Переплести судьбу

Маринетт подняла ладонь на уровень глаз. Тонкая красная нить, обвивающая мизинец, колыхнулась в такт её движению. Маринетт перестала бояться в ней запутаться уже давным-давно: она не была материальна, даже не почувствуешь, пока не захочешь удержать. Она видела эти самые красные нити с детства. От мизинца матери тянулась прочная нить к мизинцу отца — и её Маринетт любила всей душой. Она означала то, что Судьба все же выполнила свою роль. — Этот дар очень редко кому достается, — сказала ей когда-то мама. — Лучше не говори о нем никому. Те, кто способен видеть красные нити, могут их менять — и многие захотят воспользоваться этим шансом. Тогда Маринетт не поняла, зачем кому-то может такое понадобиться. Потом наткнулась на каком-то форуме на обещание «соединить любящие сердца вопреки всему» и, заинтересовавшись, щелкнула по предлагаемой ссылке. Конечно, много информации на том сайте она не нашла, но после нескольких часов поисков наконец поняла, почему нити были разных цветов, и что означал каждый из них. Серые нити, сливающиеся с асфальтом были у тех, чья половинка погибла. Белые, словно размытые на кончиках, указывали на то, что родственная душа еще не появилась на свет. Иногда нитей было несколько. Иногда — просто тонкое красное кольцо вокруг мизинца, никуда не ведущее. Маринетт нравилось пытаться угадать, кому может принадлежать второй конец нити. Ей самой это казалось донельзя забавным — хотя раньше она боялась увидеть, к кому приведет её собственная судьба. Единственной, кому она сказала правду, была Алья. Лучшая подруга, самый близкий человек, который у нее был за всю жизнь. Алья лишь широко распахнула глаза и потребовала сказать, видит ли она, к кому тянется её нить. — Нет, — почему-то ответила тогда Маринетт, щеки заболели от искусственной улыбки. Алья почти сразу же переключилась на что-то другое, не замечая того, как поскучнела подруга после этого вопроса. Алья была полна жизни, помогала с донельзя неловкой любовью к Адриану, и всегда была готова выслушать. Она обожала ЛедиБаг, восхищалась Маринетт — обычной, ничем не примечательной Маринетт, — и ни капли не разочаровалась, когда поняла, что это один и тот же человек. Разве что потребовала эксклюзивное интервью, совместную фотографию и почти уговорила на попытку побывать в облике ЛедиБаг. В последний момент, когда она уже уверенно встала в позу перед зеркалом, Тикки опомнилась и отказалась, сказав, что это уже слишком. — И правда, — задумчиво согласилась Алья, возвращая сережки. — Что ж, останусь прекрасной журналисткой, которую ты будешь спасать. Маринетт хмыкнула, надеясь, что покраснела не слишком явно. — Ну, или ты можешь сшить мне крутой костюм, и я буду как Бэтгёрл! — Алья воодушевленно схватила Маринетт за плечи и встряхнула. — Слушай, точно! Тройка супергероев — это идеально, мой образ поможет вам приблизиться к народу! Все, с завтрашнего дня нужно будет записаться в спортзал — тебе, кстати, следует пойти со мной, лишняя тренировка никогда не повредит… — Алья, — Маринетт не знала, смеяться ей или плакать. — Я не думаю, что это хорошая идея. — Да брось, не думаю, что после всех этих злодеев тебя можно напугать тренажерами! — Вообще-то, я не про спортзал, а про твою идею с костюмом, — Маринетт вздохнула и осторожно обняла Алью за талию, притягивая к себе и устраивая подбородок на её плече. — Я тебя люблю, знаешь? — Я тебя тоже, — она обняла её в ответ. — Но все же, если Кот Нуар станет совсем невыносимым и ты решишь устроить кастинг на роль партнера — только свистни. — Вряд ли, — хихикнула Маринетт и закрыла глаза, когда Алья обняла её крепче. Пусть их «люблю» и были немного разными, это не имело значения. Алья была восхитительна и идеальна. Маринетт несколько раз едва не призналась ей, но страх сдавливал горло. Ей казалось, что у нее будет куча шансов, куча возможностей — ведь она никуда не денется. Говорят же, что от судьбы не уйдешь? Маринетт верила в это. Даже когда видела счастливые пары, чьи нити вели в разные стороны, даже когда её собственное сердце так и не научилось биться спокойно в присутствии Адриана. До тех пор, пока Алья не влюбилась в Нино. Нет, в этом не было ничего страшного — Маринетт убеждала себя в этом каждый раз, выслушивая восхищенные рассказы подруги о свидании, и, даже когда те съехались вместе, она говорила себе, что это не так уж и страшно. Но в одно ясное весеннее утро Алья ворвалась к ней, схватила за руки и закружила по комнате. — Он сделал мне предложение! — радостно возвестила она, и Маринетт с трудом выдавила улыбку. Внутри что-то болезненно жгло, но она не могла позволить Алье понять, что не рада. Она не имела права портить ей праздник — потеряла его еще в тот момент, когда отрицательно покачала головой в ответ на давний вопрос. За некоторые вещи нужно расплачиваться, даже если хочется упасть в ноги Хищной Моли и попросить его снова отправить акуму к Аликс, чтобы вернуться в прошлое. И Маринетт расплачивалась: помогала подбирать свадебное платье, место для проведения, составляла список гостей и закатывала глаза на приступы внезапной паники у Альи, когда та была готова отменить все и сбежать в Мексику, поменяв имя и внешность. — Слушай, — Алья на очередной примерке нервно переминалась с ноги на ногу, привычка, подхваченная у Маринетт, и потерла переносицу под очками. — Ты… Ты же все еще видишь нить, да? Маринетт, поправлявшая перед зеркалом свое платье, повернулась и медленно кивнула. Такой вопрос вряд ли предвещал что-то хорошее. — Ты можешь… Исправить её? Она же ведет не к Нино? Маринетт сделала шаг назад, едва не врезавшись спиной в зеркало, и ухватилась за рамку, чтобы удержаться на ногах. Это было слишком. — Пожалуйста! Я хочу, чтобы все было идеально, чтобы моя свадьба была идеальной, чтобы… — зачастила Алья, размахивая телефоном и улыбнулась так, что у Маринетт защемило сердце. Может, именно в этот момент стоило сказать правду. Признаться, выслушать кучу обоснованных упреков и оскорблений, увидеть разочарование и обиду в её глазах. Может, даже растущую ненависть. И потом развернуться и уйти, зная, что их все равно что-то связывает. — Я поняла, — Маринетт улыбнулась. —Я… Алья не сводила с нее умоляющего взгляда. Маринетт пару минут всматривалась в её лицо, до боли родное и любимое, и потом вздохнула. — Ладно, я… Свяжу вас. Только — никому. Алья кивнула и сделала жест, словно закрывала рот на замок. Весь вечер Маринетт рассматривала собственный мизинец. Тонкая красная нить, которая столько времени помогала ей одним своим существованием. Красная нить, из-за которой она никогда не думала о чем-то серьезном с Адрианом. Даже после того, как он признался ей в любви и в том, что он — Кот Нуар. На следующий день, как обычно, она, Алья, Нино и Адриан собрались вместе, обсуждая предстоящую свадьбу. Маринетт слушала вполуха. Она провела пальцами по нити под столом, потом зажмурилась, и, сжав её, разорвала. Внутри что-то больно кольнуло, Алья тоже поморщилась, бросив на нее быстрый взгляд. Маринетт столкнула на пол ложку, извинилась и нагнулась под стол, отыскивая уже нить Нино. Это было не так сложно, как ей думалось. Кончики слились воедино почти сразу, словно так и было, и Маринетт мысленно извинилась перед неизвестной родственной душой Нино. Хотя ей наверняка было легче — она-то так и не успела с ним познакомиться. Пальцы покалывало. Она выпрямилась, избегая смотреть на собственный мизинец, что-то сказала Алье, которая буквально засияла изнутри. И, уже на свадьбе, смотря на её донельзя счастливую улыбку, Маринетт, наконец, позволила себе расплакаться. Сидящий рядом Адриан протянул ей платок и она с благодарностью кивнула, вытирая слезы. — Мари, — неловко прошептал ей он, пока молодожены принимали поздравления от родственников, — я знаю, что потерял свой шанс уже давно, но… Маринетт сморгнула слезы, шмыгнула носом и посмотрела на него. Он неуверенно улыбался, крутя кольцо на пальце, и явно был готов к отказу. Слишком хорошо ей было знакомо это выражение лица: ровно через пять секунд Адриан заберет свои слова обратно, извинится и отпустит какую-нибудь тупую шуточку, чтобы сгладить неловкость. Славный, добрый, заботящийся о ней Кот. Маринетт кивнула. Адриан сжал её ладонь и не выпускал остаток вечера. С ним было легко. Не так, как с Альей — та вообще не была похожа ни на кого, — но, пожалуй, она могла бы смириться, цепляясь за остатки своей подростковой влюбленности. Не нужно было переживать из-за нападений — Кот Нуар всегда был рядом с ней и мог постоять за себя сам, — и их квами, кажется, были просто на седьмом небе, когда, после полугода ровных и спокойных отношений, Маринетт и Адриан стали жить вместе. Конечно, его отец не был в восторге, и она долго не могла понять причину, по которой он смотрел на нее, как на пустое место. — Да просто поженитесь уже! — закатила глаза Алья, когда Маринетт пожаловалась ей на то, что Габриэль пытался познакомить Адриана с какой-то перспективной молодой актрисой. — Пусть поймет, что у вас это серьезно. Маринетт подняла взгляд на Алью и пожала плечами. — Хватит, а? Я не верю, что ваши нити судеб — не общие, — Алья фыркнула. — Не могу представить, кто мог бы подойти тебе больше, чем он. — Ты. Маринетт ответила, не задумываясь, и Алья замолчала на несколько секунд, всматриваясь в её лицо. Потом её губы дрогнули и она рассмеялась, покачав головой. — Не льсти мне! Маринетт выдавила из себя смешок. Ночью, лежа в объятиях Адриана, она осторожно нащупала его нить. Пару минут подержала её в пальцах, все еще не до конца веря в то, что собралась сделать. С её стороны было глупо цепляться за то, что с такой легкостью могло быть разорвано или же проигнорировано. Ведь Алье нить не помешала влюбиться в Нино. Конечно, Маринетт могла спокойно жить дальше, просыпаясь от кошмаров, что Адриан оставил её ради своей половинки, и каждый раз выдыхая, когда новая знакомая была связана с кем-то другим. Или все исправить и сделать так, что этой половинкой будет она. Но стоило ли это того, что она в очередной раз сломает чью-то судьбу? Маринетт зажмурилась. Это «но» всегда мешало ей принимать верные решения, застревая в горле и парализуя тело. Именно из-за него она тогда не призналась Алье, именно из-за него сейчас встала перед очередным выбором. Может, стоит хоть раз его проигнорировать? Она резко дернула нить. Адриан рядом пошевелился, приоткрыв глаза, и Маринетт быстро прижала оборванный конец своей нити к его. И с неожиданной пустотой внутри смотрела на то, как их судьбы становятся одним целым. — Знаешь, я могу видеть красные нити, — призналась она потом, когда они сидели в обнимку на диване. Дождь за окном навевал сонливость, мышцы все еще болели после недавней стычки с очередным злодеем, по телевизору шел какой-то старый романтичный фильм и слова вырвались сами собой. Момент казался подходящим. — М? — Адриан поцеловал её в шею, и Маринетт запрокинула голову, улыбнувшись. — У нас, конечно, одна на двоих? Она переплела их пальцы. — Конечно.