V - значит Сосуд

***

Сосуд. Человек, считающийся носителем некой сущности, часто нереальной, которая, кроме того, существует внутри него. Любое чувство, что ты дома, потерялось в ее глазах, когда ты смотрел, как слезы солеными ручьями стекали по ее щекам. Карие глаза мерцали в свете горя, будучи разбитыми звуками музыки и осведомленностью, которая пришла с видом маски. Виденье того, что она сломлена, ломает тебя. Пока ты не понимаешь, что она вовсе не сломлена. «Ты сказал, больше никаких ТРЮКОВ!» Она бросает сумку, которую несла. Руки сжались в кулаки. Дрожь танцем проносилась по ее жилам, но эти слезы, что она проливает, были слезами ярости. Тебя беспокоят ее кулаки. Или то, что может случиться дальше. И вдруг, ее руки на твоем лице. Ни секунды на вопрос как или почему ты здесь. Ни одного вопроса о ее гордости, действительности или ее восприятии всей этой ситуации. Теперь Иви живет жизнью без страха. Жизнью, пустой от совпадений. Она знает, что твоему присутствию здесь есть причина. И она просто этому не рада. И ты не готов. Не готов к тому, что она касается твоей маски и срывает ее с твоего лица. Бросает ее на землю. Слышит отдаленные крики металла, скользящего по паркету — и казалось, будто они слышны за миллионы миль отсюда. Молчание. Поскольку ты не ожидал, что она увидит твое лицо, и не думал, что его стоит показывать вовсе. Ты не уверен, что знаешь, что говорить: «Твоя очередь меня удивить!»? «Вот это поворот!»? «Я так же запутан, как и ты»? Ты пытаешься собраться с мыслями, чтобы произнести их дрожащими губами. «Это не трюк». Ее глаза распахнулись. Бегали по сторонам, чтобы выяснить, что с тобой не так. Смотрели в твои глаза и тут же убегали прочь. Теряли фокус. «Это не трюк», — повторила она. Осторожный шаг вперед, который мог оказаться вторжением на вражескую территорию. «Я умер на твоих руках, Иви. И поверь мне, я полностью ожидал, что так и останусь мертвым. Но я — лишь инструмент в руках судьбы. Но высшие силы решили, что мое время еще не пришло». «Что, черт возьми, значит — силы? Я отправила твое окруженное взрывчаткой тело к Парламенту! И вот он ты, стоишь здесь, целый и невредимый». Ее слова хлестнули пощечиной по твоей коже. Твоей новой маске. «Несколько пуль, и ты мертв. Взрыв, и ты снова жив?» Слова покинули тебя — феномен, который был столь редким в твоей жизни, что ты мог только пожать плечами и надеяться, что твоя нестабильность не просочится сквозь маску. Она снова обернулась вокруг себя. Выпустила ручей проклятий в твой адрес. Ходит влево и вправо, только чтобы остановиться и повернуться к тебе, взглянуть на тебя, коротко подтверждая то, что да, ты жив. То, что ты не исчез за те несколько секунд, что она не смотрела на тебя. И, наконец, сказала, запинаясь: «… ты жив». Ты киваешь. «Что случилось?» Ты решаешь коротко пересказать ей эту историю. Рассказать ей все о том, как ты очнулся среди дымящихся обломков и видения, которое можно описать лишь как ангела мести, парящего в заряженном воздухе. Но это больно, видеть, как она смотрит на тебя, будто ты призрак. Больно находить в себе желание жить, когда так долго желал лишь смерти. Когда умер и видел Ад. Снова умер и видел Рай. И ты просто пожимаешь плечами, снова. Губы двигаются без слов, и понимание, что она может это видеть, было странным. Пальцы дрожали под слоем черной ткани. Ты задыхаешься, понимая, что твоя маска там, на полу. Она фокусирует взгляд на твоем лице. На твоем новом лице. «V… мертв, так ведь?», — говорит она. Ты, колеблясь, киваешь. «Мертв». И она права. Шрамы. Мотивы. История. Все, что делало тебя V, исчезло. V умер с Парламентом. V умер с Питером Криди. V умер с розами в его руках и с поцелуем на его губах. «Тогда…» Она складывает руки. Слабо потирает плечо. Отводит взгляд прочь. Протяжно вздыхает. «Кто ты?» Она делает шаг вперед, и маска ломается под весом ее ноги. Она крутит каблуком взад и вперед, как если бы хотела сделать больнее. А ее глаза снова и снова эхом повторяли этот вопрос в твоих ушах. Тишина окутала тебя, и ты гадаешь, когда твоя песня прекратила играть. Ты не можешь вспомнить последние ноты. Ты не можешь вспомнить, когда в последний раз думал о будущем, чувствуя жизнь в своих венах. «Я не знаю», — говоришь ты. Иви оглядывается вокруг. Бросает взгляд на кухню, где в раковине стоит гора грязной посуды, на дверь ванной, слегка приоткрытую, на смятый ковер в гостиной, и на тусклое освещение. Впервые твой дом выглядит как жилой. «Но мне нужна причина, чтобы жить, или этот второй шанс будет растрачен впустую. Наследие V умерло вместе с ним. Здесь не осталось ничего, что могло бы выдержать что-то новое». «Прошлой ночью родилась революция. И это не конец истории. Теперь, когда страна признала это, все должно измениться, и нужно сделать что-то, что повлечет за собой эти изменения. Предстоит проделать тяжкую работу, и, возможно, крови будет пролито больше, чем до того, как все это закончилось. Поскольку таков поворот сюжета. Это никогда не кончится. Эволюция никогда не остановится. Нам нужна твоя помощь. Кем бы ты ни был». Ее губы на твоих, они теплы, и это чувствуется таким привычным, когда ее руки обвивают твою талию, а твоя спина прижата к стене. Это как поцелуй, который ты должен был разделить с ней в ночь, когда вендетте V был положен конец. Это кажется безопасным. А затем начинаются крики.