Под защитой

      Хотя меня и взяли на освободившееся место всего две недели назад, я уже готов выть от изнуряющей боли во всём теле. Детектив — это вам отнюдь не работа с бумажками и допрос свидетелей в отельном кабинете с кондиционером и личной секретаршей, а самые настоящие спринтерские гонки, бои без правил и вечно мешающиеся под ногами патрульные из ближайшего полицейского участка, которым только дай волю, и будут целый день в своём отделении смотреть футбольные трансляции или глупые американские комедии. Но, несмотря на всё это, я мечтал об этой работе с самого детства, ведь мой отец был первоклассным и весьма знаменитым частным детективом, отличающимся крайней степенью ответственности, верности закону, излишней скромностью и безумной любви к своей жене и маленькому сыну. К сожалению, работа всей его жизни окончательно поглотила отца в пасмурный осенний день семнадцать лет назад, когда он так и не вернулся домой к семейному ужину, который никогда не пропускал, какое бы сложное дело не расследовал. Мама что тогда, что сейчас продолжает твердить мне, что гордится своим мужем, безумно любит и до покрасневших заплаканных глаз скучает. А я — я Чон Чонгук, двадцати восьми летний детектив с морем амбиций и надеждой на светлое будущее, в котором моя мама больше не будет плакать.       Сегодня в нашем офисе было на удивление слишком шумно, многолюдно и немного напряжённо: все бегали из кабинета в кабинет, что-то шептали, о чём-то докладывали, чем-то интересовались. — Хён, — позвал я своего напарника, крайне эмоционального для своего возраста, слишком впечатлительного и чудом ставшего помощником детектива мужчину тридцати двух лет по имени Пак Чимин, чьё лицо выглядело настолько молодо, что больше двадцати пяти ему дать было тяжело, а выкрашенные в ярко-рыжий волосы добавляли эффект. — Что случилось? Из-за чего все так взволнованы? — Ах, точно! Ты же совсем недавно пришёл к нам, поэтому не в курсе, — ответил хён, создав ещё больше вопросов в моей голове. Этот парень никогда не договаривал, будто чтение мыслей это что-то обыденное и совсем не фантастическое. Информацию из него всегда приходилось вытаскивать тисками, хотя в нашей работе в этом и был плюс: Пак никогда не взболтнёт лишнего. — Ну? Так что произошло? — настойчиво спросил я надеясь уже получить полный ответ и удовлетворить своё любопытство. — А, это... — Чимин-хён сделал небольшую паузу, резко изменившись в лице, что происходило крайне редко и свидетельствовало о том, что поднявшее на уши весь наш отдел событие было весьма серьёзным и неприятным. — Слышал о деле маньяка-фетишиста, которого с трудом поймали полтора года назад?       Я прекрасно помнил об этом деле, ведь о нём передавали по всем центральным каналам, транслировали по радиостанциям, писали в газетах и создавали множество сайтов и форумов, придав и без того неприятному делу ещё больше отвратительности и мрачности. Тогда, полтора года назад одна семейная пара сообщила в полицию, что их единственная дочь-студентка уже третий день не отвечает на звонки и не появляется в общежитии, без вести исчезнув. Искали девушку около недели и нашли в самый последний момент, когда похитивший её обезумевший студент того же университета, но на два курса старше, уже собирался сомкнуть лезвия садовых ножниц на тоненькой девичьей шее.       Мун Ёна — третьекурсница факультета экономики, скромная, тихая, едва заметная, словно тень девушка с самой обычной внешностью: невысокий рост, среднее телосложение, ничем не запоминающиеся черты лица, но на удивление светлая, будто мраморная кожа и длинные, по пояс волосы цвета золотистых колосьев пшеницы. Подобная аномалия появилась из-за французских корней её матери, чей отец был чистокровным французом, светловолосым и голубоглазым. Именно своими локонами девушка привлекала к себе внимание студента-пятикурсника.       Ким Намджун — он был одним из самых обыкновенных среднестатистических студентов ничем не отличающимся от миллиона таких же. Парень исправно учился, никогда никому не хамил, ни разу не был замечен в драке, да и вообще слыл одним из самых добрых студентов своего потока. Только вот в тихом омуте черти водятся, не так ли? Вот и этому юноше снесло крышу, казалось бы, всего-то от необычного цвета волос студентки, учащейся двумя курсами младше.       Пытаясь разобраться в причинах похищения Намджуном девушки, а затем и в попытке её убийства, следователи не раз допрашивали преступника, но тот молчал как рыба, лишь ухмыляясь как самый настоящий маньяк. Поэтому строить картину произошедшего пришлось со слов перепуганной и на всю жизнь получившей психологическую травму Ёны.       «Всё началось ещё год назад, когда я только перевелась на второй курс, — читал я в протоколе, любезно предоставленном мне напарником, так как чувствовал, что с этим делом что-то не так, а моя интуиция подсказывала, что раз все так всполошились, значит это дело ещё не закрыто. — В один из осенних дней оппа подошёл ко мне в столовой, чтобы познакомиться. Сказал, что ему очень нравится цвет моих волос. Но я отказала ему, и тогда он начал преследовать меня. Поначалу всё было вполне безобидно: он просто периодически провожал меня до дома, угощал в столовой, каким-то образом узнал мой номер и стал присылать банальные смс-ки с текстом «Доброе утро», «Удачного дня» и «Спокойной ночи». Я не люблю слишком назойливых парней и не раз ему об этом говорила, но он не слушал.       А под конец учебного года оппа нашёл место моей подработки. Это небольшой бар, я работала там барменом и иногда официанткой, когда клиентов было много. В основном в вечернее время, так как утром и днём у меня лекции в институте. Оппа начал приходить в бар каждый день, а когда выучил мой график, стал появляться лишь в мою смену. Это было уже слишком. Не выдержав, я накричала на него и даже облила водой из стакана, который он заказал. Он всегда заказывал только воду и ничего больше.       После того случая оппа перестал приходить и оставил меня в покое в институте. Я наконец смогла вздохнуть спокойно. Почему не заявляла в полицию за преследование? Мне было жалко его. Он всегда был один, хотя по его глазам было сложно сказать, что ему одиноко. Скорее, он наслаждался одиночеством.       Пролетело лето и наступил новый учебный год. Уже поздняя осень, но на улице было не по сезону тепло. Я немного задержалась на работе, поэтому освободилась не в полночь, как обычно, а полвторого. Вызвала такси, которое всегда приезжало всего через пять минут, и направилась в сторону общежития. Но так и не доехала...».       Читать дальше совершенно не хотелось, ведь я прекрасно помнил, какой ужас застыл на лицах перепуганных родителей, когда им, наконец, вернули дочь в целости, но не совсем в сохранности: исхудавшая от голода, побледневшая ещё больше, вся грязная, с алыми ранами на запястьях и ногах от верёвок девочка с заплаканными глазами, в которых застыл ужас, и неаккуратно отрезанные волосы, ставшие теперь чуть выше плеч. Этот ролик, записанный надоедливыми журналистами, ещё долго крутили по всем каналам, а фотографии спасённой просто заполонили интернет. Ёна в миг стала популярной, но совсем не этого она желала, да ещё и такой ценой. Студентка до сих пор на реабилитации.       «Оппа выучил мой маршрут, — всё же решился я прочитать дальше. — И, как оказалось, устроился на подработку в то такси, где я всегда заказывала машину. И в тот день... в тот ужасный день именно он приехал за мной. Сначала я ничего не заподозрила, потому что не всматривалась в лицо водителя, а ездила я только на заднем сидении. Вдруг мы начали ехать по совсем не знакомым мне дорогам, и когда я спросила об этом, водитель ответил, что просто сокращает путь. И я поверила... Но едва заметила, что мы выехали на дорогу, ведущую в сторону коттеджного посёлка за городом, как стала спрашивать, что происходит, и просила выпустить меня. Но он не слушал, заблокировав двери, продолжил ехать вперёд. Остановившись возле какого-то дома, водитель вышел из машины и направился к моей двери, а после того, как открыл, зажал мне рот платком, пропитанным хлороформом. Перед тем, как потерять сознание, я увидела его лицо с жуткой улыбкой на губах. Тогда-то я и поняла, кто мой похититель...       Очнулась в тёмном сыром помещении, напоминающем подвал, привязанная к стулу с заклеенным ртом. Меня охватила паника, я пыталась высвободиться, но только натёрла кожу на руках. А потом пришёл он... В его руках были садовые ножницы... В глазах всё поплыло из-за нахлынувших слёз страха и ужаса, а он своим спокойный голосом произнёс, что ничего плохого мне не сделает, пока не «заберёт» мои волосы... После этого оппа стал приходить каждый день в одно и то же время и отстригал по локону моих волос, аккуратно складывая их в какую-то коробку. Он постоянно говорил, что ему нравятся мои волосы, часто гладил их и расчёсывал... Мне было так страшно... Хотя он ничего больше мне не делал, оппа и не кормил меня и даже не отпускал в туалет... Я не знаю, как смогла продержаться целую неделю...       А потом, когда осталась всего одна прядь, он, отстригая её, сказал, что я ему больше не нужна... На его лице была такая пугающая улыбка, что я забилась в истерике, но оппа больно схватил меня за короткие волосы и запрокинул мне голову назад, а затем я услышала лязг ножниц совсем рядом и уже попрощалась с жизнью... Я даже уже почувствовала ледяной метал на своей шее... Но тут появились полицейские... Как же я была рада! Я думала, что уже не вернусь домой...», — на этом показания Мун Ёны закончились.       Суд-мед-экспертиза установила, что Ким Намджун невменяем, но причину подобного отклонения так и не нашли, однако юношу всё равно отправили на лечение. — Ну, и? — я вопросительно посмотрел на Чимин-хёна, стараясь выглядеть как можно более невозмутимо, но внутри всё было вперемешку из-за такой мало приятной истории, произошедшей с юной студенткой. — Разве этот маньяк не в клинике на лечении? — В этом-то и проблема, Чонгук, — вздохнул напарник. — Он каким-то необъяснимым способом сбежал сегодня ночью. — Чего?! — я аж вскочил с места, перепугав и без того обеспокоенных сотрудников ещё больше. — Как такое вообще возможно?! — Успокойся, детектив Чон, — пытался утихомирить меня Пак, сам при этом жутко встревоженный данным обстоятельством. — Присядь, — усадив меня обратно на место, напарник положил руки мне на плечи и посмотрел прямо в глаза. — Заново поймать этого преступника поручили именно нашему отделу, НО! — поспешил остановить моё рвение к работе мужчина. — Буквально час назад нам позвонила мама жертвы и сообщила, что на телефон Ёны пришла смс-ка с текстом: «Привет, красавица. Соскучилась по мне? Я тоже. Подожди немного, я скоро заберу тебя. За эти полтора года твои волосы отрасли, верно? Я мечтаю прикоснуться к ним. Твой Ким Намджун». — Вот сволочь! — взорвался я. — Вы отследили сигнал? — Да, но это ничего не дало. Сим-карта тут же была уничтожена, а место последней активации оказалось пустым. — Вот ведь! — злился я, сжимая кулаки до такой степени, что костяшки на руках в момент побелели. — Так, хватит сидеть на попе ровно! Отправляемся на поиски преступника! — но мой порыв был остановлен мягкой рукой Чимин-хёна, снова усадившего меня обратно на место. — В этом деле нам будут помогать и другие детективы тоже, а наша с тобой основная задача — это охрана и защита Мун Ёны. — Чего?! Почему?! — не понимал я. — Пусть этим занимаются рядовые полицейские или какое-нибудь охранное предприятие! Я детектив и не обязан делать подобное! — Именно потому, что ты у нас такой ответственный, детектив Чон, нам это и поручили. К тому же ты блестяще окончил школу по самообороне и знаешь несколько техник ближнего боя. Кто, как не ты, идеально подойдёт для защиты студентки?       Мне льстили слова Чимин-хёна, из-за чего я не смог не согласиться с ним и решением начальства, хотя внутри был категорически против подобной постановки дел. Однако, раз маньяк решил снова похитить девушку, значит, находясь рядом с ней, возрастёт вероятность, что я лично встречу его, и, если это произойдёт, самостоятельно поймаю, хорошенько покалечу за всё то, что он натворил, а потом упеку за решётку, да в такое место, откуда он никогда в жизни сбежать не сможет!