Когда же ты повзрослеешь, Пак Чимин

Жаркое калифорнийское солнце проникало в каждое окно, его лучи просачивались сквозь шторы, озаряя просторную комнату, в которой было очень душно. Почему? Кто-то, как обычно, не закрыл с ночи окно. — Чимин, мать твою, — взревел Юнги. — Ты задолбал «проветривать». Открыл вечером — будь добр, закрой с утра, — продолжил рэпер, прикрывая форточку, а заодно и плотно задергивая шторы — ну не любил он яркий свет солнца. — Из головы вылетело, прости, — виновато произнес младший, стоя в дверном проеме ванной комнаты и вытирая мокрые волосы махровым полотенцем. — Ладно-ладно, я в студию, — поправив кепку на голове, сказал Юнги. Он находился там буквально сутками, дома только ночуя. В студии была великолепная для него обстановка: дорогое записывающее оборудование, роскошный белый кожаный диван, холодильник с напитками и темнота, разбавленная лишь светом от монитора и тусклой подсветкой в комнате для, собственно, самой записи. — Хён, с тобой можно? Я давно уже там не был, а дома без тебя скучно, — страдальчески начал Чимин, демонстративно состроив грустную мордашку. — Ну-у… — Я быстро, только майку надену, — не дожидаясь ответа, затараторил младший, бросив полотенце куда-то на кровать — Юнги снова будет ругаться. Выпотрошив комод, он нашел нужный ему предмет одежды, оделся и, будто бы не его ждали, а он кого-то, сказал: — Ты идешь? — Будешь мешать — убью, невыносимый ребенок. Чимин радостно, вприпрыжку, практически бежал по улице, подбадривая хёна и заставляя его идти быстрее. Солнце не на шутку припекало, глаза болели от яркого света, а младшему все было нипочем. Он здоровался со случайными прохожими и желал всем хорошего дня. Чимин внезапно остановился, чему Юнги был не очень рад, потому что впереди виднелся пляж. — Хё-ё-ён, — стал ныть Чимин, — а пошли потом к океану? Пожалуйста, мы давно уже там не были, — все продолжал младший. Он действительно любил водную гладь, легкий прохладный ветерок, заставляющий поежиться, белый песок и шум волн, который он готов слушать вместо любой другой музыки. — Чим-а, я работаю практически до рассвета. Может, в другой раз? — произнес Юнги, с надеждой взглянув на младшего. Но ничего не вышло. Рэпер буквально растаял от проникновенного взгляда карих глаз, и ему не оставалась ничего, кроме как сказать: — Хорошо, сегодня освободимся раньше и сходим на пляж. — Ты лучший! — воодушевленно крикнул Чимин и на секунду прильнул к губам Юнги. Сказать, что старший был ошарашен, — ничего не сказать. Но не успел он задуматься, как его уже тащили к студии, которая находилась за ближайшим углом. Мало того, что сегодня придется раньше уйти, так Юнги и сосредоточиться теперь не сможет. Чимин на самом деле невыносимый ребенок, но такой близкий и родной, что ради него можно пожертвовать одним днем упорной работы. А яркое летнее солнце потихоньку растапливало сердце независимого Юнги, в жизни которого появился Чимин — кладезь счастья и проблем.