Полная синхронизация

— Я думал, он уже никогда не уйдет, — проворчал Тайлер, когда за Нарендра захлопнулась дверь. Кэмерон, потирая виски, бросил на Тая взгляд, в котором определенно читался легкий упрек. — Что? Я понимаю, что ситуация критическая, но он столько здесь торчал, что я уже начал подозревать, что он нарывается на тройничок, — губы близнеца растянулись в усмешке. — Тай, — замучено протянул Кэмерон и резко откинулся на спинку дивана, — этот ублюдок Цукерберг спер нашу идею, твои ремарки не уместны. — Твоя проблема, дорогой мой брат-близнец, заключается в том, что ты не умеешь выпускать пар, — Тайлер подошел к Кэмерону сзади и положил руки ему на голову, начиная слегка массировать. По всем признакам у брата разболелась голова, вся эта его показательная учтивость и замашки джентльмена дорого ему обходились. Он определенно был крайне вымотан своим же собственным благородством, но таков уж его Кэм, редко позволяет себе толком проявить эмоции. — А что ты предлагаешь? Я стараюсь вести себя по-взрослому, — выдохнул Кэмерон, постанывая от облегчения, которое дарили шустрые, заботливые пальцы в его волосах. Тайлер стянул с его шеи полотенце и принялся не менее тщательно за плечи. То, что нужно. И до чего же приятно. — По-взрослому в этой ситуации будет начать активную деятельность. Не мешало бы прижать Цукерберга к стенке и вытрясти из него всю дурь. Кэмерон усмехнулся и задрал голову, окидывая брата скептическим взглядом. — Мы не можем идти насильственным путем, а по закону нам пока просто нечего ему предъявить, — эта констатация удручающих фактов заставила обоих мужчин грустно вздохнуть. — Я знаю, что ты считаешь мой подход идиотским, но так будет лучше. Мы не можем ставить под удар нашу репутацию. — Можно подумать, то, что нас обвели вокруг пальца как последних идиотов, никак не отразится на нашей репутации, — иронично выплюнул Тайлер, не прекращая при этом разминать затекшие плечи брата. — Тааааай, — раздраженно проныл Кэмерон, стекая по дивану ниже, намекая всем своим несчастным видом, что эта тема его порядком достала. — Понял, понял. Не психуй. Будем вести себя как джентльмены, — Тайлер примирительно чмокнул брата в висок и отошел. — Хотя я все-таки воспользовался бы нашим физическим преимуществом. — Он шутливо ударил кулаком о ладонь, демонстрируя, что именно он хотел бы сделать с лицом этого наглого задрота, посмевшего посягнуть на святое. — Дорогой братец, ты всегда был крайне импульсивен, — и откуда только в нем столько воинственности и энергии? Сам Кэмерон ощущал себя совершенно разбитым и не способным достаточно четко мыслить. В конце концов, от него это сейчас не требовалось. Он сделал все, что от него зависело. Еще ничего не было ясно, и слишком рано было дергаться и всерьез переживать. Им обоим стоило отвлечься. — Забавно, но в этом мы тоже с тобой похожи. Как и во всем остальном, — подвел черту Тайлер, бездумно проводя ладонью по корешкам книг. Кэмерон пристально посмотрел на свою точную копию, стоявшую в отвратительно рваных джинсах возле стеллажа, и задумчиво провел рукой по лицу, будто стаскивая с него прилипшую паутину. — Ты никогда не задумывался, какая это дикость? Мы же в самом деле совершенно идентичны. — И что? Тебя это напрягает? — тут же нахмурился Тайлер, устремляя все свое внимание на брата. Что за вздор? Это напрягало всех остальных вокруг, но никак не их самих. Они словно два кусочка единого целого. Если они встанут рядом, плечом к плечу, то и вовсе будут непобедимы. — Нет, мне это нравится, — улыбнулся Кэмерон, оценивая скользящим взглядом ладную фигуру своей точной копии. Внезапно Тайлер интригующе оскалился. — Поиграем в зеркало? — вкрадчиво предложил брат, не отлипая, впрочем, от стеллажа. Ну да, Кэмерон всегда был негласным лидером и его слово должно было стать решающим. Ему невероятно льстило, что несмотря на всю свою грубость и стремительность, и даже некоторую неотесанность, брат никогда не пытался доминировать в их дуэте, послушно подчиняясь решению Кэмерона, даже когда был с ним категорически не согласен. Он мог кричать и возмущаться, но никогда всерьез не претендовал на первые позиции. Хотя на самом деле это было не совсем так. Не было никаких позиций, но в большинстве вопросов Тайлер шел на уступки. Они всегда были на равных, дополняя друг друга и разделяя ответственность. Они всегда были одним целым. — Как тут отказаться? — Кэмерон в несколько секунд расправился с ремнем на брюках под полами халата, обозначая полную капитуляцию и желание немедленно начать игру. — Этот Цукерберг уже в печенках сидит, мне нужно расслабиться. — Отличный способ, не правда ли? — Тайлер садится напротив, захлопывает загораживающий обзор ноутбук, на котором все еще открыт этот чертов сайт, и разводит ноги в стороны ровно настолько, насколько они разведены у Кэмерона. Абсолютное подражание. — Знаешь, нам, пожалуй, надо попробовать делать это в одинаковой одежде, для пущей достоверности. Иначе я все равно знаю, что это ты, мой придурковатый брат. — Хотя дело было не только в одежде (пусть его немного раздражала безвкусная толстовка брата с дурацкой надписью), еще прилизанные волосы тоже портили картинку… В мелочах Тай испытывал какое-то навязчивое стремление к чудачеству, но не то чтобы Кэмерон был особенно против. В этом была его отличительная изюминка, слегка проглядывающая через подавленную жажду самовыражения и смирение с их стопроцентным сходством. — Очень смешно. Мы можем раздеться полностью, — предлагает брат, облизнувшись, и расстегивает джинсы. — У тебя шрам на бедре. Я же знаю, что у меня такого нет, — поддевает Кэмерон. Да, они знают друг о друге все, вплоть до местоположения каждой родинки. — Ничего, что я получил его из-за тебя? — это их типичная перепалка. Бессмысленный разбор полетов, кто прав, а кто виноват. — Никто не просил тебя тогда о помощи. Сам виноват, — нравоучительно заявляет Кэмерон из чистого упрямства. Когда вы настолько близкие родственники, невозможно удержать в себе язвительную грязь, она в любом случае лезет наружу, независимости от того, что думаешь на самом деле. — Ну да, всего лишь спас тебе жизнь, какие мелочи, — саркастично выдает Тайлер, ничуточки не обижаясь. В голове сам собой всплывает тот случай. Дурацкое детство полное желаний проявить себя и тупых, совершенно небезопасных поступков. Когда брат распорол себе бедро корягой, самоотверженно пытаясь вытащить его из пруда. Зато теперь вода их стихия, но кривой зигзаг на мускулистой ноге Тайлера навсегда остался, будто бы символизируя их единственное заметное отличие друг от друга. — Я ценю это. Ты же знаешь, — Кэмерон грустно вздыхает, ощущая немного вины. Он всю жизнь подсознательно расплачивается за ту глупость, хотя брат никогда его этим не попрекал. Да, в таких ситуациях именно Тай вел себя как старший, и здесь уже ему самому приходилось уповать на простодушное благородство брата. — Как ты хочешь? На сухую или…? — уточняет Кэмерон, облизнув губы. Вместо ответа Тай засовывает пальцы в рот, и его жест в точности повторяется близнецом. Это правда похоже на синхронизацию отражения в зеркале. Это ужасно заводит, именно разницей в деталях и безоговорочным, добровольным подчинением самой сути имитации. Кэмерон в очередной раз ухмыляется тому, что по роковой случайности у них разные руки являются ведущими. Тай был правшой, и именно правой рукой сейчас обхватывал свой задорно торчащий из ширинки драных джинсов член, когда сам Кэмерон был левшой и незамедлительно повторял все, что делал брат, не напрягаясь и с точностью копируя, в самом деле, как зеркало. Не нужно было перестраиваться или задумываться, подобное уже давно просто вошло в привычку у них обоих. А теперь зрительный контакт. Они делали так иногда, просто садились друг на против друга и дрочили. Это казалось им просто-напросто забавным, а уж в период полового созревания и вовсе изумительным. И почему-то совершенно естественным. Один секрет на двоих, который ни одного из них не смущал. Можно подумать они мыслили и чувствовали тоже синхронно. Всегда слишком близко, вместе по 24 часа в сутки. Да что уж там, конечно девушки у них были только для прикрытия и потому что это безусловно ожидалось от таких первоклассных парней, но по-настоящему они ими никогда не интересовались. Уже никто в этом мире не мог дать им того, что они получали друг от друга, и ни с кем не представлялось возможным установить настолько прочную связь. Кстати, насчет девушек. Со всей этой возней они совсем про них забыли, а не мешало бы сводить дам на свидание для проформы. Что-то они совсем расслабились. Ладно, сейчас совсем не об этом. Глаза в глаза, плавное движение вверх-вниз и остальной мир просто перестает существовать. Тайлер уже заметно возбужден, он всегда легко заводится, буквально с полуоборота и пары движений кулаком, а вот Кэмерону еще нужно догнать этого рекордсмена. Но на то они и спортсмены, чтобы не размениваться на второе место. Ситуация выравнивается, оба члена, налившись кровью, стоят по стойке смирно и пальцы крепко стискивают их у оснований, начиная отсчет. Привычный темп, словно они сидят в лодке и в руках у каждого из них по веслу. Нельзя сбиваться с ритма, замедляться или ускоряться самовольно, чтобы не отступать от намеченного курса. Таков принцип работы в команде, такова суть парного заплыва. Губы округлились для выравнивания дыхания, и язык юрко смачивает их слюной. Зрачки расширяются, пожирая небесную прозрачность радужки и раскрывая огнедышащую похоть. Близнецы сидят друг напротив друга, обмениваются уловками, вынуждая оппонента делать то же самое. Это игра, где, отзеркалив ход противника, ты получаешь право сделать свой. Все что угодно для достижения обоюдного удовольствия. Это затянувшийся сексуальный диалог. Разговор взглядами и движениями тела. Ты понимаешь, чего я сейчас хочу? Моя рука скользит вниз и оттягивает мошонку. Повторяй за мной. Я знаю, как сделать нам хорошо. А теперь проведи большим пальцем по головке. Чувствуешь эту вязкость? Я ощущаю то же самое. Это возбуждение и нарастающую дрожь. Смотрю в твое лицо и вижу вовсе не тебя. И не себя. Я вижу нас. Я улавливаю нас в каждом элементе производных. И мы приближаемся к кульминации. Я знаю, как удержать темп. Знаю, как тебе нравится. Нет. Я точно знаю, как нравится нам обоим. Кэмерон прослеживает за рукой брата, сверяя амплитуду движения, и с неудовольствием отмечает опоясывающие пальцы белые полосы пластыря, которые резко выбиваются из общей картинки. Впрочем, так и должно быть. Тайлер слишком эмоционален, даже агрессивен, совершенно безрассуден в том, что касается ухоженности и манер. Он может и умеет держать себя подобающим образом, но неуемная энергия все равно прорывается чрезмерностью в мозолях и дерганной резкости, дозволенной развязности. Тайлер мог даже на светском приеме вдруг прислониться к стене и прижать ногу, как заправская проститутка, расхлябанно и так провоцирующе. Он все делал так, одной позой давая понять, как он относится к человеку или к ситуации в целом. Дать ему волю, и неизвестно как далеко он мог бы зайти. И только Кэмерон был единственным сдерживающим фактором. Но брат всегда добавлял динамики, направлял в нужную сторону, подталкивал к соответствующей реакции на внешние обстоятельства. Они совмещали в себе эпатаж и лоск, умели производить впечатление и удивлять, набрасывая на себя вуаль саркастичного равнодушия. Тайлер любил носить темные очки, особенно когда рядом были посторонние люди, еще незнакомые с их идентичностью. Потом он снимал их и вешал на грудь, разоблачая маскировку и вызывая у окружающих пораженные вздохи. А Камэрон после этого снисходительно представлял их. «О да, добрый день, мы братья Уинклвосс, приятно познакомиться». Их и правда как будто клонировали, какой-то сбой в программе, приведший к абсолютно одинаковым последствиям. С самого детства поражать других людей своей безукоризненной слаженностью стало их фишкой. Игра на пианино в четыре руки или даже такая забава, как строительство башен из конструктора «лего». Изумленные лица преследовали их повсюду, восхищение и нелепый восторг подпитывали самолюбие. А как от наследников состояния, от них ожидали всегда еще больше, чем им удавалось достичь. Всегда было мало, всегда следовало стремиться подняться как можно выше, и вдвоем, поддерживая друг друга, справиться с давлением было легче. И покорять вершины гораздо приятнее, так же, как и исследовать глубины. Пусть даже глубины собственной странной привязанности. Главное, чтобы вместе. Теплая мягкость сливается с пульсацией. Крылья носа напряжены, а зубы стиснуты в монолит. Разрядка близка, и они сорвутся в упоительную эйфорию синхронно. Не касаясь друг друга, только повторяя чужие действия и следуя привычному алгоритму игры. Тайлер ощущает, как по виску стекает капля пота, и почти не удивляется, когда замечает соленую, блестящую бисеринку на лице брата буквально в том же самом месте. Это до смешного само собой разумеется. Ему всегда нравилось подчеркивать их с Кэмероном сходство, не только генетическое. Он гордился этим, считал этот факт основополагающим, их главным оружием против враждебного мира недостижимых стандартов. Он любил брата, абсолютно и безоговорочно, не отделяя его от самого себя. Как бы это ни было жутко, он не видел его посторонним, другим человеком. Пусть он и отличался в повадках и манере поведения, но все равно был отражением самого Тайлера в любом состоянии. Будь то домашний, уютный Кэмерон с обнаженными ступнями, беззащитный в своей прелести. Или строгий Кэмерон в костюме, застегнутом на все пуговицы вплоть до врезающегося в шею воротника — когда хочется схватить его за галстук и потянуть на себя, вовлекая в беспредел. Это все равно была его неотъемлемая часть. Кусок крови и плоти, будто они сиамские близнецы, просто с наличием особых привилегий в виде двух телесных оболочек, связанных одной системой нервных окончаний. Так или иначе, они — лишь отражения друг друга. Кадык вибрирует от необходимости справиться с обилием выделившейся слюны, сердцебиение учащается и эндорфины впитываются в клетки. Они кончают одновременно, с точностью до миллисекунды, не отрывая взгляда. Рука становится липко потной от спермы, на лице расцветает довольная улыбка — удовлетворенно спокойная у Кэмерона, и интригующе дерзкая у Тайлера. — Полегчало, Кэм? — спрашивает Тайлер, не шевелясь даже, чтобы заправить опавший член обратно в джинсы, позволяя ему так и лежать расслаблено напоказ. — Еще как, — хмыкает Кэмерон, уже застегнувший ширинку и скептически осматривающий причиненный ущерб. — Только мне теперь снова нужно в душ. — Ничего, я составлю тебе компанию, — в глазах Тайлера пляшут черти. Они оба уже представляют, как заберутся в эту крохотную ванну, вжимаясь обнаженными телами, и разряженное возбуждение снова начинает проявлять себя сладким томлением внизу живота. Кэмерон снисходительно кивает на озвученное предложение и поднимается на ноги, заставляя брата слегка приподнять голову, чтобы не выпускать из вида выражение его лица. — Я вдавлю тебя в стенку и сделаю все, чтобы в ближайшие несколько часов ты даже ни разу не вспомнил об этом чертовом Цукерберге, — обещает Тайлер, полностью уверенный в своих силах. — Ловлю тебя на слове, — прищуривается Кэмерон и снимает уже порядком надоевший халат. И хотя Тайлер прекрасно осведомлен о том, что скрывается под тканью (он может всего лишь приподнять свою толстовку и увидеть ровным счетом то же самое), но он все равно замирает в предвкушении. Так было всегда, и так оно и должно оставаться. Щекочущее озорство и сексуальное притяжение, неважно, кто из них и кого втрахивает в матрас. Они оба совершенно универсальны и готовы идти на компромиссы в том, что касается друг друга. Такое единение делает их неуязвимыми. Они так и остаются друг для друга главным вожделением и сюрпризом, выступая многогранным единым существом, постигающим самого себя и без труда предугадывающим свой следующий шаг. Ментальная связка и неразрывная фиксация, вплоть до болезненного страха проиграть. Но только не рядом с надежным плечом самого близкого человека. Когда считываешь информацию и желания из подкорки, улавливаешь любые перемены настроений и состояния, то о некоторых вещах в принципе не стоит беспокоиться. Когда тебя сразу двое, то из этого мира все же можно выбить немного справедливости. Тайлер стягивает джинсы и широким шагом направляется на шум льющейся воды. Кэмерон уже забрался в скромную ванну и выпрямился в полный рост, представая во всем свое великолепии. Он даже не оборачивается в сторону вошедшего брата, лишь делает шаг вправо, освобождая пространство, чтобы они вдвоем смогли разместиться на этом маленьком кусочке эмалированной поверхности. Тайлер обвивает руками торс Кэмерона и притягивает к себе, улавливая краем глаза в начинающем запотевать зеркале их отражение. Может у него искаженно видение от стекающих по стеклу капель осевшей воды, но Тайлер отмечает, что зеркало справляется со своей задачей значительно хуже, чем они сами. Вот они уже двинулись вперед, а зеркальные близнецы отстают на долю секунды. Кажется, у этого подражающего куска материи серьезные проблемы с синхронизацией. А вот окрепшая эрекция Кэмерона в его руке и собственный каменный стояк, упирающийся в ягодицы брата — неопровержимое доказательство того, что у них все просто изумительно с синхронным взаимодействием. Язык скользит по спине, а ладони вниз и вверх, возвращаясь на бедра. Самое время забыть обо всем и настроиться на одну волну. Вместе они могут добиться поразительных результатов, — никогда не стоит об этом забывать. И какой-то компьютерный выскочка не сможет справиться с близнецами Уинклвосс. Ведь их полная синхронизация, без сомнений, дает им эксклюзивные преимущества в любой плоскости.