***
Учёба, что ожидаемо, давалась ей легко. Многое (если не всё) из того, что рассказали преподаватели истории, взаимодействия со смертными и соперником и других предметов, она выучила ещё до поступления. У неё были лучшие результаты в классе, да и с соперником она справлялась неплохо. Ей, что всех других поражало, удавалось предугадывать каждый шаг своего оппонента. Предугадывать и оборачивать против него самого. Она всё ждала косых взглядом, привычной неприязни и зависти в глазах, а их всё не было. Ребята были с ней дружелюбны, приветливы и так смешно мялись, когда просили помощи. Но она продолжала ждать.***
Соперник всё же смог обыграть её. Она была внимательной, он — гениальным в слежке. Выиграть у него при таком раскладе не было шансов. Хотя сдаваться она, конечно, не собиралась. Он — соперник. Первый реальный, не фантом отца, соперник в её жизни. Пусть сейчас он празднует победу. Пусть смотрит на неё с высока. Она ещё покажет ему, что задирать нос опасно. Он не ждёт, а она даст ему такой щелчок, что он ещё долго не сможет оправиться.***
Пришлось признать. Она его недооценила. Он не только хитёр, он по-настоящему опасен. Серия поражений научила его быть осторожным и сдержанным и теперь она терпела поражение за поражение. Подопечный совершал один проступок за другим, её отчитывали за пренебрежение им. Судьба смертного, без лицемерия, волновала её мало. Он был лишь игрушкой в руках подростков-вечных. Игрушкой, на которой они отрабатывали свои навыки в убеждении. И даже после окончания школы смертные останутся всё такими же игрушками. Она не верила во все эти высокопарные речи о защите смертных. Возможно из-за отца, он крепко вбил ей в голову одно единственное правило: «Люди — сырьё для создания большего». Сырьё, мусор, перерабатываемый в процессе их жизни, и превращаемый после смерти в нечто куда более полезное. И вот в это она искренне верила.***
Её соперник оказался куда более сообразительным, нежели она думала изначально. Изменив внешность, она не изменила сути. Так он сказал, объясняя своё открытие. Изменить внешность было не сложно. Яркий блонд вместо обычного холодного серебра. Яркие и чистые глаза вместо тёмных омутов. Живой румянец вместо мертвенной бледности. Смотришь — уже совсем другая. Наивная, добрая, нежная, милая… «Где же ты увидел тьму?» — хотелось спросить, но она не стала. Всё слишком просто, когда знаешь. А знал он с самого начала, просто проверял выдержку. Ему было это забавно, демон играет в ангела. Но почему нет? Почему бы не показать этим глупым ангелочкам, что лучшие из них, а она продолжала быть лучшей, темны в своей сущности. Никто не мог обойти её ни в чём, даже в состязании за душу она вновь беспрестанно брала над ним верх. Но лишь потому, конечно, что игра, затеянная ею, ему понравилась.***
Удивлены? Шокированы? Потрясены? Возмущены.? Да, игра удалась на славу. Ангелочки ещё не скоро это забудут. Он с неописуемым наслаждением наблюдал как искажались лица этих Божьих созданий, когда они поняли, кого весь этот год принимали за «свою». Она — оплод всей тьмы и всех пороков. Она — носитель вечного мрака, окутывающего всё её существо так плотно, что не заметить его могли лишь эти наивные простаки. В который раз он понял, почему демоны из поколения в поколение меняя внешность умудряются обводить всех вокруг пальца. Сколько бы не проповедовали ангелы о свете внутри каждого, тьму внутри они видеть не способны.***
Брачный союз для демонов, в сути своей, ничего не значит. Они будут так же свободны, как свободны сейчас, но всё же официальная пара это серьёзное решение. Никто бы из них на это не пошёл, но спорить с её отцом слишком страшно. Да и надо ли. Шутка, когда парой тебе становиться дочь того, о ком и говорить вслух не любят, ожидая за это наказания. Да и ей, скромностью он не отличался, достался тот ещё партнёр. Внешность и все лучшие демонические качества при нём, так почему бы нет. Он уже понял, с ней можно повеселиться не только в постели. Она же знает, что вдвоём вредить куда как проще, хотя славу и придётся делить на двоих.***
Сейчас, стоя друг напротив друга, они не строили грёз. Грёзы — удел глупых ангелов. Они же сильны и независимы. Они — сосредоточие всего плохого, что есть и что может быть. Её отец усмехается. Они ещё многим навредят созданиям небес.***
Они сеяли хаос и раздор, смеясь над побеждённым врагом. Они не щадили, не сострадали, не жалели. Демоны такими и должны быть. А её отец всё так же усмехался. Прекрасный дуэт и прекрасная игра.***
Она думала лишь о том, что бы он не узнал о её слабости. Чтобы золотые глаза не посмотрели на неё с презрением. Бледные губы не исказил оскал. Иссиня-чёрные волосы не отбросили мрачную тень на бледное худое лицо. Но он, конечно, узнал. Слишком хорош, слишком умён, слишком проворен. И расплата была жесткой. Он был яростен, как извергающийся вулкан и так же беспощаден. Иметь слабость — низко. Быть чьей-то слабостью — омерзительно. Но именно так всё и стало. Он — её слабость. И теперь она — ничтожество. Она опустилась да нелепых чувств, таких сильных, что искоренить их не получалось. И получила по заслугам, так он считал.***
Она одна, во тьме забвения, откуда нет пути назад. Она — та, что несла в себе одну лишь тьму (как думали другие), позволила крохотному пламени света разгореться в себе пламенем. Отец, да и никто другой, этого не потерпел бы. И вот она здесь, окружённая тем, что должно быть внутри неё, но разгоняющая это. А может, ангелы были не так и глупы.?