Нарциссизм

Чонгук склонен к анализу и самокопанию. Он много думает, сравнивает и раскладывает по полочкам. Он знает, а точнее понимает, что лучший на потоке, потому что умнее остальных, лучший в универе, потому что самый красивый и талантливый. Достоинств много, они один за другим скапливаются в мозговом отделе, который отвечает за внутреннее "я" и глубоко спрятанное эго. Игнорировать их становится труднее: вдруг так отчетливо видны воображаемые амбиции друзей и их глупость, на сером фоне которых Гук прорисовывается ярко- красным. Он видит восхищение, которым его одаривают, бесприкословное подчинение, готовность каждого прийти на помощь, "если вдруг что". Эгоизм вдруг приобретает крайнюю форму, становясь эгоцентризмом. Чонгук равнодушен к проблемам окружающих, не стремится заводить друзей, но они удивительным образом у него есть. Это обычно те люди, с которыми он вместе учится. Они редко говорят и редко общаются, но их это не отталкивает. Чонгука тем более. Потому что он не замечает их, попросту не видит. Все вокруг кажутся нудными, серыми и плоскими. С уштампованными мыслями, прожеванными фразами, и заученными поступками, вычитанными из красивых книг. Даже внешность у них обычная, никаких различий. Чонгук же этого избегает. Его волосы выкрашены в льдисто-белый, так что светлая макушка выделяет его из толпы, стоит только появиться. Тело состоит из мышц и пресса. Чонгук любит спорт, но еще больше любит себя. Подходит любая одежда, но он предпочитает кожаное. Кожаные джинсы, которые идеально сидят на бедрах, подчеркивая изумительные ляжки, или же куртка, которая сексуально обтягивает плечи и спину. Чонгук любит все цвета, но не терпит серый, белый. Чонгук один, но никак не страшится этого одиночества. Оно ему и в радость и в сладость. С родителями общается редко и живет один, потому что устал слушать вечные тирады отца и причитания матери о том, что нужно делать и как жить. Если по их логике, то каждый кому-то должен. Но у Чонгука другая политика. Он не умеет проявлять сочувствие, уверен в собственной свободе от любых правил и свято верит, что счастье строит каждый сам. В его солнечной системе вращается только одна планета, и название ей "Чон Чонгук". Других не существует. Это нарциссизм. Чонгук не особо рад, но и не расстроен. Что плохого в том, чтобы любить себя, пусть и чересчур? Он спит со многими. Иногда это девушки, иногда парни. Если дело касается вторых, то Чонгук всегда сверху, никогда иначе. Он разборчив в выборе партнера, его не устраивает любой(ая). Это обязательно красивое лицо, приятная кожа и ухоженный вид. Но Чонгуку больше нравится коротать время в компании себя и себя. Он запирается в ванной комнате, избавляется от одежды и мастурбирует , водя свободной рукой по телу. И такое снятие напряжения нравится ему больше. Собственное отражение в зеркале заводит еще сильнее. Когда на пике, когда накрывает оргазм, он кажется себе сексуальным и горячо развратным, таким, что для порно фильмов. Чонгук думает, как было бы хорошо, существуй его копия на этой планете. Такой бы он отдал свою нетронутую девственность... что сзади. Без возражений и пристрастий. Сразу и там же. Но, увы и ах, копий в природе не существует. Ему остается довольствоваться самоласками и дрочкой. Потому что других партнеров он больше не принимает. Не хочется и противно. Даже рядом не стоят с Чонгуком. -Я бы переспал с самим собой, - говорит он своему отражению в зеркале, сжимая в руке эрегированный член и закусывая губу. Вдруг появляется мысль: лишить себя девственности самостоятельно. На ум сразу приходит прикупленный для ночных игр с одной из девчонок вибратор, но так и не использованный. Чонгук полностью голый. Садится в комнате на мягкий ковер, прям на против зеркала и запускает два пальца в баночку со смазкой, при этом неотрывно смотрит на себя в зеркало, любуясь красивой внешностью, идеальным телом. Заводит руку за спину, приподнимает бедра, и вставляет один палец. Мимика лица меняется: меж бровей прокладывается едва заметная полоска, и губы боязливо подрагивают. Когда пальцы внутри двигаются по примеру ножниц, неприятно до сих пор. Но он все равно продолжает насаживаться на них, подаваясь вперед бедрами. Вибратор быстро заменяет пальцы, Чон смазывает его и начинает аккуратно насаживаться. Не очень приятно, но он знает: это сначала. Задает медленный темп, а привыкнув, начинает ускоряться. Тело выгибается навстречу члену, и через пару мгновений удается попасть по заветной точке. Чонгук рычит и закатывает глаза в блаженстве. Собственный член стоит колом, он не обделяет вниманием и его. Гладит большим пальцем головку, оттягивает кожу и двигает плавно: вверх-вниз. Эйфория окутывает все тело, заползает в голову и заставляет подрагивать кончики пальцев. Мурашки водопадом растекаются по телу, попадание по простате заставляет вздрагивать, слегка подпрыгивать и стонать. Понимание того, что Гук трахает себя сам, подкидывает дров в огонь, распаляя желание. Отражение в зеркале прекрасно, пошло и желанно. Чон чувсвует, как хочет себя. Как хотел и получил. Как любит всего себя. Чувствуется заветное напряжение, которое сменяется спустя минуту приятным, тянущим расслаблением. Белая жидкость стекается по руке, Чон вынимает фаллоимитатор, откидывая куда-то в сторону, ложится на мягкий ковер,и в блажентсве закрывает глаза, думая, что в следующий раз нужно купить такой же, только с пультом. В голове не остается никаких мыслей, только темнота и яркие звездочки. А еще приятная дрожь по телу и легкая усталость. -Гукки, - выдает он, израсходуя последний кислород в легких, - классно... Это всё противно. Крайняя форма нарциссизма.