***
И вот Даша с Башмачком уже стояли посреди Красной площади. Вокруг них суетились люди, говорящие странные слова и аббревиатуры: пятилетка, целина, политбюро, ЦК ВКП (б), ГТО… Даша вслушивалась в этот ропот, и внутри нее цвело весеннее чувство любви к новому, удивительному миру. — Разве не здорово, Башмачок? — весело спросила Даша, когда мимо нее пробежал медведь с балалайкой. — Что произошло? Я умер? Кто ты такая? — невнятно бормотал Башмачок, которого тошнило от головокружения. — Мы попали в СССР! — Что-о-о?! — Башмачок так испугался, что к нему сразу вернулся рассудок. — Зачем? — Чтобы посетить Кремль и познакомиться с товарищем Сталиным! — Сталиным?! — тут седая шерсть Башмачка стала еще более седой. — Правильно, Башмачок. Но к нему так просто не пробраться! Видишь охранников у ворот? Нам нужно убедить их нас пропустить. — И как мы это сделаем? — Пойдем, — сказала Даша, и они двинулись в сторону кремлевских ворот. Даша и Башмачок остановились возле двух высоких и квадратных, как антресоли, охранников. [Очевидно, на самом деле охранников было больше. И выглядели они скорее всего по-другому. И путь наших героев в Кремль наверняка был более долгим и трудным. Мы не знаем точных деталей приключений Даши и Башмачка в Кремле, потому что о многом можем судить лишь по расплывчатым воспоминаниям давно почивших современников. Остальное было похоронено в секретных архивах спецслужб.] Охрана встретила гостей невозмутимо, дав понять, что дальше ходу нет. — Как же нам пройти дальше, Башмачок? — задумалась Даша. — Никак, Даша, это важный правительственный объект, туда так просто… — Правильно, Башмачок! Воспользуемся моим рюкзаком! Давай посмотрим, что у нас там. Даша раскрыла рюкзак, и оттуда, как по волшебству, стали выпрыгивать вещи, которые Даша едва успевала разглядеть. Она стала перечислять: — У нас есть: банка вареной сгущенки, агитационный плакат («Догоним и перегоним!»), талоны на хлеб, два граненных стакана и бутылка водки. Скажи, Башмачок, что из этого нам может пригодиться? — Нам бы пригодилась мама. Я хочу к маме, — жалобно простонал Башмачок. — К ней мы отправимся в другой раз, а сейчас дадим по граненному стакану этим жизнерадостным джентльменам. Охранники не протянули рук за предложенными стаканами, поэтому Даша аккуратно запихнула стаканы им за воротники так, чтобы те краями доставали почти до ртов этих богатырей. Затем Даша налила в стаканы водку и отставила бутылку подальше от входа. Охранники почувствовали знакомый запах и их каменные лица ожили и порозовели. В мгновение ока стаканы были опустошены, и охранники под громогласное «между первой и второй промежуток небольшой» побежали к бутылке. — Помни, Башмачок, — поучительно начала Даша, когда они с Башмачком входили в Кремль. — Alcohol is bad: он мешает работать как самим людям, так и их внутренним органам! [Теперь же не забанят, да?] Проделав по Кремлю путь, который от нас тщательно скрыли люди из НКВД, чтобы уязвимость не стала известна иностранным агентам, друзья подошли к тому самому кабинету, где восседал вождь народов. — Мы же не станем туда заходить, правда? — лепетал Башмачок, готовый отдать свой хвост в обмен на путевку домой. — Станем, конечно, — бодро ответила Даша. — Но сперва нам надо перекусить. Давай посмотрим, что можно съесть из того, что имеется у меня в рюкзаке! Из раскрытого рюкзака снова волшебным образом стали вылетать вещи и ложиться перед Дашей. — Вареная сгущенка, агитационный плакат или талоны на хлеб? — Хватит уже заниматься ерундой, Даша! — закричал Башмачок. — Тут нам хлеб никто не даст, так что давай жрать гребанную сгущенку! — Right! Вареная сгущенка. Молодец, Башмачок! Открывай ее, ты же у нас мужчина, вернее - самец. Башмачок стал возиться с банкой сгущенки. Руки у него тряслись от пережитого стресса и от старости, так что, когда он почти открыл банку, та, выскользнув у него из рук, упала на пол и большая часть сгущенки вылилась. Башмачок, непечатно выражаясь, бросился за банкой, дабы спасти хоть что-нибудь. — Не переживай, Башмачок, — успокаивала его Даша. — Все равно сгущенкой не наешься. Давай присядем и поделим остатки. Даша и Башмачок присели на скамью, спрятавшись за большой колонной, и стали поглощать сгущенку, надеясь, что это придаст им хоть немного сил. В это время из-за угла тихо, как змея, выскользнул человек с круглым лицом и короткими черными волосами. Он осторожно крался к кабинету Сталина с какой-то склянкой в руках, не замечая наших героев. Даша и Башмачок внимательно следили за ним. — It is Beria! — закричал Башмачок. Крадущийся человек аж подпрыгнул на месте, выронив свою склянку, которая укатилась обратно за угол, откуда вышел Берия (это действительно был он). Сам же Берия выполнил несколько сложных кульбитов, пытаясь сохранить равновесие, затем сделал шаг назад, готовясь убежать, но вдруг его опорная нога поехала в сторону, как по льду (он наступил на пролитую сгущенку!), и со страшным хрустом, почти сделав сальто, Берия упал прямиком на спину. Повисла гробовая тишина, разбавленная редкими стонами пострадавшего. Вдруг загремели величественные (не в пример осторожному Берии), неторопливые шаги, разносящиеся эхом, казалось, по всему Кремлю. Шаги остановились прямо возле наших героев. Перед Дашей и Башмачком предстал во всей своей ужасающей красе сам вождь народов! Он, все так же не торопясь, задумчиво погладил одной рукой ус, затем этой же рукой достал из кармана трубку и стал ее набивать, не выпуская из другой руки склянку, ранее принадлежавшую Берии, на которой была этикетка с надписью «Яд для товарища Сталина» (советская привычка запасаться соленьями и подписывать баночки была, видимо, не чужда и Лаврентию Павловичу). — Это вы его так? — спокойным, но вместе с тем повелительным голосом спросил Сталин, указывая на корчащееся тело Берии. — Прэвосходно! Государствэнный пэрэворот прэдотврашон, — сказав это, он медленно затянулся и выпустил изо рта обильную порцию дыма. Тут отовсюду сбежалась охрана, громко топая сапогами. Они недоуменно глядели то на Берию, то на Сталина, то на Дашу и Башмачка. Сталин указал обратной стороной трубки на Берию и равнодушно произес: — Расстрэлять!***
Даша и Башмачок уже сидели в кабинете Сталина и внимательно слушали речь вождя о том, как ему надоели эти покушения и заговоры. Позади него стояли двое «шкафов» с ружьями, придавая словам Сталина больший вес. — Мнэ бы прыгадился такой памощник, как вы, Даша. Вы можете замэнить сотню агэнтов НКВД. Вы зорки, как горный арел! Прысаединяйтес ко мнэ, и у вас будэт все, что нужно. Увэрен, вы поможете мнэ прогнуть под сэбя нэугомонный Запад. Тут Даша снова воодушевилась, чувствуя, что вновь может проявить свои способности. — Башмачок! — сказала она. — Давай посмотрим, что есть у меня в рюкзаке, чтобы мотивировать советский народ прогнуть Запад? Из раскрытого рюкзака, как и раньше, волшебным образом полезли предметы и разложились перед Дашей. Сталин нахмурился. «Прыглядывайте за этим рукзаком, товарищ Шкафов!» — прошептал он одному из охранников. — Итак: агитационный плакат и талоны на хлеб. Что нам нужно? — произнесла Даша и стала ожидать ответа от своего друга. Башмачок сидел, бледный, как мертвец. Он весь трясся от страха и был не в силах произнести ни слова. Даша помолчала еще немного. — Correct! Агитационный плакат! Мы наклеим его на стену, когда будем уходить, чтобы помочь товарищу Сталину. А пока скажите, товарищ Сталин, что вам больше всего понравилось сегодня? Сталин задумался и, погладив усы и довольно ухмыльнувшись, произнес: — Хм. Пожалуй, болше всэго мнэ понравилось расстрэливать! — Здорово! Нам тоже это по…нет, стойте, это нам не понравилось. Лично мне больше всего понравилось пропагандировать коммунизм! Без вас, товарищ Сталин, мы бы не справились. А тебе, Башмачок, что больше всего понравилось? Но по Башмачку было видно, что ему понравилось только то, что его сегодня не расстреляли.