Letum non omnia finit

      Всхлипнув, я отпила большой глоток ирландского виски, которого осталось меньше половины. Крепкий алкоголь неприятно обжёг горло, так что я закашлялась. Ненавижу всё, что крепче вина, однако, как выяснилось — от него я не пьянею. Конечно, не факт, что я от виски окосею, но попытаться стоило.       Я сидела, привалившись спиной к стене, на прогулочной площадке, расположенной на крыше особняка, боясь поверить в то, что Скуало больше нет. Зная уровень Такеши, я ни на миг не сомневалась в победе длинноволосого мечника. За полторы недели физически невозможно так улучшить свои навыки. Особенно для человека, который, по его собственным заверениям, никогда не интересовался кэндзюцу. Это может означать лишь то, что милашка Такеши нас всех обманул.       Сделав ещё пару глотков, я ладонью подпёрла разгорячённый лоб. Меня не беспокоили, позволив скорбеть в одиночестве. Я поставила синьора Антонио перед фактом, что в счёт зарплаты взяла со склада бутыль виски и тарталетки с морепродуктами. Несмотря на затуманенное горем сознание, я всё же понимала, что с моим нынешним весом без закуски вполне можно снова предстать перед Судом Божьим.       Минуты медленно тянулись, но лучше не становилось. Ночь уже давно вступила в свои права, так что я начала замерзать. Идти в комнату не хотелось, так что я решила ещё выпить.       Алкоголь так и не принёс желаемого забвения, а всего лишь притупил зов интуиции. Бесполезное пойло…       Я залпом допила остатки виски, доела последнюю тарталетку и встала, пошатываясь. Снова вернулось жгучее желание замотаться в одеяло, забиться в уголок и страдать. Видимо, после Конфликта Колец я разорюсь на психотерапевта. Потому что отдыхать мне сейчас было ну никак нельзя. Хоть Скуало и тренировал меня всего пару дней, но он весьма доступно объяснил мне насколько важно умение защищать себя. А значит, несмотря на то, что учить меня некому, я должна продолжать тренировки. Это нужно в первую очередь мне.       Пока я шла в комнату, мне не встретилась ни одна живая душа. Казалось, весь особняк вымер. Ну и слава богам! Мне не хотелось видеть кого-либо хотя бы до утра.       В своей комнате я первым делом выбросила в мусорную корзину бутылку, затем скинула с себя форму Варии, которую как попало затолкала в шкаф, и без сил рухнула на кровать, забывшись беспокойным сном.       От моих обязанностей меня никто, к сожалению, не освобождал, поэтому пришлось соскребать себя с постели и топать в ванну, где я безуспешно пыталась с помощью косметики скрыть следы усталости. В итоге я плюнула и смыла всю косметику с лица. Всё равно, что обо мне подумают — у меня сегодня нет сил прятаться за масками.       Первым делом я отправилась в обеденную залу. Возле бара наблюдались Стефано, Элль и Оливия, тихо переговаривающиеся.        — Доброе утро, — сказала я, подходя к компании. — Стефано, Оливия, мне нужны отчёты за вчерашний день. Элль, приготовь пожалуйста крепкий сладкий американо с молоком.        — Хреново выглядишь, — сказал Стефано, протягивая мне файл с бумагами.        — Это значит, что мой внешний вид полностью соответствует моему самочувствию, — я пожала плечами, бегло просматривая отчёты бармена. — И, Стефано, если ты не исправишь свой почерк, отчёты, которые я не смогу разобрать, будешь съедать вместо завтрака. Пишешь как бройлер окорочком.        — Ой, я не на уроке родного языка. Не будь такой нудной, — отмахнулся парень.        — Как скажешь, — я хмыкнула. Стефано обрадовался, но я тут же его обломала: — Не забудь боссу сказать то же самое, когда я тебя сдам, если возникнут проблемы с отчётностью.        — Ну нормально же общались, — бармен обиженно насупился.        — Мы и продолжим нормально общаться, пока это не вредит моей работе, — я потёрла висок пальцами.        — То есть, ты у нас трудоголик? — засмеялся парень, но я не разделила его веселья.        — Когда к твоему виску приставят дуло пистолета, ты не меньше моего будешь переживать за работу, — разозлившись, я резко встала и отправилась на кухню за отчётами. Сиерра насильно попыталась накормить меня, но я вежливо отказалась. Со всеми этими стрессами мне кусок в горло не лез. Зато объёмы потребления кофе увеличивались в разы.       Я вышла с кухни и, взяв со стойки кофе, отправилась в кабинет. Пока включался ноутбук, я хлебала горячий напиток, уставившись в окно. Вдруг вспомнилось, как начальник не отпустил меня с работы на похороны отца. Так что мне не впервой скорбеть на работе. Я сильная. Справлюсь.       Позвонил синьор Антонио, рассказал как дела у Луссурии и синьора Фабрицио и попросил сделать АВС-анализ по кофейне. Я согласилась и записала поручение начальника на стикер, который прикрепила так, чтобы постоянно натыкаться на него взглядом.       Ну что, пора работать… я разбила документы по группам и принялась заносить данные в программу, периодически делая это на автомате. Пришлось время от времени бить себя по щекам, включая мозг. Не хочу допускать ошибки — потом задолбаюсь их выискивать и исправлять.       Когда я приступила к анализу, в кабинет, коротко постучав, скользнула Офелия с небольшим подносом, на котором расположилась тарелка с брускетами.        — Это от Сиерры, — пояснила девушка.        — Ну я же просила, — застонала я, откидываясь на спинку кресла и массируя виски. — Ладно, попробую заставить себя поесть. Можешь принести мне ещё кофе?       Офелия коротко кивнула и покинула кабинет. Я размяла уставшую шею и начала структурировать данные.       Закончив со всеми документами, я быстро перекусила и решила прогуляться и проветрить мозги. Выйдя на террасу, я зацепилась взглядом за лежащий на столе автомат, с которым я тренировалась под чутким взглядом Скуало. Руки затряслись, губы запрыгали, а в голове всплыли слова мечника, сказанные мне вчера: «Если сложишь руки — тебя убьют. У тебя есть шанс побороться, так воспользуйся им!»       Я резко развернулась и поспешила в комнату, где быстро переоделась в спортивный костюм. Скуало был прав — в меня слишком много вкладывают, чтобы это не ценить.       На тренировочной площадке я быстро размялась, разогревая мышцы, и отправилась на пробежку. Мысли, терзавшие меня, начали потихоньку отступать, а ко мне пришло понимание, что занятия спортом помогают мне отвлечься куда как лучше алкоголя.       После пробежки я устроилась за столом на террасе и занялась сборкой и разборкой автомата. Меня никто не останавливал и не отбирал оружие, так что я решила, что не делаю ничего запрещённого.       Несмотря на то, что пальцы двигались на автомате, в голове было пусто. Казалось, во всём мире не существует ничего, кроме меня и моего оружия. Я не стремилась уменьшать скорость сборки, скорее напротив — моей целью было изучить каждую деталь настолько досконально, чтобы уметь собирать автомат даже с закрытыми глазами и в полной темноте.       Часов в пять пришла Сиерра и, практически пинками, погнала меня обедать. Скрипя зубами пришлось подчиниться. Аппетита всё ещё не было, однако если я продолжу так же тратить калории и при этом практически не есть, мой организм мне спасибо не скажет. Благо, Сиерра понимала, что много я не съем, поэтому приготовила мне небольшую порцию.       Обедая, я лениво наблюдала за залом. Элль запрягла Стефано чистить кофемашину. Ромилда и Елена протирали столы и сплетничали. В уголке, который до этого облюбовал для себя Скуало, сидел синьор Леви с ноутбуком и документами. Стало как-то тошно…       А тем временем ко мне подсел синьор Мармон.        — Нужно подписать эти бумаги, — иллюзионист протянул мне папку.        — Я могу передать их синьорам Коррадо, — без выражения сказала я.        — Нет, их нужно подписать незамедлительно, — настойчиво сказал мой собеседник.        — У меня нет необходимых полномочий, так что выделите курьера, — я лишь покачала головой.        — Нет, они у тебя есть, — синьор Мармон протянул мне доверенность на моё имя. Чёрт…        — Я не собираюсь подписывать что-либо без присутствия моего прямого начальства, — я напряглась, не понимая, что этому варийцу от меня нужно.        — Фабрицио и Антонио оставили тебя за главную. Неужели ты решила подвести их? — киллер внимательно посмотрел на меня. Ну он и падла! Это был явный удар ниже пояса. Однако вместо того, чтобы чувствовать себя виноватой, я разозлилась. И решительно достала бумаги из папки, которые сразу бегло проглядела. Синьор Мармон усмехнулся, что я заметила краем глаза. А в самих документах был напечатан практически анекдот.        — Вы действительно думаете, что я настолько тупая? — я скептически хмыкнула.        — Что-то не нравится? — иллюзионист скрестил руки на груди.        — Да всё практически, — я покачала головой. — То есть вы хотите, чтобы мои работодатели самостоятельно несли все убытки, в том числе понесённые по вине ваших людей? Да это бред!        — Ну почему сразу бред. Есть же страховка, — продолжал давить вариец.        — Она не покроет даже половины возможных трат. Так что эти бумаги не подпишу ни я, ни синьоры Коррадо. Порвите их и выкиньте, — отрезала я и принялась хлебать кофе.        — А что ты скажешь на это? — хранитель Тумана улыбнулся и подал кому-то знак рукой. В тот же момент пара крепких ребят с противоположного конца обеденной залы достали автоматически карабины, М4 вроде, хотя это не важно. Гораздо важнее тот факт, что на мою грудь были направлены две красные точки. Прям как в фильмах. Забавно. Пожалуй, пару месяцев назад я бы начала паниковать, однако в последнее время я так часто оказывалась под прицелом оружия, что это уже начало надоедать.        — Ну? — иллюзионист уже открыто усмехался. Раздражает.        — На это я могу сказать, что вы можете подтереться этими бумажонками! — зло сказала я. Горит сарай — гори и хата! Будь что будет.       Синьор Мармон не успел ответить, как за соседним столом расхохотался кто-то, невидимый для меня. От неожиданности я подпрыгнула и схватилась за сердце. А голос-то знакомый, низкий с хрипотцой. Иллюзионист сделал пару сложных пассов руками и снял мощную иллюзию, скрывающую синьора Занзаса.        — Господи, — выдохнула я, чувствуя как бешено колотится сердце. — Вы меня чуть до смерти не напугали!       Босс ничего не сказал. Только смерил меня непонятным взглядом и удалился вместе с синьором Мармоном из обеденной залы.       С тихим стоном я подпёрла лоб ладонью. Боги, как меня всё это достало! Когда-то я думала, что моя прошлая жизнь была весьма тяжёлой. Но если сравнивать с тем, что происходит сейчас, я жила весьма спокойно и даже относительно счастливо. Да, всегда был риск нарваться на какого-нибудь бандюгана, но основными моими проблемами были конфликты с пьяной матерью.        — Хочу обратно в хрущёвку к бабушке, — уныло сказала я по-русски, доедая салат. Проходящий мимо синьор Бельфегор ехидно захихикал. И этот что ли русский язык знает? Нужно срочно узнать на каком языке не говорит ни один вариец и как можно скорее его выучить, чтобы спокойно высказывать свои мысли. А то бесят уши греть.       Закончив с обедом, я собрала посуду, которую сразу унесла на кухню. Хотела ещё помыть, но Сиерра шутливо прогнала меня полотенцем, сказав, что у меня и без того куча дел. Ну раз куча дел, то надо идти ими заниматься.       На террасе я увидела, что рядом с полюбившемся мне автоматом появилась коробка патронов и два пустых рожка. Намёк вполне понятен, поэтому я сгребла всё это добро и направилась на полигон, где уже кто-то заботливый развесил мишени.       Я наполнила рожки патронами, переставила карабин на режим одиночной стрельбы и начала методично расстреливать мишени. Плечо неприятно болело, а я жалела, что не освоила стрельбу от бедра. Хотя… ну его нафиг! У меня и так точность страдает: из трёх десятков выстрелов в центр всего четыре. Ещё девятнадцать попали в мишени. Остальные семь ушли в молоко. Плохо.        — Зачем стреляешь одиночными? — я вздрогнула и быстро направила ствол на «вторженца». Увидев, что это синьор Занзас, я ойкнула и быстро опустила оружие. Босс тем временем молча смотрел на меня, явно дожидаясь ответа.        — При режиме автоматической стрельбы слишком большой расход патронов, а это не экономно, — я втянула голову в плечи, сверля взглядом землю.        — Почему тогда не взяла самозарядную винтовку или пистолет? — поинтересовался синьор Занзас.        — У самозарядных винтовок слишком сильная отдача для меня, — я вздохнула, расслабляя плечи, не чувствуя опасности. Вроде как босс меня убивать не собирается. — А из пистолета я стреляла только один раз ещё в девяностых…       Опа! Я прикусила язык, видя, как брови босса поползли наверх. Может, он не обратит внимание на мои слова?        — В девяностых говоришь… — недобро протянул мужчина, рука которого потянулась к пистолету. — Сколько тебе лет, девочка?        — Шестнадцать, — тихо сказала я, опустив голову. Меня затрясло, а на лбу выступила испарина, когда я почувствовала, что босс направил на меня оружие.        — А теперь говори правду, — приказал синьор Занзас.       Я боялась поднимать голову, потому что чувствовала, что босс в ярости. Страшно.        — Вы мне всё равно не поверите, — с нотками истерики засмеялась я. Мой смех резко оборвался, когда синьор Занзас резко приблизился ко мне и приставил дуло пистолета к моему виску.        — Не тебе решать, поверю я или нет! — рявкнул мужчина. — Говори, пока не продырявил тебе башку!       Выдохнув, я медленно подняла голову, встречаясь взглядом с алыми глазами синьора Занзаса. Жить хотелось. Очень. Но подробности моей прошлой жизни не знает даже Тсуна…        — Я родилась первого июля тысяча девятьсот семьдесят шестого года в СССР в небольшой деревне на Дальнем Востоке, — решившись, начала я. — Семья у меня была небогатая — мама работала на пельменной фабрике, а отец охранником. Когда мне было пять лет, родители разошлись. Отец уехал в другой город, и мы с ним виделись всего раз десять до его смерти в марте девяносто пятого. Maman сошлась с маргиналом и начала жёстко пить и издеваться надо мной, так что полжизни пришлось жить у бабушки. В школе я училась хорошо — по-другому быть не могло. Я должна была стать медалисткой в третьем поколении и поступить в университет. С последним сложилось лишь наполовину — я закончила второй курс и университет благополучно загнулся. Пришлось идти работать. Какое-то время я работала в детском саду, а потом мне предложили работу… получше, но не самую законную. Я занималась бухгалтерией у братков, которые были… как бы это сказать… приближены к кормушке. С бандитами я не пересекалась — они были теми ещё параноиками и раздавали поручения через посредников. В таком темпе я проработала больше года, а потом… умерла, — в конце истории мой голос сорвался, и я всхлипнула.        — Умерла? Что за чушь? — ядовито хмыкнул босс.        — Я же сказала, что вы не поверите, — я снова всхлипнула, чувствуя, как подступает истерика. — А я бы на вас посмотрела, если бы вас застрелили среди бела дня на городской площади перед днём рождения! И я ведь даже не знаю, что случилось с мальчиком, которого я спасла!       Синьор Занзас убрал оружие и схватил меня за плечи, сильно встряхнув.        — Имя! Назови своё имя! — грозно воскликнул босс.        — Орлова Аполлинария Сергеевна, — пролепетала я, находясь на грани обморока. Мужчина резко разжал руки, и я упала к его ногам, содрогаясь от рыданий.       Я даже не услышала, как босс ушёл, оставив меня в одиночестве.

***

      На битву хранителей пламени Тумана мне позволили не ехать. Синьор Леви нашёл меня, когда я сидела в своей комнате и рисовала впервые за много лет. Мужчина передал мне слова босса и посоветовал потратить время с пользой, протянув мне небольшую коробку, в которой я обнаружила подсумок, заполненный патронами, маленькую банку с какой-то пахучей мазью и эластичный бинт. Судя по запаху, мазь была от синяков. Как раз то, что нужно!       Как только синьор Леви ушёл, я сразу направилась в ванну, где сняла водолазку и щедро намазала мазью внушительный синяк на плече величиной с ладонь. С минуту подождав, когда мазь чуть-чуть впитается, я кое-как забинтовала правую руку от шеи до локтя. Стало полегче.       В подсумок к патронам я так же убрала свой пропуск — за автоматом в этот раз придётся самой топать в оружейную. Что я и сделала.       Широкоплечий детина сразу потребовал мой пропуск. Также мне пришлось сдать отпечатки пальцев и образец пламени. Как пояснил детина — это стандартная мера против иллюзионистов возможного врага. Ещё на моё имя завели специальную карту, наподобие тех, что я видела в библиотеках. В эту карту был записан заводской номер и модель моего оружия. Мне предписывалось до конца Конфликта Колец не расставаться с автоматом. Оружейник объяснил, что приказ босса распространялся на всех бойцов, синьоров Коррадо и, что удивительно, на меня. Чую, что-то грядёт.       На тренировочной площадке я открыла для себя новый вид извращений — бег по пересечённой местности с автоматом наперевес. Классические утяжелители для слабаков! По сравнению с тем, как меня в университете физрук заставлял приседать со штангой в половину моего веса — вообще пустяк.       Бегала я до тех пор, пока не начали болеть мышцы на ногах. Перенапрягать их я побоялась, поэтому решила сменить деятельность и отправилась стрелять. Но и этим я долго не занималась. Какое-то странное предчувствие не давало мне покоя. Конечно, грозила не смертельная опасность, но что-то, что явно могло знатно подпортить жизнь. Раздражает.       Прежде чем возвращаться в особняк, я наполнила запасные рожки патронами и перевела оружие на режим автоматической стрельбы.       Отвратительные предчувствия не давали мне нормально потренироваться и не дали даже отдохнуть. Воздух в комнате казался спёртым и даже открытое настежь окно не помогало. Появилась идея отправиться на прогулочную площадку, расположенную на крыше на уровне четвёртого этажа. Так что я повесила автомат на плечо и не спеша отправилась наверх.       Мой путь лежал через коридор, где располагался кабинет босса и зал для совещаний. Сразу удивило, что патрульных не было. Какого чёрта? Ни босса, ни капо в особняке не было, а значит на третьем этаже должна быть усиленная охрана. Не нравится мне это.       Я сняла автомат с предохранителя и начала медленно идти вглубь коридора. Благодаря мягким мокасинам я двигалась почти бесшумно, держа оружие наготове. Изо всех сил прислушиваясь, я пыталась понять голос своей интуиции.       Из приоткрытой двери кабинета босса было видно слабое свечение и доносился стук клавиатуры. Сердце бешено застучало, отдаваясь в ушах. Рядом не было никого, к кому бы можно было обратиться за помощью, а уходить я не имела права. Так что я медленно выдохнула и пинком распахнула дверь, сразу нащупывая выключатель и включая верхний свет.       Знакомый до боли парень отскочил от стола синьора Занзаса к окну.        — Стефано? — не смотря на удивление, я взяла бармена на прицел.        — Катарина! Решила прогуляться? — парень немного нервно рассмеялся и двинулся обратно к столу.        — А ну стоять! — грозно прикрикнула я. — Тебе запрещено тут находиться!        — Да ладно тебе, милая! Давай сделаем вид, что мы друг друга не видели, — сказал Стефан, обворожительно улыбнувшись.        — Сначала ты мне расскажешь, что ты тут забыл, а потом я подумаю над твоим предложением, — я улыбнулась в ответ. Конечно я блефовала, отчаянно надеясь, что мимо пройдёт кто-нибудь из патрульных.        — Детка, ты как никто другой должна меня понять. Вонгола готова хорошо заплатить за компромат на Варию. Ты не представляешь, насколько они не хотят, чтобы Занзас стал боссом. А я достану эти данные и смогу сразу стать солдатом Вонголы. Ты можешь себе это представить? — с каждым словом Стефано всё больше напоминал безумца. — Помоги мне, и мы вдвоём станем частью Вонголы. Будем жить без постоянных приказов с верхушки, в своё удовольствие. Решайся, красавица!        — Стефано, ты обратился не по адресу, — я покачала головой, не сводя с бармена взгляд. — Вонгола спит и видит, как избавится от меня. Уйти с тобой для меня означает умереть.        — Значит, ты умрёшь в любом случае, — парень грустно усмехнулся и внезапно достал из-за пазухи пистолет. — Мне жаль, красавица…       Тишину кабинета прорезал оглушающий выстрел.