Letum non omnia finit

      Мне стоило больших трудов убедить И-пин в том, что ночевать в одной комнате со мной — не самая лучшая идея.        Помог лишь пистолет.       Нет, я не угрожала ребёнку, а просто сняла свой огромный свитер. Девочка воочию увидела не только мои ужасающие шрамы, но и кобуру с пистолетом и запасными патронами, а также нож, чехол для которого был закреплён на правом предплечье.        — Из-за травм, в том числе психологических, я могу спокойно спать только с оружием под рукой, — рассказала я малышке. — И больше всего я боюсь, что из-за этой моей привычки пострадают близкие. Уже были случаи.       Девочка серьёзно кивнула и предложила найти для меня автомат. От карабина я отказалась, сразу вспомнив Конфликт Колец. Даже плечо заныло, вспоминая синяки от приклада.       Ещё И-пин провела мне экскурсию по своей комнате, которая также отличалась от основной части дома. Пол и мебель из светлого, как у меня в комнате, дерева. Светло-зелёные обои с незамысловатым узором и очень много светильников.       Я удивилась, увидев вместо обычной кровати два комплекса: на первом ярусе был письменный стол с ящиками, шкаф и полки, а на втором располагалось спальное место.       Один из комплексов был обжит: на полках стояли книги и игрушки, а на письменном столе царил небольшой ученический хаос.        — А почему две кровати? — спросила я, усаживаясь на забавное кресло с зелёными треугольниками. И-пин, забравшаяся было в небольшой тканевый шалаш, неожиданно смутилась.        — Ну, я хотела бы, чтобы у наставника появились ученики моего возраста, чтобы мы могли вместе играть, — сказала девочка.       Я внимательно оглядела комнату и поняла, что здесь действительно довольно много игрушек. От кукол до игрушечной плиты с миниатюрной посудой.       Было ясно как день, что Фонг не жалеет средств на отдых и развлечения своих подопечных. Тем страшнее вспоминать Реборна, который явно считал, что отдых — не необходимость, а награда. А ведь в Намимори у И-пин даже игрушек нормальных не было — почти всё отбирал Ламбо. В обилии была только канцелярия, которая постоянно требовалась Тсунаёши в школе. Теперь неудивительно, что девочка либо постоянно рисовала, либо таскалась за мной хвостиком.       Чувствую себя нечуткой свиньёй. Непременно нужно будет сходить с И-пин в какой-нибудь магазин с игрушками, чтобы она выбрала всё, что хочет.       Сказку на ночь девочка не требовала. Внимательно посмотрела на меня и отправила спать. К тому же Фонг предупредил, что специально под меня никто подстраиваться не будет. Хочешь тренироваться и получать новые знания — будь добра вставать в семь утра.       Поскольку я не дома, то само собой я подчинилась и уснула довольно рано, что для меня было совсем нетипично. Видимо мозг не выдержал дневных впечатлений и решил отдохнуть.       Вот только это не помешало мне проспать три будильника, которые видимо на автомате отключала. Проснулась я от мысли «как-то я очень долго сплю», глянула на время — семь тридцать. Ну, не так уж плохо.       К завтраку я даже успела умыться, расчесаться и сменить пижаму на свободные брюки и розовую плюшевую толстовку с ушками на капюшоне.       В столовой обнаружились Фонг и И-пин. Я поздоровалась и скользнула на один из свободных стульев. Передо мной тут же появилась тарелка с рисом. Никак не могу привыкнуть к завтракам, отличным от привычных мне с детства. В Италии на завтрак принято есть только круассан без начинки, который запивался крепким кофе. Завтрак в Японии и Китае мало чем отличался от обеда или ужина. Ни тебе каш на молоке, ни яичницы с колбасой. Даже тостера нет.       Надо будет в ближайшие дни заказать какую-нибудь хлебопечку. Каши на молоке варить даже не буду — сама я никогда не могла их много съесть, а почти у всех азиатов непереносимость лактозы. Поэтому и молоко придётся покупать самой и только на себя.       Позавтракав, И-пин убежала к себе, переоделась в утеплённый спортивный костюм и отправилась на пробежку.       Мы с Фонгом остались один на один, но прежде чем приступать к разговору, сначала мы убрали со стола и приготовили чай. Затем аркобалено принёс стопку листов бумаги и писчие принадлежности.        — Ну что, давай определяться с направлением твоего обучения, — произнёс Фонг. — Я бы хотел услышать твои мысли.        — Для начала я бы продумала улучшение боевых навыков, — ответила я. — Не столько из моей прихоти, сколько из соображений безопасности. Потому что этих навыков у меня нет вообще. А мне потом в Варию возвращаться.        — Это правильно, — серьёзно кивнул Фонг. — Узнай какие у них вступительные испытания, и начнём тебя к ним готовить. У тебя пока есть время, но думаю, что через пару недель ты сможешь отказаться от костылей.        — Сегодня же позвоню Скуало или Луссурии, чтобы уточнить этот вопрос, — сказала я, привычно грея руки о горячую чашку.        — Также я думаю, что можно сразу начинать занятия по биолокации, — сказал Фонг. — Будем дальше развивать твои способности по самолечению, несомненно нужно будет заниматься обострением интуиции. Ещё бы захватить лечение других людей и корректировку их сознаний…        — Нет, — решительно перебила аркобалено я. Тот удивлённо посмотрел на меня.        — Почему? Это же огромный пласт знаний.        — Потому что это опасные и даже ненужные знания, — убеждённо сказала я. — Если бы я посвятила свою жизнь какому-нибудь целительству, я бы возможно задумалась. Да и то не факт. Пойми, я собираюсь в мафию, где эти знания никто не будет использовать во благо. Я не хочу и этот грех на себя вешать.       Не знаю, сколько бы я пыталась доказать Фонгу свою точку зрения, если бы не аура довольства, окружившая аркобалено. Резко замолчав, я с возмущением посмотрела на учителя.        — Проверка? — уныло уточнила я.        — Прости, не удержался, — захихикал Фонг. — Надо же было уточнить для какой цели тебе нужны знания, которые вполне можно использовать, чтобы влиять на других людей.        — Спасибо, мне хватило опыта прошлого, — я поморщилась. — Меня крёстная взялась учить только, потому что я не просила делать что-то вместо себя, самостоятельно занимаясь лечением. Но ты не представляешь, сколько людей приходило ко мне. И просьбы у всех однотипные: «вправьте мозги сыну», «повлияйте на дочь», «муж от меня ушёл — верните». Не было ни одного человека, который бы сказал: «Научите меня. Направьте, а дальше я сам попытаюсь». Ощущение, что они видят во мне какого-то Хоттабыча, который выдернет откуда-нибудь волос, что-то пробухтит себе под нос, и проблема волшебным способом исчезнет!        — В этом человеческая сущность, — Фонг невесело усмехнулся. — Всегда хочется найти лёгкий и быстрый путь. Эдакую волшебную таблетку, которая всё сделает. И не все понимают, что таблетка эта называется «упорство и труд».       Мы могли бы долго рассуждать о проблемах рода человеческого, но нужно было заниматься делами.       Я похромала в свою комнату, где достала телефон для связи с Варией. Посмотрела на время. Почти десять, а значит, что в Италии около трёх часов ночи. Скуало точно спит. Босса тревожить я не хочу. Леви даже в свободное время обычно умудряется работать…       Я набрала Луссурию, отчаянно надеясь, что эксцентричный вариец не спит.        — Кэти! Как ты, дорогая? — Луссурия ответил после третьего гудка.        — У меня всё хорошо, — я улыбнулась. — Я тебя не отвлекаю?        — Божечки, да конечно нет! — запричитал мужчина. — Для тебя я всегда найду время, милая! … ну что?       В трубке послышалась странная возня, а потому мужской голос что-то эмоционально высказывал Луссурии. Причём по-испански.        — Лусс, у тебя всё хорошо? — осторожно спросила я через минуту. Вариец ответил не сразу — сначала я услышала звук захлопывающейся двери.        — Не обращай внимания, моя хорошая, — легкомысленно рассмеялся Луссурия. — Это Диего устраивает мне сцены ревности.        — Кем бы ни был этот Диего, передай ему, что если он тебя обидит, то я приеду и голову откручу, — пообещала я. Вариец весело рассмеялся, а я продолжила: — Собственно, я звоню тебе по делу. Расскажи пожалуйста: какие условия для вступления в Варию?        — Ты про экзамены? Божечки, да они тебе совсем не нужны! Ты же и так, можно сказать, одна из нас, — сказал Луссурия.        — Солнце, мне нужно сдать все экзамены, — твёрдо сказала я. — Сколько в Варии сейчас женщин? Вот-вот, и я о том же. Ты понимаешь, что скажет Вонгола на моё появление в ваших рядах? Думаю, обвинение «насосала» будет самым безобидным. Наша задача сделать всё, чтобы ни одна скотина не могла обвинить Варию в чём-то, что мы не совершали.        — Ну в таком случае ты права, — согласился со мной мужчина. — Тогда слушай. Сначала проводится психологическое тестирование. Затем экзамен на знание языков. Минимум два, максимум не ограничен, но чем больше, тем лучше. Потом зачёт по стрельбе. Тоже на выбор не меньше двух видов оружия. Боёвку завершает рукопашный бой и проверка навыков владения холодным оружием. Ну и, если всё сдашь, тебя допускают к одиночному выполнению задания. Выполняешь задание — и бегом в наши стройные ряды.        — Спасибо большое. Ты мой спаситель! — благодарно сказала я, записав слова мужчины.        — Ой да ладно тебе! — отмахнулся Луссурия. — Главное не забудь хотя бы иногда звонить и рассказывать как у тебя дела. А я пошёл за Диего. Он ушёл курить на улицу, а у него такое слабое здоровье!        — Удачи, — пожелала я, отключаясь. Луссурия был в своём репертуаре. Помнится, Рождество он встречал с неким Тео, а сейчас уже живёт с Диего. Ну хоть у кого-то личная жизнь бьёт ключом.       Я передала Фонгу слова Луссурии, само собой опустив личные разборки варийца. Аркобалено кивнул и позвонил Джун, без которой составлять график моих тренировок не имеет смысла.        Китаянка пришла одновременно с вернувшейся с пробежки И-пин. Вот только девочка налила себе воды в небольшую пластиковую бутылку и убежала к себе — читать учебник по японскому языку. Ну, а мы приступили к дебатам. Хотя правильнее будет сказать, что дебатировали Фонг и Джун, потому что я не знала как грамотно распределить нагрузку на мозг и тело и не свалиться с истощением. Мне только предстоит этому научиться.       Джун была уверенной, что, если ей позволят использовать препараты на основе пламени Солнца, она сможет привести меня в более-менее боевую форму за пару месяцев. Я в этом очень сомневалась, однако Фонг серьёзно кивнул и дал добро на использование препаратов. Единственным условием была тщательная проверка на совместимость и токсичность. Это в принципе делать нужно, а после выкрутасов Вонголы и подавно.       Было решено, что мне нет смысла качать боевые навыки, пока я достаточной мере не укреплю физическое тело. Так что в ближайшие месяцы мне предстоит усиленно заниматься гимнастикой и увеличивать выносливость. Ну, а мозги мне загрузят биолокацией. Фонг также будет учить меня понимать голос интуиции до того, как он трансформируется в истеричные вопли.       Так и повелось. В семь утра меня поднимала Джун, чтобы я под её надзором делала в гостиной что-то наподобие зарядки. После завтрака меня на разных языках гоняли по теории биолокации пару часов. Затем мы ехали в бассейн, потому что плавание отлично развивало почти все группы мышц. Вот только я ненавижу прохладную водопроводную воду и особенно хлорку. Уж лучше нырять в горную речку на Ивана Купала: пусть вода там намного холоднее, но она не режет в глаза при попадании и не сушит кожу.       Закончив с водными процедурами, мы с Джун обычно обедали у неё дома, где самая большая комната была переоборудована в зал для тренировок, в котором я заново училась ходить. Такие физические нагрузки меня изрядно выматывали, так что мне приходилось несколько часов спать, чтобы восстановить силы. А до ужина меня на разных языках гонял Фонг, проверяя как я уяснила утренние знания и обучая меня контролировать пламя.       От занятий меня освободили только на день рождения Тони, которому первого мая исполнилось двадцать девять лет. Я весь день скандировала лозунги в духе «любовь, комсомол и весна» или «мир, труд, май». А ещё мы под тортик посмотрели «Холодное сердце»… и я об этом очень пожалела. Очень светлые волосы, серо-голубые глаза, сильное влияние льда на жизнь… Меня настолько задолбали, что я швырялась пламенем в любого, кто посмеет назвать меня Эльзой или будет петь «Let it go». Причём больше всех нарывался именно Антонио.       Не знаю, сколько бы эти шуточки продолжались, если бы я, взбесившись, не начала чувствовать странное жжение, волнами исходившее от шрамов. Тони тогда резко перестал смеяться и смотрел на меня с ужасом.       Чтобы успокоиться, мне пришлось минут на десять закрыться в комнате и медитировать над зажжённой свечой. Пламя стабилизировалось тяжело и словно нехотя.       Антонио убедился в том, что в Китае опасности для меня нет, и через пару дней после дня рождения отчалил в Италию. Мне было физически тяжело отпускать мужчину на другой конец земного шара. Небу и хранителю всегда тяжело расставаться, особенно надолго. Как рассказал Фонг, Небо вообще всегда жадное до присутствия рядом своих хранителей. Я хотела было поинтересоваться у учителя, кто является его Небом, но интуиция мне посоветовала в эту тему не лезть.       Если честно, для меня остаётся загадкой момент, когда я обзавелась хранителем Облака. Точно знаю, что к Рождеству я была одна как перст, а к путешествию в Китай нас с Тони уже связывали крепкие узы. Наверное, это происходило не так резко, как у Тсуны и его хранителей, а очень постепенно и даже незаметно.       С И-пин мы также проводили не так много времени. Несколько часов после ужина мы обычно обсуждали события прошедшего дня, играли в настолки или рубились в приставку. Правда, малышка не очень любила обожаемые мной шутеры, но с завидным постоянством сидела рядом и читала, либо рисовала, пока я охотилась на мутантов.       Кстати, мы всё-таки в одно из воскресений, которое выдалось свободным от тренировок, выбрались в город и посетили огромный торговый центр, где я купила для И-пин кукольный домик со съёмными модулями. Ладно, признаюсь, что эту штуку я выбрала потому что в детстве даже мечтать не могла о подобных вещах. А вот девочка попросила специальную швейную машинку для детей, которую я купила только при условии, что И-пин будет шить только под присмотром старших.       Да, она гениальная мафиози и киллер. Но ей всего семь лет! Как-ни крути, И-пин всего лишь ребёнок, пусть и гениальный. К тому же я заметила, что бессознательно транслирую на девочку те же эмоции, что к сестре из прошлой жизни. Связь Небо-хранитель в какой-то степени усугубила это, потому что, когда И-пин уходила на задания, мою интуицию просто коротило от опасности, грозившей ей.       В такие моменты я из рук вон плохо работала с подсознанием, потому что невольно концентрировалась на тревоге. Помогали только утомительные тренировки, доводящие организм до такого состояния, что я, не соображая ничего, с трудом доползала до своей кровати, где сразу выключалась.       Джун сдержала обещание. К началу июля я уже прочно стояла на ногах без помощи костылей или трости, а также могла пробежать четверть марафона. После этого у меня из тренировок убрали ненавистный бассейн, зато добавили кучу занятий по боёвке. От занятий по контролю пламени и ближнему бою, до стрельбы из снайперской винтовки.       Расписание получилось мягко скажем плотное. Без тренировки не обходилось ни дня.       За время, проведённое рядом с Тсунаёши, я сильно продвинулась в освоении энергии инь, однако совершенно не развивала ян. И это даже не ошибка Реборна, а просто скромный факт, который он видимо решил замолчать.       Я была уверена, что градация пламени сопоставима с цветами радуги или чакрами, и исходя из этого, следует подбирать тренировки. А вот ни черта подобного. Есть типы пламени, для развития которых необходимо тренировать инь-составляющую. Например, для пламени тумана задействована только инь-энергия. У Дождя и Солнца также перекос в сторону души, однако энергия тела тоже необходима. По другую сторону спектра находятся Облако, Гроза и Ураган. Причём уже Урагану необходима только ян-составляющая.       И в этом случае становится понятно, почему Небо считается атрибутом Гармонии. Только при равном развитии тела и духа можно достичь наибольшего потенциала. Правда, идеального баланса достигают единицы.       В моём случае тело не выдерживает нагрузки пламени. Тсунаёши же поначалу утрачивал контроль над разумом, от чего и вытворял все те безумные вещи. Лысого Мочиду я до сих пор вспоминаю.       А есть ещё аномалии вроде смешанного пламени. И это по словам Фонга просто ужас. Особенно когда происходит смешение пламени и с инь стороны и с ян. Самый тяжёлый случай, которым занимался лично учитель, был мальчик-Облако с примесью Тумана. Понятия не имею кто это, но боюсь представить, как мучился бедный ребёнок, раздираемый изнутри таким разным пламенем. Повышенная агрессивность и нестабильная психика может быть самым безобидным прогнозом.       Зато я поняла почему так легко взбесить синьора Занзаса и, в частности, почему пламя Ярости называется именно так. Наверное ужасно всю жизнь стремиться к гармонии, но не достичь этого никогда. И чем больше человек старается уравновесить энергию, тем сильнее будет расти его гнев. Самый лучший вариант — это окружить себя стабильными хранителями, а также носителями пламени Неба, достигшими относительной Гармонии.       С таким забитым расписанием не удивительно, что я совершенно забыла про свой же день рождения. Напомнил, как ни странно, Скуало. В полночь по Пекинскому времени скинул песню «восемнадцать мне уже». Чёрт, а ведь точно.       Последний раз я отмечала этот праздник тоже в восемнадцатилетие, не дожив до девятнадцати буквально несколько недель. Тем страннее для меня было то, что многие близкие отменили все дела, чтобы посвятить день мне. Фонг даже умудрился перенести собрание Триады. Больше меня удивил только приезд Антонио и Леви, которые привезли с собой гору подарков. Хотя фактически Леви был проездом — у него задание в Гонконге.       Луссурия снова передал коробку косметики. Я хотела было паниковать, однако эксцентричный вариец положил по большей части уходовую косметику на основе пламени Солнца. А декоративная была вполне нейтральных оттенков, которые можно использовать в повседневной жизни.       Леви от всей Варии приволок ящик патронов для моей беретты, вокруг которого я скакала, довольная, что можно будет нормально учиться, не экономя патроны. Всё-таки пистолет, подаренный синьором Занзасом, довольно сильно отличался от другого оружия, и патроны к нему изготавливались в ненавистной мне Вонголе. Из обычного пистолета я тоже училась стрелять, но предпочтение отдавала любимому оружию, с которым буквально сроднилась.       После дня рождения мне дали ещё один день, чтобы отдохнуть, в который я тупо отсыпалась. Это была стандартная практика, чтобы в сжатые сроки впихнуть в мою голову знания. Несколько недель усиленных занятий, и, когда от переизбытка информации мозг перестаёт нормально воспринимать что-то новое, следовало отсыпаться часов двадцать. За это время полученные знания укладываются в черепушке, тело отдыхает, а значит можно тренироваться дальше.       К такому темпу я весьма быстро привыкла. Чем-то это напоминало тренировки Реборна. Правда, без школы. Аттестат о школьном образовании я вообще получила задним числом и не вполне законно. Даже экзамены сдавать не пришлось, из-за чего меня немного грызла совесть. Нужно будет честно поступить в ВУЗ, чтобы её заткнуть. И само собой сдать на отлично экзамен в Варию. Может к девятнадцати годам получиться это провернуть?       Так думала я, пока в ноябре мы не обнаружили проблему, ставящую под вопрос моё дальнейшее обучение.