Будь рядом

Ветер неприятно треплет волосы, холодит кожу. Я ежусь под его порывами, и Эван подходит ближе, протягивает свою рубашку. Чуть улыбается, уголками губ. С благодарностью принимаю одежду, кутаюсь в неё, вдыхая полной грудью его запах. Снова и снова. Я не могу описать, чем он пахнет, но мне нравится. Прикрываю глаза, чуть опираясь спиной на ствол дерева. Мне кажется, вот еще мгновение и я усну. Волнами накатывает спокойствие. Эван что-то тихо говорит, но я морщусь и пытаюсь не вслушиваться. Его рука касается моей и чуть сжимает. Я благодарно прижимаюсь к нему и опускаю голову на его плечо. Он — как островок спокойствия. Рядом с ним я почему-то перестаю дрожать всем телом от неизвестности своего будущего. Всё становится просто, и цель обретает очертания. В голове куча разных мыслей. Но я всё чаще думаю о его руке. Его сухие и горячие пальцы переплелись с моими. Ровное и спокойное дыхание, про себя я отмечаю, что мои вдохи чаще его. Это вызывает улыбку. Не открывая глаз, чуть трусь носом о его плечо. Эван что-то шепчет, но я опять не разбираю слов. Поднимаю руку и открываю глаза. В свете догорающего костра его глаза кажутся черными, и я провожу кончиками пальцев по его щеке. У него щетина. Мне странно ощущать под пальцами его кожу. Колючие волоски царапают пальцы. Эван смотрит мне прямо в глаза, и моё дыхание учащается. Когда он приближается ко мне, я не отстраняюсь. Его горячие губы касаются моих, наверно, ледяных. Сердце пропускает удар, прежде чем приходят мысли. Одна глупее другой. То я вдруг вспоминаю, что раньше не целовалась так. Были скромные поцелуи, были более глубокие и страстные. Были такие, что мне хотелось большего, и я это получала. А сейчас… Сейчас всё по-другому. Он другой. Его поцелуй кажется мне… Правильным? Настоящим? Долгожданным? Мысли вихрем проносятся в голове и исчезают под его напором. Эван стягивает с меня свою рубашку, морщится и приподнимает майку. Горячие пальцы касаются моей холодной кожи, и я снова поражаюсь этому контрасту. Я замерзла, а ему всё равно. Мне хочется большего, и я прижимаюсь к нему, впиваюсь в губы. Страстно целую, чувствуя, как губы царапаются об его щетину. Покусываю, снова впиваюсь. Руки Эвана ласкают моё тело, забираясь под майку, касаясь груди, сжимая соски. И я, где-то совсем глубоко, на краю сознания, понимаю, насколько мне мало этих ласк. С этой мыслью приходит злость. Наверно многие испытывали её, и я не первая, но меня это чувство захватывает полностью. Я злюсь, что не могу коснуться его обнаженного тела, и что на мне слишком много одежды. Глухой рык в его губы и я пытаюсь стянуть с него футболку. Может быть, его удивляет такой напор, но он подчиняется. Мои руки чуть дрожат, когда я расстегиваю его ремень, и, закусив губу, пытаюсь расстегнуть пуговицу на джинсах. Эван отталкивает мои руки и делает всё сам. Ослабляет пояс, снимает штаны, и снова возвращается ко мне. Я отвлеклась, наблюдая за его движениями, и конечно обнаруживаю, что на мне-то осталась одежда. Но и тут Эван делает всё сам, легко развязывает веревку на штанах, стягивает их с меня, проводя рукой, вроде случайно, по внутренней стороне бедра. Моя майка летит куда-то в сторону, и я прижимаюсь к мужчине. Сжимаю его плечи, впиваясь грубо обстриженными ногтями. Эван глухо смеется и проводит рукой по моему животу. Он замирает, а мне хочется большего, приподняв бедра, я разрешаю ему коснуться себя. Покусываю свои губы, сдерживая стоны, когда он находит клитор и нежно ласкает его. По моему телу словно пропускают электрический ток, каждое движение, как новый удар. Мне не справиться с бурей эмоций, но я лишь сильнее кусаю губы, и прикрываю глаза. У него очень умелые руки, он раз за разом почти доводит меня до оргазма и останавливается. Я извиваюсь под его руками и губами, не в силах больше терпеть. Тяну его ближе и обхватываю за бедра одной ногой. Бессвязно прошу перестать мучить, но Эван закрывает мне рот поцелуем и осторожно входит. Мне хочется глухо засмеяться, насколько мне мало этого осторожного движения. Мне надо намного больше, но смеха не получается, получается рык и глухой стон, смешанные в равных пропорциях и выдающие моё нетерпение. Мужчина замирает на секунду, и вдруг, резко, подается вперед. Заполняет меня до основания, заставляя ощутить его каждой клеточкой своего тела. Я выгибаюсь и не сдерживая стона прошу еще. И он подчиняется, двигается в безумном ритме, заставляя меня стонать и царапать его плечи до крови, выгибаться, терять саму себя во всех этих ощущениях. Тонкая прослойка одеяла между моей спиной и землей совсем не спасает от острых камушков и веток, впивающихся в мою кожу, но это совсем не мешает мне еще сильнее прогибать спину, чувствуя, как камни, наверно, навечно впиваются в мои лопатки, кажется, останутся кровавые царапины. И в голове бьется мысль. Я царапаю его плечи, а земля мои. Движения ускоряются, хотя еще секунду назад я думала, что это предел моей чувствительности. Но я сегодня бью свои рекорды, оргазм накрывает с головой и не успев отдышаться я впиваюсь зубами в тыльную сторону своей ладони, сдерживая рвущийся крик. Он кончает прямо в меня, ни на секунду не отстраняясь, как будто даже и не думает об этом. Я мелко дрожу, и холодный ветер заставляет меня ежиться. Пот неприятно холодит кожу и мне действительно холодно, не смотря на его жаркие объятия. — Я замерзла, — хриплю я в его губы, не узнавая свой голос. Эван подхватывает меня под руки, сажает к себе на колени и тщательно укрывает вторым одеялом. Спиной я прижимаюсь к его груди и блаженно прикрываю глаза.