Серебряное Пламя

Тьма... Пожалуй, самое страшное для любого человека. Наш первый страх, взлелеянный самыми недрами нашей пока еще детской души, исходит как раз таки из тьмы. Даже будучи взрослыми, мы до дрожи в коленках боимся погрязнуть в ней. Однако порой именно она приносит нам желанное спокойствие и необходимое одиночество... Это одиночество некоторые ценят, а некоторые ненавидят. Некоторые боятся. Как и тьму. Лишь одно отличие между тьмой и одиночеством - второе можно полюбить, к нему можно привыкнуть, а вот к первому навряд ли. От тьмы всегда хочется убежать, ее начинаешь ненавидеть с ранних лет. Но вот в чем беда: она есть везде. От нее не спрячешься, она найдет тебя всюду. Абсолютная, пустая тьма. Невысокая сереброволосая девушка в ней совсем одна на бесконечность вокруг. Нет понятия верх или низ, право или лево. Везде безграничное Ничего. Это можно сравнить с невесомостью в космосе, когда силы притяжения или веса не действуют. Но в космосе есть звезды. Здесь же их нет. И все равно закрыты ее глаза или открыты - ничего не меняется. Она абсолютно одна в месте, где нет звуков, света, запаха, движения. Она там, где нет движения, нет жизни. Нет жизни... «Я умерла?.. Мне страшно... Помогите… - подумала она, оглядываясь по сторонам и пытаясь найти хоть маленький лучик света. - Сколько я уже здесь?.. Полчаса? Месяц? А может, и того больше... Такое чувство, будто я тут всегда и была... А кто я? Ничего не вспоминается. Будто в моей голове такая же пустота, что и вокруг. Забавно». Неожиданно в кромешной тьме раздаются голоса. Нет, скорее мало разборчивый шепот. Кажется, будто все вокруг пропиталось им. Обрывки фраз кружат во тьме, невольно заставляя вслушиваться во что-то, кроме оглушающей тишины, царившей вокруг. Учитель… смерть…вина… Почему именно это? И тут, как будто наяву, перед девушкой начинают проноситься облака - частички ее самой. Первое знакомство, первая миссия, смерть… все смешалось воедино, не давая мыслям найти нужную волну. За бурей появился проблеск, и она невольно потянулась к нему. Свет. Вот он - выход. Лучик надежды во тьме, что сдавливает душу, не давая расправить невидимые крылья воли. Тьма давит волю, погружая все во мрак. Она забирает, погружает все в себя без остатка, а затем медленно разрушает, подавляя все сопротивление. Но кто сказал, что тьма должна быть черной? В это верят лишь глупцы. Ведь тьма - это демоны, что погружают все в пучину забвения. А демоны бывают разные. Те, кто показывают свою истинную суть - слабые. Сила демона - его маска. Красота может сгубить даже самую светлую душу. Обман и иллюзия, вот что такое тьма. И вот она почти достигла цели. Она чувствует дуновение ветра, исходящее от света, чувствует его тепло. Она протянула руки, чтобы, наконец, тот поглотил ее, выпустил на волю. Но все обрывается в одно мгновение. Сильные руки обнимают ее сзади, будто защищая от всех бед и не давая добраться до света. От тела исходит тепло, такое родное, светлое и доброе тепло, к которому невольно тянешься, как только почувствуешь его. Приятный бархатный голос шепчет в макушку, обдавая ее таким же теплым дыханиям, принося еще больший покой и уют. - Не делай этого, милая. Не делай, если не хочешь потерять все, чего так долго добивалась, к чему так долго шла. Глаза распахиваются в неверии. Прозрачные слезы потекли по щекам. Это слезы раскаяния и боли. Боль, потому что не смогла спасти. Боль, потому что это все из-за нее. Слова раскаяния, что так долго хотела сказать ему, не хотели срываться с ее уст. И лишь беззвучный шепот разносился вокруг. - Учитель Габриэль, - собравшись с духом, она медленно развернулась. И вот он стоит перед ней, с таким же добрым выражение лица и ласковой улыбкой. - Как... - вместо привычного голоса лишь хрип, - как такое возможно? Смятение. Голова разрывается на части. И теперь стала слышна песня. Раз за разом мелодия повторялась в ее голове, не давая мыслям прийти в норму. Она сходила с ума. Девушка завертелась в объятьях мужчины и резко упала на колени, выскользнув из кольца родных рук прикрывая уши руками. Почему? Почему это песня никак не прекратиться? Почему? Слезы вновь полились из глаз, нагрянули давно забытые воспоминания.        Flashback Маленькая рыжая девочка и ее брат лежат на старенькой кровати и готовятся ко сну. Мама выключает свет, погружая комнату в полумрак. - Мамочка, спой нам колыбельную, - голос девочки немного подрагивает. Видимо она боится темноты, даже если рядом ее старший братик. - Конечно, милая, - женщина улыбается и садится на краешек кровати. Слова разлетаются по комнате, образуя невообразимой красоты мелодию. Все мысли вылетают из головы, на их место приходит умиротворение. Слова льются из уст молодой женщины, по ее щекам катятся слезы, а дети засыпают, не видя этого. Прекрасная мелодия, прекрасные слова, словно магия, они завораживают окружающих, но не может быть все так хорошо. Не бывает добра без зла и света без тьмы. В этом мире нет исключений. Тайна, покрытая пеленой прошлого, тайна, которую никто не должен узнать, наследие, от которого нельзя отказаться. Колыбельная. End Flashback - Мама, - слезы не желали останавливаться и с каждым новым воспоминанием их становилось будто бы больше. Она давно покинула их, оставив одних в этом огромном мире. Оставила, так ничего и не сказав напоследок, покинула, не оставив на память ничего, кроме друг друга. Они остались вдвоем. - Кэйтлин, я помогу тебе вновь обрести себя, только доверься мне, - она посмотрела на него своими потухшими глазами, которые раньше были ярче серебра. Ее внутренний свет погас, но он не может допустить этого. Она беззвучно поднимается и обнимает его. Согласна. - Ты сейчас видела ее, да? - такая грустная улыбка. Такая светлая и добрая женщина затухала прямо на глазах. Болезнь, такое страшное слово. Оно погубило не одну тысячу жизней и губит и по сей день. Оно сгубило и ее. Но не обычная, людская. Нет. Дело было совсем в другом. Она дала жизнь тем, кого называют спасителями. Она подарила миру новую надежду, обрекая себя на погибель. Ничто не дается в этом мире за просто так. Выпив кровь Ангела, она подписала негласный договор. Жизнь за жизнь. И он приведен в исполнение. С виду еще такая молодая, но внутри... Она отдала все свое им, подарила им себя, но они даже не знали этого. - Скажите, учитель, почему мир так жесток с теми, кто делает добро, почему так добр со злодеями? - взгляд в никуда. - Все рано или поздно сходится к одному. Смерть. И этого не изменить. Просто у каждого жизнь своя. Отдать жизнь ради спасения мира или же остаться равнодушным. Я бы выбрал первое, - девушка подняла на него взгляд полный непонимания. - Так сделала и твоя мама. - Но как же… она же заболела, - недоумевала девушка. - Не совсем, понимаешь… - от услышанного она вновь заплакала. Мама. Ее мила, добрая, всегда улыбающаяся мама умерла из-за них. Из-за нее. - П-простите... простите меня за все. Я виновата в ее смерти и в вашей тоже. Какой из меня спаситель, скорее я та, кто погубит этот грешный мир, - сквозь слезы выдавила сереброволосая. - Ты не виновата, моя сестра сама выбрала такую судьбу, и я тоже. Мы отдали свою жизнь для того, чтобы жила ты. Ты наше спасение. Не вини себя в нашей смерти, - мягко проговорил брюнет. - Сестра? То есть вы мой… - Да, - такая мягкая улыбка и взгляд, полный любви и нежности. И все это ей, той, из-за которой он погиб. - А что это был за огонек, что дала мне Айли? - спросила она. - Это частичка твоего отца, - выдал мужчина, - перед тем как его изгнали, он передал ее мне и сказал вот что: когда придет время, я должен передать ее тебе, дабы твои силы полностью пробудились. Воцарилось молчание, Уолкер пыталась все понять, раскладывая все по полочкам, и тут она кое-что вспомнила, посмотрев на учителя, она спросила: - Скажите, учитель, а откуда мама знает колыбельную? - О, просто твоя мама была… - последние слова потонули в свисте ветра. И вновь закружились облака и кадры. Вновь зазвучали голоса и мелодия, что теперь так дорога ее сердцу. Лились звуки и слова, погружая девушку в омут воспоминаний, мелодия звучала, а все остальное погружалось во мрак. Почему опять она?        Flashback Обычный день в цирке. Красивые выступления на сцене, красивые артисты, красивые животные. Вот, что видят зрители. Но это лишь оболочка. За всем этим стоит пара детей, которые и создают маску актеров и животных. Истина, которую скрывают от посторонних глаз. Цирк - это семья. Семья, в которой у каждого своя роль, свое место. Не важно, главная у тебя роль или нет. Главное, что каждый является частью семьи. Возможно, не каждый сразу понимает это, все приходит со временем. И вот, после очередного представления, маленькая рыжеволосая девочка направилась на поиски. Недавно, она видела красивый серебряный шарик с крылышками. Совсем как у ангела. Ей непременно захотелось найти его, ведь он такой необычный. Шаркая ботинками по снегу, она любопытно поглядывала по сторонам. И вот, в ближайшем сугробе что-то блеснуло в редких лучах солнца. Она непременно последовала туда, предусмотрительно стараясь ступать тише. Прыжок. И девочка летит лицом в сугроб, тогда как маленький ангел, как она его окрестила, взлетел, какой-то странно скалясь. Но она не унывает. Кое-как выбирается из сугроба и вновь начинает погоню. Они петляют, огибая шатры и редких людей, что стояли на пути этой парочки. Кэйт так задумалась, что не увидела дерево, стоящее впереди. Перед ее взором был лишь этот маленький комочек. Синхронный глухой стук и они оба оказываются на холодной, промерзшей земле. - А я тебя поймала, - на красивом лице появляется счастливая улыбка. Это победа. Но не тут-то было, «ангелочек» взлетел и, показав язык, скрылся между крон деревьев, оставляя своего преследователя позади. - Ну и ладно, я тебя все равно догоню… в следующий раз, - потирает лоб и недовольно дуется. Сейчас она как никогда похожа на недовольного хомячка, которого обделили морковкой. Ее бурчание по поводу невоспитанных «ангелочков» прервал звонкий детский голос. В котором она узнала голос брата. - Мана, я выучил… я выучил азбуку! Теперь я могу читать, - слова были пропитаны неподдельной радостью и счастьем. А еще гордостью за самого себя, за то, что смог. На лице девочки появляется легкая улыбка. Она рада за него, в его жизни появился еще один человек, которого он пустил в свое сердце. Он заменил ему отца, стал добрым и мудрым наставником. Ну как тут не порадоваться? - Ха-ха, Аллен, молодец. Не ожидал, что ты так быстро выучишь ее, - проговорил мужчина. - Ты сомневался во мне?! Да я, между прочим, еще одну, свою собственную придумал, так, на всякий случай, - тот явно обиделся на мужчину. Ведь он так старался, а в нем еще и сомневались. - Ну прости, прости. И что же это за азбука такая, о великий? - добрая усмешка, ставшая уже родной. Алену нравился такой Мана: добрый, открытый. В жизни он не такой, как на сцене. Это не описать словами. - Азбука слов, - и гордо выпяченный подбородок. - Ха-ха, Аллен, азбука на то и азбука, а слова это совсем другое. - Тогда тебе я ее не покажу. Буду один ее знать, - тот вновь расстроился. - Не обижайся. Давай показывай, - мальчик присел на корточки и начал что-то выводить на снегу, мужчина заинтересованно склонился, чтобы разглядеть получше знаки, нарисованные обычной палочкой. Мальчик что-то бубнил себе под нос, так, чтобы никто кроме него не услышал. - Чего ты там бубнишь себе под нос, а, Аллен? Вроде не старый так бурчать, - мальчик покраснел то ли от злости, то ли от смущения. - Не старый я, это ты старый, Мана! И я не бубню, а напеваю. - И что же? - на слова про старость он вообще не обратил внимания. - Это… это песня, которую мне в детстве пела мама, - в глазах появилась печаль и тоска. Он опустил голову. - Споешь? - Если только пару строк, - тот кивнул. - В тени я буду продолжать молиться, Любить, пока в груди болит При взгляде на душ пленных лица. Союз ладоней поцелуй скрепит, - слезы текут не переставая. Тяжело, как же тяжело ее забыть. Ее улыбку, взгляд, ее добрые глаза, которые всегда так тепло смотрели на них. Сколько бы времени не прошло, он помнит. И каждый раз, когда звучат слова этой песни, он плачет. Просто потому, что помнит. Его прижимают к груди, а на ухо шепчут: - Какая красивая песня. Аллен, ведь из-за нее ты изобрел азбуку, покажи ее мне, - голос тихий, спокойный. Мальчик не видит, как по щекам мужчины скатилось несколько слезинок, не видит, какая печаль сейчас в его глазах. Ведь он помнит ее, ту, что показала ему, насколько прекрасен этот мир. Ту, что стала для него верной подругой и товарищем. Ту, с кем он не успел попрощаться. И вот он вновь улыбается, прогоняя печаль, зная, что скоро она вновь вернется. Он отстраняется от своего наставника и вновь принимается рисовать. - Вот, смотри… Они не видят, как сзади них стоит девочка, которая тоже слышала слова. Не видят, как по ее щеке скатилась одинокая слезинка. - Мама… End Flashback Она просыпается в объятьях учителя. Отрешенный взгляд и быстро бьющееся сердце. - Кэйтлин, не покидай меня, иначе ты никогда больше не увидишь его, - изрек мужчина, стараясь не давать ей спать. - Не хочу, - сухой тихий голос, наполненный безразличием. - Кэйтлин, вслушайся в стук своего сердца, просто вслушайся, - он уже умолял. Он видел, как девушка стала бледнеть, а тьма подбираться все ближе. Он не хотел, что бы она погибла. Почему у нее так странно бьется сердце? Будто это ритм, мелодия. Эта песня преследует ее повсюду, не хочет отпускать ее. И тут она понимает, что это за строчки: - Был один, теперь нас двое. Пред глазами промелькнет Что-то очень дорогое - Образ в сердце всколыхнет Тот, кто ей очень дорог... Канда, неосознанно, именно он появился у нее перед глазами, его улыбка, его серо-голубые глаза. - Тянись к своему свету, милая. Он тебя никогда не подведет. Он твоя поддержка и опора, он твой защитник. И помни, ты ни в чем не виновата, я сам выбрал свою судьбу. Я люблю тебя, - он стал растворяться в белом свете, что стал расползаться во тьме, принося умиротворение. - Спасибо... - были ее последние слова, и тьма взорвалась ярко-белым светом.... *** Из небытия Уолкер вытащил какой-то противный писк. Медленно, но верно к ней возвращались все чувства, слух, запахи ощущение. Собравшись с силами, чтобы выбраться из слабости, сковавшей ее, сереброволосая наконец медленно открыла глаза и увидела, что около нее, что-то, вводя ей в капельницу, стояла молодая девушка, судя по белому халату, она ученая. Наконец-то заметив, что она пришла в себя, девушка во все глаза смотрела на нее, а затем, сделав пару шагов назад, рванула на выход. «Чего это она? - лениво подумала девушка. - Аж шприц выронила». Пытаясь привстать, Уолкер зашипела от не очень приятной боли во всем теле, но все же она попыталась сесть, но тело никак не хотело ее слушаться. После очередной неудачной попытки, Серафим, плюнув на это дело, перестала. «Живая... - промелькнуло у нее в голове. - Но как? Ведь тот Акума пронзил меня мечом насквозь. Нет, это, конечно, хорошо, но надо найти кого-нибудь. Хочу пить! Очень», - взмолилась про себя сереброволосая. Уолкер принялась ждать, когда кто-нибудь к ней заглянет. Она ждала столько, сколько могла, но ее терпению быстро пришел конец. - Я тут значит от жажды помираю и встать не могу, а они все где-то ходят! - проворчала она, и только она снова попыталась сесть, как прозвучал звук стукнувший двери об стену. Повернув голову, она увидела стоящих в дверном проеме тяжело дышащих друзей. Они были все сборе: Лави, Линали Ли, Кроули, Миранда, Аллен с Тимкампи, Линк и Тики. От последнего Уолкер неслабо удивилась. - Кэйтлин... - прошептал Стручок, с неверием в глазах смотря на очнувшуюся сестру. - Ага, - только и произнесла она, как ее сграбастали в охапку, попутно садясь. От таких действий Уолкер на секунду опешила, а когда она почувствовала запах лотоса, то, закрыв глаза, несмело обняла в ответ. Миг, и Серафим почувствовала прикосновение к себе множества рук. Открыв глаза, девушка увидела, что рядом с ней стоят все ее друзья, на их лицах сияют радостные, ласковые улыбки. - С возращением, - услышала она тихий голос Канды. - Да, я вернулась, - с искренней улыбкой и со слезами на глазах прошептала Серафим. Когда первая радость утихла, и друзья разместились полукругом рядом с крылатой, начался допрос. Уолкер, удобно устроившись рядом с Кандой, который отказался пересаживаться спросила: - Ну, кто мне расскажет, что произошло, когда я отключилась? И как я вообще выжила? - она обвела взглядом явно растерявшихся ребят, остановив взор на брате, она вымолвила: - Аллен?! Джокер вздрогнул, но, прокашлявшись, покорно принялся все рассказывать: - Ну, в общем, от смерти тебя спас Тики, точнее он сказал способ, как это сделать. - Продолжай, - подтолкнула его сестра, но вместо него заговорил сам брюнет. - Когда твое сердце остановилась, я предложил ему способ, как тебя, так сказать, воскресить. Профессор ввел в тебя кровь Аллена, - огорошил он ее. - В смысле? - воскликнула и тут же поправила себя: - То есть я хотела сказать: для чего? - Видишь ли, вы близнецы, и в вас обоих течет кровь Ангелов. Кровь Аллена помогла тебе, так сказать, воскреснуть. Что, собственно говоря, и получилось, но в этом способе была и опасность, - объяснил он. - Какая? - Ты могла стать Ноем, - изрек Канда. - ЧТО? - воскликнула Кэйтлин и почему-то посмотрела на Тики. - Дело в том, что в Аллене живет четырнадцатый, и введя в тебя его кровь, был большой шанс, что так и случится... Но эффект был совсем другой, - выдал Юу, и Кэйт почувствовала, как руки на ее талии сжались сильнее. - И что это за эффект? - задала вопрос Серафим. - Ты впала в кому, - изрек Лави. - И на сколько? - хриплым голосом прохрипела девушка, но видя, как друзья потупили взгляд не решаясь говорить. - Ребята, сколько я пробыла в коме? - снова повторила вопрос сереброволосая. Но ребята молчали, тяжело вздохнув, она кое-что вспомнила и, посмотрев на Лави, изрекла: - Лави, ответь на мой вопрос, пожалуйста. - А почему я? - воскликнул рыжий, нервно теребя кончики волос. - Потому что ты мне должен, - спокойно проговорила седая. Лави вмиг вспомнил о каком долге она имеет ввиду, и, понимая что карточный долг это дело святое, тяжело вздохнув тихо вымолвил: - Три года. - Что? - не веря своим ушам переспросила близнец. - Повтори, пожалуйста, что ты сейчас сказал, я, по-моему, неправильно тебя расслышала. - Нет, ты все правильно расслышала... Ты пролежала в коме три года. Из нее как будто воздух вышибли, а по голове дубинкой съездили. Кэйт не могла поверить своим ушам. Три года... Три года она была на грани жизни и смерти... Три чертовых года ребята переживали, очнется она или нет... Три года неведения... И если бы не учитель, то она вообще не очнулась... Так бы и осталось в той кромешной тьме. - Кэйтлин, - встревоженным голосом окликнул ее Кроули, почувствовав изменения, - все нормально? - Не, - покачала головой, - ничего не нормально... - Не дрейфь, Кнопка, еще успеешь наверстать, - попытался подбодрить ее Лави. - Расскажите, что произошло за это время? - попросила она. - Да ничего особенного, - вымолвил брат, - разве что Линк стал Инспектором, Рувелье из-за того что произошло три года назад, приказали вернуться в Ватикан и отстать от нас, тебе вернули все права экзорциста и вернули звание Генерала, ну и то, что Тики теперь официально зачислен в наши ряды, - закончил перечислять Ал. - Гороховый Стручок, это, по-твоему, «ничего особенного?» - скептически выгибая бровь, спросил Канда. - Я - Аллен, БаКанда, - в привычной манере огрызнулся Джокер, - когда ты уже запомнишь эти пять букв, из которого состоит мое имя?! - Когда ты поумнеешь, - парировал мечник. Завязалась перепалка, Кэйт переводила взгляд то на краснеющего от злости брата, то бросала косые взгляды на ехидно скалившегося Канду. Покачав головой, она подумала: «И правда ничего не изменилась». И только она хотела сказать, чтобы прекратили, как снова прозвучал громкий стук двери, и не успела она ничего понять, как почувствовала несильный толчок в грудь от которого она впечаталась в грудь Юу, а тот повалился на кровать. - Что за че... - но, она так и недоговорила, почувствовав, как по ее щеке прошелся горячий влажный, чуть шершавый язык. Секунда, и комнату разрезал звонкий визг, к нему присоединились ругательство, возгласы и веселый смех. - А-а-а, Лейла прекрати! - визжала девушка, пытаясь оттолкнуть черную кошку, попутно уворачиваясь от ее языка. - Мелочь, угомони свою придурошную кошку... Агх... - вскрикнул мечник, прекращая шевелиться. Дело в том, что широкая черная лапа немного съехала вниз, наступая прямо на его уязвимое место. - Лейла, слезь с них... - проворчал подлетевший Аллен и, схватив кошку за ошейник, потянул на себя. Но это оказалась куда сложнее, хищница просто прилипла к своей хозяйке. - Тики, - прохрипел седой, - помоги. - Сейчас... - бросил тот и поднял два пальца ко рту, громко свистнул, но на его удивление кошка даже ухом не повела. Микк поднялся и, с нервно дергающийся бровью закатав рукава, пошел к куче мала. - Ну ладно... Пока эти трое пытались угомонить разошедшуюся кошку, Лави с Линали едва по полу от смеха не катались. Линк в недоумении качал головой, но его выдавала улыбка. Кроули и Миранда, оставшись на месте, поддерживали их словами. Но в какой-то монет Лейла, видимо решив, что хватит, неожиданно скользнула в бок и Аллен с Тики, не ожидав такой подставы, ойкнув, свалились на Кэйт с Кандой. Не выдержав, Уолкер-младшая расхохоталась в голос. - Ха-ха-ха... слезте с меня... пх-ах-ха-хах... вы тяжелые... - сквозь смех кое-как проговорила девушка. Парни, очухавшись, молниеносно поднялись, следом за ними в себя пришел Канда, он легко сел заодно поднимая за собой и сереброволосую. Кое-как успокоившись, но с улыбкой на лице посмотрев на свою любимицу, девушка застыла как изваяние, а радостная улыбка медленно исчезла. Серебряные глаза с шоком и ужасом пристально разглядывали хищницу. - Что с ней произошло? - прохрипела особ, не отводя взгляда от черной. Дело в том, что начиная от левого глаза проходя вниз и пересекая широкую мускулистую грудную клетку, извиваясь подобно змее, тянулся бледно-розовый с равными краями шрам. - Лейла защитила нас от Акумы, когда мы отвлеклись, - пробормотал Линк. - Тот Акума, с которым ты сражалась, не сдох, - вымолвил Канда, - мы не заметили, как он встал и подошел к нам, а когда он кинулся на твоего брата, появилась Лейла, она повалила Акуму, получилось так, что он смог ее зацепить, - объяснил Аллен. - Но и Лейла не осталась в долгу, - проронил Юу. - Что она сделала? - задала вопрос Кэйтлин, гладя по голове свою мурлычущую любимицу. - Она разорвала его на куски, - изрек Юу. Уолкер краем глаза заметила, как Лави с Говардом содрогнулись, и поняла, что они стали невольными свидетелями мести Лейлы. Кэйтлин сама не раз это видела, и зрелище было не из приятных. И тут она поняла, что не хватает еще одной ее любимицы. - А где, Айли? - задала она вопрос и, увидев, как ребята переглянулись, насторожилась. - С ней все хорошо? - И да, и нет, - непонятно ответил ей брат. - В смысле? - не въехала девушка. - Где она? - Здесь, - вымолвил брат и, достав из кармана серебряный комочек, отдал его в руки сестры. - Что с ней случилось? - в шоке спросила дева. - Мы не знаем, - выдал Канда, - она в таком состоянии уже три года. - Ох, Айли, - прошептала особа, а затем, коснувшись губами прохладной поверхности, еле слышно проговорила. - Пора просыпаться, мой ангелочек. И тут у всех челюсти поздоровались с землей, Айли, чуть вздрогнув, перевернулась, расправляя во всю длину серебряные крылышки. Улыбнувшись зубастой улыбкой, шарик взлетел и, сев на макушку, стал зарываться в нее, весело махая хвостом, что-то громко фыркая. - Ха-ха-ха... - весело засмеялась девушка. - Я тоже по тебе очень скучала. - Сестра, объясни, что было с Айли? И почему мы никак не могли ее привести в чувство, а тебе это удалось? - немного заторможено спросил Уолкер-старший. - Ответ очень прост: Айли впадает что-то наподобие спячки, если со мной что-то не то, и только я могу ее разбудить, - ответила сереброволосая, наслаждаясь копошением в волосах. - Вот оно как, - хором произнесли все. Больше двух часов друзья сидели в комнате и по очереди рассказывали, что у них случилось за эти три года. Они бы еще так просидели, если бы Кэйт кое-что не услышала. «Будь счастлива...» - совсем тихо прозвучал голос учителя. «Я должна ему рассказать» - промелькнула мысль у нее в голове, и, кашлянув этим самым привлекая к себе внимание, проговорила: - Ребята, можно вас попросить об одном одолжении? - Конечно, - кивнула головой Линали. - В общем, не могли бы оставить меня с братом наедине? - попросила она и, видя недопонимание на лицах друзей, объяснила: - Мне нужно с ним поговорить. - Да не вопрос, - весело воскликнула Ли-младшая, - пойдемте ребята, оставим их вдвоем, - и один за другим друзья покинули комнату. Последний был Канда, выходя уже из комнаты, Серафим заметила на себе мимолетный взгляд серо-голубых глаза, и она поняла, что брюнет вернется обратно. Как только близнецы остались наедине, Уолкер-старший с любопытством спросил: - Ну и о чем ты хотела со мной поговорить, сестра? - Слушай внимательно и не перебивай, я расскажу лишь один раз, потому что все это причиняет боль, в общем, все началось с нашего рождения... - и Кэйтлин рассказала брату абсолютно все: о встречи с учителем, о том, что это именно он помог ей вернуться, о том, что мама не болела, а умерла от старости, хоть она и выглядела с наружи молодо, но внутри она была очень стара, то, что выпив кровь Ангела, их отца, она подарила им свою жизнь. О той мелодии, что он постоянно напевал, и что именно ее в детстве пела им мама. О том, что она была близким другом Маны, и именно ее он научил этой песне. - И последнее, самое главное, Габриэль приходился родным братом нашей матери... - Что?! - ошарашено воскликнул Аллен, едва усидев на месте. - Подожди... неужели ты хочешь сказать, что... - Да, Аллен, Габриэль приходился нам дядей, - подтвердила его догадку сестра. Повисла напряженное молчание, Аллен пытался осмыслить слушанное, он хотел бы попросить, чтобы сестра повторила кое какие моменты, но вспомнив, что она сказала до начала рассказа, передумал. Близнец сидела и гладила одной рукой Лейлу, а второй теребила по привычке сережку учителя. Она не торопила брата, не отвлекала, давая ему время подумать над услышанным и разложить все по полочкам. - И что теперь будем делать дальше? - наконец-то заговорил седой после пятнадцати минут молчания. - Жить, - ответила сереброволосая, - жить как раньше, только со знанием о прошлом. Ведь уже ничего не изменить. - Ты права, - кивнул старший, пересаживаясь на кровать к сестре и крепко обнимая ее, - мы начнем все с чистого листа. Девушка ничего не сказала, лишь кивнув, еще плотнее прижалась к нему. Они так и просидели до самого рассвета, и когда на горизонте появились первые лучи, Уолкер осторожно уложил на кровать спящую сестру, сел в кресло, и стоило ему только закрыть глаза, как он сразу же последовал за сестрой.