Rule of anonymity

Дрейк закрыл глаза, вздохнул и стукнулся затылком о металлическую дверь, прислонившись к ней спиной. Медленно сполз на пол, садясь. Не то, чтобы произошедшее было чем-то, из ряда вон выходящим, но иногда чаша терпения переполнялась. И тогда он приходил сюда, в одно из заброшенных зданий на окраине. Здесь раньше был не то завод, не то лаборатория, но защита на некоторых помещениях внушала уважение даже теперь, когда все это простояло почти десяток лет. Правда, звукоизоляция была не очень, судя по всему, но кому вообще нужна звукоизоляция, когда зданием уже давно никто не пользуется. Кроме него, Тимоти Дрейка, который приходит сюда, чтобы конструктивно изложить суть своих проблем пустоте. — Мой брат — мудло. Браво, Тим. Конструктивнее некуда. Пять за лаконичность, четыре за информативность и два за литературность. Услышал бы кто — не поверил, что это он сказал. Как же, это же Тим Дрейк, хваленый мистер Терпение, который срывается раз в сто лет. Хотя стоп. Он не для того пришел сюда, чтобы сидеть молча. Надо продолжить. Так, на чем он остановился на этот раз? Ах, да. — Самое засранское мудло, которым только можно быть в его возрасте. Такое ощущение, будто он специально делает все, чтобы меня взбесить, и, черт возьми, у него это выходит. Хотя, кому я это рассказываю, каждый раз здесь сижу и начинаю с одного и того же, наизусть уже запомнить можно было бы. — Тим знает, что за дверью никого нет. И в здании тоже никого. По крайней мере, никого разумного, тут даже бездомные не живут. Затылок встречается с дверью еще два раза — по разу на каждую паузу между предложениями. И еще раз — от неожиданности, когда Дрейк подскакивает на ноги и тут же шипит, потирая ушибленную голову, а из-за двери в ответ на удары слышится: — Идиотское место для идиотских шуток. Ну, предположим, кто там? Дэмиан не так уж часто тут бывал. Ну, натыкался пару раз, попинал мебель, исследовал здание. Пара стекол разлетелась вдребезги по причине того, что нужно было выпустить пар. И ни разу никого он тут не встречал. Сегодняшний день явно становился еще более идиотским, чем пять минут назад. Подумать еще только — пришел собраться с мыслями в одиночестве и без свидетелей, чтобы ни родственники, ни преступники не мешали. Пришел, кстати говоря, в самое пустынное место из находящихся поблизости. И умудрился наткнуться на какого-то придурка за дверью, который шутит тупые шутки, стуча в дверь. Супер-везение. Хотя, на самом деле Уэйн не был уверен, что это именно шутки — он просто-напросто не слушал. Просто при сложении в голове стука в дверь и разговора на ум приходили именно дерьмовые комики. За дверью молчали долго. На самом деле, Дэмиан даже не знал, что за ней — не добрался в прошлые разы. За то время, что ответа не было, если не считать за ответ еще один громкий стук, за которым, внезапно, не последовало объяснения происходящему, Робин успел добраться до самой двери и попытаться ее открыть. Та оказалась заперта, так что, подергав ручку, мальчишка собрался было ее взламывать, когда голос с той стороны все же снова прорезался. Правда, понять, кто это, не получилось. Было в нем что-то едва уловимо знакомое. Хотя сам голос звучал, как из жестяной бочки, только без эха. — Тупо — это думать, что кто-то в здравом уме будет шутить такие шутки, будучи не комиком стендапа, — за этим снова последовала пауза. Дэмиан успел передумать взламывать замок. — Незнакомец. Что за бред он несет? Хотя ладно, первая часть фразы была простой, понятной и чертовски логичной. Это прибавляло чудаку за дверью несколько очков. Чем больше очков — тем дольше Дэмиану будет не скучно сидеть тут и не пытаться вскрыть ту комнату. Из лучших побуждений, конечно же. Понимая, что, скорее всего, он сейчас попадется на что-то очень тупое, мальчишка все же с осторожностью переспросил, на всякий случай нажимая на дверную ручку и подтягивая дверь на себя, будто та могла в любой момент магическим образом оказаться открытой: — Какой еще незнакомец? В ответ послышался едва различимый тихий смех. Уэйн выпустил ручку и взамен саданул по двери кулаком. На «незнакомца» это подействовало единственным образом. Он продолжил с отвратительно ехидной интонацией и к концу фразы Дэмиан пожалел, что вообще не проигнорировал это и спросил. — Мамочка не учила тебя не говорить с незнакомцами и не открывать им двери? Голос за дверью явно не принадлежал взрослому. Тим, скорее, приписал бы его подростку или, и вовсе, ребенку. Можно было только подивиться — обычно дети если и ходили по подобным местам, то уж точно не в одиночестве. А этот был один. А еще он явственно напрашивался на то, чтобы услышать одну из тех самых тупых шуток, которые, раз услышанные, намертво застревают в голове и только и ждут момента, чтобы заставить себя вспомнить. Вывод о том, что Тим автоматически из-за этого становится либо придурком, либо комиком, оказался не слишком впечатляющим, чтобы отказаться. Смешной оказалась не сама шутка, которая, если по правде, была действительно идиотской, а реакция мальчишки на нее — тот громко стукнул по двери, будто пытаясь заткнуть Дрейка. Чувствуя свое превосходство над хамоватым пацаном, Тим явственно хихикнул еще пару раз перед тем, как замолчать. Идея поговорить с кем-то настолько анонимно, как сейчас, казалась привлекательной. Как исповедь, за исключением того, что тут нет кабинки и священника с другой стороны. Тот мальчишка, судя по его разговорам, даже если бы и старше был, то священнослужителем бы стал в последнюю очередь. — Ладно, ладно. Закончили шутки. Я сюда, вообще, с пустотой поговорить прихожу, так что о моем здравомыслии можешь сделать выводы, — Тим по привычке начал жестикулировать, дополняя этим слова, будто голоса было мало. По крайней мере, так казалось более понятно, хотя он осознавал, что сейчас собеседник даже не догадывается о том, что происходит за дверью. — И не то, чтобы я планировал отказываться от этого занятия. На твое усмотрение, уходить или оставаться и слушать, как я здесь душу изливаю. Сейчас Дрейк был слишком уставшим и вымотанным, чтобы вспоминать о вежливости слишком часто. К тому же, он бы не смог помешать тому парню остаться, даже если бы попытался его согнать, чтобы остаться в гордом одиночестве. Было бы просто смешно пытаться, да и тот бы, скорее всего, со смеху бы покатился, слушая, как его пытается заткнуть и отправить домой какой-то незнакомец, который находится по ту сторону двери, которую ни один из них не попытался бы открыть. Они с этим парнем слышат друг друга впервые, виделись, как максимум, на улице, и это ощущение анонимности привело с собой чувство безнаказанности. Такое, при котором можно рассказать о чем захочется. Просто потому, что человеку, который это услышит, глубоко на эти проблемы наплевать — хватает своих. Хотя, предложение в ответ поступает довольно интересное: — По случайности я здесь за тем же, — далее слышится шумная возня, как будто он что-то подтаскивает поближе к двери. Тим бы предположил, что это стул. — Предлагаю конструктивно обсудить. Не забудь сочувственно вздохнуть и согласиться со мной на тему того, что в моей семье большая часть — конкретные придурки. И сейчас моя очередь, потому что твои стенания я уже слышал, пусть и не специально. *** — Вот я сижу сегодня и говорю с пустотой. И, хотя я делаю так всегда, когда никого нет, сегодня мне почему-то от этого дерьмовее, чем обычно, потому что я заколебался последнюю неделю говорить с теми, кто не слышит. Или с теми, кому насрать. Или с теми, кто слушает только для того, чтобы в очередной раз поглумиться и высказать побольше презрения, потому что, о боже, он родной, а я нет, вот от этого у него прямо мозгов больше становится! — Дрейк медленно и методично выговаривался пустоте за дверью. Там и правда, пока что, было тихо, но сидеть и ждать, пока там кто-то появится? Ну уж нет. У них не было ни графиков, ни расписаний — каждый приходил, когда было нужно ему. Иногда это совпадало. Пацан за дверью иногда думал, прямо как Дэмиан, но был явно откровеннее, чем он. За прошедший месяц Тим успел узнать, что у того есть пес, что он любит рисовать и является самым младшим в семье. — Хотя знаешь, если бы ты там был, я бы, наверное, не стал рассказывать, но это все равно возмутительно. Он фактически испортил то, над чем я работал две недели! Две! А он просто взял, взломал мой ноутбук, снова, и стер все к чертовой бабушке! — он взмахнул руками, показывая степень своего возмущения и праведного гнева неизвестно, кому, и вдруг устало вздохнул, понимая, что перешел на повышенные тона, сам того не заметив. — Зачем ему вообще это понадобилось? Почему бы просто не отстать и не позволить мне заниматься своей частью дел, а самому — своей? Хотя не то, чтобы у него было так уж много семейных дел, но у меня в его возрасте было не больше. Дрейк помолчал еще немного, понимая, что за дверью все еще тихо. Обычно оба из них следовали негласному «кодексу» и перед тем, как заявить о своем присутствии, издавали при приходе некоторое количество шума, чтобы чужой голос не становился неожиданностью. Наверное, сегодня вообще не придет. Что ж, тогда даже не обидно из-за того, что Тим столько времени говорил исключительно с пустотой. — Вообще, я думаю, что ты похож на этого мелкого засранца. Если бы мы не разговаривали тут уже месяц кряду и я не понял, что с тобой, в принципе, и общаться нормально можно, я бы и спутать мог. С Дэмианом так не поговорить, — ладно, вот сейчас, кажется, за дверью кто-то негодующе вздохнул. Конечно, акустика была не настолько хорошей, чтобы точно утверждать насчет таких тихих звуков, но, кажется, не показалось. На всякий случай Тим выждал еще немного — вдруг все-таки собеседник «прорежется». Объяснит, например, почему пришел так тихо. Там все еще было тихо, когда он потерял терпение, но в голову пришла не самая приятная мысль. — Дэмиан, не говори, что это ты. Я вышибу дверь и сверну тебе шею, потому что я все еще зол. И ты это знаешь. И вряд ли ты в другом состоянии, потому что тебе после моего ухода еще явно выговаривали все это время, если ты не сбежал сразу. Под очередное злобное сопение из-за двери — теперь Тим, даже не слыша его, мог примерно представить выражение лица Дэмиана, и у него уже от этого начинал нервно дергаться глаз. Он медленно поднялся на ноги и уже был готов ломать замок к черту, чтобы открыть эту дверь и начистить тому, кто за ней находится, лицо, когда до собеседника дошло, что ему сейчас будут пытаться напинать. И уж у него-то уже точно не было сомнений в том, кто оказывался его слушателем весь месяц, что, в момент осознания, мгновенно взвинтило процент злости настолько, что на мгновение перехватило дыхание. — Дрейк! — основной пыл был вложен в первое же слово. — Значит, я весь месяц жаловался тебе?! Да я тебе сам хребет сломаю, ты же теперь… — Уэйн-младший не договаривает, что именно «теперь». Видимо, подразумевает, что Тим знает теперь о нем больше, чем кто-либо другой, кому бы в лицо рассказывать подобное он бы точно не стал. Дверь распахивается Очень Быстро, поддаваясь двойным усилиям с двух сторон и почти слетает с петель от удара, когда Дэмиан, потеряв терпение, решает просто вынести ее, примерно с полсекунды назад открытую. Дрейк едва успевает отпрянуть, чтобы не получить с размаху этой самой дверью по голове. Если бы получил — драка бы вышла намного короче, если бы вообще вышла, конечно. Они оба без костюмов и снаряжения, никто не был готов к тому, что придется выяснять с кем-то отношения и решать проблемы таким образом, поэтому потасовка выходит достаточно быстрой, сумбурной и вообще не подчиненной какой-то логике. В результате они оказываются еще злее, чем в начале, но желания продолжать не остается — Тим прижимает брелок от ключей к разбитому носу, с отвращением чувствуя, как непозволительно быстро греется металл, а Дэмиан трогает разбитую губу и надеется, что ему показалось, что парочка зубов начала шататься. Стоило бы порадоваться, что не дошло до братоубийства, но, кажется, ни один из них в этот самый момент не был бы против. Ну, разве что немного, если подумать о последствиях… — Забудь о том, что это вообще было. Дрейк кивает в ответ и оглядывается в поисках еще чего-нибудь, что могло бы сменить на посту уже согревшийся металлический брелок и ключи, и добавляет: — Никто не должен узнать. Господи, как они вообще могли не узнавать голосов столько времени? Видимо, полумертвая звукоизоляция сослужила им на этот раз дурную службу. Выходили они вместе, но быстро разошлись разными путями, чтобы не мозолить глаза друг другу. *** — Мне казалось, что мы уже прошли этап с дверью, — Дэмиан казался раздраженным и злобно смотрел на объект своей теперешней злости, скрестив руки на груди. Тим, в свою очередь, закатил глаза и вздохнул, стараясь вложить в это как можно больше усталости, сарказма и того самого выражения, которое он придумал специально для таких случаев, называющегося «срань-господня-как-же-ты-достал». — Отлично, давай, попробуй без этого. Но как только я услышу прямое оскорбление в свой адрес — я развернусь и уйду. Будешь разговаривать с котом. Снова. Эта ситуация не произошла бы снова, если бы Дрейк, собственно, не нашел Дэмиана, который пытался излить душу животному, сидя перед ним на полу. И все бы было ничего, но это был не их кот, и откуда мелкий его притащил — осталось загадкой. Это было неделю назад и с тех пор, Тим был уверен, тот не пытался повторить этот же подвиг, а, значит, просто лопался от переполняющих его вещей, которые нужно было кому-то выболтать. Собственно, он чувствовал себя точно так же. Если бы не инцидент, произошедший полмесяца назад, он бы все еще мог пойти в свое любимое место для изливания души, сесть к двери спиной, побиться о нее затылком и, возможно, услышать ответ, как это происходило на протяжении достаточно долгого времени до того, как оказалось, что по ту сторону двери все это время находился младший Уэйн собственной персоной. Кажется, Дэмиан сейчас тоже вспоминал тот же самый момент с котом и свое постыдное разоблачение Дрейком. Вот же гад, даже по дому настолько тихо ходит, что не слышно! Хоть бы топал для приличия, когда мимо проходит в такие моменты. Конечно, откуда ему бы было знать, что момент именно такой, но мог бы догадаться. В конце концов, он же Дрейк, кто захочет случайно столкнуться с Дрейком, выходя из комнаты и не зная, что он там? Вот и Уэйн не хотел. Тот инцидент был уже исчерпан. А сейчас стоило просто прийти к компромиссу. Тим, например, наотрез отказывался о чем-то рассказывать, если Дэмиан находился в поле его зрения. Не то, чтобы Дэмиан, в свою очередь, хотел видеть Тима, но искать какое-то новое место вроде того, что было их исповедальней раньше, никто не хотел. От воспоминаний же от самой «исповедальне» у Дрейка начинал нервно дергаться глаз. Дэмиан же просто начинал выглядеть так, будто его сортир чистить отправляют руками. Хотя убирать там нужно было, скорее, новые обломки — узнав, кто находится по ту сторону двери, они чуть не вышибли друг из друга дух. Там уже и дверь помехой не стала, и то, что они уже чуть ли не подружились через эту самую дверь за столько времени. Хоть до поломанных костей не дошло, и то ладно, отделались малой кровью. — Не сиди с таким видом, будто только что дзен познал. У тебя опять глаз дергается, — из воспоминаний Дрейка выдернул все тот же голос, полный недовольных интонаций, — И сиди ровно, раз уж набрался наглости сидеть на моей кровати. Тим вздохнул. Сейчас, как никогда, не хватало двери за спиной, чтобы снова долбануться о нее затылком. Обычно это хоть мысли на место ставило, взбаламученные эмоциями и прочей непроходимой гадостью. Вместо этого сакрального действия Дрейк, все же, выбрал себе менее радикальный способ и хлопнул себе рукой по лицу, медленно проводя ей вниз, под конец задумчиво стиснув себе подбородок пальцами. За это время за спиной все же что-то — хотя, скорее, кто-то — появилось. Точнее, Дэмиан просто забрался на кровать и уселся в точно такой же позе, прислонившись спиной к спине старшего не-брата. — Теперь мы друг друга не видим, ты доволен? Никаких направленных эмоций, распыляйся на здоровье, — странно, но от этой фразы не захотелось самоубиться как можно быстрее, хотя интонации все еще оставляли желать лучшего. — Я начинать буду? Окей, — Тим фыркнул, пожимая плечами. — Тогда начнем с того, что мой брат — мудло. Самое засранское, которое только можно представить. А еще он знает обо мне то, что я вообще не планировал никому рассказывать, а я знаю то же самое о нем, поэтому, если мы решим друг друга сдать, то проблема будет только в том, кто успеет первым… За спиной, как только Тим начал, послышалось шумное сопение, но ничего больше. Оно просто продолжалось все время, что тот говорил. — …А еще кофеварка утром сломалась и это печалит меня больше всего остального дерьма, что случилось за последние две недели после того, как я ничего никому не рассказывал. Я не хочу ее чинить, потому что она снова сломается, если чей-то кот будет целенаправленно спихивать ее на пол, — веско припечатал Дрейк, как только закончил красочно расписывать, почему жизнь дерьмо, но не всегда. В конце концов, «чей-то» тоже не было обращением. Кот-то был чужой. Просто Уэйн так и не рассказал, где его нашел, и все решили, что теперь это будет их кот. Никто, в принципе, не запрещал Дэмиану держать того, кого он захочет. Кот тоже не возражал, какие-то понятия о воспитании имел, но упорно пытался испортить Тиму жизнь. Тот два раза ловил свои вещи, летящие с полок прямо на виду, но на этот раз пушистое исчадие ада улучило момент и совершил свое черное дело без посторонних глаз. Оставалось только гадать, почему, и откуда взялось такое навязчивое желание портить Дрейку жизнь еще и у него. Для себя Тим решил, что это передается воздушно-капельным путем тем, кто слишком много времени проводит с Дэмианом, и уже всерьез подумывал как-нибудь ночью забрать его и пропихнуть в форточку мисс Селине Кайл, ему бы там было самое место. Теория о воздушно-капельном пути с треском проваливалась на моменте с остальными обитателями дома, о чем Дрейк тоже успел подумать, пока стояла тишина, но, так как никто, кроме него, в курсе этой теории не был, на толпу исключений решено было наплевать. Гадостный характер Дэмиана определенно заразен, и с этим спорить Тим не то, чтобы не мог, но и особым желанием не горел. Дэмиан «прорезался» спустя полминуты после того, как Тим замолчал. Еще повозился и вдруг резко ткнул тому локтем в ребра, не оборачиваясь и не меняя позы, намекая этим на то, что Дрейк должен поступить точно так же и не рыпаться. Потом, все же, тоже заговорил, и в его словах странным образом смешивались удовольствие и обида: — А я вот ничего теперь рассказывать не буду, потому что ты мне своей кофеваркой все настроение испортил, даже жаловаться расхотелось, потому что оно слишком хорошее для жалоб. Мерзкий ты, Дрейк, специально ведь, чтобы меня не слушать. — Ага. Всю жизнь мечтал тебе настроение поднимать, будто ты не знаешь, — за это Тим снова получил тычок локтем. Несильный. Ну потому что он что, даже спорить не будет? Отвратительно. — Шутник нашелся… — Дэмиан раздраженно сопел в течение трех секунд, после чего его «осенило» настолько, что он чуть не врезал от избытка чувств Дрейку еще разок. — Я понял, зачем тебе была нужна дверь — ты же, черт тебя, сраный комик стендапа! Кажется, тот уже не слышал, пулей слетев с кровати и заставив Уэйна завалиться на постель спиной. Судя по резкому нецензурному возгласу Дрейк споткнулся о кота. Дэмиан довольно ухмыльнулся и набрал побольше воздуха в легкие. — Когда кофеварку починишь — я ее сам спихну!