Самое логичное

Но это были еще цветочки, Потом… Не помню, дошел до точки. © В.Высоцкий — Милицейский протокол В их личном списке правил неуставных отношений было все. Все, это значит — абсолютно все. Ухура порой удивлялась, как же это им удалось уместить столько всего на одном листе? Судя по тому, как долго они их вырабатывали, там выходил приличный такой талмуд, сравнимый, вероятно, с Уставом Звездного Флота. Мистер Спок, казалось, предусматривал любой вариант развития событий, даже самый невероятный, а иначе как еще объяснить, что на каждый жест, слово или действие у него находилось правило? Нет, Нийота, конечно, допускала, что она в пылу праведного гнева была склонна преувеличивать, но как минимум на половину ситуаций, предполагающих их непосредственное взаимодействие, точно была своя стратегия поведения! Иногда это бесило, иногда смешило. Чего стоило одно то, что ей было запрещено оставаться после занятий, чтобы что-то спросить. Точнее… Коммандер отвечал на ее вопросы и позволял их задавать только в том случае, если в помещении был кто-то еще, кто потом мог бы подтвердить, как все было на самом деле. В других случаях он просто выставлял ее за дверь — именно так казалось Нийоте — ссылаясь на свою занятость в делах Академии. «Такие беседы могут быть неверно истолкованы» — Напоминал он ей, когда для этого представлялся удобный случай. В такие моменты кадету Ухуре хотелось некорректно и уж точно в обход всякой субординации заметить, что это только вулканцам свойственно совать свой нос в чужие дела, совершенно не обращая при этом внимания на свои собственные. И в самом деле: кому какое дело, чем и с кем она там занимается?! А вот поди ж ты… За руку не возьми — слишком заметно; близко не подходи — вызовет сплетни; а дышать, дышать-то можно? А то мало ли, вдруг одного того, что воздух у них общий, будет достаточно для толков и пересудов? Первые месяцы, когда они только решили, что так будет лучше, правильнее, логичнее, Ухура даже находила это забавным — как играть в шпионов или агентов под прикрытием. Потом пришло раздражение: педантичный до ужаса, Спок требовал исполнения правил в полном объеме, а при любых отклонениях был готов часами читать лекции о том, почему они должны их придерживаться. Кому должны, он при этом не пояснял. Может, оно и к лучшему… Чертовы вулканцы, консерваторы, навек застывшие в традициях своих предков и не желающие ничего менять, потому что так, видите ли, логично. Да, логика этих существ была предметом отдельного разговора, который Ухура могла вести выражаясь исключительно междометиями и бранью — столько нервов у нее отобрала эта прекрасная вещь. Когда кадет столкнулась с ней впервые — она приняла все это за шутку; не смешную, специфическую, но шутку. Как оказалось — зря. — Мы могли бы прогуляться по городу сегодня. — Согласно моим данным, сегодня слишком ветрено. Совершенно логично остаться в Академии сегодня — Такие диалоги были для них совершенно типичны. Романтик в Споке умер даже не во взрослом состоянии, судя по всему. Его там даже не было — именно так думали все остальные. Ухура тешила себя мыслью, что это они просто не видят дальше собственного носа. В подростковом возрасте всем свойственен излишний романтизм, а тут такой замкнутый, молчаливый, по-своему очень красивый, Спок… Ну и как, как было не мечтать, что именно она, Ухура Нийота, именно она сможет растопить его сердце, стать для него той самой единственной? Конечно она слышала о расе вулканцев, об их рациональности и жизни, подчиненной исключительно законам логики, однако она так же знала и о том, что их мистер Спок был совершенно особенным исключением. Что делало его еще более притягательным для молодой студентки Академии. И тем счастливее она была, когда все удалось и она таки смогла добиться расположения «этого остроухого» — так с легкой руки какого-то новичка его теперь называли студенты. Кто же мог сказать, кто вообще мог даже предположить, что это — только начало? Ее подруга, от которой вообще мало что можно было скрыть, сразу заявила, что Нийота «сошла с ума, двинулась, поехала крышей» — и дальше еще с десяток примеров на разных языках Галактики. На это наивная кадет Ухура только отмахнулась — что могла такая, как Гейла, понимать в истинной любви? У нее кавалеры задерживались-то в лучшем случае на неделю! А тут, тут совершенно другое, это дано понять только немногим… В общем, наверное с месяц примерно Нийота от счастья земли не чувствовала под ногами, буквально порхая по Академии и поражая студентов, насмерть перепуганных предстоящими экзаменами, своим беззаботным видом. И вот тут-то и начались первые проблемы. — Ваш излишне возбужденный вид вызывает подозрения, кадет. Я бы попросил вас быть сдержаннее в проявлениях эмоций. — Что произвело более сильное впечатление: интонация, полная холодной отчужденности, или сами слова, определить было сложно, однако Нийота стояла как громом пораженная. Она совершенно не слушала, что там еще было сказано, было достаточно и первой фразы. Почему она, почему черт побери, должна скрывать свои эмоции? Кому какая разница?! Да всем, всем плевать! Ну покрутят пальцем у виска в лучшем случае, как Гейла, и угомонятся! Однако тут уже вступали в дело излишняя мнительность и консервативность расы вулканцев, и все робкие попытки кадета Ухуры оправдаться или намекнуть на то, что здесь в общем-то всем все равно, были встречены неодобрением и советом впредь так не рисковать. И это был только первый месяц! Дальше было еще веселее: они выходили из Академии по отдельности, обедали в разных углах столовой, а на прогулку ее Спок пригласил всего один раз и то это был какой-то праздник, когда все кто только можно разъехались и риск столкнуться с другими кадетами был минимален. Ну и венцом этого абсурда явились правила, которые предложила составить тоже, как понятно, совершенно не она. Более того, они тогда впервые, кажется, крупно поссорились: девушка не желала превращать их «партнерство» в фарс, в маленькое подобие Академии, только на двоих. А Спок тогда сказал, что по-другому они всегда будут рисковать. Как будто список правил мог что-то изменить! Решение помириться далось Ухуре нелегко: она была зла на Спока, на себя, а более всего, на его вулканскую рациональность. Когда она встречала его в коридорах Академии, Ухуре с трудом удавалось себя убедить, что не она одна тут страдает: на лице вулканца из раза в раз не менялось ничего. Вежливая отчужденность, даже интонация не менялась! Можно было подумать, что ему вообще было все равно, была ли рядом Нийота или нет. «Компьютер безэмоциональный!» — примерно с таким восклицанием кадет тогда ввалилась в комнату. Стоит отдать должное Гейле — та не стала выпытывать подробности, просто дала подруге возможность выговориться, выплакаться. В итоге это все продолжалось примерно до полуночи, но Нийоте и в самом деле стало легче. А на следующий день она пошла к Споку. Лицо Гейлы на следующий вечер лучше было не вспоминать. Одними синонимами на тему сумасшествия тут не обошлось. В итоге она поставила на подруге клеймо «маньячки и мазохистки» и заявила, что из депрессии ее больше вытаскивать не будет. Стоит ли говорить, что она продолжала делать это исправно примерно раз в месяц-два? И каждый раз, когда Нийота мирилась со Споком, заявляла, что умывает руки ибо «если человек сумасшедший, то тут уже ничем не помочь. Это клиника». Иногда Ухуре и правда казалось, что их со Споком отношения больше были похожи на какую-то болезненную зависимость: она убивала столько сил, столько времени, чтобы все было как-то более или менее по-человечески, если только этот термин можно было отнести к вулканцу, пусть и наполовину. А ему, казалось, было все равно. За те несколько месяцев — в конце каждого кадет Ухура давала себе клятвенное обещание, что завяжет с этими отношениями раз и навсегда — в течении которых они встречались, если только это можно было так назвать, он подчеркнуто-вежливо провожал ее до общежития, желал доброй ночи и уходил. Это в конце концов было просто смешно! Кажется, теперь Нийота в полной мере начинала понимать, почему про Спока ходило столько слухов по всей Академии. Было бы куда как страннее, если бы они не появились! Даже не поцеловал ни разу… Да даже не обнял! Она, конечно же, помнила что вулканцы — контактные телепаты, но ведь если он ее любит… Если любит, то ничего страшного в этом не будет, разве нет? «Не то девушка, не то просто приложение какое-то» — такое определение она вывела в конце третьего или четвертого месяца. А в начале пятого появились они — Правила. Только с той разницей, что с прошлого раза они обрели форму — файл на ПАДД. Целый лист, напечатанный лично Споком и включающий в себя множество пунктов, согласно которым они должны были корректировать свое поведение. Открыв этот файл впервые, Ухура почувствовала острое желание придушить своего «партнера» — так он назвал их в этом документе. Партнеры! О, это было просто решительно невозможно! На второй раз Нийота дочитала примерно до середины, однако, дойдя до раздела «поведение за стенами Академии», она снова свернула файл и еще больше укрепилась во мнении, что для вулканцев их вторые половинки в лучшем случае дополнения к ним самим. Иначе объяснения правилу номер сто двадцать пять, звучащему как: «разговоры на улице должны быть только на нейтральную тему, а лучше обойтись без них» — она придумать не могла. И именно из-за него она не разговаривала со Споком около недели. Что примечательно — безрезультатно. Кажется, на время ее бойкотов, он просто выключал кадета из своей жизни, как лишнее звено. Невероятно, но, кажется, факт. «Этот адский список» она осилила только через пару недель после последнего бойкота. К этому моменту она пришла к выводу, что обижаться — себе дороже, поэтому придумала другой способ: она старалась найти в правилах что-нибудь веселое. Несколько первых попыток были не слишком удачными, но потом дело пошло веселее, так что последняя часть списка была изучена гораздо быстрее, чем ее предшественники. И именно после того, как она дочитала, Гейла поставила приговор: «готов ко всему на свете». Нийота была склонна ее поддержать. Правила включали в себя около ста пятидесяти пунктов на все случаи жизни. Во всяком случае, Нийота думала, что на все… Предписание на корабль по окончании Академии должны были получить все студенты. Спок расщедрился и даже лично написал ей рекомендацию. Это было что-то совершенно невероятное: в Правилах по этому поводу не было ни слова, но Ухуре казалось, что он не станет этого делать, следуя своей вулканской логике. Но нет, он даже лично ее уведомил об этом. Девушка была счастлива как в первый день, когда они только решили встречаться: с такой рекомендацией она точно должна была попасть на USS «Энтерпрайз» — голубую мечту всех выпускников этого года. Совершенно новый, серьезный корабль, экипированный по последнему слову техники… Наверняка, тем кто на него попадет будут выдавать самые-самые лучшие миссии! Ухура мечтала об этом с того момента, как поступила в Академию. А потом, когда Гейла утащила ее посмотреть на этот корабль… Нийота бы не ошиблась, скажи она, что Энтерпрайз снился ей потом еще несколько дней! Это была не просто мечта, это была Мечта с большой буквы. Ухура могла в любое свободное время теперь приходить к ангарам — ее там через некоторое время уже запомнили — и смотреть на этот корабль, предаваясь сладостным мечтам. Небезосновательным, между прочим: она была лучшей на курсе, по словам того же Спока. Причем сказал он их самому капитану Пайку! Так что надеяться Ухура точно могла. В день выпуска и одновременно распределения по кораблям она волновалась как первоклассница. Как и ожидалось, диплом у нее был с отличием, ее даже назвали гордостью курса ксенолингвистики. Девушка была счастлива до потери пульса. То, как вручали дипломы остальным, она не очень помнила, однако потом должны были распределять по кораблям, поэтому девушка держалась из последних сил. — Нийота Ухура! USS «Фаррагут». — Девушке показалось, что она ослышалась. Фаррагут? Серьезно?! Фаррагут был неплохим кораблем, однако служил Флоту уже около трех-пяти лет, и было совершенно ясно, что никуда далеко его уже не отправят. Да проще ее было сразу на какой-нибудь станции запереть, чем так! Издевательство! В общем, Спока она искала кипя от бешенства и обиды. — Как это понимать?! «Фаррагут»? — она даже не обратила внимания, что отвлекла его от какого-то разговора, тем самым нарушив одно из правил точно. А может и с десяток сразу. — Лейтенат… —, но девушка ждать не желала. Еще чего! Он ее тут только что мечты лишил, и даже не желает объясниться?! — Разве ты не сам мне говорил, что я обладаю исключительным слухом, усидчивостью… Выдержка из твоей рекомендации, между прочим! — Схватить ее за локоть тоже было нарушением правил, однако, наверное, не большим, чем у нее. Старательно лавируя в толпе, он затащил ее куда-то за баки и, понижая голос, ответил. — Да, я говорил. — девушка выжидательно уставилась на него, про себя молясь, чтобы у него оказалась весомая причина запихнуть ее на «Фаррагут», иначе в противном случае она не ручалась, что не попытается свернуть ему шею прямо тут. — Однако я хотел избежать обвинений в фаворитизме. — И все это не меняя ни интонации, ни выражения лица. Нийота даже не сразу сообразила, что именно он сказал. Обвинений в… чем? Его?! Это был абсурд, бред, все что угодно, но только не это. Обвинить в фаворитизме Спока мог только… Да никто не мог! Иначе зачем они столько времени придерживались этих Правил, во имя чего?! Чертова вулканская консервативность… В их личном списке правил неуставных отношений было все. Именно так Нийота думала до последнего времени. Однако именно сегодня она поняла, чего там однозначно не хватало. Что нужно было вписать самым первым правилом, а еще лучше — выгравировать на обложке, если они решат сделать список бумажным. Всего несколько слов: Вулканская логика. Вулканская консервативность. Вулканцы. То единственное, что могло хоть как-то объяснить все то, что происходило в жизни лейтенанта Нийоты Ухуры с момента знакомства с коммандером Споком. Вулканская логика. Вулканская консервативность. Вулканцы — и ничего лишнего.