Чистый лист.

Он не любил вопросы. «Как ты, малыш? Слышишь меня?» Так странно. Много лет жить чужими жизнями, рассказывать выдуманные истории, легко выдавая их за правду. «Ты здесь один? Стой, куда же ты?» И до сих пор вздрагивать от прямо заданных вопросов, не относящихся к текущей легенде. «Что если все твои проблемы из-за того, что ты особенный? Ты сможешь стать кем угодно. Вернешься туда или останешься со мной?» Он мог бы рассказать многое про Тома Кина, школьного учителя. Но сейчас та личность не имела значения. Женщина, привыкшая так его называть, умерла. Умер ли вместе с ней Том? Возможно. А Джейкоб остался. Крошка Агнес узнает Джейкоба. И ей лучше дать фамилию Фелпс. Так будет честно, а он хочет быть честным хотя бы с этой маленькой девочкой, частью его самого. Ради нее, придется быть честным и с доктором, что сидит напротив и задает вопросы. - Мистер Кин? – ну вот. Заметил, что он отвлекся. - Да. Извините, я задумался. - Что вы можете рассказать о медицинских данных семьи матери? - Ничего, – он покачал головой. – Ее родители умерли, когда она была ребенком. - А о самой Элизабет? Рак? Заболевания сердечно-сосудистой системы? Диабет? - Нет, – он сделал останавливающий жест и обеспокоенно нахмурился. – Доктор, что-то не так с моей малышкой? - Агнес в порядке, – врач успокаивающе улыбнулся. – Но чем меньше пустых граф будет в этой карте, тем лучше. А ваша семья? - Чистый лист, – он надеялся, что врач не слишком сильно покажет жалость по поводу услышанного. Все обычно начинают жалеть его. – Я не знал своих родителей. Думаю, это и сблизило нас с Лиз. С ней я впервые почувствовал себя… в семье. Извините. Мне нужно отойти на минутку. Доктор, разумеется, все понял. И выглядел сочувствующим. Он не любил такие ситуации, еще сильнее вопросов не по легенде. Звонок Куперу ничего не дал. Они собрали вещи Лиз, но справятся с делом сами. А он просто не мог ничего не делать. С ума сходил в больничных коридорах. Горе-отец, неспособный даже пеленку верно сложить. Какая от него польза здесь? Чистый лист. Непонятно кто. Непонятно, как с этим справиться. Но вот и врач. Снова. - Простите, что тревожу, но я хотел попросить вас сдать кровь для анализа. Мы и у Агнес возьмем образец, – доктор опять продемонстрировал успокаивающую улыбку. – Сравним на генетические аномалии. Сможем выяснить, есть ли что-то плохое, унаследованное ею от вас. - Надеюсь, что нет, – он натянуто улыбнулся. – Ей лучше оказаться похожей на маму. Лиз была хорошим человеком. - Я не говорю, что мы что-то обнаружим, мистер Кин. – мужчина покачал головой, делая очередную пометку в своих записях. – Это обычная процедура в случае детей… с неизвестной семейной историей заболеваний. Сейчас многие болезни можно предотвратить, если заметить склонность к ним заранее. Лучше начать как можно раньше, сами понимаете. - Конечно, – кивнул. Это касается малышки. Он готов сделать все необходимое. – Куда мне нужно пройти, чтобы сдать анализ? - Я провожу вас, – врач жестом указал направление в сторону лифтов. – Лаборатории на другом этаже. Еще несколько дней прошли в заботах о ребенке и слежке за подозреваемыми. В моменты оперативной работы он чувствовал себя спокойно. Правильно. Выращенный матерым агентом, он не знал больше ничего – только ремесло притворщика и охотника за информацией. Здесь он на своем месте. Кто знает. Может, выйдет получить документы на настоящее имя и остаться работать с Бюро? В память о Лиз, если им будет удобнее принять его по этой причине. Он умеет работать. Даже Куантико готов закончить, если нужно. Потому что, без Майора, он потерял выход на заказчиков спецопераций по ту сторону закона. Стоит попробовать остаться с этой стороны. Для Агнес. И, пожалуй, собственной безопасности. Официальная работа с медицинской страховкой и отпуском. Гарантированные деньги на детское питание, подгузники и няню с профессиональным образованием. Которая не перепутает ничего в уходе за малышкой. Да. Такая жизнь была бы идеальной. Насколько это возможно без Лиз. Он даже поговорил о своих размышлениях с Купером. Не откладывая в долгий ящик. Пока тот видит реальную пользу от его работы. Бывший начальник Лиз не обещал ничего конкретного сразу, но и не прогнал. Он посчитал это хорошим знаком. И хотел рассказать о своей маленькой удаче дочери. Чтобы не думала, что папа совсем пропащий. Вошел в палату и увидел там давешнего врача. С озабоченным выражением лица. - Доктор? Что-то с Агнес? – быстрый взгляд в кроватку, чтобы убедиться, что внешне девочка в полном порядке. Зашевелила крохотной ручкой, услышав свое имя. - Нет, мистер Кин. С девочкой все хорошо, – врач вздохнул. – Я здесь, потому что пришли результаты ваших анализов. - Тогда что-то не то со мной? – он нахмурился. – Но я нормально себя чувствую. - Дело не в болезни, мистер Кин. Как я и говорил вам раньше, мы сравнивали образцы вашей с Агнес крови, чтобы выявить возможные наследственные заболевания, - доктор отвел взгляд на несколько секунд. Посмотрел на ребенка и снова взглянул на него. – На самом деле, мне впервые приходится говорить подобное прямо, без подготовки и обсуждения проблемы с матерью ребенка… - Проблемы? – он почувствовал, как к непониманию и волнению примешивается страх. – Какая может быть проблема, если вы только что сказали, что с малышкой все хорошо? В чем дело? - Дело в том, что у Агнес не могло быть найдено наследственных заболеваний, связанных с вами, – врач смотрел на него около пятнадцати секунд, но он никак не мог уяснить, чего тот ждет. - Вы можете говорить яснее, пожалуйста? – чувствовать себя идиотом. Этого он тоже не любил. Хотя подобное вряд ли кому-то нравится. - Агнес не ваш ребенок, мистер Кин. – доктор опять сделал сочувственное выражение лица. Мне жаль говорить это, простите. - Вы хотите сказать… - у него в голове не укладывалось. Никак. - Генетически, вы не ее отец, – от того что это повторили, понятнее не стало. – Вероятно, в момент зачатия Агнес, у ее матери была связь с кем-то кроме вас. - В момент зачатия. За восемь месяцев до рождения, – он сам себе напомнил календарь, мысленно отсчитывая месяцы назад. – В августе. В августе она уже находилась в розыске, и мы… у нас было несколько свиданий, после ужинов в одном китайском ресторанчике. Коротких, но на секс время находилось. Это недолго, сами понимаете. - Да, – врачу явно стало неловко, но хватало терпения переждать реакцию. – Помимо вас, рядом с Элизабет в то время были мужчины? - Ей приходилось перемещаться между городами и странами. Но один мужчина точно был возле нее постоянно, – он поморщился и заметно помрачнел. – Не могу даже предположить, что между Лиз и этим человеком возможно что-то… сексуального характера. Отвратительно. - И все же. Мне неприятно причинять вам еще больший дискомфорт, мистер Кин, но я вынужден просить вас связаться с этим человеком. Он должен сдать анализ, как и вы, – доктор вздохнул. – Необходимо сделать все возможное, чтобы найти отца или других родственников Агнес. В случае неудачи, нам придется, по окончании положенного срока наблюдения, передать девочку в службу опеки и попечительства. Вы свяжетесь с ним? - Конечно, – он кивнул, чувствуя, как в голове начинает шуметь. – Служба опеки не для этой малышки, определенно. Несмотря на сложности в жизни, ее мама хотела оставить ее у себя. Врач вышел, еще раз попросив прощения за свои новости. А он подошел к детской кроватке и взглянул на ребенка. Вероятно от шока, черты маленького личика показались ему вдруг фотографически похожими на Реддингтона. Но ведь есть шанс, что это не Реддингтон. Кто угодно, но не Реддингтон. Он бы мог уговорить врача не сообщать в службу опеки. И любить эту малышку, как дочь Лиз. Уже начал строить планы, идиот. Но если она от Рэда… несчастная девочка обречена, рано или поздно, закончить как ее мать. Он не сомневался в этом. С другой стороны, не сообщать Реддингтону нельзя. Все равно узнает. Всегда узнаёт. Появится где угодно, будто из-под земли. Отберет девочку и убьет его. Или сначала убьет. Так удобнее. Поэтому лучше позвонить. У него остался телефон Лиз, после всего что случилось. Там должен быть номер. Рэд ответил не сразу и не был рад его слышать. В жизни Тома Кина бывшего покровителя Лиз интересовало только одно. Как раз об этом, на удачу, и был разговор. Услышав, что дело касается Агнес и нужно приехать, Реддингтон примчался, на следующее же утро. Очень рано, внешне измотанный, но сосредоточенный. Вошел в палату, даже шляпу не сняв. - Что случилось? - Мы с Агнес сдали анализы на генетические аномалии, – он тоже не спал прошедшей ночью. Размышлял. И выглядел сейчас, наверняка, не лучше собеседника. Соперника? Мог ли Рэд с самого начала относиться к Лиз не как заботливый и нездоро́во оберегающий папаша? Можно ли было не заметить этого? - Аномалии? – быстрый взгляд на ребенка, как у него вчера. Короткий облегченный выдох. Не приближается, потому что не разрешали. Но смотреть ему можно. – Она больна? - Спроси у себя, – он старался сохранять спокойствие. Наверное, лучше уточнить сразу: – Ты спал с Лиз? - Откуда… - неудобный вопрос подействовал так, как должен был – вызвал неподдельную реакцию. Лицо Реддингтона нервно дернулось. – Анализ? - Показал, что я не имею отношения к девочке, – он кивнул. – Доктор попросил связаться с тем, кто находился рядом с ее матерью в момент, близкий к зачатию. Тебе тоже нужно сдать анализ. Хотя, если она связалась с тобой… боже, меня тошнит, даже от мысли… могут быть и другие кандидаты в отцы. Попутчики, новые знакомые, случайные прохожие. Кто угодно. - Не смей говорить об Элизабет в подобном тоне, – зашипел. Какой резкий контраст с ним же самим, пятиминутной давности. Услышал о возможном отцовстве, воспрянул духом и зашипел, защищая свою самку. Даже не смотря на то, что ее больше нет. Инстинктивно. Он знал таких людей. Людей только снаружи. Скрывающих внутри бесконтрольное бешенное животное. И считал их гораздо опаснее притворщиков, вроде него самого. Змея точно опаснее хамелеона. - Все это будет теперь твоей проблемой. Как и то, что при несовпадении и твоего анализа с ее, малышку передадут органам опеки, – он в последний раз взглянул на ребенка. Коснулся пальцем крошечной щеки. – Пока, Агнес. Ты была моим маленьким чудом, целых 18 дней. Жаль, что все так. Береги себя. И не доверяй никому. Никому нельзя верить. Я вот поверил твоей маме и… сама видишь. Просто не верь никому. Когда вырастешь, поймешь, почему так лучше. - Собираешься исчезнуть? – вопрос догнал его, на выходе в коридор. Он не любил вопросы. - Не думаю, что это касается тебя, – еще раз взглянул в сторону кроватки. – Постарайся хотя бы ее не убить, ладно? И ушел. Отправился в квартиру Лиз – забрал свои немногочисленные вещи. Ключи отдал Базу, вместе с поводком Хадсона. Пусть гуляет с псом. Хоть какая-то польза от него, раз охранять больше некого. На лодке собаке все равно не место. Лодка. Последнее напоминание об Элизабет Кин, от которого он не сможет избавиться. Купил лодку на деньги, полученные от Берлина, за переход на его сторону. Больше ему негде жить, значит стоит учиться не вспоминать Лиз перед сном. Он здорово напился тем вечером и потом не просыхал с неделю. Игнорировал звонки Купера. А когда все же взял трубку, услышал, что для него есть работа. Об Агнес все уже знают. Должно быть, Реддингтон праздновал. Но так даже удобнее. Ничто не держит вне новой легенды. Работа под глубоким прикрытием, как он привык. Внедрение в организованную преступную группу. То, что нужно, чтобы забыться. И начать с чистого листа. Опять.