* * *
Встретимся снова? — RadarLove Сообщение ждало Хакса весь день, но открыл он его только когда начал готовиться ко сну. С вошедшей в привычку дисциплинированностью Хакс дождался окончания смены, чтобы прочесть послание. Последние несколько дней его и так часто отвлекали от работы мысли о Мэтте, не стоило усугублять ситуацию. К тому же, сообщение могло быть неприятным. Например, что-то вроде "было здорово, но давай больше никогда не встречаться". Но Хаксу казалось, Мэтт был из тех, кто просто перестал бы писать, если бы больше не хотел видеться. "Снова?" трудно было назвать весомым доказательством заинтересованности, а вот блаженство, написанное на лице Мэтта — вполне себе. С удовольствием. — ChessAndTactics71229 Хорошо. Сегодня? Там же. — RadarLove Сердце в груди Хакса на мгновение замерло. Он предпочитал планировать встречи заранее. Он любил мысленно готовиться к новым ситуациям. Хакс прекрасно умел подстраиваться на ходу, но это не обязательно ему нравилось. И всё же, он не сказал "нет". Хакс почувствовал крохотный укол беспокойства от того, что ему придется появиться на встрече без подготовки, который, впрочем, тут же прошёл, стоило Хаксу представить Мэтта в своих объятиях. Через час. Увидимся на месте. — ChessAndTactics71229 Сообщение улетело прежде, чем Хакс успел передумать. Он не хотел откладывать встречу, во-первых, чтобы не нарушать режим сна, во-вторых, потому что ему до смерти хотелось снова увидеться с Мэттом. Терпения ждать ещё у него не осталось. Только зайдя в душ, Хакс подумал, что нужно было попытаться предложить более приватную обстановку, например, каюту Мэтта. Разумеется, Хакс не собирался приглашать кого бы то ни было к себе — это было бы крайне неподобающе. И также шло в противоречие с установленными им самим правилами, ведь Хакс не желал видеть в своих личных комнатах незнакомца, которому не мог доверять. Но если ему удастся уговорить Мэтта предоставить свою каюту, Хакс не упустит шанса воспользоваться открывшейся возможностью и насладится каждой минутой, проведённой с ним. Ну а пока довольно и этого.* * *
Встречи с Мэттом очень скоро вошли в привычку. Хакс переступал порог склада (техник уже дожидался его на месте), и они налетали друг на друга в страстном, яростном порыве. Хакс никогда не покидал встречу без пары царапин и синяков или без крови под ногтями — и никогда не уходил неудовлетворённым. С каждым разом получалось всё лучше, Хакс уже знал, какие прикосновения заставят Мэтта стонать, а от какого укуса он рассыплется на части. И хотя, Хакс регулярно получал свою порцию удовольствия, ему хотелось больше. Что бы я сделал с тобой в более уединённом месте… Да. --- Нам нужно встретиться в более подходящей обстановке в следующий раз. Мм. --- Будь у нас кровать, я бы часами доводил тебя до исступления. Не сомневаюсь. Но каждый раз Мэтт отмахивался от намёков и не предлагал воспользоваться своей каютой. Иногда Хакс мог бы поклясться, техник улыбался, будто знал, причиной какой внутренней борьбы является, однако ситуация генералу стремительно надоедала. И, хотя Хакс мог найти кого-нибудь другого через приложение, мужчину, который по первому требованию согласился бы пожертвовать своей каютой для секса с ним, Хакс вдруг понял, что не хочет менять партнёра. Не то, чтобы он привязался к Мэтту, просто секс был необычайно хорош, к тому же они прекрасно подходили друг другу. И, может, Хакс привык к тому, как Мэтт стонал ему в губы, какой на вкус была его кожа, как ложился в ладонь его член. Но что плохого в привычке? Только симпатия и привязанность грозили проблемами. А Мэтт выводил его из себя своими манерами и неопрятностью, никакой влюблённостью тут и не пахло. Хакс терпел техника только за его талантливый рот. Однажды запас выдержки генерала подошёл к концу. — Да ради всего святого… — прорычал Хакс Мэтту в губы и, держа за горло, отстранил от себя. Ему нестерпимо хотелось запустить пальцы в волосы техника и утянуть вслед за собой, но Хакс помнил об установленных границах и в отместку оставил на шее Мэтта россыпь мелких синяков. Мэтт подался вперед, пережимая себе горло рукой генерала, чтобы вернуться к прерванному поцелую. Щёки его уже раскраснелись, радужки не было видно из-за расширенных зрачков, губы припухли от укусов. — Проклятье, дай мне… — взрыкнул Мэтт — звук, если учесть, что вырвался он из человеческой глотки, получился впечатляющим. Но вдруг одним молниеносным движением Хакс оттолкнул его с такой силой, что технику пришлось сделать шаг назад, чтобы удержать равновесие. На мгновение его черты исказило какое-то беззащитное, открытое выражение, в тёмных глазах плескалось удивление, будто его предали. — Приведи себя в порядок, — Хакс пригладил растрёпанные рыжие волосы, расправил складки на кителе. — Я устал от этого места, — произнёс он, окидывая склад уничижительным взглядом. Этот пыльный склад у него уже в печёнках сидел, глаза бы его больше не видели даже на плане базы. — Мы идём ко мне. — Что? — в низком, хриплом от желания голосе Мэтта сквозило непонимание. — Мы идём ко мне в каюту. Собирайся, или я ухожу без тебя. Хакс выждал несколько секунд, чтобы дать Мэтту возможность собраться с мыслями и надеть оранжевый жилет, от которого тот избавился ещё до прихода Хакса, и двинулся к двери. — Я думал, ты предпочитаешь не водить к себе гостей, — раздался позади Хакса дразнящий, чуть более резкий, чем следовало, голос Мэтта. Наглец, сам-то он всячески отказывался предложить свою каюту. Хакс решил не заострять внимание и не начинать ссору, а побыстрее добраться до кровати. — Да, а ещё я хочу тебя оттрахать и отказываюсь делать это на задрипанном складе, — тихо, чтобы расслышал только Мэтт, ответил Хакс. Прошлыми ночами он никого не видел в этом секторе, но лишняя осторожность никогда не помешает. Генерал ускорил шаг, Мэтт с лёгкостью к нему подстроился. Длинный путь от склада до офицерских кают, кажется, тянулся бесконечно. Коридоры сменялись коридорами, и с каждым шагом в Хаксе всё отчетливей просыпались сомнения. Он никогда ещё не приводил к себе партнёров. Он не был настолько безрассудным. По крайней мере, до сегодняшнего дня. Чем ближе они подходили к цели, тем прямее становилась спина Хакса. Шанс нарваться на кого-нибудь так поздно был мал, но вообще списывать его со счетов было бы неразумно. Хакс оглянулся на Мэтта, который шёл в нескольких шагах позади него, и был приятно удивлён. Мужчина шагал в обычной манере техников — небрежно, но услужливо, периодически заглядывая в датапад, будто шёл устранять какую-то мелкую поломку. Хакс оценил его старания — если бы на них сейчас кто-нибудь набрёл, наверняка подумал бы, что генералу всего лишь понадобилась техническая помощь. Стоило им повернуть в ближайший к офицерским каютам коридор, как Мэтт вдруг заговорил, не поднимая глаз от датапада. — А вы пробовали выключить, а потом опять включить? — спросил он недовольным скучающим тоном, и на секунду Хакс в замешательстве остановился. О чём это он? Но потом Хакс заметил заворачивающего за угол офицера. — Разумеется, я пробовал выключить и снова включить. — Угу, — недоверчиво протянул Мэтт. Офицер равнодушно прошел мимо. Хакс решил не благодарить Мэтта банальным "спасибо", в конце концов, в каюте у него будет предостаточно возможностей поощрить техника за смекалку. Хакс поспешил к двери и прижал ладонь к сканеру на стене. Дверь отъехала в сторону, и генерал жестом пригласил Мэтта зайти. — После тебя, — Хакса потряхивало от нервного напряжения — он собственными руками открыл своё личное пространство другому малознакомому человеку. Как он мог быть таким недальновидным? Мэтт не стал тратить время на экскурсию по генеральской каюте. Как только дверь за ними закрылась, техник набросился на Хакса и распластал его по холодной металлической стене. Хаксу показалось, что Мэтт целует его яростнее и раскованнее обычного. Может, всё дело было в обстановке, в свободе, в понимании, что их никто не побеспокоит. Хакс низко застонал и отпустил себя, растворившись в ощущениях. Он был на своей территории, в конце-то концов, и то, что присутствие Мэтта в его комнатах не раздражало, оказалось приятной неожиданностью. Хакс позволил Мэтту вести — по предыдущему опыту он знал, что к концу вечера инициатива к нему вернётся. Было так просто поддаться, разрешить Мэтту прижать его руки к стене, протиснуть между ног мускулистое бедро. Была в этом какая-то особенная свобода. Хакс так редко позволял кому бы то ни было доминировать над собой, что малейший намек на добровольную отдачу контроля другому человеку пьянил. Зубы Мэтта нашли шею Хакса, техник прижал его к твердой стене ещё сильнее, прекрасно видя, что творится с Хаксом. — В постель… — прохрипел Хакс, — Мы здесь, чтобы заняться сексом в постели, а не обтирать собой стены, Мэтт. Мэтт лишь коротко рассмеялся в изгиб шеи генерала, пара растрёпанных светлых прядей угодила Хаксу в нос. — Ладно. — Мэтт был скуп на слова, хотя обладал приятным, глубоким голосом. Иногда Хаксу удавалось выудить из техника целые предложения, но чаще Мэтт отделывался односложными ответами. Без лишних протестов Мэтт одним завораживающе плавным движением подхватил Хакса и понес в спальню, где довольно бесцеремонно уронил на идеально застеленную кровать. Накрахмаленные чёрные простыни смялись под его телом, но Хаксу не было до этого ни малейшего дела — он не сводил глаз с возвышающегося над ним Мэтта. Техник обвёл комнату взглядом. — Опрятно, что неудивительно, — задумчиво протянул Мэтт и принялся раздеваться. Хакс замер, наслаждаясь открывшимся зрелищем, раньше он видел Мэтта обнажённым только частично. Он даже не дёрнулся, когда Мэтт начал небрежно стряхивать одежду в неровную кучу на полу. Сначала оранжевый жилет, потом комбинезон. Затем настала очередь форменной чёрной майки и рот Хакса сам собой наполнился слюной. Вид голого торса Мэтта был ему знаком по фотографии, но от оригинала, стоявшего перед ним, просто дух захватывало. Резко, но красиво прорисованные мускулы покрывали тело Мэтта, как топографическая карта, то тут, то там испещренная синяками, что оставил Хакс, и шрамами, происхождение которых генералу было неизвестно. Хакс с трудом подавил желание тут же прикоснуться к ним, проследить их кончиками пальцев и языком. — Иди сюда, — вместо того, чтобы спросить, откуда все эти шрамы, приказал Хакс. Мэтт подчинился. Пополз к нему по кровати, как чёртов раб-наложник, будто всю жизнь провёл среди подушек и простыней генерала. Хакс на мгновение даже замечтался о том, как оставит его в своих комнатах навсегда. — Ты до сих пор не разделся, — пробурчал Мэтт, скривив соблазнительный рот, и оседлал колени Хакса. — Не ной, — отчитал его Хакс и для пущей убедительности хлопнул ладонью по голой заднице. От стен комнаты отразился звонкий звук шлепка и последовавший за ним стон Мэтта. Надо же… Это что-то новенькое. Хакс уже прикидывал, как использует это знание в будущем. — Понравилось? Тут же распустившийся на щеках румянец Мэтт попытался скрыть, накинувшись на шею Хакса. Тот милосердно позволил ему пережить смущение, смяв в ладонях его ягодицы, отвлёкшись на ощущение тёплой, упругой кожи под пальцами. Хакс раздвинул половинки и услышал глухой вздох Мэтта — какая впечатляющая чувствительность. — Ты очень отзывчивый. — А ты очень одетый. Ершистое замечание Хакс наградил очередным шлепком, на который Мэтт ответил задушенным, будто вырвавшимся из горла против воли стоном. Хаксу понравилась такая реакция, он планировал в скором времени исследовать её детально, а пока занялся изучением тех участков Мэтта, до которых мог дотянуться. Хакс не удостоил слова техника ответом, ему вовсе не хотелось раздеваться. Такая картина нравилась ему гораздо больше: он полностью облачённый в китель и сидящий у него на коленях голый Мэтт, трущийся бёдрами о грубую ткань форменных брюк. Ему нравилось представлять лёгкое неудобство, которое она доставляла Мэтту и стыд быть обнажённым перед одетым Хаксом. — Открой, — Хакс надавил двумя пальцами на губы Мэтта, тот мгновенно подчинился, разомкнул губы и впустил в рот длинные бледные пальцы. Хакс успел познакомиться с губами Мэтта на своих губах, вокруг члена, на шее, но никогда ещё у него не было возможности обстоятельно, в своё удовольствие изучить его рот и тело. Хакс провёл костяшками по зубам и нёбу, протолкнул пальцы глубже — Мэтт подавился и закашлялся, но мгновением позже непристойно застонал. Глаза техника были закрыты, трепещущие ресницы касались смуглых щёк, словно он переживал религиозный экстаз. Хакс точно знал, насколько опытным в сексе был Мэтт, однако то, с какой лёгкостью техник отдавался ощущениям, вызывало в Хаксе невольную зависть. Ему чужд был подобный эскапизм, да и сама мысль о том, чтобы вот так раствориться в эмоциях претила, а Мэтт, похоже, наслаждался каждой секундой. Хакс медленно вытащил пальцы из тёплого рта, глядя как бесстыдно тянется от губ к кончикам пальцев ниточка слюны. Влажные пальцы тут же приятно остудил прохладный воздух каюты. — Красивый… — прошептал Хакс, про себя думая: бесстыжий, распутный, грязный. Как раз такой, какого Хакс хотел видеть в своей постели. Мэтт улыбнулся привычной кривоватой ухмылкой, расцветая под похвалой. С удвоенным пылом Хакс принялся исследовать ягодицы Мэтта, скользя влажными пальцами в ложбинку между половинок, обводя чувствительное кольцо мышц. Пока только чтобы распалить, чтобы поддразнить. Не прилагая особых усилий, Хакс в считанные мгновения добился от Мэтта глухих протяжных стонов. Одной рукой за шею удерживая Мэтта на месте, Хакс медленно протолкнул в него палец и поразился лёгкости, с которой ему это удалось. — Да ты опытный? Мэтт улыбнулся, один край рта приподнялся сильнее другого. — Да, — Хакс вдруг понял, что не может отвести глаз от лица Мэтта, ловя малейшие изменения в его выражении, разглядывая родинки и морщинки. Мэтт качнул бёдрами, потёрся о скрытый одеждой член Хакса и сильнее насадился на растягивающий его палец. — Ещё, — потребовал он, прежде, чем Хакс сумел понять, что не ревнует Мэтта к предыдущим любовникам, а наоборот, возбуждается от многоопытности техника. — Пожалуйста? — соизволил добавить он, когда Хакс сжал ладонь на шее сильнее, чувствуя под кожей биение пульса. — Ну, раз ты так вежливо просишь, — Хакс добавил второй палец, впечатленный тем, как подчиняется ему тело Мэтта. Он был тёплым, скользким и чертовски отзывчивым даже в таком расслабленном состоянии — а, может, именно благодаря ему. Мысль о том, чтобы тут же скользнуть в жаркое тело была очень соблазнительной, но Хакс умел себя контролировать. К тому же он мечтал об этом моменте непозволительно долго. Хакс не собирался всё испортить, поддавшись сиюминутному порыву. — В следующий раз я растяну тебя языком, — Хакс согнул пальцы, двигаясь, выискивая, пока Мэтт не издал совершенно развратный звук, вибрацией отозвавшийся в руке. — Может, на этом я и остановлюсь. Не дам тебе кончить, буду нежно дразнить тебя, пока ты в слезах не станешь умолять о пощаде, — он прикоснулся к простате Мэтта самыми кончиками пальцев, обвёл по кругу, слушая, как тот захлебывается стоном. — А потом отправлю восвояси. — Ты этого не сделаешь. — Сделаю. Мэтт вздрогнул, против воли дёрнул бёдрами, насаживаясь на руку Хакса. Генерал милосердно обвёл растянутое отверстие третьим пальцем и просунул его к остальным, без промедления направляя его сразу к простате. Хакс оставил без внимания горячий напряжённый член Мэтта, которым тот время от времени, будто дикое животное, старался потереться о его брюки. Он не позволял себе отвлекаться, пока не заметил, что Мэтт пропитывает смазкой его форму, а звуки, что вырываются из его горла больше похожи на хриплые, прерывистые всхлипы. — Будь так любезен, дотянись до тумбочки, — Хакс мотнул головой влево, — и достань смазку. Как видишь, у меня руки немного заняты, — и в доказательство, сильнее сжал ладонь на шее Мэтта и согнул пальцы внутри, исторгая из техника сладострастный стон. Обезумевший от удовольствия, едва держащийся на краю, Мэтт всё же повиновался, как только Хакс расслабил хватку на горле, наклонился и выполнил приказание. — Молодец, — с первых же встреч Хакс понял, каким жадным был Мэтт до похвалы. И неудивительно, техники, насколько мог судить генерал, постоянно находились под давлением своего начальства, работая с совершенно новым оборудованием и без малейшего руководства к нему в диких условиях и порой по немыслимым графикам. По этой причине или по какой-либо другой Мэтт, слыша одобрение и похвалу, дрожал от удовольствия в руках Хакса. Хакс опустил руку с шеи, высвободил член из плена тесных брюк и обильно смазал его лубрикантом. Мэтт, откинувшись назад на коленях генерала, внимательно следил за его движениями потемневшими глазами. Хакс позволил себе несколько раз провести по возбужденной плоти, Мэтт выдохнул и нетерпеливо заёрзал. — Иди сюда, — Хакс за бёдра притянул Мэтта ближе. — Садись сверху. Как моя послушная шлюха. Хакс мог бы опрокинуть Мэтта на кровать, впечатать лицом в простыни и выжать из его разгорячённого тела всё удовольствие, которое тот готов был дать, но соблазн рассмотреть в подробностях, как искажаются в оргазме его черты, был слишком велик — Хакс не собирался пропустить ни мгновения. Одной твёрдой рукой он приставил член ко входу Мэтта, другой направил его бёдра. — Медленно… — предостерёг Хакс, проталкивая головку в горячую глубину. Мэтт содрогнулся, мышцы свело от усилий, которые потребовались ему, чтобы не сорваться вниз. Зрелище было впечатляющим, Хакс не сомневался, что Мэтту сейчас больше всего хотелось насадиться на член и в несколько движений довести себя до разрядки. — Не смей двигаться, пока я тебе не разрешу. Хакс чувствовал, как подаётся навстречу тело Мэтта, как влажная теснота невыносимо медленно принимает в себя его пульсирующую эрекцию. Мэтт вздрогнул и протяжно застонал, когда Хакс качнулся назад, выходя на дюйм, чтобы через мгновение вернуться обратно, устанавливая размеренный ритм неглубоких, коротких толчков, будто специально подобранных, чтобы мучить его. — Хакс… — хриплым, приятным для генеральских ушей, надломанным голосом протянул Мэтт, — Пожалуйста. Кожа Мэтта блестела от пота, Хакс оценивающе провел ладонью по его груди, наслаждаясь её шириной и рельефом. — Ты — роскошный экземпляр, — на пике физической формы, идеально сложенный. Мэтту самое место среди штурмовиков, в ударном отряде Ордена. Но это не важно… Сейчас он был во власти генерала и только он мог распоряжаться мужчиной так, как ему заблагорассудится. Мэтт глухо застонал и Хакс почувствовал, как грудь опаляет каким-то чувством — будь он глупее, назвал бы его влюблённостью. А так — симпатия, пусть зовётся симпатией. — Ш-ш… Всё хорошо, — успокоил его Хакс и медленно вошёл в него на всю длину, замер на мгновение, наслаждаясь ощущением окружившей его горячей, влажной плоти, ногтями вонзившись в бёдра Мэтта. Звёзды… Было даже приятнее, чем он рассчитывал. Он начал неторопливо двигаться, легко задав медленный, размеренный темп. В конце концов Хакс нашёл угол, который позволил ему задевать простату Мэтта при каждом толчке и упиваться выражением его лица и стонами. Насытившись своим безграничным контролем, Хакс провел ладонью по боку Мэтта. — Можешь двигаться. Мэтт, окончательно сломленный, потерявшийся в ощущениях, растворившийся в естественном ритме, с которым двигалось его тело по команде Хакса, был невыразимо красив. Он дышал свободой, будто всё его сознание сосредоточилось на одной единственной мысли об удовольствии. Будто оно поглотило Мэтта целиком. А Хакс был только рад доставить ему это наслаждение, постепенно увеличивая темп и усиливая хватку на бёдрах. Когда Мэтт, содрогаясь всем телом и вцепившись в его плечи, завывая от удовольствия, наклонился, чтобы размазать по губам поцелуй, Хакс вколачивался в него в поистине бешеном ритме. Каждый новый толчок вырывал из груди Мэтта стон и заставлял дрожать, глаза закрылись от нахлынувших ощущений, и всё же, Мэтт продолжал целовать его. А ведь Хакс даже не прикоснулся к его члену, хотя тот был зажат между их телами. Генерал прикусил его губу так сильно, что наверняка останется синяк и сжал в ладони его горло. Только чтобы привлечь внимание. — Хочешь кончить? Ответом ему послужил молниеносный, обезумевший кивок — способность к связной речи Мэтт на время утратил. Хакс решил, что на этот раз спустит инцидент на тормозах, ну а впредь таким прощающим не будет и потребует от техника слов и сконцентрированного внимания. А пока Хакс сам блаженствовал, впервые ощущая тело Мэтта в своём полном распоряжении. И пусть он не захлёбывался удовольствием, как Мэтт, но явно получал больше, чем мог надеяться. Мэтт же под его ладонями будто рассыпался на части, расходясь по швам. Его тело блестело от пота, кожа покраснела от напряжения. Член истекал смазкой и тёрся о брюки генерала, когда тот особенно яростно входил в него и двигал бёдрами. Хакс жалел, что не догадался как-нибудь запечатлеть этот момент, потому что образ распалённого, растерзанного наслаждением Мэтта теперь будет преследовать его каждый раз, стоит ему только закрыть глаза. Хакс обхватил пальцами толстый член Мэтта и легко провёл несколько раз вверх-вниз. Не самая изысканная ласка, но её хватило, чтобы столкнуть Мэтта за грань. Наблюдать за его падением было сродни знакомству с шедевром, Мэтт, погребённый под лавиной удовольствия, был бесценным произведением искусства. Лицо его исказилось от наслаждения, пальцы судорожно вцепились в простыни, ища хоть какую-нибудь опору, крохотный островок стабильности. Хакс продолжил ласкать его, размазывая сперму по члену, заставляя содрогаться от чрезмерной стимуляции, мягче и легче, когда Мэтт обмяк в его пальцах, когда, поскуливая, уткнулся в сгиб его плеча. Только тогда Хакс отпустил его. — Как же ты хорош, — пробормотал Хакс в спутанную копну светлых волос и сжал его бёдра в ладонях, — Такой хороший… — И без промедления стал входить в него быстро и жёстко, теперь заботясь только о своём удовольствии. Прямо ему в ухо лилась какофония хриплых, загнанных стонов, и, в конце концов, именно они довели Хакса до пика. Они, и то, как вздрагивал Мэтт всем телом, когда Хакс задевал его простату. Он застонал, на мгновение утратив над собой контроль и позволил рукам блуждать по спине Мэтта, медленно приходя в чувство. Одно последнее мгновение Хакс купался в ощущениях, потом выдохнул и, положив ладони Мэтту на плечи, легко отстранил его от себя. Техник послушно подвинулся, едва почувствовав прикосновение, с первых же встреч Хакс узнал, что тому не нравилось задерживаться после. Это было хорошо. И очень удобно. Хакс внимательно всмотрелся в лицо Мэтта — уставшее, блестящее от испарины, сытое. Техник всё ещё тяжело дыша, соскользнул с обмякающего члена Хакса. Прежде, чем Хакс успел остановиться, он протянул руку и смахнул с его брови капельку пота. — Я смотрю, ты прекрасно провёл время. Мэтт коротко кивнул, перекатился на бок и осторожно провёл ладонью по растрепанным волосам. — Да, — проговорил он и молча поднялся с кровати. Генерал прислонился к подушкам у изголовья, осмотрел испачканный китель, решил, что нужно отправить его в чистку и стал наблюдать, как Мэтт одевался. Движения его были медленными, уставшими, но не заметить, насколько более расслабленным казался техник, было невозможно. На секунду Хакс даже почувствовал гордость. Мэтт натянул жилет, выудил из кармана свои ужасные очки и нацепил их на нос. — Спасибо, — пробормотал он в пол, топая в двери. И ушёл. Как и всегда.* * *
— Заметила, что он странно себя ведёт? — Ты о ком? Хакс удостоил Фазму злобным взглядом. — Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю, — со вздохом произнёс он. — О Рене, — лишний раз уточнил Хакс, вложив в имя рыцаря побольше ненависти. На душе тут же стало чуть лучше. — Не думаю, что он ведет себя как-то по-особенному. — Он за неделю ничего не разломал, — Хакс помедлил, — Нет… Вот уже за несколько недель. — В голове промелькнула мысль о том, что Рен, возможно, успокоился, стал нормальным, разумным индивидом, способным справляться со своим гневом в более адекватной манере. Например, начал курить. Или завёл хобби. За этой мыслью последовала другая — не взялся ли Рен изливать негативную энергию иначе, незаметно для всех и однозначно убийственнее. — Послушай, может, он тайно уничтожает мой экипаж? — Ситуация была неприятной и вполне возможной. Боги, ему придётся заполнить гору бумаг. Кто-нибудь уже проверял прессы для мусора на предмет трупов? — Сомневаюсь. Хакс помолчал, прежде чем продолжить. Следующий повод для беспокойства был весьма деликатным, но Хаксу не могло показаться. Не с его вниманием к мелочам. — А ещё он ходит за мной по пятам, как проклятая гончая сэлки. Фазма наклонилась к нему, твёрдо упёрлась локтями в металлический стол офицерской комнаты отдыха. Шёл "счастливый час" и они вместе с другими офицерами, у которых был положенный уставом перерыв, наслаждались бесплатными напитками. По счастью, их столик прятался в углу, вдали от любопытных ушей. — Да, он настроен на тебя, как радар, правда? — Он что? — Настроен. На тебя, — небрежно повторила Фазма. Хакс понятия не имел, о чём она. Секунду спустя его накрыло осознанием, лицо вытянулось само собой. Какой абсурд. Хакс заботил Рена не более уничтоженных консолей и испорченных дней. — Я знаю, звучит странно, но это так. Он будто предугадывает твои движения, знает, где ты находишься, когда ты не в духе и в целом с тобой ведет себя человечнее, чем с остальными, — За исключением её самой, разумеется. Спасибо хоть, что Фазме хватило сострадания не говорить этого вслух. — Кроме того, он следит за тобой, когда ты не смотришь в его сторону. Если всё это не значит, что он подсознательно на тебя настроен, то я не знаю, как ещё это назвать, — на этом заявлении Хакс потерял свою хвалёную выдержку, алкоголь размыл запреты — сердце понеслось вскачь, а кулаки судорожно сжались. — Это ещё что такое? — лицо начало краснеть от чувства, весьма напоминающего гнев и отчасти смущение. — Ничего он на меня не настроен! И не следит за мной, это просто смешно, — живот скрутило от одного предположения, что это могло оказаться правдой. Фазма хмыкнула. И улыбнулась. И заказала им еще выпить. Разговор перетёк на другие темы, но Хакс никак не мог отделаться от тревожного чувства, думая, что Рен наблюдает за ним, когда Хакс стоит к нему спиной.* * *
Встречи с Мэттом вошли в привычку с поистине пугающей лёгкостью. Хакс получал от техника сообщение обычно после особенно долгого, тяжёлого дня с просьбой встретиться в каюте Хакса. Генерал никогда не спрашивал, откуда Мэтт узнал, что день для него выдался не самым приятным, считая это либо совпадением, либо неправомерным использованием технологий Первого Ордена для того, чтобы проверить личное расписание вышестоящего офицера. Чаще всего Хакс соглашался, ужинал, принимал душ и шёл открывать технику дверь, уже проговаривая под нос заготовленную заранее речь о неисправности какого-то оборудования в каюте. В конце концов, нужно было быть готовым к тому, что в коридоре мог оказаться кто угодно. Каждая ночь отличалась от предыдущей, но все они кое в чём были похожи друг на друга. — Соси, — приказывал Хакс, смыкая пальцы на шее Мэтта, чувствуя под подушечками чёткий, быстрый пульс. А потом сжимал их, заставляя Мэтта закашляться и жадно глотнуть воздуха прежде, чем покориться его воле. Мэтт открывал рот и расслаблял горло, позволяя Хаксу брать его в своё удовольствие. — Вниз, — с нажимом проводил рукой по позвоночнику Хакс, лаская пальцами кожу между шрамами и тёмными родинкам, которыми пестрела светлая его спина. А когда Мэтт был распластан по простыням, так легко было устроиться между его ног, рассыпать лёгкие поцелуи по впадинкам на пояснице, проводить языком по горячей расщелине, вылизывать его, пока тот не начинал извиваться в руках, умоляя заполнить его чем-то большим. — Мой, — шептал Хакс в шею Мэтта, прихватывая зубами, оставляя идеальный синяк. Это случилось на пике момента, вот и всё, Мэтт даже не заметил, продолжив двигаться на члене Хакса, полуприкрыв глаза от удовольствия. — Сильнее, — стонал Мэтт ему в плечо, цепляя зубами бледную кожу. Хакс в этот раз решил измучить его, часами лаская и готовя, прежде чем наконец-то скользнуть в тесное, жаркое тело. Хакс наотрез отказывался давать ему больше, увеличивать темп, мучительно медленно покачивая бёдрами. А когда Мэтт кончил без помощи Хакса, по щекам его текли пот и слёзы, а крик ещё долго летал по комнате. Хаксу нравились хорошие привычки. Может, даже чересчур. Но секс был отличным и Мэтт никогда не задерживался после. Что плохого было в том, что он нашёл выход стресса и в кои-то веки позволил себе немного удовольствия?* * *
— Я вижу, миссия на Явин 8 увенчалась успехом. Голос раздался у Хакса за спиной, прямо на мостике Фаналайзера. Хакс не вздрогнул, его не так-то просто было напугать, однако тут же напрягся, потому что именно такую немедленную реакцию вызывал у него искаженный модулятором голос Кайло Рена, царапавший барабанные перепонки. — Да, — ответил Хакс, поворачиваясь к монстру в маске, его личному проклятью, лицом. — Так, по крайней мере, гласит отправленный вами отчёт. Рен помолчал. — Не хотите ли вы сказать, что миссия прошла не так успешно, как написано в отчете, генерал? Хакс заскрежетал зубами и расправил плечи, готовый к противостоянию, в которое обычно перерастали их разговоры. Рен обладал неприятной особенностью читать слишком много между строк, выискивая скрытые смыслы там, где их отродясь не было. С Фазмой у него таких проблем никогда не было. — Нет, лорд Рен. Я хотел сказать, что в отчете содержалась вся необходимая информация, касающаяся этой миссии. И обсуждать её снова незачем, — рявкнул Хакс, глядя, как расползаются от них по углам младшие офицеры. — Разве что вы хотите лишний раз потратить впустую моё и ваше бесценное время. Рен замер, укол достиг цели. Этот спор был настолько стар, что Хаксу даже не нужно было особенно стараться и озвучивать основной аргумент — у Рена было столько свободного времени на руках, что он мог позволить себе слоняться по базе, дуться по тёмным закоулкам и крушить оборудование. Разумеется, Хакс знал, что у Рена были свои обязанности и обучение под руководством Сноука, но выглядело это так, будто Рен целыми сутками прохлаждался, особенно когда Хаксу приходилось раз за разом подчищать последствия его скуки. Ситуация была неиссякаемым источником разногласий между ними и Хакс с удовольствием отметил, что Рен до сих пор щетинился в ответ на обвинения. Хакс не шелохнулся, когда рыцарь рванулся к нему. Модулятор издал какой-то щёлкающий звук, но слов не последовало, словно Рен набрал в грудь воздуха, чтобы что-то высказать, но потом растерял решимость. Хакс изо всех сил постарался не выдать заполнившую его гордость. Однако, судя по мелко трясущемуся от гнева телу Рена, Хаксу это не удалось. Случались моменты, когда ему сильно досаждало то, как громко он проецировал свои эмоции, а иногда это было откровенно на руку. То, как Рен умел улавливать его эмоции, выводило их противостояние на совершенно новый уровень. — Это всё? — Хакс изогнул бровь, сохраняя как можно более невозмутимое выражение. К сожалению, вместо того, чтобы сбежать, Рен остался, излучая волны почти осязаемой ненависти. Воздух между ними наполнился статическим электричеством, вибрируя от силы, как всегда случалось, когда рыцарь впадал в ярость. Хакс ощущал это кожей на затылке, в кончиках пальцев и губах. — Похоже, в последнее время это вы обзавелись значительным запасом свободного времени, — проговорил Рен глухо, наклонившись к Хаксу в устрашающей манере, и Хаксу действительно стало бы не по себе, если б он не оглядывался по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слушает. — Прошу прощения? — прошипел генерал, с трудом удержав готовое сорваться с языка ругательство. К счастью, поблизости никого не оказалось. Вообще никого. Большинство офицеров предпочли покинуть мостик, а те, кто остался на рабочих местах, неожиданно оказались поглощены текущими заданиями. Хакс сделал мысленную заметку наградить каждого премией за то, что работу поставили выше личной безопасности. Напряжение, скопившееся в воздухе, предвещало бурю, пропустить которую было уже невозможно. Хакс представил себе, как чудовище под маской Рена ухмыляется, довольно облизываясь. Ему нестерпимо сильно захотелось сорвать её с него. — Ты очень громко думал, — продолжил рыцарь. — Пропустить было практически невозможно. Как обычно, их разговор повернул в совершенно неожиданном направлении. Глупый комментарий Рена, ответный выпад Хакса, и вот, к чему это привело. По крайней мере, генерал не давал ему расслабиться. — Занялся на досуге вуайеризмом, Рен? — процедил Хакс и, пожалуй, чересчур ярко представил, как кожа скользила по коже, как ладонь сжимала покрытое родинками подтянутое бедро, как приятно было целовать влажный, горячий рот Мэтта — но только потому, что это было единственным оружием против вторжения в его мысли. На мгновение Хакс мог поклясться, что выиграл. Рен скользнул ближе, встал вплотную, так что разделяло их только дыхание, вырывающееся из голосового модулятора Рена. — А… — произнёс Рен наконец, стоя настолько близко, что Хакс чувствовал исходящее от его тела тепло. — Ты привязался к нему, — Хакс тут же отпрянул, а Рен, в своей драматичной манере развернулся в вихре чёрной мантии и направился к двери. И прежде, чем Хакс успел осознать, что делает, вслед Рену раздался его хриплый, обличающий голос. — Ревнуешь? Рен не замедлил шаги, но Хакс знал, что он прекрасно расслышал. Гораздо позже, когда большая часть офицеров вернулась на мостик к несению службы, Хакс понял, насколько точно в цель попало его насмешливое замечание. Он хотел, чтобы оно прозвучало издёвкой, призванной досадить и разозлить рыцаря, он даже не предполагал, что это может оказаться правдой. Он ревнует. Это всё объясняло.