Doppelganger(Двойник)

Прошёл день. Мама уехала рано утром, а я отправилась в университет. Я не успела нормально утром позавтракать, поэтому я на скорую руку сделала бутерброд и решила доесть его по дороге. Многие учащиеся ездят на машинах или на мотоциклах, но я «ездила» пешком. Через несколько минут пешей прогулки я испытала нечеловеческое отвращение к своему «завтраку». Ускорив шаг, я добежала до ближайшей мусорной корзины и выбросила туда свой недоеденный «завтрак», поспешив на занятия. К сожалению, время сегодня было не в мою пользу. Я думал, что меня стошнит от головокружений, с каждым днем они становились всё сильнее и сильнее. По дороге у меня всё время кружилась голова, так что я опоздала на занятия. Я зашла в аудиторию, постучавшись в дверь: – Можно войти? – было очень стыдно, это моё пятое опоздание на лекцию мистера Хайнда. Мистер Хайнд вообще-то добрый и приятный в общение человек, если ты не опаздываешь на его лекции, а то он злой как черт становится. Или наоборот сохраняет ледяное спокойствие, при удобном случае потребует от тебя какого-нибудь дополнительного доклада и задаст ещё кучу подготовки к экзаменам, которую обязательно проверит. Он посмотрел на меня проницательным взглядом, пригвоздив к месту, и медленно кивнул. Я быстро зашагала и села на единственное свободное место. Мистер Хайнд снова начал рассказывать лекцию, а я старалась понять, что же я упустила. Но головная боль не давала мне этого сделать, я выронила карандаш из рук и схватилась за голову. Мистер Хайнд бросил на меня не одобряющий взгляд. Я снова подобрала карандаш, пытаясь начать писать, но не смогла. Карандаш, который я сжимала в руке, сломался на две части, и я выронила его. Я уже несколько минут делала вид, что я пишу лекцию. Треск от карандаша вызвал у меня боль в голове, которая до этого медленно сгрызала меня. Если раньше мигрени были просто доставляющей неудобство болью, то теперь боль была невыносимой. Мне показалась, что я услышала, что кто-то зовёт на помощь. Голоса усилились. Даже не голоса, а шёпот. Невыносимая боль. Мне показалась, что я на Американских горках. Руки задрожали. Я вчера то же самое чувствовала. Хуже всего, что головные боли учащались. А нескончаемые таблетки, которые я пила, перестали помогать. Бог мой! Мой взгляд смотрел на человека, стоящего около мистера Хайнда. Как он суда вошёл? Откуда он здесь? Как он появился? Он был странно одет: рваная и старая одежда. Его глаза были такими уставшими и больными, но в них была видна злоба. Он смотрел прямо на меня пустым и стеклянным взглядом. Я старалась не подавать виду. Мне почему-то стало его жалко. – Кто это? – спросила шёпотом я соседку, постоянно косясь на внезапно появившегося здесь мужчину. – Ты о ком? – переспросила тоже шепотом меня соседка. Я вижу его одна. Никто его не видит, только я. Мой пульс сильно участился, хоть я попыталась медленно выровнять дыхание. Мистер Хайнд всё говорил и говорил, потом он подошёл к доске и что-то написал, но буквы расплылись перед глазами кривой дугой. Человек тем временем расхаживал по аудитории. Мои глаза следили за ним, пока мистер Хайнд не одернул меня: – Мисс Николая, что вы такого нашли, что ваше внимание переключилось от моей лекции?! – Ничего, – сказала я и отвела взгляд от блуждающего человека. Блуждающий мужчина подошёл ко мне и сказал мне на ухо, словно это тайна: – Ты меня видишь? – Разве вы его не видите? – спросила я, до смерти перепугавшись. Сердце билось в невероятном быстром темпе, уже гораздо быстрее, чем прежде. – Кого?! – переспросил ядовито мистер Хайнд. – Его, – и я указала на пустое место, человека уже не было. Прекрасно! Я сходила с ума! – Мисс, вы, что шутки шутить вздумали?! – Нет, извините. – Продолжим, – сказал мистер Хайнд, но по залу пробежали насмешки надо мной. Я продолжила писать лекцию. Мне было ужасно стыдно. Я такая глупая, а ещё в придачу ко всему у меня появилась паника насчет темы «Не свихнулась ли я?». Тут меня кто-то толкнул в спину, я обернулась, студент передавал записку: – Это тебе, – он снова начал писать лекцию, как только я взяла листок. – От кого? – спросила я, но он мне не ответил. Я развернула записку и прочла её: Классная шутка. Научишь? Классно ты нас позабавила. Некоторые девушки хотят привлечь к себе внимание парней любыми средствами. Некоторые, такие как я, в этом не нуждаются. Я смяла записку и разорвала её. Куски упали мне под ноги. Я почувствовала бессилие. Глупая записка, для чего мне вообще привлекать внимание парней?! О чём вообще они?! Иногда мне кажется, что меня окружают полные дуры и мудаки. Этот мир просто полон прекрасных людей! Голова снова заболела, казалась, что мне её на две части рубят. Боль сковывала меня и заставляла сдаться. С каждым днем мне становилось только хуже. Я подняла глаза и передо мной была девушка. Она была такой страшной, точнее она пугала меня до чертиков. По телу пробежала дрожь. Меня всю перекосило. Её прическа 18 века была вся потрёпана и несколько прядей свисали. Платье было всё порванное, а макияж потёкший. Её глаза не были грустными, они были наполнены яростью и злостью. Она стояла на месте, не двигалась и смотрела на меня. – Помоги мне, – хрипло сказала она. – Помоги, – но я уткнулась в тетрадь. Она подошла ко мне и медленно смотрела, а потом заорала: – Помоги! Я с криком вскочила с места, но девушки уже не было. Меня охватил леденящий душу ужас. Я поглощала воздух. Но потом я поняла, что девушки и вовсе не было, а на меня все смотрели как свихнувшуюся и смеялись. Хоть мне было и плевать на них, но я была готова застрелиться. Я выхватила сумку и выбежала прочь. Мне стало так страшно, мне казалось, что за мной гонятся. Теперь ещё и паническая атака! Это чудесно! Я спустилась по лестнице на нижний этаж. Я бежала как можно быстрее, но рука Энни остановила меня: – Что произошло?! – спросила она, но я вырвала руку. Мне всё ещё хотелось бежать, мне казалось, что за мной гонятся до сих пор, что она призрак. – Ничего, – чуть не плача выдала я. – Ничего. – Классный спектакль ты разыграла сегодня, – сказала одна из однокурсниц и начала хохотать со своими подружками. Её зовут Эрика, и когда-то я с ней общалась, ещё до университета, но однажды мы очень сильно поссорились. И теперь она так и хочет подколоть меня. – А завтра что будет? Она прошла, хохоча со своими подружками. Энни дала мне платок, я вытерла потёкший макияж. – Они глупые коровы! – крикнула Энни им в след и обратилась ко мне. – Ты в порядке? – Да, – сказала я и обрадовала подругу улыбкой. – Извини, мне надо идти. На самом деле мне никуда не надо было идти, да если бы надо было, то мне не хотелось. Энни прекрасно знала, что мне некуда спешить, но понимающе кивнула и пошла на свои занятия. Я улыбнулась подруге вслед, а сама написала СМС-ку Крису и осталась ждать его на нашей лестнице. Через минут тридцать появился Крис, стремительно поднимавшейся ко мне. Его обеспокоенный взгляд исследовал меня, хотя знал, что я не люблю, когда на меня пристально смотрят. – Привет, – сказал он и сжал меня в своих крепких объятьях. – Привет, – прохрипела я ему в плечо. Мы сели на лестницу, положив сумки рядом. Мы часто там сидим. И часто там разговариваем. Мне стало так хорошо, что у меня есть он. Что я смогу с ним поговорить. – Ты в порядке? – В порядке?! Я опоздала на лекцию, говорила бред и заорала. Нет, я не в порядке. Крис замолчал, при этом с болью посмотрев на меня. До чего я ненавижу, когда люди так на тебя смотрят. Только хуже становиться. Я отвернулась от него и продолжила: – Со мной что-то происходит. Что-то странное, может, я схожу с ума? – Нет! Ты нормальная, – он попытался взять меня за руку, но я её одернула. Не хочу быть жалкой. Надоело, что меня в последние время все жалеют. – Я попала в аварию. Тогда что-то произошло. После неё всё началось. Я ударилась головой. Машина несколько раз перевернулась. Может у меня какая-та травма или же сотрясение. – Тебе же делали томографию, сотрясения не было. У тебя тогда голова кружилось, вырвало потом? – Нет, я совсем забыла, что твои родители медики. – Может у тебя скорее психологический стресс? – уверенна, что Крис прирождённый доктор, он будет хорош, даже очень хорошо в этой профессии. Жалко он не пошёл в Иллинойский университет. Возможно, ради меня он и учится в Чикагском. Не может отпустить свою маленькую подружку одну в большой мир. – Я даже не знаю. – Ладно. Я не хочу, говорит о болезнях. – Если честно, я тоже. Я положила ему голову на плечо. Мне было так хорошо, он уносил все мои печали. Всё длилось бесконечно. Мы были больше чем друзьями, мы были чем-то больше. Он обнял меня, и мы просто молча сидели. Когда между вами есть нечто необъяснимое, слов и не надо, чтобы понять друг друга. – Всё будет хорошо, – Крис прижал меня ближе к себе, так что мои кости захрустели. Я улыбнулась, забавляясь тем фактом, что готова проводить в его объятьях весь день, даже если переломаю себе все кости. Но потом улыбка померкла, когда вспомнилось пугающее утро. – Ты уверен? – Да. – Значит и я. Он улыбнулся, и мне захотелось улыбнуться вместе с ним. Моя рука обвила его. И в один момент, я поняла, что мне лучше. Хотя я в этом уверенна не была. Но я думаю, мне стало лучше. Жизнь начала налаживаться. Но не всё так просто было. – Я всегда буду с тобой, чтобы не случилось. Я буду здесь, – сказал он, дотронувшись робкими движениями рук до моих щёк. – Обещай, чтобы не сучилось. – Обещаю. – Твердо произнёс он, от чего я полностью потеряла своё самообладание. – Увидимся завтра? – Да. Я сидела на занятие, ожидая его начало, я была одной из немногих, кто был в аудитории, когда возле меня сел Дэвид. Он был в черной кожаной куртке и черной футболке, ухмыльнувшись, он окинул меня взглядом с ног до головы: – Приве-е-е-т! – Протянул задорно парень и взглянул наконец-то мне в глаза, оторвав свой пылкий взгляд от моей пятой точки. Вот кретин! – Эти джинсы бесспорно очень тебе идут. – Ты пялишься на мой зад? – уточнила я, чтобы наверняка его ударить. – Ты, правда, хочешь знать ответ? – Я не в настроение. – Бросила враждебный взгляд на него и отвернулась. Дэвид приблизился ещё ближе ко мне: – Почему? – Ты такой нахал! – выкрикнула я. – Ника, ты просто недооцениваешь меня. – Хм, я предпочту остаться в неведение. – Я скрестила руки на груди и посмотрела на него. – Ты выглядишь, как маньяк. – Я думал, что никто уже не заметит. – Он снова ухмыльнулся и окинул меня взглядом своих изумрудных глаз, хотя сейчас они даже стали бирюзовыми, он как хамелеон. – Здесь многие девочки считают, что это часть моего сексуального образа. – Не удивлена, это я думаю, придумала Эрика? – моё сердце разрывалось от ярости к этой персоне по имени Эрика. Боже я её так ненавижу. – Да. Она ценит мои достоинства. – Она ценит все достоинства, которые ниже пояса. Дэвид рассмеялся, а потом снова посмотрел на меня: – Что ты так её ненавидишь? – поинтересовался Дэвид и подтолкнул меня плечом. – У нас запутанные отношения. – Я посмотрела на двери, ещё несколько студентов вошли в кафедру. – Я слышал, что произошло. От его слов все мои внутренние органы сжались, боже только не это. Я не хочу даже думать о том, что случилось утром. – Я не буду над тобой смеяться. – Предостерёг меня Дэвид, приблизившись ко мне ещё ближе, так что наши ноги соприкоснулись друг с другом. – Я не считаю, что это странно. Нет. Перед глазами поплыли черные пятна, и я обняла себя руками, чтобы унять дрожь. – Ника. – Нежно произнёс Дэвид и взглянул на меня, такие взгляды созданы для покорения миллионов легионов поклонниц. – Ты дрожишь. – Спасибо, что просветил, без тебя я бы не догадалась, – съязвила я и ещё сильнее обхватила себя руками, так что мои костяшки побелели. – Ты показываешь, что ты боишься, а этого делать нельзя, слышишь меня? Ник, – я услышала, как он назвал меня прозвищем Киры, – посмотри на меня. Посмотри. – Дэвид снова дотронулся до моего подбородка и невольно развернул меня к нему лицом. – Посмотри на моё прекрасное лицо. Слышишь? Сосредоточься на моём голосе. Просто слушай меня. Я посмотрела на него, через несколько минут мне стало определённо легче и лучше. Дэвид дотронулся до моей щеки, от чего я резко отпрянула от него, но потом замерла, Дэвид смахнул слезу. – Боже мой, я только что пустила перед тобой слезу! – воскликнула я. – Тебе не надо волноваться, что люди увидят, как ты плачешь. Особенно тебе, потому что ты прекрасно выглядишь. – Это сарказм? – Нет. Это реальные вещи. Сейчас я говорю без шуток и упрёков. Я улыбнулась и отвела взгляд от Дэвида. Может этот парень не такой уж и плохой? Наконечник ручки Дэвида дотронулся до моей руки: – Ника? Я метнула взгляд в его сторону, на его лице была одна из улыбок, от которых не стоит ожидать чего-то хорошего. – Что? – Я уставилась на него, уголки губ Дэвида снова дрогнули в широкой улыбке. – Приходи сегодня на матч. – Ты играешь в футбол? Дэвид кивнул и ещё шире улыбнулся, так что на его щеках появились миленькие ямочки. – Я идеален. – Проговорил гордо Дэвид и откинулся назад, запрокинув голову вверх. – О, да? – я улыбнулась, вспомнив свою футболку, когда мы впервой раз встретились. – И из какой ты книги? Дэвид рассмеялся тихо и приглушённо, даже зловеще, что, по моему телу прошлись мурашки и холод, будоражащий все мои органы. – Так ты придёшь? – спросил он, до сих пор не взглянув на меня, внимательно рассматривая потолок. – Возможно. Ставлю, что наша команда проиграет все свои деньги. Дэвид наконец-то взглянул на меня, в его взгляде читалась заинтересованность, которую он даже не пытался скрывать: – Не забывай, что теперь у вас есть я. Я пожала плечами: – Есть ты или нет, но они всё равно продуют. Это обеспеченно. – Ради чего тогда все эти девочки ходят на матч? Я рассмеялась, вспомнив, ряди чего ходит на матч Кира: – Ради зрелища, под названием «попа мистера Смита». В аудиторию зашел преподаватель, значит, скоро прозвенит звонок. Все замолчали и начали открывать свои конспекты. Дэвид наклонился ко мне и прошептал на ухо: – Я принимаю условие. Если проиграем, то ты отдашь мне все свои деньги. Если выиграем, то ты меня поцелуешь. Я широко распахнула глаза. Дэвид приглушённо рассмеялся: – Только не говори, что ты испугалась. – Я не испугалась. – Покачав головой, я неотрывно смотрела на реакцию Дэвида. Его забавляло моё состояние. – Тогда принимай условия, если мы проиграем, в чём ты уверенна, тебе нечего бояться, так? Я покачала головой. – Хорошо. Я согласна. * * * Трибуны уже были полностью заполнены, когда я пришла. Тренер, он же мистер Смит, что-то говорил и всё время свистел в свой свисток. Мой взгляд скользил по трибунам. Никогда не любила футбол. Всё время крики, шум, пот, визг. Это не самая лучшая комбинация. Я увидела Киру, которая яро махала руками и что-то мне кричала, пытаясь привлечь моё внимание. Я поднялась по трибунам и села рядом с подругой, которая ела чипсы. Она протянула мне пакетик, но увидела мой недовольный взгляд: – ШТО? – проговорила блондинка с набитым ртом чипсов, потом прожевала и проглотила. – Ужас. – Прошептала я, пока Кира набирала очередную порцию чипсов из пакета. Кира приглушённо засмеялась и уставилась в одну точку, на мистера Смита. – Мне плевать, что ты об этом думаешь! – громко объявила она, пытаясь переорать возгласы группы поддержки. – Ты была на диете. – Плевать. – Грустно ответила она, а потом оторвала взгляд от мистера Сногсшибательности и взглянула на меня. – Я могу понравиться парню старше меня? – Ты понравишься любому парню. – Заверила я подругу и скользила взглядом по нашей команде, пытаясь найти, под каким номером играет Дэвид. – Я серьёзно. Просто наверняка он не хочет смешивать роботу и личные отношения. – Я не школьница, чтобы меня оберегали. Мы оба взрослые люди. Это совершенно нормально, в этом нет ничего постыдного. Но… – Кира замолчала и грустно посмотрела на меня, наши взгляды встретились. У меня в голове промелькнула мысль о том, что же случилось. – Что произошло? – Он сказал, что… – Кира начала рвать бумажку, которую всё это время держала в руках вместе с пакетиком чипсов и мяла. – Что это не хорошо, что у нас не может быть отношений. Боже, – простонала подруга и бросила обрывки себе под ноги. – Лучше бы он сказал мне, что я ему не нравлюсь. – Он просто не хочет, чтобы… – Нас обсуждали? – подсказала блондинка и продолжила рвать бумажку. Её взгляд прожигал нашего учителя, который изредка поглядывал в нашу сторону. Дурак бы этого не заметил. – Да. Может ему просто нужно время, чтобы понять, что люди всегда будут осуждать. – А мне? Мне что нужно? Он даже знать об этом не хочет. Ник, – Кира откинула бумажку и взглянула на небо. Я поняла, что через несколько минут начнётся игра, и напряглась, я так и не нашла под каким номером играет Дэвид. – Мне он нравиться. Правда, нравиться. И мне без разницы, что будет правильно по отношению к другим людям. Я хочу быть с ним. И мне этого достаточно. Потому что в этом и смысл любви, хотеть до боли быть с кем-то. Я напряглась. Кира не часто говорит такие прекрасные и в то же время простые вещи, во-вторых она никогда не плакала по поводу парней. Мне захотелось увести отсюда подругу, плевать на Дэвида, и обнять её покрепче. – Всё хорошо. – Проговорила она, повторяя снова эти два слова. Я кивнула, понимая, что Кира не собирается уходить. Ещё один свисток, через две минуты начнётся игра. Кира посмотрела на меня, а потом на нашу команду: – Он под номером семнадцать. – Что? – прокашлялась я и взглянула на Киру, которая сузила глаза, с играющим огоньком. Она что-то задумала. – Дэвид. Новенький. Номер 17. – Кира кивнула в сторону команды. Я внимательно посмотрела на команду, мой взгляд нашёл игрока номер 17. Как я не могла его узнать сразу? Его зеленные глаза излучали неистовый свет. На его лице появился намек на улыбку, когда я посмотрела на него. В эту самую минуту началась игра. Прежде чем убежать на свою позицию Дэвид подмигнул мне. – Это я называю взглядом «хочу раздеть тебя прямо здесь». – Проговорила Кира, пытаясь отдышаться и перестать смеяться. Я стукнула её по руке, но она лишь сильнее рассмеялась. Мои глаза неотрывно следили за номером 17, который невероятно играл. Боже, если они победят, то мне придётся его поцеловать… И самое ужасное, мне захотелось, чтобы они победили. Игра проходила в обычном темпе, группа поддержки с дебильными слоганами и мини-мини юбками, которые еле прикрывали задницу. Только в этот раз наша команда отлично играла. На самом деле отлично. Они уровняли счет. Всё происходило в напряжённой обстановке. Но три часа пролетели незаметно. И в самый последний момент Дэвид забил тачдаун. Черт возьми. Они победили. Кира вскочила с места и захлопала в ладоши. Послышались крики девочек-болельщиц. Кажется, сегодня команда поклонниц Дэвида и без того огромная пополниться ещё. Кира окинула меня взглядом, говоря им, что если я не подниму свою задницу с места и не выкрикну что-нибудь в честь Дэвида, она меня убьёт. Я невольно поднялась с места и передразнила Киру, захлопав в ладоши и подав возглас. Кира усмехнулась и ущипнула меня за руку. Дэвид снял шлем и убрал с лица пряди лохматых и немного влажных волос. Его волосы, его глаза, его голос, его улыбка… Всё в нём невероятно сильно притягивало меня к нему. Даже чертов скверный характер. Это слишком сильно меня пугало. Дэвид подбежал к тренеру. Мистер Смит что-то ему сказал. Я услышала вздох Киры. Дэвид взглянул на меня и снова подмигнул. Я проиграла, мне от этого никак не убежать. Я спустила вниз по трибунам, Кира следом побежала за мной. Через несколько секунд, я уже добралась до Дэвида, сквозь толпу девочек, которые неотрывно наблюдали за ним. Кира не пошла дальше ближе вместе со мной, потому что мистер Смит был довольно близко с Дэвидом. – Поздравляю. – Запыхавшись, произнесла я. Зеленые глаза Дэвида превратились в два горящих огонька, затмивших собой всё. – Так не терпится поцеловать меня? – Он ухмыльнулся и скинул прядь упавших волос со лба. – Нет. Нет. – Я слышал, как ты кричала, когда я забил тачдаун. – И что? Всё кричали! – я гордо задрала подбородок, чувствуя на себе пристальный взгляд Киры. Надо скорее со всём этим заканчивать. – Уговор есть уговор. – Напомнил зеленоглазый и посмотрел на меня, сузив свои глаза. – Ты должна подойти ближе, с такого расстояние тебе не очень будет удобно меня целовать. Я сделала маленький шаг к нему. Дэвид нахмурился: – Ещё ближе, Ника. Я снова сделала шаг. Его губы дрогнули в кривой и нахальной улыбке, когда он произнес: – Ближе. Я сократила всё разделявшие нас расстояние. Теперь мы дышали одним воздухом, который стал невероятно горячим. Я приблизила свои губы к его губам, и они слились в один нежный и головокружительный поцелуй, который заставил трепетать каждую клеточку моего тела. Губы Дэвид дрогнули в улыбке, но уже другой, даже искренней, и накрыли мои, он не углублял поцелуй, но заставил моё сердце упасть в пропасть. Единственное о чём я могла думать так это о его тепле, которое проникало в меня. Боже, я схожу с ума по этому парню, как маленькая девочка. Дэвид отстранился от меня и потёр мою нижнюю губу подушечкой большого пальца: – Ну, вот я и попробовал твои слова на вкус. – С эти словами по его лицу поползла ухмылка, которая заставила меня вернуться к жизни. После этих слов он ушёл. Может быть, надо бы хорошенько приложить этому парню, но всё о чём я думала, так о поцелуе. О прекрасном, осторожном и нежном поцелуе. Я проследила взглядом за удаляющимся силуэтом Дэвида. Бывало ли у вас такое? Когда ты встречаешь человека, и внутри у тебя что-то щёлкает, и за секунду до замыкания внутри тебя, ты понимаешь, что этот человек перевернёт всю вашу жизнь? К сожалению, для меня этим человеком оказался Дэвид. – Вы просто раздеваете друг друга взглядами! – вскрикнула Кира, которая точно потребует объяснения и подробности этого поцелуя. Я с усмешкой посмотрела на неё, а потом снова на мистера Смита, который не спешил уходить, и снова перевела взгляд на Киру: – А вы как будто не раздеваете друг друга взглядом. Мистер Смит откашлялся: – Мисс Драговер, прошу прошения, но… – Просто замолчи! – Крикнула Кира и гордо ушла, потащив меня за собой. Я вернулась поздно с университета. Настроение было испорчено благодаря Эрике. Может это все из-за того, что я не общительный человек. Но, в общем, я просто разозлила её тем, что Дэвид поцеловал меня на глазах у всех его поклонниц. Этот головокружительный, нежный, теплый поцелуй, которые заставил мои колени подогнуться, а сердце забиться в бешеном темпе. И всё что он мне сказал так это то, что попробовал мои слова на вкус. И ушёл. Я должна его ненавидеть. Я хотела его возненавидеть, но по неведомым мне причинам я не могла даже попытаться проявить к нему антипатию. Кинув сумку на тумбочку, я включила телевизор, переодевшись, я села смотреть телевизор с печеньями Oreo. Я взяла в руки свой дневник, лежавший рядом. Я начала вести дневник, но я не когда не прекращала это делать, в любом случае я возвращалась. Я всегда к чему-то возвращаюсь. Взяв ручку, я начала писать. Я устала все время прятаться, избегать всех, слышать, как все шепчутся за моей спиной, когда я прячусь по углам от них. Почему они просто не могут высказаться мне в лицо, неужели это так сложно?! Вот бы вернутся в девство, где все говорили правду, а не за глаза. Мы люди смешные создания. Сначала мы спешим во взрослую жизнь, а потом мечтаем вернуться в детство. Когда мы были младше ... Мы верил, что никто не может солгать, что все люди добрые. Мы говорили всегда правду, не боялись, что не поймут. Мы верили в чудо, а не сомневались как сейчас. Мы верили, что любовь только искренняя. Мы не знали, что такое унижение, боль, разбитое сердце, предательство. Помните, мы были детьми и не могли дождаться, когда повзрослеем? Я помню. Я не успела написать следующую фразу, как услышала шорох. Я пошла в свою спальню, как около моих ног пробежала чёрная кошка. Я была в шоке, не понимая, что я делаю. Чёрная кошка?! Дома?! У нас не было кошки! Я услышала шорох и резко развернулась к окну. Ноги меня уже не держали, и я облокотилась на дверь. Я увидела в тот момент в окне человека. Разглядеть я его толком не успела, только запомнила ухмылку и зелёные глаза. Всё что я чувствовала страх. Больше ничего, но только вот… Я не знаю, что и как, но у меня в душе что-то оборвалось. Я не могу это объяснить, но мне кажется, что я знаю этого человека. Знала его всегда. Мне хотелось бежать, но я знала, что никуда не убегу. Я не боялась, но от шока застыла на месте, как вкопанная. Я хотела спрятаться, убежать, мне было ужасно плохо. Но у моих ног снова пробежала кошка. Голова начала кружиться, и я упала на пол. Что-то промелькнула около меня. Всё произошло так внезапно. Ничего не понимала, что происходит, но я точно осознавала, что что-то произошло что-то страшное. Я поднялась и быстро взглянула на окно, но человека в окне там не было. Всё исчезло, прошло. Я не смогла прийти в себя долгое время. Чтобы сейчас не происходило со мной, это сводило меня с ума. А те, кто сходили с ума – умирали, от своего же свихнувшегося мозга.