∾
Рождество пришло раньше, чем должно было, как ему показалось. — Давай, Сэмми. Отец ничего не скажет, потому что это берлога Бобби, и я пригласил тебя. Пожалуйста… — Дин надулся, выпятив губу, и младший, наконец, сдался, проволочив Габриэля с собой через полстраны, дабы встретить праздники у близкого друга семьи — Бобби. Он присматривал за ребятами, когда Джон должен был работать, и приходился им обоим практически вторым отцом.∾
— Чёрт, сынок, ты реально вымахал с тех пор, как я видел тебя в последний раз. Давайте, заходите в… Кто твой друг? — старик встретил их прямо в своём инвалидном кресле. Студент представил мужчин друг другу, и после все они вовлеклись в непринуждённый и уютный разговор, иногда разбавляемый небольшими семейными размолвками, что вполне привычно водилось у братьев с Сингером. Этот раз легко мог стать одним из любимых, лучшим Рождеством Сэма… Ровно до того момента, как появился его отец. — Что ты здесь делаешь, Сэм? Я, кажется, велел тебе не возвращаться, если ты свалишь? — прорычал Джон, завидев его, и, прежде чем кому-либо удалось вставить слово, Новак вдруг выскочил между ними. — Спустись со своего громадного коня, Джонни-бой. Он твой сын. Если он решил, что его образование важнее, чем следовать твоему примеру механика, то отсохни! Сэм подлинный гений и стремится к тому, чтобы быть лучшим, чёрт побери, юристом в штате! Другой родитель был бы чертовски горд таким сыном, как он, и я тоже, без сомнений, горжусь тем, что такой, как он, мой парень. Так что либо пей грёбаный гоголь-моголь и взбодрись, либо шуруй отсюда, — гаркнул в ответ Габриэль, лишив всех присутствующих дара речи на некоторое время, но Джон, в конце концов, опомнился. — Ты не имеешь права указывать мне, как обращаться с собственным сыном. Он кинул нас, чтобы заниматься, чем хочет, не сказав и проклятого слова после. Теперь он внезапно вознамерился вернуться в семью? Я не хотел бы его, если тогда Мэри была бы жива! — Джон начал выходить из себя, и Сэму пришлось схватить официанта и вывести из комнаты, чтобы удержать последнего от нападок на его отца. Когда они, наконец, оказались снаружи, он отпустил Габриэля, рычащего и ощетинившегося, словно животное. — Гейб… всё в порядке… — начал Винчестер, но его перебили быстрее, чем он успел закончить. — Нет, не в порядке, Сэм. Твой папаша настоящий козёл. Бобби, действительно, классный, но твой отец гадкий гад, который гаже, чем может быть гадость! Ты мог умереть! Разве он не понимает, что должен быть счастлив хотя бы за то, что есть сын, на которого можно покричать? Мой отец бестолковый пьяница, но даже он радушно принял бы домой хренового блудного сынка! Меня бесит, что он заставил тебя чувствовать себя настолько паршиво, что ты вынужден резаться за него! Мне ненавистно то, что он не замечает, какое ты сокровище! Ты чёртов Бог! Любой бы гордился, имея столь умного, бесподобного, любящего, прекрасного сына, как ты! Я в том смысле, что я тут единственный, кто застрял в кафе на всю жизнь, в то время как ты станешь пробивным адвокатом! Тогда ты осознаешь, что я лишь удерживаю тебя позади и… И я хочу, чтобы ты был счастливым, я… — шатен расплакался, оставляя высокого юношу в окончательном шоке. — Габриэль… Не плачь, ты чего? Психически неуравновешенный здесь я. К чёрту отца. Зачем мне его одобрение, когда у меня есть ты? Ты заботился обо мне прежде меня самого. Ты помог мне наладить дела с Дином, ты радуешь меня и заставляешь улыбаться, и без тебя я ничто. У меня нет никакого желания делать хоть что-то даже мало-мальски, если рядом не будет тебя, подстёгивающего моего брата и пытающегося отравить меня своим сладким месивом. Ты единственный, кто вдохновляет меня поднажать сильнее и говорит, что я не какая-то там ошибка природы. Так что, никогда так не думай больше, — сказал Сэм, притягивая соседа ближе и крепко обнимая его. Когда оба достаточно успокоились, чтобы вернуться, они обнаружили, что Джон ушёл, а Кас сидел на коленях Дина, причём, несомненно был пьян, если его хихиканье можно было расценивать подобным образом. — Бобби выставил отца, и я сказал ему, раз он тебя не может принять, то и меня тоже. Мы будем открывать подарки, как только вы как следует надерётесь, — отрезал светловолосый, глотая слова, чем немного рассмешил брата.∾
Остаток праздников прошёл гладко. За десяток минут до Нового Года брюнет, заметно нервничая, вручил Габриэлю подарок. — Что это? Мы не договаривались дарить подарки на Новый Год, Сэм. Или ты забыл про тот рождественский? — удивился Новак, приподнимая бровь, но ему лишь жестом указали открыть его. Невысокий мужчина развернул обёртку, опознав знакомую бритву и глядя на неё с замешательством, пока Сэм покусывал губу. — Я… я просто понял, что… Мне это больше не нужно. Но я не мог заставить себя напрочь её выбросить, потому я надеюсь, что ты сделаешь это за меня. Поскольку ты тот, кто помог мне преодолеть всё, — сказано было почти робко, и глаза шатена расширились, когда он осознал, что парень прекратил ещё до того, как наступило Рождество. — Ты уверен? Прошло всего две недели. Я не хочу тебя затруднять, — сказал он, но Винчестер покачал головой, выуживая другую коробку и приседая вниз на колено. — Теперь я знаю, что ни в чём нет моей вины. Есть люди, которые любят меня, а дальше смотреть, как это ранит тебя, невыносимо. Ты значишь больше. Вот почему я хочу подарить и это тоже. Обручальное кольцо моей матери. Габриэль, ты выйдешь за… умпф! — юношу оборвали в тот момент, как официант бросил бритву на стол и схватил его, целуя прежде, чем он смог договорить, и опрокидывая их обоих на пол. — Да! Чёрт, да! Я выйду за тебя! — мужчина выглядел азартно взволнованным, насмешив своим видом сожителя, пока тот надевал кольцо на его палец. — Ты даже не дал мне закончить! Отличный способ разрушить момент, болван, — жаловался студент, но Габриэль просто ткнулся носом в его шею, в то время как снаружи прогорали залпы фейерверков. — Ты гнусный романтик. Я люблю тебя, Сэмми. Спасибо. За оба подарка, — прошептал он, и Сэм улыбнулся. Ведь Габриэль был тем, кто дал ему истинные дары — свою любовь и силу двигаться дальше, прочь от своего прошлого.∾