Треснувшая маска

      Обычно, как только моя голова касается подушки, мой разум окунается в объятия Морфея. Но сегодня меня мучает бессонница. Обычно у меня зверский аппетит. Обычно я всегда смеюсь. Обычно я верю в себя и твержу: «Я стану королём пиратов!» Но сегодня у меня ком в горле застрял, и никто не может его оттуда вытащить. Никто не может мне помочь, как бы ни старались их добрые души… Ни команда, ни друзья… Никто.       На нашем корабле собралась какая-то непонятная толпа, видимо, они мои накама (не только из моей команды), но я их не узнаю. Такое ощущение, что они чужие, что не с ними я путешествовал и не я был их капитаном… На моём корабле собрались все. Все кроме одного. Одного какого-то человека, с которым я пробыл лишь месяц, и то в коме. Видел-то я его всего пару раз в жизни, но слишком хорошо запомнил, и почему-то его портрет постоянно всплывает перед глазами, как только я их закрываю. Как только моя голова касается подушки, возникает расплывчатый образ бледного высокого мужчины с тёмными короткими волосами, а ещё… он носит каблуки… Какая-то больная фантазия рисует мне его. Для меня привычным делом стало подолгу проводить время в туалете, дроча на расплывчатые воспоминания о нём. Я схожу с ума.       Интересно, мне кто-нибудь поможет? Я бы сам себе помог, да не выходит что-то. Может, кто-нибудь взовёт к Всевышнему или ещё лучше позовет Его как старого приятеля? Я уже успел обожествить своего мучителя. Со мной такое впервые… Очень интересно и… странно. А может, его тоже мучает бессонница? Может, ему тоже плохо, как и мне? Может, он рушит всё на своём пути в надежде забыть мой образ, как делаю это я? Смешно. Он не такой парень. Может…       Обычно у меня на лице непробиваемая маска лживой беспечности, почти сросшаяся с моей кожей. Она появилась с момента расставания с моим… спасителем. Хоть это произошло недавно, но носить её уже стало повседневной обязанностью. Обычно своей нелепостью я заставляю людей смеяться. Они не видят, что скрыто за ней. Но сегодня система дала сбой: маска треснула и наружу стало выливаться всё дерьмо, что было за ней, в моей душе. Тёмными миазмами оно расползлось по нашему кораблю, создавая толстую пелену мрака, грозящую своей тяжестью раздавить судно и потопить на самое дно. Если бы хоть один тоненький лучик света пробился сквозь эту толстую пелену моего же «шлака»…       Я изнемождён и, кажется, болен. Слёзы беспрерывно заливают моё похудевшее лицо, застилают глаза тонкой пеленой, за которой так темно и так размыто. Я устал от этой суматохи, которую сам же и создал вокруг себя. Я хочу домой, или пусть Морфей окутает меня в свои тёплые и такие по-домашнему мягкие объятья. Навсегда.       Я обрывками слышу суету вокруг меня. Ну почему они не могут оставить меня в покое?! Я в каком-то бреду. Помню, что разгромил половину корабля. Хе, Френки мне это не спустит с рук так просто. Уже чувствую, как моя задница будет гореть…  — …фи! Луффи! — Какой знакомый тембр. Пустым, расфокусированным взглядом пытаюсь увидеть человека, который так отчаянно пытается достучатся до моего разума, но всё тщетно — предо мной лишь пустой мрак, чернее тьмы, темнее безлунной ночи. — Мне отвратительно. Оставьте меня наедине с моим дерьмом. Мне нужен он… Он сможет мне помочь… — Я проваливаюсь в пустоту, в чёрную бездну, где не видно ничего и нет ничего кроме меня и мрака, охватывающего всё моё естество. Морфей сдержал обещание, он забрал меня, но такое ощущение, что я попал на седьмой круг ада. Как будто жнец с косой стоит у меня за спиной, дыша в шею леденящим дыханием и изучая меня своими пустыми глазницами, а там дальше пляшут черти. Как будто я попал на дно моря, и водоросли опутали меня, крепко затягивая мои конечности в узел, не давая возможности шелохнуться и грозясь их оторвать. Больно. Это мучительно больно. Эти самые водоросли проникают в меня с желанием разорвать на куски, а изнутри я совсем не защищён. Но что это? Я вижу белый свет. Неужели это конец? Так банально. Моё сердце болезненно содрогается… — …тырный спирт!.. Уберите… мешает… — Что это? Я хочу открыть глаза, но веки свинцовой тяжестью давят на них, ещё момент, и они раздавят мне глазные яблоки. Я хочу увидеть лицо, лицо беспокойно говорящего надо мной. Хочу… Наверное, я много прошу. Мне пора остановиться.       Яркая вспышка света ослепляет меня — мне открывают глаза. Я долго пытаюсь сфокусировать взгляд, но все мои попытки тщетны. Но даже так, я могу уловить на размытой картинке образ того человека, из-за которого всё началось. — Л-ло? — Я с трудом открываю рот, звуки, что из него вылетают, похожи на предсмертные стоны гигантского медведя. И, наверное, их трудно разобрать. — Да. Я услышал твой голос по ден-ден муши и сразу примчался к тебе. — Так это был ты? Жестокий… Убей меня… — Я тебя не покину! — Он нежно, по-домашнему тепло обнимает меня и целует в губы. А я в этот момент улетаю в спасительный для меня мир. Мир слащавых сновидений о моём светлом будущем с Ло.

HAPPY END