Невеста Noblesse

В небольшой комнате, обставленной антикварной мебелью в викторианском стиле, на тёплом шерстяном ковре сидел обложенный игрушками Такео. Вокруг него потихоньку разрасталась какая-то сложная конструкция. После ужина Эрана резко оживилась, почти сбежав из объятий парня. Мол, выполнила все его желания, съела всё, что пихали в маленький ротик, теперь её очередь повелевать процессом. Она дала понять Такео, какое место он должен занять на полу, и начала что-то сооружать из детских игрушек, от количества которых ломились и полки, и плетёные корзины. Малышка ходила вокруг модифицированного человека кругами, выстраивая башенки из пластиковых колечек. Кубики уже организовывали собой какую-то стену с маленькими окошками, в конце которой расположилась пиала с ложечкой. Трогать их было строго запрещено. Конструкция напоминала акведук, который шёл через весь ковёр от домика из цветных книжек. В домике Эрана «запечатала» куклу и маленького медведя. Акведук заканчивался у посуды, рядом с которой уже выстроились зелёные пластиковые кустики. Можно было предположить, что это слив отходов в местное озеро. Такео был обложен подушками, а вокруг него стояли кругом тарелочки из набора цветной детской посуды, на которых расположились «тела» зайчиков, лисиц и птиц. Медведь скрывался в лесу за озером из пиалы. Разложенное перед Такео было похоже на подношение после доброй охоты, на которой медведя не поймали. Эрана стаскивала в центр комнаты всевозможные безделушки, продолжая строить не что иное, как город перед храмом, божеством в котором являлся ужасно счастливый Такео. Его волосы были распущены и уложены за спиной и на плечах, а в некоторых прядях «прятались» мелкие лохматые фигурки собачек и кошечек. Возможно, парень был в роли покровителя домашних животных, ибо корова «покоилась» у него между скрещенных ног в тарелке с цветными бобами. Однако ему было всё равно. Хоть бог грома или мелких насекомых. Ему казалось, что это был самый лучший день в его жизни. Такое ради него ещё никто не делал. Эрана через некоторое время села перед Такео на приготовленное для этого место и звонко хлопнула в ладоши, закрывая глаза. Затем её руки потянулись к нему во взывающем жесте. Мужчина тут же почувствовал, что его глаза сами по себе закрываются, наливаясь чем-то тяжёлым, а в ушах начинает звучать какое-то заунывное мычание. Напоминало песни тибетских монахов, но те были более протяжные. Это настолько крепко охватило разум, что открывать глаза больше не хотелось. Кровь в венах словно затормозила свой бег, а по телу разлилось приятное спокойствие, осевшее в итоге в каждой клетке кожи лёгким дуновением. Внутренне зрение открывалось, просыпаясь от долгого сна, в мыслях мелькали образы леса и ясного неба, проглядывающегося через кроны лиственных деревьев. Листья были влажным, словно после дождя. Хруст под ногами был осторожным и тихим. Несколько охотников шли вперёд по следу зверя, безошибочно определяя направление его пути. Медведь задрал голову, принюхался и пошёл дальше, начиная подозревать, что на него кто-то смотрит. Его бурая шкура была местами серая от грязи, в которой он недавно вывалялся. Неожиданно вскрикнула птица, и зрачки Такео переместились, глаза его пытались отыскать источник крика. Однако он и так видел всё. Абсолютно всё. Каждую ветку, каждый лист и каждую каплю на нём. Это зрение были великим, открывающим весь мир, вплоть до его мельчайших деталей, как искажения на коре деревьев, подаренное им годами. Насекомые шумели то там, то здесь. Охотники продвигались вперёд, смахивая пот и отталкивая низко свисающие ветви над их головами. Птица кричала снова и снова, замечая вмешательство в спокойствие леса посторонних. Не только птица уже знала о них. «Они недооценивают лес», - подумал Такео, словно понимая, что люди зашли слишком далеко. У них уже было достаточно добычи. Тяжёлые сумки тормозили тех, кому выпала роль их нести. Над корзинами с трофеями охотников медленно поднимался запах крови и смерти. Это привлекало мух. Мысль Такео заставила птицу вскрикнуть снова, и медведь побежал, испугавшись этого крика. Охотники пытались нагнать его, но деревья опустили свои ветви ниже. Жара становилась невыносимее. Влага тяжелела на коже. Им пора было покинуть это место. Такео желал этого, и его воля была исполнена. Он расслабился ещё больше, летя над землёй в залитый огнями костров и жаровен город. Люди стояли перед его храмом, взывая к своему богу и прося милости у него. Дожди были слишком сильными, урожай погибал. Такео слышал тысячи голосов, просящих и умоляющих. «Подношение! Подношение! Подношение!» Эти слова стали более различимыми. Он огляделся снова, чувствуя, что небо живое. Такео не потребовалось ничего делать, только мыслить, рассматривая капли воды в облаках. Он видел так много, что его дух захватывало всё больше и больше. Капли испарялись по его желанию, а тушки убитых животных излучали какую-то энергию, позволяющую ему делать это. Он словно питался самим миром, отдавая ему что-то взамен. Но что это было? Вопрос оставался даже незаданным. Такео чувствовал себя связующим элементом между людьми и стихиями. Он был на своём месте и желал остаться на нём, потому что уже не видел для себя ничего иного. Прошлое отступило, будущее стало неважным. Главным было то, что он мог сейчас. И перед его ликом была вечность, в которой ему суждено было остаться. Части Тёмного Копья становились мягче в теле. Голоса твердили лишь слово «подношение» и, казалось, дивились тому, что становились частью кого-то великого, входя с ним в полную гармонию. Покой разливался, успокаивая. *** Когда в комнату вошла Сейра, то ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, потому что она видела, как в воздухе вокруг Такео образуется кровавый туман, в котором медленно с игрушечных тарелок поднимаются плюшевые звери. Плети силы тянулись к Такео, хотя это нельзя было различить простым зрением. Но Сейра была ноблесс, поэтому видела то, что другим было недоступно. Сила Эраны наполняла тело Такео. Сам того не подозревая, он поглощал жизненную энергию, которая открывала скрытые потенциалы его тела, приближая его к какой-то новой модификации, которая могла начаться прямо сейчас. - Госпожа! Время принимать ванну! - голос Сейру не подвёл, ей удалось сказать эти слова ровно, но немного громче обычного. Игрушки резко попадали вниз, а Такео открыл глаза. Он видел перед собой маленькую девочку, на лице которой играла лёгкая улыбка. Она выглядела устало. Цвет лица не изменился, но под глазами пролегли тёмные круги. Её движения стали более вялыми. - Доиграем, - мягко проговорила она, кивая ему. Судя по всему, она имела в виду, что доиграют они потом, потому что тяжело поднялась и направилась к ожидающей её с полотенцем и детским банным халатиком Сейре. «И что это было? - недоумевал Такео. - Они точно вращались в воздухе! А я… что было со мной? Я питался силой живых? Или же мир питал меня?». *** - Мягкие игрушки? - недоумевающе спросил Франкенштейн. - В них же нет крови. - При чём здесь кровь? - полюбопытствовал Тао. - Госпожа обладает силой повелевать кровью. То есть, во всём, в чём течёт кровь, она находит свою власть. Но в мягких игрушках её не было, - пояснил Франкенштейн. Он точно знал, что никто колбы с кровью в плюшевых зверят не зашивал. Такое производство в стране ещё не наладили. Но в мире вампиров это было бы ходовым брендом. - Там был туман, - припомнил Такео, которому лишь мельком удалось его узреть, потому что он очень быстро пропал. – Кровавый… - Что?! - в этот момент вид у Франкенштейна был такой, словно кто-то решил навредить его Мастеру. Аура полыхнула тёмным так, что некоторые невольно прикрылись рукой. - Точно был, - настаивал на своём Такео, не собираясь пугаться. Он понимал, что разговор принимает важные обороты, раз босс так реагирует, не в состоянии сдержать себя. – И моё тело… как это сказать? Я чувствовал себя иначе. Очень легко, словно хорошо выспался и теперь мог практически взлететь не хуже этих игрушек. Такео хотел узнать, что с ним произошло, но никак не мог вспомнить подробностей того, что видел в своём подсознании. - Я помню лишь отрывки. Там была энергия. Я видел небо, но это было иначе. Все внимательно смотрели на Такео. - Иначе? – переспросил М-21, не понимая, что может быть иного в небе. Всего лишь воздушное пространство. - В облаках были формы, водные капли, - подбирал слова Такео. – И такой клубящийся дым. Как энергетический ком. Но он был осязаемый. Когда я направил в него своё желание, он начал рассеиваться. И во мне была сила. Какая-то новая, которая шла из вне. Из того, что было внизу. Как от… мира. Глаза Франкенштейна сильно расширились, а лицо приобрело выражение беспомощности. Не хватало лишь сорванных листьев с деревьев, чтобы подчеркнуть его ошеломление. - Вам придётся избегать подобных игр, - проговорил он очень быстро. - Это была примитивная форма пространства крови, в которой летали игрушки. Госпожа тратит на него свою жизненную силу, это недопустимо. Это абсолютно недопустимо, - повторил он настойчиво. – То, что ты видел, было зрением ноблесс. Ты смотрел на мир глазами Госпожи. При этом вся эта лёгкость в теле и приливы сил – это её силы. Она отдавала тебе свою жизнь. Ту силу и ту жизнь, которые копит её тело, которые вливаются в неё из… как ты сказал: мира. «Кто же научил её этому? – мрачно задавался вопросами Франкенштейн. – Кто использовал её таким образом? И зачем?» Такео был ошарашен словами своего босса. Он никак не мог поверить в это. Ему не хватало слов, чтобы выразить свои эмоции. Тао и М-21 тоже молчали, пытаясь понять и Такео, и Франкенштейна. Они не видели того, что предстало перед сознанием Такео, и не подозревали о том, как это повлияло на девочку. Но историю про «жизненные силы» оба знали очень хорошо. Такео решил нарушить тишину: - Это может... её... убить? - тут же в его голове произошёл сравнительный анализ между Эраной и Рейзелом, которому приходилось платить за применение силы своей жизненной энергией. Все напряглись. - В её нынешнем состоянии вполне. У неё детское тело, оно попросту не сможет выдержать, - Франкенштейн был напряжён настолько, что не мог больше сидеть. – Когда мы встретились с ней впервые, она сделала что-то подобное со мной. Мои раны зажили в одно мгновение, а бодрость переполняла меня. Но открыв глаза, я понял, чего это ей стоило. Тело Госпожи – загадка. Оно не может выдержать того, сколько силы в нём заключено. И того, сколько ещё может принять в себя. И в то же время, сам процесс передачи или высвобождения не может пройти безопасно. Госпожа ещё не может контролировать это. Чтобы добиться в этом успеха, надо полностью осознать то, чем владеешь, - он задумался о том, с чем же это можно сравнить, чтобы понять, насколько сложна обсуждаемая тема, но в то же время проста. – Раель в одно время был самым страшным противником для вас. Все согласно кивнули, помня те неприятные моменты, когда драки с Раелем не заканчивались ничем хорошим для троицы модифицированных товарищей. - Вы тогда сказали нам, что он соперник, обладающей колоссальной силой и понимающий её размеры и пределы, - вспомнил Тао. - Именно. И у Раеля было на это пять сотен лет. Его сознание росло вместе с его способностями. С самого рождения у него были эти способности. Сила Госпожи с ней с рождения и растёт каждый день, однако… - Ей всего два года, - нечаянно перебил Такео Франкенштейна, но тот лишь кивнул на это, подтверждая верность высказывания. - Два года сознания за пару тысяч лет. Госпожа не в состоянии начинать учиться управлять своими способностями сейчас. Пока что их сдерживают печати, которые я создал, готовясь к её пробуждению. Раньше я не знал, что делать, но прошли века, и я достиг нужного знания. Если мы будем осторожны, то мы справимся с этим, - Франкенштейн попытался улыбнуться. Он не мог винить кого-то в произошедшем, осуждая только себя, потому что надо было предугадать подобное развитие событий. Но как? - Мне не стоило упускать Госпожу из виду. - Это моя вина, - Такео приуныл. И не мысли о том, что отпуска может больше не быть, печалили его. Речь шла о жизни маленькой девочки, которая была ему небезразлична. - Нет, ты ничего не знал. А сказать, что Госпожа необычный ребёнок, просто недостаточно, чтобы все поняли, что ожидать после этих слов. Вам следует играть в другие игры. Мы подумаем об этом, - улыбнулся Франкенштейн. - Лучше сразу приучать ребёнка к компьютеру, там никакого пространства крови не надо, - буркнул Тао, сложив руки на груди. - Лучше погулять пойти, - М-21 не особо был вдохновлён идеей Тао. - Не думай об этом, - обратился к Такео его босс, игнорируя высказывания остальных. - Я оставлю инструкции, и Мастер будет рядом с вами. Используй свой отпуск. Лучше было бы сказать «возможность», но Франкенштейн не хотел намекать на то, что в курсе горячего желания Такео позаботиться об Эране на правах то ли брата, то ли отца. Такео выглядел унылым. Он понимал, что, возможно, ему лучше отказаться от затеи брать отпуск. Он мог не справиться, и тогда это обернётся трагедией. Конечно, было ясно, что Франкенштейн доверяет ему, даёт один шанс за другим, желая только добра и веря в него. Возможно, сейчас ему надо было снова поверить в себя. Тао похлопал друга по плечу. М-21 тоже. Их взгляды были переполнены волнением, но они всё равно поддерживали своего товарища, тоже веря в него. Все хотели, чтобы его старые душевные раны зажили настолько, насколько это возможно. Победа над прошлым никому не доставалась легко, да и шансы редко выпадали провести эту битву «на своём поле». Но у Такео был этот шанс прямо сейчас, и все искренне желали, чтобы он им воспользовался. «Я сделаю всё, что в моих силах», - решил Такео, глядя вслед уходящему боссу. *** Эрана тихо лежала в огромной кровати, которая была куплена на вырост, потому что предполагалось, что через пару недель обычной детской корзинки ей будет мало. На круглом столике из тёмного дерева рядом дымился ароматный цветочный чай с кусочками фруктов. Рейзел сидел в мягком чопорном кресле с высокими подлокотниками и смотрел в наполовину зашторенное окно, иногда переводя взгляд на усталую Эрану. Она недавно с трудом допила свой чай, уверенно делая это без помощи посторонних. Салфетка спасла платье от нечаянно политых капель тёплого напитка. Ей было сложно сохранять концентрацию в пальцах, потому что она их почти что не чувствовала. - Рей-зел, - позвала она тихо, привлекая внимание своего жениха. Он немного сдвинулся в кресле, становясь на несколько сантиметров ближе к ней, но всё равно оставаясь слишком далеко, чтобы она могла до него достать. Ей пришлось протянуть к нему руку, за которую он мягко взял, ощущая, как цепко Эрана держится за неё своими маленькими пальчиками. Она хотела почувствовать его тепло, но не могла. Пальцы стали совсем немыми. Его это беспокоило. - Спи, - сказала она тихо. - Я... с тобой. На губах Мастера скользнула мягкая улыбка. Она была с ним. Этого было достаточно, чтобы чувствовать себя лучше. - Когда ты проснёшься, я буду рядом, - проговорил он в ответ так же тихо. Ей пришлось отпустить его руку и закрыть глаза. Маленькая игра отняла много сил, а ей хотелось ещё немного посмотреть на него. Но она верила ему, желая утром увидеть его рядом. А потом он скажет ей то, что хотел повторять ей каждое утро: - Доброе утро, Эрана. Пора вставать.