Homu-Life

Подлодка стояла возле самопального деревянного пирса. Сгнившие доски, местами и вовсе отсутствовали, через получившиеся отверстия и щели можно наблюдать как вода, разливающаяся на свету бликами мазута, точит старую древесину свай. Пирс сделан значительно ниже, чем старый каменный расположенный в пару метрах, покрытий мхом и частично разрушенный, громадные камни и блоки грудой лежали тут же. Она была пришвартована и едва заметно покачивалась на волнах, ее черный громадный корпус напоминал туловища фантастической рыбы, с спинным плавником в средней часты рубкой, неуклюже прижавшийся к импровизированной пристани, рубка на которой небрежно по-русски волшебница не знала этот язык, но надписи на нем она часта встречала находясь в Сити 17 и его окрестностях, и снизу дублировалось по-английски, которое и прочитала она, было написано «Северный флот». Возле нее суетились люди, как муравьи на своей добыче, которая была больше них. Один из них сидел неподалеку на странном кубе, на поверхности сторон которого на металлическом кружке было замазанное от старости изображение сердечка. Человек неспешно курил, смоля папиросу, и также как она смотрел на черную громаду. Акеми стояла на пристани, удерживая равновесия, и стараясь не свалится в холодную воду, полную плотоядных пиявок. Соленный холодный ветер приятно развивал ее черные как угол длинные волосы, она поправила непослушную прядь упавшую ей на взгляд, смотрела на стольную громаду. Ей предстоял долгий путь. Но ее цель казалась уже достаточно близкой, «Мадока если то что находится на борту того старого судна поможет мне изменит твою судьбу то все это не будет напрасно» – думала волшебница. Внезапно ее глаза закрыли чии-то очень знакомые руки, и мягкий голос сказал. - Угадай кто? Акеми убрав его руки, резко обернулась и, отпрянув назад, чуть не улетела на обед к пиявкам. На пристани стаял Макс. Акеми изменилась в лице, она не верила своим глазам. На Лице юноши была легкая улыбка. - Ты все-таки выжила? – Спросил он. - Я… я… - Едва сдерживая слезы, Акеми припала ему на грудь, прижавшись к нему. Он отступил назад на шаг, не ожидая такой реакции от Акеми. - А ты изменилась. – Произнес Макс. - Это не важно, я думала, что ты погиб. - Я сам думал, что там и останусь. Когда пришел в себя, творился дурдом. Не до конца понимаю, как выбрался из Ново Проспект на грузовом составе, спрятавшись в вагоне. Потом скитался по округе, ну и устроился на этом водовозе – он махнул рукой в сторону подлодки – фельдшером. – Закончил парен. – А ты, какими судьбами? - Эта долгая история. Примкнула к Сопротивлению, участвовала в боях на улицах Сити 17.… Теперь примкнула к Джудит Моссман к ее северной экспедиции. - Закончила волшебница. - Так вот куда идем в поход. Ладно, мне пора идти, значит опять, наши дорожки пересеклись. - Понятно. - Произнесла Хомура, глядя вдаль серого неба затянутого жидкими облаками. Холодный ветер дуль со стороны моря. Макс пошёл в сторону подлодке к трапу ведущего на ее палубу. Поднявшись по нему, он скрылся в луке ведшего в нутро гигантской рыбы, вольготно нежившейся перед ней. Хомура ходила по причалу. Обратив внимание на необычный ящик на котором сидел мужчина, запрокинув ногу за ногу, неспешно докуривал сигарету. - Что это? – Спросила Хомура, указывая на куб. - А это, куб. Я нашел его на берегу пару лет назад, наверно выбросило прибоем. - Какой интересный. – Продолжая разглядывать диковинную штуку. - Он мой друг. – Сказал человек. «Ещё один… - подумала Хомура – сколько их здесь…» - Твой друг?… - Склонив голову набок. -Да. Он даже говорил со мной. Продумать стратегию разговора не дали, Джудит показалась на палубе, она махала рукой, привлекая внимание волшебнице. - Акеми, давай быстрей экспедиция отправляется. – Кричала она, с палубы атомной субмарины. Отплытие экспедиции. Акеми поднялась на борть субмарины, она стояла на прорезыневой палубе возле люка ведущего внутрь. Подлодку оттаскивал буксир от пристани, натянутый как струна канат, намотанный за швартовочные кнехты, и протяжно скрипел под нагрузкой. Командир и его свита стояли на ходовой рубке, руководили процессом. Вот подлодку оттащили, и причаль уже маячил в дали, едва видневшись сред волн, прозвучала команда отдать концы, такелажники засуетились возле кнехта, канат полетел в воду, подняв облако брызг. И вот Акеми уже внутри. Искусственное освещение, гул работающей вентиляции и механизмов, люк после того как спустились оставшиеся моряки задраили, отрезав её от внешнего мира теперь это весь мир на несколько дней плавания, скоро погружение после выхода подлодки из бухты в открытое море путешествие к северному полюсу началось. Она направляется в кают-компанию пробираясь по узким коридорам между шкафов с оборудованием и сигая в узкие меж отсековые переборочные люки. Командный пост, капитан, стоявший возле перископа, отдавал команды команде. - Вентиляцию перевести на замкнутый цикл. Курс 057, Скорость 10, дифферент на нос 15, рули на погружения, погружение сто. – Его жесткий командный тон звучал в отсеках. Волшебница почувствовала наклон лодки на нос, она представила, что эта двухкорпусная рыба, величиной со стадион погружается в черные пучину океана, скрываясь в волнах. Огромная махина движимая самой разрушительной, но в тоже время созидательной силой во вселенной, чудовищем под названием Ядерная энергия. Ядерная энергия, чудовище, которое приручили люди, захват ядра Урана-235 нейтрона приводит к последующему распаду ядра на осколки и дефектам массы в самым правильным винрарном применением формуле Эйнштейна. Энергия равна массе умноженной на скорость света в квадрате. Формула, по которой существует Вселенная, греют звезды, в своих недрах синтезируя ядра с высвобождением колоссальной энергии, по которой плывет этот корабль в реакторах которых вещество превращается в энергию. Простая с виду формула, по которой было создано самое страшное оружие придуманного человечеством. *** Путешествие проходило достаточно спокойно, если не считать довольно назойливого поперечного покачивания и давящего замкнутого пространства, чтобы ходить на таких судах, воистину нужны крепкие нервы. Она сидела в своем кубрике по двум причинам, первая причина была в том, что запрещалась, ходит по кораблю, дабы не нарушить центровку дифферента балласта. И причина номер два у неё начались женские дни. В отсутствии какой либо гигиены она набила туда тряпочек, и сидела на койке, заперев дверь, в скверном настроении, изредка выходив в гальюн, и вечером к ужину в общую кают компанию. «Говорят, что через пару дней прибудем на место, скорей бы…». Вечером Акеми доползла до Кают-компании, усевшись за стол. Кормили не плохо, и волшебница начала побаиваться за свою фигуру. Макс заметил неуверенные перемещения Акеми по подлодке. - Тебе нездоровится? – Спросил он у волшебницы. - Все в порядке. – Сказала она, присаживаясь на стул чательно поправляя штаны, прежде чем сесть. - Живот болит, или ещё что? - Нет. Все со мной в порядке. - А мне кажется, что не в порядке. – Сказал парен. Волшебница проигнорировала его слова. Она не спеша ела. Вдруг перед носом Хомуре возникла рука Макса, державшая мандарин. Он положил его возле ее миски. - Ты приходи в лазарет, как поужинаешь. – Сказал он, удалившись из кают-компании. Она проводила своим взглядом своих фиалковых глаз Макса, пока его фигура не скрылась из виду. После чего посмотрела на оранжевый шарик, лежащий перед ней. Ее рука подобрала его, взвешивая в воздухе. Она покрутила его в руках, внимательно изучая его. Мгновение и острые нагаточки волшебницы впились в оранжевую шкурку. До ее носика донося приятный сладкий аромат. Она юркими пальчиками сдирала кожуру, кладя ее аккуратной горочкой на краю стола. Она разделила его на дольки и по одной клала их в рот. Сладкий с кислинкой сок разливался по рецепторам ее языка. Акеми поколебавшись немного после ужина, вышла из кают-компании и направилась и лазарет, сетуя на качку, она придерживалась рукой об правую сторону коридора. Нужное место она быстро нашла. Макс был на своем месте, он скучающи что-то делал в тетради, лежавшей на его столе. - А это ты, проходи. – Сказал он, почти не отрываясь от своей тетради. Он порылся в ящиках своего стола и извлек оттуда неровно открытую и помятую почку, Акеми почти сразу поняла, что в ней. - Извини что в таком состоянии, там несколько штук всего осталась. – Сказал он, протягивая ее волшебницы. Акеми посмотрела на него, вскинув бровь, переведя взгляд с открытой пачкой прокладок. - Пехота их использует в качестве стелек, подлаживая в обувь, что бы ни натирали ноги. – Ответил Макс. – А ты что не знала? Продолжая делать удивленное лицо, волшебница отрицательно помотала головой, взяв упаковку. Уже было поздно, и Акеми заперлась в своем кубрике. *** После ожесточенных боев в Сити 17, и всех событий свидетельницей которых она была, ее сны с каждым разом становились все ярче и красочней, выбираться из тягучих окутывающих кошмарных сновидений ей становилась все сложней. В последнее время, все поздней ложась спать, стараясь как можно дольше оставаться в бодрствовании. А провалившись в очередной сон, искать как сумасшедшая или одержимая путь к спасению из очередного кошмара, от которого нет пробуждения и пощады, и кажется, что от снящейся боли, ужаса, безнадёжности можно физически умереть. Просто от самих ощущений, даже не от сюжета. Большое помещение со стоящими рядами колон, из голого бетона, поддерживающих перекрытия высокого потолка. Помещение тускло освещено несколькими не яркими источниками света, наподобие прожекторов заливая небольшие площадки пыльного бетонного поля, от чего казалось, что оно убегала в бесконечность, скрываясь за вуалью абсолютной непроглядной темноты. Непонятные ритмические звуки доносились до ушей Акеми, они напоминали стук кувалды обо что-то, наводя беспричинный страх, и заставляя холодные мурашки бегать по спине. Само помещение смахивала на подземную парковку в каком-нибудь здании. Из этого странного помещения вверх и вниз вели лестницы в форме больше всего напоминавшие элеваторы. « - Что это за место, как я оказалась тут? И где это тут?» Она огладывается по сторонам, в недоумении ее фиалковые глаза изучают унылую обстановку. Поколебавшись, не решаясь идти, Акеми преодолев себя, делает шаг по направлению к лестнице. «Вверх или вниз?» - возник вопрос в голове у Хомуры, пока она шла навстречу неизвестному. Она прикоснулась к холодным блестевшими хромом металлическим перилам, лестницы ввели в непроглядную темноту. Голые бетонные стены покрытие трещинками, и в не которых местах разрисованными причудливо пестрыми психоделичными граффити. Она не знала, но интуитивно последовала по лестнице, ведущей наверх. Тьма была непроглядна и окутала Акеми словно одеялом, она шла, долго ли коротко было абсолютно непонятно, и когда Акеми уже отчаялась и, собравшись развернуться, и спустится обратно чтобы выбрать другую лестницу или дорогу, вдали замаячил белый прямоугольник выхода. Коридор, освещенный свисающими с потолка лампочками едва рассеивающую темноту. Стены обклеены газетной бумагой, которая от давности лет пожелтела, и листами выдранных из книг. Они едва заметно колебались подхваченные ели заметным течением воздуха. Акеми подошла ближе, чтобы прочитать тексты на них, но прочитать было ничего невозможно, буквы расплывались при приближении и снова становились нормальными, когда Акеми отходила на пару шагов назад. По обеим сторонам бесчисленно находились закрытие двери с номерами, идущими в невпопад. Девочка подошла к одной из дверей, странная дверь не ручки, не замочной скважины, ни петель, ни косяков, только табличка с выграверонным номером. Она как будто в бетонирована в стену. Хомура постучала в нее, глухое эхо стука разнеслось в безмолвном коридоре. Она подошла к другой, к третей, к четвертой, но все было по-прежнему, двери отличались только номерами на табличках. Хомура идет по нему, по выстеленному кафелю чередующихся серых и белых плиток, приглушенное эхо шагов разносится в достаточно гулком коридоре. Звук кувалды сменился на шепот множества назойливых голосов, мужских, женских, детских они сливались в один не разборчивый фон, вонзаясь в мозг и разрывая голову. Хомура обхватила голову руками, закрыв уши, стараясь не слушать, не думать и как можно быстрей покинуть это место. Пройдя, какое то расстояние, точней преодолев, придерживаясь за стены и на дрожавших ногах преодолевая себя, заставляя делать каждый шаг. Гул в голове не стихал, навязчивый щепать усиливался. Акеми сама не смогла точно определит момент, когда коридор под прямым углом уходил на право. Лифт с открытыми створками приглашал войти в него. Ей ничего не оставалась делать, и она, взяв автомат, последовала к нему, отдавшись в руки судьбы. Она шагнула в ярко освещенную кабину, под массой девочки лифт качнулся просев. Створки закрылись, и Хомура почувствовала, что сила притяжение вдавила ее в пол. Лифт отсчитывал этажи. Лифт остановился, оповестив окружающих коротким звонком, створки автоматически раскрылись, немного заедая при этом. Шепот стих, но сознание ещё было затуманено. Холод, вечернее небо, абсолютно черное в зените и пурпурное на горизонте, догорающего заката, сильный ветер завывал в ушах, Крыша здание, непонятные железные конструкции уходили в небо горя там красными навигационными огнями, Она вступила на влажную кровлю, спустившись с трех ступенек. Это здание было самым высоким, с его крыши был виден раскинутый далеко внизу город, в котором горели одинокие огни, и далекие холмы на пурпурном горизонте заката. Жестокий ветер трепал ее волосы. Развеяв волосы тыльной стороной ладони, она подошла к краю крыши и посмотрела в низ. Город был не знаком, причудливая архитектура и планировка кварталов. Сумерки сгущались, и в небе зажглись яркие звезды, неизвестных, не ведомых Акеми созвездий, и цветных туманностей ярко светящихся газовых облаков имеющих фантастический вид. Она хотела, но не могла спуститься с крыши, что бы получше, изучит странный город со странным зданием, на крыше которого она находилась. Пройдясь вдоль парапета, она продолжала смотреть вниз. Но как долго не всматривалась, она вниз Хомура не увидела, ни одного признака жизни, до ее ушей не донеслось, ни единого звука города только порывы не прекращающегося сильного ветра. Через мгновения она проваливается в черный бездонный колодец. А сегодня пришли они. Сон, кошмарный сон. Акеми просыпается в холодном поту в кубрике подводной лодке на глубине 300 метров под поверхностью океана. - Плоха выгладишь? – Говорит Мами, блондинка с причудливо закрученными хвостиками, сидит на верхней полке, кокетливо свесив ноги. И болтая ими в воздухе. - Что есть, то есть. – Отвечает Мадока, стоя перед лежащей на полке Хомурой, На ней рваная мокрая одежда волшебницы. «Их нет, просто нет, их не должно быт» - отчаянно думала Хома. - Что с тобой? Не хочешь общаться со своими подругами?- Спрашивает Мами. Она спрыгивает на пол кубрика слегка сгибая коленки приседая под собственным весом. И разворачивается. Акеми отворачивается, она не хочет это видеть. У Мами нет головы, она откушена той ведьмой, по ее одежды струятся красные ручейки, окрашивая ткань. «Главное не начинать говорит. Тогда они отпустят меня» - Мысли Акеми были переполнены болью. - Хому… - Вас не существует оставьте меня, дайте проснутся. Это всего ли сон. - Сон? Нет, это не сон. Эта реальность, эта тебя не существует. – говорит Мами - Эта сон вас всех тут нет. – Отвечает Хомура. - А ты можешь, отличит сон от реальности? Мы также реальны, как ты иллюзорна. – Отвечает Мадока. Акеми подскакивает в кубрике. «Не дат им запудрит мне мозги, нет, все это иллюзия». - Я мыслю, значит, я существую. – Твердо говорит Хомура. - Способность мыслит, ни чего не доказывает. – Мами смеется, ее смех перемешан с бульканьем жидкости в отгрызенной трахее. - Ты мертва, у тебя нет головы, ты вся в крови. - Посмотри на свою постель. – Говорит Мадока. Хомура оборачивается, постельное белье приблизительно в середине польки, где находились ее бедра, когда она спала, там находились алые пятна, она опускает глаза на себя. Вся ее одежда с внутренней стороны бодр, выкрасилась в красный цвет. - У тебя тоже течет, у тебя месячные, не так ли? - У хороших девочек такое не должно случатся. – Произносит Мадока. - Если не можешь справиться с прокладкой, заклей губки чтобы не текло. – Говорит Мами. - Хватит, дайте мне проснутся, наконец! – Взмаливается Хомура. Акеми хотелось просто провалиться и не важно, что под ней еще целых добрых полтора километров водной толщи. Она подскакивает в темном кубрике, тяжело дыша, сон, реальность? Все началось недавно, и с каждым разом становилась все хуже и хуже, она явна, сходит с ума. Она спускает ноги, на холодный пол, откинув одеяла и шара по стене в поисках выключателя включающего небольшую лампочку возле полки. Она кидает взгляд в низ, нет, крови нет, но она чувствует дискомфорт, похоже, она немного не выдержала. Она встает босыми ногами на холодный пол. На одежде и на кровати небольшие пятна.