Времена года

POV Беседин. Прошло много времени, с того момента, как мы закончили проект Гаффи Гаф. И всё это время я не перестаю думать о нём. На звонке стоит наша совместная песня, всегда открыта его страница на facebook и я так и не перестал смотреть новые выпуски Гаффи. Однако, в голове всё еще звенит та злосчастная фраза: «Я не хочу больше тебя видеть, никогда, бля!». Да и мой ответ был еще более тупым, чем хотелось бы: «Как пожелаешь!». Почему случилось всё это объяснить никто из нас так и не смог. Мне безумно интересно как он и вообще что с ним происходит всё это время. Шоу всё так и процветает, но критика его перестала жалеть с моим уходом. Мне очень жаль, очень! Я же недавно расстался с Василисой, так как с того дня, как мы поссорились с Ильёй, я начал задумываться о том, из-за кого это случилось. А чем больше я думал, тем больше винил Васю… Конечно её, не себя же винить! Он так ко мне относился… Мы были настоящими друзьями… И тут появилась Василиса, а я всё потерял. Эта девушка перевернула всю мою жизнь за пару дней. Я просто начал с ней встречаться и тут понеслось… А вообще я столько раз хотел позвонить Прусикину, но в последний момент сбрасывал, вспоминая «никогда». Вот сегодня именно такой день, когда мне совсем паршиво от подобных мыслей. Поэтому я иду гулять со своим прекрасным далматинцем, Олсеном. Это хоть как-то отвлекает меня… Сборы мои неизменно проходят очень быстро, да и Олсену не требуется много времени. И вот поэтому уже через несколько минут я, погруженный в мысли, закрывал дверь квартиры. Зима. Декабрь. Холод. Вся улица покрыта снегом. И я обязан был вспомнить, что такая погода очень нравилась Илье. Все воспоминания очень болезненны для меня… И мне становится всё хуже. Достаю мобильный и вновь набираю тот самый номер. Каковы шансы, что он не сменил сим-карту или просто захочет говорить со мной? Примерно ноль целых и сто двадцать пять тысячных. -Олсен, заткнись! – вскрикнул я на пса, который изводился, лая на кого-то недалеко от меня. Я перевел взгляд туда, где бегал далматинец и сидел какой-то мужчина. Странно было то, что этот молодой человек всеми силами пытался скрыть своё лицо от моих многочисленных взглядов. А сидел он прямо напротив того места, где стоял я. А еще более странным для меня было то, что я очень хотел подойти туда, где сидел мужчина. Что-то в нём было слишком знакомое и родное. Да и Олсен подтверждал мои догадки, бегая вокруг лавочки, где человек-загадка сидел. Но мои сомнения длились недолго и мужчина всё-таки обернулся! -Чёрт! Прусикин!!! – глаза округлились, а челюсть моя уже была зарыта в снег. Я резко срываюсь с места и быстрым шагом иду к той лавочке. Моё лицо выражает только чувство шока и безумный ступор. И вот я около своей цели. -Как? Ильич? Как ты оказался здесь? – я задавал вопросы слишком быстро, в ушах гудело волнение, поэтому даже при большом желании я бы, наверное, не услышал бы ответов. POV Прусикин. Сколько мы уже не виделись с тобой, дядя Вова? Сколько я не слышал тебя? Да неужели ты впервые воспринял мои слова всерьез? Чёрт бы тебя побрал! Нельзя же быть таким принципиальным! За всё время, что мы не виделись, я не слабо раскис. Стал более раздражительным, куда уж больше? Поверьте, я нашел! Нельзя было больше терпеть всю эту пиздату. Другим словом эту ситуацию не назовешь! Обдумав всё на трезвую голову, я надел пуховик, обулся и выбежал на улицу. Холодный декабрьский ветер ударил меня в лицо. «Проснись! Ну же! Хватит это терпеть!» - я быстрым шагом направился к Беседину, и хорошо, что он жил не на другом конце города. Когда я добрался до двора Вовы, в его окнах свет не горел. Присев на лавочку, я придался воспоминаниям. Около года назад, на этой самой лавочке, мы придумывали сценарий очередного выпуска. С лица Вовы не исчезала улыбка. Когда Беседин улыбался – жизнь казалась лучше. Он словно солнце, наполнял мой день светом. Если бы не тот конфликт, если бы не его девушка, всё было бы нормально. Да и если бы я был бы немного сдержаннее… От мыслей меня отвлек собачий лай. Я, честно говоря, был удивлен. А точнее – я охерел просто! Около меня кружился Олсен. После чего я услышал до боли родной голос: -Олсен, заткнись! «Твою мать! Неужели это Беседин, да и без Василисы?!» -Чёрт, Прусикин! – слышу голос над своей головой. «Как быстро он добрался до меня» - промелькнула мысль в голове. Скрыться не удалось… Да и зачем мне это? Не знаю. Может как-то не по себе из-за того, что я не сделал первый шаг? Не как-то, а пиздец как не по себе. -Как? Ильич? Как ты оказался здесь? Я поднялся с лавочки, сделал глубокий вдох. Что ж, если решил, то надо! «Ильич, что ты как баба? У тебя что, колготки не натянуты?» -Привет. – выдавить из себя первое слово всегда сложно, а вот потом меня несет, как после слабительного. –Дошёл пешком. Почему ты без Василисы? – задал интересующий меня вопрос. POV Беседин. Такого поворота я совершенно не ожидал! Это правда дядя Ильич! И что мне прикажите делать? Бросаться в объятия? Стоять как истукан? Строить из себя обиженного? Прусикин встает с лавочки, делает глубокий вдох., видно, что он тоже в раздумьях. Значит, полная импровизация. -Привет… - проговорил он. Боже, как я счастлив, что он всё-таки выдавил из себя хоть что-то! -Дошёл пешком. Почему без Василисы? О, нет! Прусикин! Лучше бы ты молчал, ей-богу! После этого вопроса снова возник ступор, я не знал, что ему ответить. Мои плечи заметно напряглись, а голос стал грубее. Но я всё же нашёл силы ответить… -Мы расстались, Ильич! Недели три назад, не меньше. – развел руками и кивнул, поджав губы. - Сам-то ты как? Почему ты здесь? Говорил же, что «никогда»! – вопросительно поднял бровь. – Хотя, дома ответишь… Здесь холодно… Поднимешься? – мялся на месте я и пытался обдумать истинную причину того, что Ильич оказался здесь. Сразу в голове начали возникать воспоминания о том, как мы вечно собирались у меня на квартире, чтобы придумать концовку сценарию или просто отдохнуть ото всего. Естественно два год нашего тесного общения вытекли серьезными последствиями для нашей дружбы. Да и все эти легкие касания во время съемки, радостные объятия и прочие «неловкости» вывели наши отношения на новый уровень. Мы стали безумно близки. Во всех смыслах этого слова… И поэтому сейчас я готов его сжать в объятиях и никогда не отпускать, что уж говорить о прощении. Но знать бы как на такой широкий жест отреагирует Илья. Ожидание реакции – это самое сложное занятие для меня. POV Прусикин. -Мы расстались, Ильич! Недели три назад, не меньше. Я выдохнул с облегчением. Неужели я дожил до этого момента? А когда-то у них была любовь до гроба. Особенно в те дни, когда мы ссорились. Наталкивает на определенные мысли, не правда ли? - Сам-то ты как? Почему ты здесь? Говорил же, что «никогда»! – посыпались вопросы. Как же я ненавижу оправдываться, особенно когда я действительно не прав. А всё почему? Гордость ебаная. -Хотя, дома ответишь… Здесь холодно… Поднимешься? – замялся Беседин. Отлично! Он всегда нравился мне своей непринужденностью. Около полугода не общаться с человеком, а потом так легко, будто ничего и не произошло: «может, поднимемся ко мне?». Всё бы ничего, если бы это был не Вова! Беседин просто так никого никогда не звал к себе, ссылаясь на то, что у него не убрано, угостить нечем и так далее, по списку. -Да, ты прав. – Потёр руки. Забыть перчатки, шапку, шарф – могу, умею, нахуя?! Постоянно эмоции мешают мне разумно думать. Подозвав Олсена, который уже успел отбежать, мы двинулись в сторону подъезда. Быстро пройдя внутрь, вызвали лифт. Томительное молчание, напряженная обстановка, а в голове пустота! Совершенно ничего! В лифте молчание сохранилось, лишь далматинец жалобно скулил. Я слышал биение моего сердца настолько отчетливо, что это меня пугало. Как только дверь квартиры открылась передо мной, я, впервые, не знал, что мне делать. Раздеваться и проходить на кухню или всё же постоять на пороге, поговорить, извиниться и снова уйти. Начать всё сначала, но уже без этих безумных мыслей. -Я хотел извиниться. –Проговорил я в полголоса. – Я был не прав, вспылил. «Но ты мог бы понять меня, а не уходить из моей жизни, громко хлопнув дверью!» - прокричал внутренний голос. Расстегнуть куртку все же пришлось, батареи топили адово. Беседин смотрел на меня в упор, осматривая, как в первый раз. «Ну и что ты молчишь, придурок?» POV Беседин. После моего неожиданного, даже для меня самого, вопроса, последовал его незамедлительный ответ: -Да, ты прав. – Он был без шапки и перчаток, да и уже пару минут пытался сам согреть себе руки. После его согласия я быстро развернулся и пошёл к подъезду. Услышал, как Ильич зовёт Олсена и на душе стало очень спокойно. Как - будто не было этой ссоры и всё вернулось на свои места. А потом был лифт, где наш пятнистый ребёнок изводился, мечась между нами и скуля, по-своему прося, чтобы кто-то заговорил первым. Собаки всегда чувствуют своих хозяев, а Олсен, кажется, еще и положение пытается исправить. Хороший пёс! И вот он, пятый этаж моего подъезда. Моя квартира, которая никак не ожидала сегодня гостей. Не убрано, угощать нечем, но я слишком хотел, чтобы Илья поднялся. -Я хотел извиниться. Я был не прав, вспылил. – Он снова первым начинает разговор, а это значит, что ему не всё равно, ему это важно. Я обернулся к нему. Илья расстегивал куртку, виновато смотря на меня. В это же время мои губы растягивались в улыбке, а глаза бегали по его лицу, снова изучая эмоции такого родного мне человека. -Ох, чёрт, дядя Ильич! – улыбка на моём лице становилась всё шире, я сделал шаг ему навстречу. – А как я виноват перед тобой! Хотя бы в том, что миллионы раз набирал твой номер и не звонил, думая, что тебе это не нужно! Да и на перемирие я не шёл сам. – расстояние между нами измерялось в миллиметрах. – Я очень скучал! Я положил руки ему на шею, прижимаясь ближе и касаясь губами его губ. Я всё еще улыбался, а сердце бешено билось, вырывалось из моей груди. Илья же выдохнул и закрыл глаза… Наш поцелуй, первый за четыре месяца, был переполнен эмоциями и чувствами друг к другу, накопившимися за всё это время. Прервав его, я тихо прошептал: -Я больше без тебя не могу…