The answers

— Где я? Ответом послужило молчание. Белоснежная пелена, бескрайние светлые стены — пространство без начала и конца. Он видел крутящуюся землю, внезапно остановившуюся в одной точке. Видел свое бездыханное тело, которое отчаянно трясли, пытались делать искусственное дыхание, массаж сердца. Поздно. Они опоздали. — Я умер? Как это произошло? Он поморщился от воспоминаний. Он помнил, как его ударили, помнил, как падал куда-то, помнил невероятную боль в груди и внезапно легкость. Видел испуганные лица команды… Предатели. Они сами навлекли на него это. «Старк!» — звал знакомый голос, но ему уже было все равно. Броню разорвали голыми руками, достали его, принявшись реанимировать. Кровоизлияние в мозг — счастливчик, быстрая смерть. — Отлично. Я могу узнать все? Серьезно? Он удивился, огляделся по сторонам, ища вопросы, ища ответы. — Куда делась моя отвертка? Ну, та, которую подарил Джарвис. Картинка резко сменилась, и он видел свой дом. Отца, забирающего маленькую отверточку, и случайно ломающую ее при ремонте очередной штуки, название которой он и не помнит. — Вот же гад, — он улыбнулся. Мелочь, а неприятно. — Раз уж я могу узнать все… Сколько раз у меня был секс? И со сколькими женщинами? Счетчик запустился, лица сменялись слишком быстро, невероятно и число резко возрастало. «4983 и 305». — Вау. Какой самый счастливый момент в моей жизни? Он помнил, какое счастье испытывал, когда Пеппер приходила к нему по утрам, он завел привычку спать до полудня с ней — она будила его легким поцелуем в щеку и протягивала чашку с кофе, спрашивая: «Хорошо поработал, соня?» Именно эти моменты были самые счастливые. — Достаточно. Мой отец любил меня? Несмотря на все, Говард действительно поддерживал, пускай и не показывал виду. Он видел, как отец менял ему — карапузу — пеленки, нежно целовал его в гениальную маленькую голову, укладывал в кроватку. Любил как никто другой. — Сколько раз я. сколько раз я спас мир? «23». — Неплохо, да, чтобы… запомнили, как героя? Перед глазами мелькали люди, мелькала его могила, залитая краской и забытая всеми. Одинокий венок стоял не так далеко. — Еще лучше, — он запустил пятерней в волосы. Это было больно. Столько раз пытаться улучшить все, и оказаться забытым. Оскверненным. — Была ли у меня «та самая»? Он видел Пеппер. Видел ее улыбку, мимолетный взгляд из-под ее рыжей челки, голубые глаза, прожигающие его насквозь. Внезапно запах антисептика, он зашипел, а Пеп оторвала ватку и нежно подула на царапину: «Ты не маленький, потерпи еще немного». — Остановись, прошу. Я имел в виду… Во всем мире… Опять Пеппер. Опять ее умопомрачительный вид в простой домашней одежде — как она могла быть такой красивой? — Хорошо. Пеппер. Это всегда была она. Девушка моей мечты, понял. Она скучает по мне? Холодный дождь бил по стеклам ее черной машины. После расставания с ним, после известия о гибели героя… Она не могла себе этого простить. Следы краски исчезают, и она видит простое серое надгробие: «Тони Старк. 05.29.1971 — 05.28.2016». Сюрприза с примирением не вышло, у судьбы были другие планы на него, другие мотивы. Она положила еще один букет, к уже порядком подсохшим цветам. «Ты же простудишься, Пеп», — прошептал он, не в силах к ней прикоснуться. Он видел ее слезы, слышал ее всхлипы. — Прости, Тони. Все не должно было так закончиться, прости, — она провела по гладкому камню. Сначала умер Тони, потом она узнала о том, что Джеймс не смог перенести операцию. Потерять всех, самых дорогих людей, было страшнее всего для нее. — Все. Понял. Она будет по мне скучать. И это конец? Все исчезло. Пора уходить. Пора спать. Он слышит колыбельную матери, колыбельную, которую пела ему Пеп. Закрывает глаза, исчезая в тишине и пустоте.