История Эйбл.

Монотонные молитвы, запах сырости и пыли, шестнадцать юных девушек, с повиновением и упоением слушающие священника средних лет в засаленной мантии. На последней скамье можно увидеть семнадцатую, не так уж и внимательно слушавшую, яростно споря о чём-то с подругой. Это был односторонний спор, так как подруга лишь сдержано улыбалась, не отвлекаясь от молитвы и не противореча подруге. Когда священник произнёс что-то вроде «И да возрадуйтесь…Юные девы…Аминь», девушки, на этот раз все семнадцать, хором как куклы повторили последнее «Аминь» и начали расходиться, будто в трансе, сдержанно и спокойно, одна за другой. Даже спорящая чуть поутихла, хоть и не прекратила спорить. Её уж явно нельзя было назвать «словно в трансе». Увидев её в церкви, или вообще на территории монастыря, можно задаться вопросом «Что она, чёрт возьми, тут делает?». Девушку звали Эйбл, а подругой, с кем та так яростно спорила – Варварой. Вот Варвара воистину была гордостью монастыря. Спокойная, плавная, нежная, будто голубоглазый ангел, снизошедший на бренную землю. Никто не знает, как они на самом деле подружились. Все искренне не понимают, зачем такой прекрасной Варваре водиться с такой ужасной Эйбл. Но это дружбу запретить никто не в силах, и святошам остаётся лишь надеяться на то, что Варвара благоприятно влияет на странную, слишком громкую и вечно нарушающую дисциплину девушку. Смотря на Варвару, сразу понимаешь, что надежды святых безутешны – Варвара совсем не может ни на кого влиять. Согреть сердце, развеять тоску и грусть одной улыбкой – это, может и да. Но вот влиять – ни за что на свете. Кто-то однажды сказал ей об этом. Златокудрая лишь рассмеялась и ответила: «Пусть будет как будет.» - и на этом всё. Эйбл продолжала о чём-то горячо спорить, даже за завтраком. - Ты согласна со мной? Это же деспотично! - Я думаю, у него были резонные причины… - Да ты всему и всегда находишь оправдание! – махнула рукой на свою подругу темноволосая и села на привычную скамью рядом с клёном – Неудивительно, что люди подумывают о твоей наивности! - Но я ведь воистину наивна. - А ещё через чур доверчива. - Каждый достоин того, чтобы ему доверяли. - С тобой бесполезно спорить! -Варвара мягко и мелодично рассмеялась, как смеялась всегда по завершению спора. Любой спор этой фразой и заканчивался. Девушки взяли в руки свежеиспечённые булочки, и когда синеглазка откусила небольшую часть, подруга снова заговорила: - Слышала? Поговаривают, кто-то сжёг целое селение на северо-западе. Король в ярости, знать тоже. Люди боятся. А всё потому… - тут голос черноглазой опустился до полушёпота – Всё потому, что люди видели, кто сжёг всё до тла. Женщина. Ведьма. - Почему же сразу ведьма? Они никого просто так не трогают, я не думаю, что… - Конечно, не трогают! – Язвительно повторила Эйбл - На теле женщины были отметки. - Как в дыму могли увидеть отметки? - Откуда ты знаешь, что там был дым? - Дыма без огня ведь… - Она была голой и смеялась будто умалишённая. - Любая женщина может раздеться, поджечь селение и смеяться как умалишённая! – Эйбл лишь раздражённо вздохнула. - Теперь ты и ведьм защищаешь? - Нам пора на урок… - Варвара медленно встала со скамьи и, мило улыбнувшись, подала руку подруге, явно показывая, что больше не примет разговор на эту тему. Эйбл с покорностью поднялась, понимая, что Варвара не любит обсуждать и сплетничать о других. Даже если эти другие были ведьмы. Так черноволосая растолковала ситуацию. Так всё должно было быть… Ничего интересного на уроке не происходило. Эйбл быстро нашла новую тему для возмущения, а Варвара всё с той же сдержанной улыбкой слушала свою подругу, успевая при этом конспектировать материал. Люди всегда поражались ровному, чёткому, каллиграфическому почерку девушки. Ни помарки, ни ошибки, ни кривой буковки. Обладательница столь чудного почерка лишь смущенно отнекивалась, говоря, что это самый обыкновенный почерк. У Эйбл почерк был…Хаотичный. Если она вообще что-либо писала, то это было размашисто, слегка неказисто и криво. Будто девушка не успевала за своими мыслями или не владела рукой. - Предлагаю сходить за яблочками! – громко заявила спустя пару часов после окончания уроков черноволосая. - Хорошо, вот только, не поздно ли? - Сегодня между прочим, день эльфийского благодарения! Когда ты последний раз спускалась в город? - Ну, если мы вернёмся с закатом, то всё, наверное, хорошо… - Конечно хорошо! А теперь пошли, пока всех красивых парней не разобрали! - Эйбл! Мы идём за яблоками! Разве нет? - Конечно за яблоками! Монастырь не поощрял гуляния девушек за его пределы, но полного заточения тоже не было. Лишь выговор за слишком долгое гуляние и наказание, за возвращение, после заката. Эйбл шла бодрым, уверенным шагом женщины, которая будто бы вечно гуляла где и когда ей вздумается. Она не любила монастырь, бесконечные молитвы, напускную величественность и степенность. Она просто любила жить. Жить, как она того хочет. Варвара плавно и элегантно ступала следом за подругой. Походка у девушки была такая же идеальная, как и почерк. Дикое волнение выдавал лишь легкий румянец и опущенные в пол глаза. На самом деле, светловолосой больше нравилось сидеть в монастыре и разглядывать иконы. Там всё казалось знакомым и привычным, а приевшиеся лица монахинь, священников и учениц не вызывали ни доли смущения. Снаружи всё было по-другому. Снаружи было множество незнакомых лиц. Эйбл обожала знакомства с неформальным обществом. За это многие смотрели на неё с неким порицанием, но она никогда не обращала на это внимания. Варваре нравилось общаться с тихими и спокойными людьми, не нарушая привычный уклад своей жизни. Они были слишком противоположны… - Смотри, это эльфы! Обожаю танцы с эльфами! Ты знаешь, как божественно они танцуют? - На уроках говорилось, что они заманивают людей танцами и выпивкой, а потом… - Давай без занудства! Хочешь вина? - Эйбл, нам нельзя. - А если немножко? - Мы будущие монахини. Нам и немножко нельзя. - Ладненько…Ой, а это не король? Фу, какой страшный. С козлиной бородкой… - Он вполне симпатичный мужчина, тем более судят не наружность. – Черноволосая лишь фыркнула, устремив взгляд на короля, приближающегося к танцующим эльфам. Толпа расступилась, а Эйбл и Варвара оказались где-то в первых рядах, совсем близко к его величеству. Музыка покорно затихла, и король заговорил: - Ох. Какой прелестный праздник. Правда же прелестный? Все веселятся, танцуют, смеются…Я бы тоже повеселился. Вот только…Мне кажется, что я навеки потерял способность веселиться. – Вся реплика короля Фринкса казалась напыщенной и театральной, но толпа проглотила наживку и со всех сторон стали ссыпаться вопросы «Почему?» и «Как же так?». На самом деле, вопросы были в основном от знати, ведь все крестьяне знали каков их король на самом деле и им было на него плевать. Абсолютный глупец, не умеющий править страной и эксплуатирующий женскую половину населения. Кто ему приглянется, тот исчезает на одну ночь в замке. Замужем али нет – неважно. Никто не смеет отказать королю. - Не хочу портить этот праздник плохими вестями…Ну коль вы так просите, извольте: кто-то сжёг целую деревню наших односельчан. И что же мне, что мне со всем этим делать? – он напыщенно взмахнул руками и тут увидел Эйбл, со скучающим видом ждущую, когда же это представление закончится. - Ох, дама, вы кажется сможете развеять моё горе. Не хотите ли вы помочь своему бедному королю обрести покой? – Все уставились на черноволосую девушку, нахально сложившую руки на груди и не отводящую от короля взгляда. Варвара мысленно молилась, чтобы подруга не догадалась нагрубить королю. «Прошу, скажи, что ты монахиня. Что ты отказалась от плотских удовольствий, ради молитв за тех, кто в бою не щадит себя. Прошу, Эйбл, скажи это вежливо и приклонившись, и мы уйдём отсюда, и клянусь, никогда больше не вернёмся.» - Увы и ах, ваше величество, я не смогу развеять ваше горе. Я не имею ни малейшего желания помогать обретать вам покой. Король побагровел. Знать и слуги заохали и заахали. Крестьяне сдерживались, чтобы не начать аплодировать. Варвара лишь мысленно помолилась, думая, как спасти обстановку. Король плавной, самодовольной походкой подошёл к грубиянке. Весь мир замер. Шум остановился. Удивительно, как знатные особы, будучи ниже, могут смотреть на тебе сверху вниз. Удивительно, как мастерски это получалось у Фринкса. - Желание дамы, закон. – проговорил он сквозь зубы, и резко развернувшись, отправился куда-то в сторону королевской кареты. Толпа снова забурлила, эльфы продолжили танец. Эйбл весело смеялась, будто бы ничего не произошло. - Хватит нам проблем, давай уйдём отсюда? - Ещё даже не закат, Рава. – Эйбл всегда так называла Варвару, якобы говоря: «Я сейчас не настроена выслушивать твои занудные поучительные реплики». - Я понимаю, ты хочешь повеселиться…Но мне кажется, сейчас нам лучше уйти. - Если так хочешь, можешь идти. Я позже присоединюсь. - Но… - Иди Варвара. Общество такой как я лишь пагубно влияет на таких как ты. - Эйбл, я не хотела тебя злить. - Ты никогда никого не пытаешься намеренно разозлить. Но у тебя это прекрасно получается! - Эйбл, прости. - Вот видишь! Снова. Я грублю тебе, а ты извиняешься! Будто ты такая взрослая, будто я здесь бессердечная! Думаешь, видала больше меня!? Кроме как на свои иконы и фрески ты ни на что и не смотришь! - Эйбл ты раздражена. – Варвара отличалась ангельским терпением. Она никогда не с кем не ругалась. Она всегда уступала. Она не говорила грубых слов, даже мысленно. Она не сплетничала и не сквернословила. И из-за этого, кто угодно мог ранить её. - Хочешь, я уйду? - Как мило! Уйдешь!? Да и проваливай! - До встречи Эйбл. Вернись к закату, прошу тебя. На самом деле Варвара совсем не представляла куда ей идти. Она редко куда-то выходила, в основном её таскала Эйбл. Она оставила Эйбл одну. Но с ней ведь ничего больше не случиться? Король конечно такой дерзости не забудет, но… «Пока что ей стоит побыть одной. Поостыть. Я знаю её как свои пять пальцев, она вернётся, как только первые лучи коснутся горизонта. Она успокоится, и мы пойдём перекусим, забыв эту неприятную историю» Девушка думала, что хорошо знала свою подругу. Она со спокойным сердцем добралась до монастыря, и посвятила последующие часы разглядыванию фресок. Это было её любимым, хоть и весьма странным занятиям. Она воображала, кто или что изображено на них, какой момент их жизни изображён. Что было до и что будет после. Уже давно стемнело. Эйбл не было. Волнение в сердце заколыхалось, но девушка от него отмахнулась. Вот и ещё одно отличие. Эйбл доверяла своему сердцу. Варвара доверяла своему мозгу. Подруга вернулась под утро, уставшая и пахнущая травами, как степной эльф. В наказание она стояла на горохе и читала молитвы весь день. С Варварой темноглазая избегала любого контакта, вплоть до зрительного. Любопытные подходили то к одной, то к другой, пытаясь разузнать, не поссорились ли они. Эйбл отмахивалась. Варвара сдержанно улыбалась и мотала головой. Время шло к обеду, и голубоглазая преисполнилась твёрдости, поговорить с подругой. Если они объяснятся, станет легче. Но легче не стало. И на следующий день, и последующую неделю. Девушка не могла понять, что же случилось. Это была простая небольшая перебранка. Ведь так? Эйбл упрямо не говорила в чём дело, с некой предосторожностью поглядывая теперь на светловолосую. Создавалась впечатление, будто черноволосая боялась общаться с ней. По крайней мере, опасалась уж точно. Никто во всём монастыре не понимал, что происходит между этими двумя. Лишь Варвара в глубине души знала в чём дело. Понимала, что оттягивать разговор было нельзя. Эйбл узнала её секрет. Однажды, на уроке, черноглаза получила записку, написанную идеальным ровным почерком: «Встретимся в церкви, ровно в шесть тридцать». Отправительница даже не обернулась посмотреть, прочитала ли получательница письмо. Её ледяной, казавшийся раньше мягким и нежным взгляд синих глаз был устремлён на учителя… Церковь сияла изнутри всеми цветами радуги, так как разноцветные фрески и абажуры отражали заходящее солнце. Варвара разглядывала самую большую икону, когда вошла Эйбл. - Ты хотела со мной о чём-то поговорить? Рава, давай быстрее, скоро начнётся вечерняя молитва. - Ты знаешь. - Что я знаю? – голос предательски дрогнул. - Кто я такая. Ты знаешь. Откуда? - О чём ты, Рава, я… - Эйбл, я не хочу слышать этой намеренной лжи. – девушка резко развернулась, в голосе звучала непривычная сталь. – Я не знаю кто и что обо мне тебе наговорил. - Так это правда? Всё что он сказал…Было не ошибкой? Ты – ведьма? Варвара мягко улыбнулась, с отчаяньем посмотрев на свою подругу. Ей будто дали пощечину, а после ещё и плюнули прямо в лицо. - Да, дорогая. Я – ведьма. Самая, что ни на есть настоящая, потомственная. - Что ты будешь со мной делать? - Эйбл, ты моя подруга. Ты остаёшься моей подругой, даже будучи, как сейчас, испуганной и зажатой в угол. Я ничего тебе не сделаю. Я никому, ничего не сделаю. - С чего бы мне тебе верить?! Ты, чёрт подери, ведьма! Что тебе мешает меня убить?! Как то селение, что ты сожгла до тла! - Ты права. Ничто и никто не помешает мне тебя убить. Но я повторюсь: я никому и никогда не причиню вреда. - Деревня... - Это была не я. - Лжёшь! - Нет! – Варвара сделала шаг вперёд, со слезами посмотрев на темноглазую – Эйбл, послушай, будь моя воля – я бы была обычным человеком. Я бы стала монахиней, и жила жизнью, полной молитв. Я не хочу ни магии, ни силы, ни чего-то ещё. Я не хочу быть тем, кем являюсь сейчас. Но в моей жизни никогда ничего не происходит так, как я хочу! Прошу, Эйбл, поверь мне. Снаружи послышался шум, знаменовавший, что скоро начнётся вечерняя молитва. - Ладно, хорошо, я…Чёрт возьми, если в этом мире и есть самое безобидное существо, то я с уверенностью укажу на тебя. Варвара тепло улыбнулась, кажется почувствовав облегчение. Эйбл не могла не ответить на улыбку своей подруги. Да, она ведьма. Да, Эйбл всем своим нутром презирает и боится ведьм. Но ведь есть в истории и добрые ведьмы? Они вместе с самого детства. Эта девушка никому вреда не причинит. Снова монотонный голос, снова семнадцать девушек с упоением слушающие священника. Черноволосая слишком устала, чтобы вернуться в свой прежний манер. Она немного отдохнёт, а завтра всё будет как раньше. Ничего не изменится. Совсем. - Эйбл – шепнула Варвара тихо, невесомо и еле слышно. Обычно эта святоша не позволяет себе разговаривать во время молитвы…- А откуда ты про меня узнала? Этот вопрос застал девушку врасплох. Сказан он был повседневным, немного скучающим тоном, но обе девушки прекрасно знали, что он вовсе не второстепенный. - Я…Я тоже должна тебе кое в чём признаться…Я давно уже… - Дверь в церковь резко распахнулась. Своей неизменяющийся надменной походкой шефствовал сам король, а за ним шли шестеро рыцарей-инквизиторов. - Прошу простить меня святой отец, что прерываю эту чудную молитву. Вы знаете, я бы никогда в жизни не прервал её, слушал бы и слушал…Но обстоятельства заставляют меня вот так, без приглашения врываться в церковь. - В чём дело, достопочтенный король? – без малейшего волнения на лице спросил священник. Он всегда казался холодным и отстранённым. Даже пугающе не эмоциональным. - Я пришёл сюда с ужасной вестью, что сообщили мне сегодня утром. Оказывается, в священном монастыре который год живёт богохульница. Ведьма, если быть точным. Девушки стали взволнованно шушукаться, подозрительно поглядывая одна на другую. Варвара спокойно стояла, прожигая холодным взглядом напыщенного короля. Она ничем не показывала своего испуга. Казалось, будто она и не испугалась вовсе. А вот Эйбл испугалась. Действительно испугалась. Она смотрела то на короля, то на подругу, не зная, что предпринять. - Именно она сожгла деревню. Она занималась ворожбой! Пыталась приворожить меня! Черноглазка вопросительно посмотрела на ведьму. Та лишь покачала головой, говоря, что все слова короля – бред чистой воды. - Значит в монастыре есть вторая ведьма? - Исключено. Я бы сразу узнала об этом. - Вот она, нечестивая! – все, словно единый механизм обернулись туда, куда указывал король. Он указывал на…Эйбл. - Что? – одними губами проговорила девушка, не в силах больше ничего произнести. Варвара с глубочайшим шоком смотрела на происходящее. - Увести её. Увести, а завтра сжечь! – истерил король, заливая едким, омерзительным смехом. - Стойте…На теле девушки ведь видели метки, да? – Варвара заставила короля перестать смеяться и грозно посмотреть в свою сторону – Не могли бы мы убедиться в том, что вы сказали? Я ни в коем разе не ставлю ваши слова под сомнение, но всё же настаиваю на этом. Король вздёрнул голову и резко дёрнул за платье Эйбл. Оно с треском порвалось на спине и левом плече, вплоть до предплечья. Всю спину и плечо покрывали метки. Светловолосая вновь была поражена, но не отступала. Это несомненно были метки, но не ведьмовские. Они означали несколько иное… - Ваше сиятельство, это… - Вы убедились? Это метки. А больше я вас слушать не желаю. Варвара была плохой ведьмой. Она не колдовала с того самого дня, как пришла в монастырь. Но ничто не мешало ей вспомнить. Церковные стёкла полопались на мелкие кусочки, девушки завизжали, Варвара стояла и смотрела в глаза короля. Прямо, не боясь ничего. Она усмехнулась, желая было произнести что-то, но ей помешал звонкий смех. Эйбл смеялась, безумно, бездумно, запрокинув голову назад. Как самая настоящая ведьма. «Что ты творишь!?» - хотела было крикнуть Варвара, но та, на секунду приблизившись, прошептала: «Из нас двоих тебе меньше всего подходит роль ведьмы». Черноволосую в ту же минуту схватили и увели под звонкий хохот короля. Варвара опустилась на колени. Только не это. ************** Под покровом темноты, из ворот монастыря выбежала женственная фигура со светлыми волосами. Эта фигура устремилась прямо в замок, и уже в полночь была у ворот. - Мне нужно говорить с королём. Стражники скептически глянули на замотанную в плащ фигуру. - Не велено пускать. Возвращайтесь днём. - Мне сказать ему днём, что ночью вы не пропустили такую симпатичную девушку к нему в покои? Стража переглянулась. - Сказала бы, что по этому делу. Через полчаса, король с внимательностью разглядывал ночную гостью. - Ты же та монашка, подруга ведьмы, нет? - Варвара, ваше величество. - И по какому вопросу ты пожаловала ко мне средь ночи? Варвара хотело было сказать, что всё это ошибка, что ведьма здесь не Эйбл, а она. «Из нас двоих тебе меньше всего подходит роль ведьмы» Эйбл не хочет, чтобы Варвара колдовала и причиняла кому-либо вред. Надо действовать иначе. - Я готова сделать всё, что вы прикажете… - Какая милая монашка… - Если вы отпустите Эйбл. – король грозно глянул на гостью - Думаешь, можешь ставить мне условия!? - Подумайте, что будет, если кто-то узнает, что вы хоть пальцем притронулись к монахине, без её разрешения. Вас назовут богохульником. Переворот. Казнь. Конец. Фринкс сел на престол, закинул ногу на ногу и подперев подбородок, стал внимательно изучать девушку. Она была в его вкусе. Явно в его вкусе. А с церковью давно пора было наладить отношения. Да и наследника у него нет. Жены тоже. - Хорошо. Я отпущу ведьму, изгнав из страны. А взамен, ты станешь моей верной, любящей, души не чающей во мне женой. И конечно же, родишь наследника. Девушка опустила голову. Если это единственный шанс спасти Эйбл, не причинив никому вреда… - Я согласна. - Подпишем брак сейчас же. А свадьбу назначим на следующий месяц. Позовите мне кто-нибудь слуг! С бумагой о браке! - Есть, сэр. Варвара поражённо воззрилась на будущего супруга. Кажется, король заметил этот взгляд. - Не смотрите на меня так, чем раньше, тем лучше дорогуша. Завтра уже будет поздно, увы и ах. - Позвольте мне хоть попрощаться с подругой, ваше величество. - Как мило, как сентиментально. Что-ж, вас к ней проводят. Охрана! *********** Темноволосая девушка, всё в том же порванном платье висела, прикованная двумя руками к стене. Послышался топот ног, скрип открывающейся двери. - Оставьте нас ненадолго, прошу. – послышался до боли знакомый голос. Дверь захлопнулась. Лунный свет пал на лицо вошедшей… - Варвара, боже милостивый! Что ты здесь делаешь?! Ты применила магию?! Ты во всём созналась?! Только не это, прошу. Ты не заслуживаешь такой участи! - А ты заслуживаешь? - Да! - Сегодня ночью я стану женой короля. Я рожу ему наследника. А может и наследников. Я никогда больше не увижу монастыря, да и сомневаюсь, что королеве позволено выходить куда-либо. Тебя освободят. Ты исчезнешь, раз и навсегда. Вместе со своим возлюбленным. Я уже отправила ему письмо. - Откуда ты… - Знаки на твоём теле. Они говорят вовсе не о том, что ты ведьма. Они говорят, что ты стала женщиной эльфа. Я и не догадывалась об этом. Мне стоило хоть иногда поинтересоваться, кто присылает тебе письма. - Я должна была сказать… - Не беспокойся. Это пустяки. Главное – ты будешь счастлива. Варвара вновь улыбнулась своей привычной, нежной и тёплой улыбкой. Кандалы резко расковались и Эйбл упала наземь. - Прости, что не расковала тебя раньше. Совсем об этом забыла. - Рава, не смей этого делать! Ты ведь жила молитвами и церковью! Ты не можешь отказаться от всего этого! Он подлец, мерзавец, урод! - И всё же, он мой будущий муж. – Варвара выпрямилась и, подняв подбородок, озорно посмотрела на подругу. – Не забывай меня, Эйбл. Утро наступило быстро. Ночью, как и сказал король, были подписаны все бумаги. В полдень, вместо сожжения, король объявил о своей скорой свадьбе. Варваре очень долго приходилось улыбаться. Так долго, что казалось, её лицо растянулось, и каждый натянутый мускул до одурения отчётливо ощущался на напудренном личике. Настал вечер. Девушка знать не знала о судьбе подруги. Король лишь отмахивался и отнекивался. Королева оставалась в пугающей неизвестности. Ждать ответного письма, от эльфа. От возлюбленного Эйбл. Ей не составило труда упросить ворона доставить послание, она же ведьма, пускай и бывшая. Она была немногословна, и поэтому помнит каждую строчку: «Здравствуй, Нуйралд. Возможно ты меня не знаешь, а я не знаю тебя. Но нас объединяет девушка – Эйбл. Её объявили ведьмой, и я постараюсь освободить её всеми силами. После, она, конечно же, направится к тебе. Если действительно любишь её – убирайтесь с ней как можно дальше. Единственная просьба – напиши мне, как только она окажется под твоим присмотром. Надеюсь, вы будете счастливы. В.В.» Но ни ворона, ни ответа она весь день не получала. Ни малейшей весточки. Муж куда-то уходил, и всю ночь Варвара была одна. Это смягчало ситуацию. Днём следующего дня в окна комнаты стал стучать ворон. Письмо. Записка. Огрызок. «Обман.» Одно слово, способное привести в отчаянье, породить неверие и гнев в сердце девушки. Что значит обман?! Варвара подскочила, не зная куда и зачем. Она не имела ни малейшего понятия, что делать. И куда делся её муж. Из открытого окна донеслись крики людей. Шум, гомон, дым. Дым!? Молодая королева подбежала к огню, и то что она увидела, повергло её в ужас. Эйбл. Привязанная к столбу. В огне. Не думая ни о чем, Варвара стремглав помчалась в сторону пепелища, будто бы могла хоть что-то предотвратить. Но когда она подбежала к костру, народ стал расходиться. Зрелище окончено. Король обманул её. Он стоял, и с самодовольной ухмылкой наблюдал за всем этим. - Ты заплатишь за это – прошипела она сквозь зубы. Фринкс обернулся, и с напускным сожалением развёл руки в стороны. - Я ничего не мог поделать, дорогая. Этого хотел народ. Я ничего не мог поделать… - Тварь… - Варвара стремилась убить его. Адские муки, которым он подверг её лучшую подругу низвергались бы на мерзавца и обманщика. В крови заклокотала сила ведьмы. Она отталкивала её. Она хотела быть доброй. Она не хотела причинять вреда. Хватит. Король стал синеть и хвататься руками за шею. Кажется, что-то невидимое душило его. Он упал на колени, разрывая камзол, будто он был всему виной. Королева холодно смотрела на агонии своего супруга. Глаза застилала пелена гнева. «Он сам виновен. Виновен во всём. Я не хотела. Нет, он заслужил это. Он…» - Хватит – шепнул ей на ухо кто-то. От незнакомца разило травами. Он с укором смотрел на девушку. Травы…Степной эльф. Это… Варвару как ледяной водой окатило. Король перестал задыхаться, и теперь еле дыша, всё ещё не в состоянии встать, лежал на плитке рядом с кострищем. К нему подбежали взволнованные слуги. - Ты Нуйралд? - А ты Варвара Вайолет? - Да. - И ради чего ты это делала? - Он убил Эйбл. Эльф усмехнулся, посмотрев собеседнице прямо в глаза. Это был молодой парень, с серьгой в ухе, луговыми глазами и светлой копной волос. Типичный эльф. - Люди всегда легко впадают в ярость из-за пустяков. - Её нет. Её убили. Твою любимую у-би-ли! Это по-твоему пустяк?! - Не совсем. – Девушка яростно глянула на него. Да как он… - Она описывала тебя как ту, которая никогда не причинит вреда. Не выйдет из себя. Не станет ругаться и спорить. Я посчитал тебя воистину мудрой женщиной, но кажется ты просто глупая девчонка. Как и Эйбл. - Ты… - Не перебивай, женщина. – Эльф вальяжно облокотился спиной о здание, и внимательно наблюдал за тем, как откачивают короля. В его бесстрастном взгляде на мгновенье промелькнула…Скорбь? – Мне уже довольно много лет и таких как Эйбл я повидал на своём веку с горсточку. Очередная бойкая девчонка, с тем отличием, что это не напускная бойкость. Она действительно ни черта не боялась. Я повстречал её два года назад. Ей шестнадцать. Мне сто восемьдесят пять. Чувствуешь разницу? Я ей понравился, она мне не очень…Сам не знаю, когда успел полюбить. Мы часто ругались, она твердила, что мне на неё всё равно, а я переубеждал её в обратном приятным нам обоим способом…Естественно о нас никто не должен был знать. Она ж монашка, давшая обет безбрачия и т.д. Я заставил её в этом поклясться. Она много о тебе рассказывала. Просила разрешенья рассказать хотя бы тебе… Я сказал: «Приведи её на эльфийский праздник. Я посмотрю, можно ли её доверять». И вот что из всего этого вышло. Я ведь сразу почувствовал, что ты ведьма. Предупредил об этом Эйбл. Ты знала, что её родителей съела ведьма? – Варвара ошарашенно помотала головой. Рассказчик хмыкнул. – Хорошие ж вы подруги. Ничего друг о друге не знаете. Она опасалась тебя, но ей было от этого грустно. Она боролась сама с собой, кажется решила, что её плевать на то, кто ты на самом деле. Мы ведь успели встретиться. Прежде чем её отправили на эшафот. Она сказала, что никакая ты не ведьма. Ты просто глупая, добросердечная, наивная девушка с толикой тёмного прошлого. Вот и всё. - К чему ты всё это рассказал? Зачем? - Не знаю. Она просила. Я выполнил. – Светловолосый развернулся чтобы уйти, но тут развернулся в пол-оборота – «Из нас двоих тебе меньше всего подходит роль ведьмы». Что-то вроде того. Девушка смотрела на тлеющие огни бесстрастным, стеклянным взглядом. Из глаз текли слёзы, капля за каплей. Впрочем, совсем быстро глазницы опустели. «Эйбл не хотела, чтобы я становилась тварью. Прости меня. Прошу, прости меня, дорогая…» - Ваше величество, королю стало плохо, вы надеюсь, в порядке? - Наверняка эта сожжённая ведьма на последок подарочек оставила! - Нам пора ехать. Стук копыт, карета движется по направлению к замку. К её новому дому, ненавистной ей жизни, омерзительному ей мужу. Но она никогда не применит больше силу ведьмы. Ни за что. А губы тихо шепчут: - Не забывай меня, Эйбл. Из нас двоих, тебе ведь больше всех подходит роль ведьмы…