"Планы"

— Труба, мужики!!! В номер, где собралась почти вся элита биатлонного мира, ворвался Шипулин, размахивая руками и озираясь по сторонам с таким видом, словно за ним только что толпа озверелых фанаток гналась. Первым очухался Мартен. Поднявшись с кресла, подошел к Антону и приобнял за плечи, успокаивающе погладив по голове: — Ну-ну, мой хороший, — улыбнулся француз, — все хорошо, ты в безопасности. Тебя здесь никто не обидит… — Да ну тебя! — отмахнулся Шипулин, взволнованно и немного испуганно оглядев всех присутствующих. — Мужики, нам хана! Мы забыли одну очень важную вещь! — Так не тяни и напомни нам! — тоже начал волноваться Гараничев, нетерпеливо ёрзая на диване. — Действительно, — поддакнул Шемпп. — Сегодня у нашей Ксюшки день рождения! — завопил Антон, и с некоторым наслаждением принялся наблюдать за тем, как меняются выражения лиц друзей. От насмешливого до удивленного, взволнованного и испуганного. — А мы про него забыли, мать вашу! — подлил масла в огонь. — Так! Отставить панику! — взял себя в руки Фуркад и хлопнул в ладоши. — Мы исправим это чудовищное недоразумение. Купим подарок, пойдем к ней все вместе и поздравим… — Подарок? — усмехнулся Симон, передернув плечами. — И что же ты ей дарить-то собираешься? Может, лучше твои лыжные палки? — и он многозначительно приподнял брови. — Пардон, — насупился Шипулин, угрожающе делая шаг к немцу и стискивая кулаки. — Я сейчас кое-какие палки кое-куда тебе вставлю за такие намеки! — К тому же, — вставил свои пять копеек Женя, — у нее есть муж, который присоединится к Антону в его крестовом походе с палками. — Да бросьте, ребят! — испуганно поднял руки вверх Шемпп. — Я ведь пошутил. Ну, что вы в самом деле! Я все понял — отменяем палки и думаем что-то еще. — Смотри у меня, — погрозил ему кулаком Антон, — шутник. — Ладно, а что ты предлагаешь тогда? — подал голос Эмиль, сидевший с самым задумчивым видом, на какой только был способен. — Песенку ей спеть хором? — А что? Это отличная идея! У вас точно все получится… — заулыбался Шипулин, но его тут же одернул Мартен, которого подобная перспектива совсем не радовала, и не только его. — Петь будешь ты, когда я тебя в одном нижнем белье на мороз выставлю, — сладким голоском нараспев произнес француз. — Ладно, тогда так — самый лучший подарок это сделанный своими руками. Давайте что-нибудь смастерим! — и Антон щелкнул пальцами, приняв горделивую позу, словно сказал нечто очень умное и безусловно важное. — Тебе, знаешь как надо? — закатив глаза, Эмиль поднялся и подошел к Шипулину. — На башку твою разумную треуголку напялить, добавим еще белые лосины с черными сапогами, камзол и ручку… вот так, словно за сердце держишься. — Да пошел ты! — разозлился россиянин, чем вызвал дружный хохот товарищей. — Ну сейчас-то, что вас не устраивает? Или у вас руки не под то заточены? — Кто бы говорил! А сам-то? — отсмеявшись, произнес Симон, задумчиво разглядывая друга. — Подумай, ну что мы все сможем сделать для Ксюши? Собственноручно вырезать из картона открытку? Лист бумаги, сложенный пополам и расписанный карандашиками… — Нет, лучше скворечник, — подхватил Гараничев, — разрисуем его под хохлому. — Можно зафигачить лыжи. Палки я беру на себя! — ударив себя кулаком в грудь, разродился гениальной идеей Мартен. — Я тебе сейчас такие палки устрою! — погрозил ему пальцем Шипулин. — До конца жизни их бояться будешь, как огня. Даже и не заикайся. — Ладно, забыли про палки, — пришел на помощь россиянину Шемпп. — Какие еще варианты? — он поднялся и принялся расхаживать по номеру. — Серенады под окном не вариант, правильно я понимаю? — Вообще не вариант! — хором закричали спортсмены. — Мне медведь на ухо наступил сильно, — словно извиняясь, потупился Антон. — А потом они будут говорить, что все рассказы про Россию это выдумки! — воскликнул Фуркад, как будто услышал главную новость дня, опровергающую все устои современного общества. — А я знал! Знал, что у вас там медведи ходят по улицам. Не поеду к тебе. Вот, даже и не проси, и не умоляй, и не стоит валяться у меня в ногах. Не поеду и все! — Чего? Ты в порядке, родной? — испуганно посмотрел на него Шипулин и сделал пару шагов назад. — Ты меня пугаешь. — После танцулек медведя на твоих ушах? — насмешливо приподнял брови Фуркад. — Странно, что тебя пугаю именно Я. — Оставь мишу в покое! — разобиделся Антон. — Он ни в чем не виноват. — Короче! Убираем самодеятельность и ручной труд рабов, — подытожил Гараничев, — и что нам остается? Банальные цветочки и тортики? — Поступим иначе! — Эмиль тяжело вздохнул и покачал головой. — Ничего-то без папочки Эмиля не можете! Дети малые. — Говори уже, папуля, — ласково протянул Симон, недобро посмотрев на новоиспеченного «гения». — Значит, ты, — Свендсен ткнул пальцем в Антона, отчего тот аж подпрыгнул на месте от неожиданности, — быстро метнулся кабанчиком в ближайший магазин и купил огромный букет цветов… — Оригинально, — фыркнул Мартен, за что был удостоен уничтожающего взгляда норвежца. — Молчу, молчу. — А ты, — пришла очередь «прыгать» Симона, — катишься колбаской в город и находишь самый шикарный ресторан. Заказываешь там столик на всех нас и все, что надо к нему. — А это что? — ступил немец. — Музыку, поздравления, сюрпризы какие, — пожал плечами Свендсен. — Придумай что-нибудь сам. Пусть фантазия поработает. — С этим у него туго, — засмеялся Фуркад и тут же получил локтем под ребра. - Ай! Тош! За что? — Не умничай, а то сам сейчас займешься планированием вечеринки для Ксюши! — Правильно, так его! — поддержал Эмиль, удовлетворенно закивав головой. — И ты туда же, — обиженно надулся француз, —, а еще друг называется! — Ладно, — хлопнул в ладоши Антон. — Раз пошла такая пляска, то я еще и об одежде позабочусь. Экипировку подберу самую лучшую. — Костюмы зайчиков и белочек? — скрестив руки на груди, задал вопрос Женька. — Я помню свой день рождения, когда ты заставил всех нарядиться в какие-то сарафаны и отплясывать танцы смерти в убийственной обуви. У меня потом два дня ноги болели ужасно! — Это не сарафаны, а кимоно! — обиделся Антон. - И вообще, ничего ты в сабах не понимаешь! Но опустим этот незначительный и унизительный факт из твоей биографии. В этот раз обойдемся без сюрпризов, а то, боюсь, Ксюша сляжет с инфарктом, если увидит нас в костюмах белочек. — Спасибо, — с видимым облегчением выдохнул Женя. — Кстати, а я что буду делать? Всем задания дали, а я как неприкаянный ходи? — Ты приведи нашу именинницу в нужное время в нужное место, — хлопнул его по плечу Мартен. — И так, чтобы она не догадалась о наших планах. А мы уж все устроим по высшему разряду. — Отлично, — удовлетворенно хмыкнул норвежский спортсмен, — тогда я убежал за главным подарком. — Каким? — опять хором воскликнули ребята. — Напишу для нее небольшой рассказ. Да-да, предвосхищая ваши вопросы — я немного пописываю в свободное время, — скромно потупив глазки, отрапортовал Эмиль. — Кстати, вы тоже мне немного поможете. Каждый придумает по несколько строчек и выйдет отличный поздравительный эпос! — Круто! — восхитился Антон, который даже рот открыл от такого заявления, чем вызвал бурю негодования со стороны француза. — Мы тоже кое-что умеем, — ядовито заметил Мартен, с силой наступив на ногу Шипулину. — Не вопи, а то я устрою тебе… — Ты лучше займись ее мужем, — быстро сменил тему россиянин, — надо его отвлечь на то время, пока мы ее поздравлять будем. Придумай, куда отправить, да так, чтобы его пару часов не было. Не то сюрприза не получится. — Есть, мой генерал! — козырнул Фуркад. — Сейчас расходимся и выполняем свои задания, а через два часа снова здесь встречаемся. Переодеваемся, разбираем досконально наши действия и чешем поздравлять Ксюшу. — Да, пойдемте, — направился к выходу Эмиль, за которым потянулись Симон и Мартен, оставляя позади задумавшегося Шипулина. — Костюмы, говорите? — протянул Антон, почесав в затылке, и тут же расплылся в ослепительной улыбке, не заметив, как смертельно побледнел стоявший рядом Гараничев. — А что? Про латекс разговоров не было…