Математическая Неудовлетворенность

- Тебе не надоедает? - Не надоедает что? – рассеянно пробормотал Пифагор. - Вот эти… - Геркулес указал на нелепые горы свитков и пергаментов, в которые вчитывался его друг. – Эти числа, и треугольники, и… э-э… разные фигуры, от которых никакой пользы. Математик лишь одарил его Взглядом, который так и говорил: «твой-крошечный-мозг-не-может-осмыслить-всю-важность-углов-потому-что-я-гений-а-ты-нет», и вернулся к работе. Но Геркулес не боялся гнева этого двинутого на математике задохлика – серьезно, парень был буквально кожа да кости! – поэтому надавил еще. - Действительно, Пифагор, из всех бесполезных навыков, тригонотрия точно в первой десятке. Левая бровь Пифагора дернулась. - Тригонометрия, - прошипел он сквозь зубы. - И я рад, что ничего не понимаю в этом. Зачем думать о числах, когда можно найти другие, более приятные способы проведения времени? Я думаю, пора ознакомить тебя с искусством ухаживания, видят боги, ты должен найти себе женщину… - Геркулес… - в его голосе ясно слышалось предостережение. - …Или мужчину, какая разница, любой вариант сойдет. Ясон со мной согласится, да, Ясон? - А? - Видишь? Даже Ясон засыпает, когда ты опять начинаешь про свои углы! На самом деле, все было немного по-другому. Ясон испытывал то, что можно было назвать Математической Неудовлетворенностью. То самое чувство, когда ты на уроке, и учитель спрашивает другого ученика, как вычислить площадь прямоугольника, и ты думаешь: «Идиот, надо длину умножить на ширину», и ты утопаешь в неудовлетворенности и невежестве этого ученика. Так вот… попробуй выжди, пока Пифагор выведет свою собственную чертову теорему. Два слова: Математическая Неудовлетворенность. Как сексуальная неудовлетворенность, только хуже. Ясон смутно понимал, что двое мужчин заняты в споре, но был слишком занят тем, что пристально смотрел на бесконечное количество нарисованных Пифагором треугольников, большинство из них – перечеркнутые или решенные только наполовину. Они сводили его с ума, эти треугольники, и числа, и нерешенные уравнения. «A в квадрате плюс B в квадрате равно C в квадрате», - подумал он жалостно. Ужасный момент озарения, когда студент понимает, что какой-то злодей решил включить в математику алфавит. И сейчас этот злодей сидел в нескольких метрах от него, с этими блондинистыми кудрями, голубыми глазами и бесконечным обаянием, от которых Ясону хотелось расплыться в маленькую лужицу, несмотря на то, что это долбанная теорема разрушила его жизнь. Какая ирония. Его повседневная жизнь теперь состояла из желания запрыгнуть на Пифагора и взять его у стены или просто сказать ему либо оставить эти проклятые треугольники, либо наконец-то придумать гипотенузу. Видимо, сегодня был день Неудовлетворенности Треугольниками. Он только начал задаваться вопросом, заметят ли двое мужчин его попытки побиться головой о ближайшую стену, как Геркулес встал. - Ладно, ладно. Не слушай меня. Я, - он ткнул себя пальцем в грудь, – иду в таверну. И, кинув последний осуждающий взгляд, ушел. К разочарованию Ясона, Пифагор, казалось, даже не заметил, что он никуда не ушел. Он просто продолжил работать над своими уравнениями, рассеянно водя пальцами по линейке. День Неудовлетворенности Треугольниками быстро переходил в "О Нет Пифагор Такой Сексуальный", в то время как Ясон пытался решить, что сводило его с ума больше: поглаживание линейки или тот факт, что Пифагор бормотал «A в квадрате» себе под нос. - A в квадрате плюс… Плюс что? B? Ясон чуть не расплакался, когда Пифагор начал посасывать кончик карандаша. - A плюс B? «A в квадрате плюс B в квадрате равно C в квадрате, прекрасный идиот». Ясону пришлось прикрыть рот рукой, чтобы слова не вырвались наружу. Кто знает что могло произойти, произнеси он их? Разрыв пространственно-временного континуума или что-то вроде того. Он в этом разбирался – он смотрел «Доктора Кто». Между прочим, он имел в виду произнесение вслух теоремы. Не то, что он назвал Пифагора прекрасным. Что бы случилось, если бы он сказал Пифагору, что он прекрасный? - Ясон? Ясон, с тобой все в порядке? – объект его привязанности уставился на него. - Угу, - красноречиво выразился Ясон после того, как отнес руку ото рта. Он попытался снова. – Да… Я… Эм… Я в порядке, спасибо. Пифагор кивнул, все еще смотря на него в упор. - Время ужина. «Я хочу отужинать тобой. На моей кровати. Покрытым шоколадом». - Замечательно, - улыбнулся Ясон. Пока Пифагор собирал остатки обеда (хлеб и оливки, другими словами; большее они не моги себе позволить), Ясон незаметно пробрался к свиткам пергамента, над которыми он работал. Его взору предстали кучи треугольников, чисел, углов и редких пометок, которые было трудно расшифровать. «A в квадрате плюс…» - B в квадрате, глупенький человечек, - сказал он нежно, улыбаясь про себя. - Что? – Пифагор как-то умудрился подкрасться к нему, и Ясон пытался не выглядеть удивленным, поворачиваясь к нему лицом. Проблема была в том, что лицо блондина было в сантиметрах от его. В сантиметрах. - Что ты сказал? – настаивал Пифагор, смотря на него с таким искренним любопытством в небесно-голубых глазах, что разум Ясона покинули все мысли. Его взгляд невольно опустился к губам другого мужчины. - Гипотенуза, - пропищал он, и очевидное потрясение Пифагора было настолько милым, что Ясона нельзя было винить за последующие события. Он поцеловал Пифагора. Он поцеловал Пифагора. Сначала он двигал губами немного неуверенно, медленно начиная паниковать, не чувствуя ответа, но затем Пифагор издал звук, который можно назвать только стоном (Ясон почти упал в обморок, когда услышал его) и ухватился руками за тунику Ясона, неистово отвечая на поцелуй. Ясон с энтузиазмом целовал блондина, его органы танцевали конгу, и на некоторое время пара потерялась друг в друге. Были и поцелуи, и губы на коже, руки в волосах, туника Ясона еле держалась, Пифагор бормотал какие-то пылкие фразы, проводя дорожку поцелуев по подбородку Ясона и медленно спускаясь к его шее, и да, это хорошо, это идеально. Ясон не знал, надо ли поблагодарить тех, кто научил Пифагора такому, или ударить в лицо за то, что побывали там до него. - Нам стоит… пойти в твою комнату... – запыхавшись, сказал он. - Это слишком дале- ммм! – веки Пифагора затрепетали и захлопнулись, в то время как рука Ясона проделала путь в его штаны. - Геркулес убьет нас, если мы сломаем стол, - Ясон уткнулся лицом в его шею, вдыхая непреодолимый запах, принадлежавший только Пифагору. - Значит, ты должен быть нежным, - дыхание Пифагора щекотало его щеку. - А треугольники? Пифагор отстранился, с распухшими губами и взъерошенными волосами, посмотрел Ясону прямо в глаза. - К черту треугольники.