Музыкант

Джерард Уэй — музыкант и художник. Его картины — настоящее произведение искусства, вот только его не показывают на выставках, потому что он сам этого не хочет. Музыка, которую он извлекает, блуждая длинными красивыми пальцами по клавишам рояля, зачаровывает, заставляя порой переставать дышать и чувствовать что-либо, кроме неё. Она окутывает тебя, поглощая без остатка, до кончиков пальцев, заставляя сердце биться в несколько раз быстрее. Джерард — юноша, о котором мечтают многие девушки и парни. На людях он — само очарование. Он очень мил и вежлив со всеми, и никто никогда бы не подумал, что у него есть несколько грязных секретов: парень любит кроссдрессинг, связывания и подчинение. Ему действительно нравится всё это. И именно по этой причине дом Уэя находится за городом. Где тишина — там он. Для создания чего-то прекрасного нужна абсолютная тишина, может быть, другим нет, а ему — да. Тишина и тихий шелест листьев за окном, который исходит из соседнего леса, такого же поистине невероятного и прекрасного. Ничего не может быть лучше тишины и звуков вечереющего леса. В один из таких вечеров, когда Джерард сидел за своим прекрасным прозрачным роялем, который он смастерил сам из пластика, свет неожиданного погас — в доме отключили электричество. Снаружи послышались шаги, и сердце парня ушло в пятки. Он затаил дыхание и вскоре почувствовал руку на своей шее. Забыв, как дышать, чувствуя, как напрягся каждый мускул, а кровь будто заледенела, он услышал слова, которые чуть не свели его с ума: — Малыш хочет поиграть, не так ли? — произнёс мужчина, положив вторую руку на плечо Джерарда, не позволяя ему обернуться. — П-поиграть? — Уэй вздрогнул, нервно сглотнув. Но на его вопрос не ответили. Мурашки нервно сползли куда-то ниже пояса. Он понял, о какой игре шла речь, и громко выдохнул. — Не смей оборачиваться, — скомандовал приятный голос, которому принадлежали руки, начали требовательно двигаться по плечам музыканта, заставляя сбиться дыхание, вздрагивая от каждого нового прикосновения. Неизведанное порождало желание, а желание убивало в мозгу все мысли об опасности, — я знаю, чем ты увлекаешься, Уэй, — продолжил свой монолог вечерний гость, он наклонился, немного толкнув Джерарда на рояль, заставив упереться руками. Вдохнул запах тела за ухом, а руки скользнули под ткань домашних спортивных штанов, обнаружив там отнюдь не мужские трусики и прикусив ухо, хихикнув. Эти ласки мужчины сводили с ума и безумно возбуждали. — Уверен, ты не против, — усмехаясь, говорит мужчина, лицо которого скрывает капюшон. — Не против… — тяжело выдыхает музыкант, когда чужая рука касается его так быстро возбуждённого достоинства. Большой палец проходится по головке, срывая с губ Уэя протяжный стон, и тут же исчезает. На минуту всё вообще прекращается и музыкант успевает подумать, что это ему померещилось. Однако, вскоре Джерард снова перестаёт дышать, почувствовав у своего горла нож. — Вставай, — скомандовал голос и юноша медленно поднялся на ноги, тут же оказываясь прижатым спиной к сильному телу, — будешь послушным мальчиком — останешься жить, — незнакомец положил нож возле клавиш. От этих слов у Джи затряслись поджилки. Ничего не оставалось, как подчиняться и не злить этого типа. Но, с другой стороны, подчиняться он любил, да и боль тоже. И Уэй не может ничего поделать со своим телом, которое дрожит под сильными руками, грубо блуждающими по его телу и отнюдь не собирающиеся его раздевать. Кажется, этот тип такой же извращенец, как и он сам. Такая ситуация даже забавляла музыканта. Он положил руки на бёдра своего растлителя, потираясь задницей о его пах, а потом сам тянется снять с себя футболку. — Руки прочь! Положил их на рояль! — громко сказал незнакомец, смачно укусив музыканта за шею, от чего тот чуть не подпрыгнул, но всё же повиновался. От такого напора хотелось расплавиться. Хотелось подставляться под эти сильные руки хоть целую вечность. Наконец незнакомец заставил музыканта поднять руки и резко снял с него футболку, чуть отступив назад, прошёлся языком вдоль идеально ровного позвоночника, заставив юношу громко простонать и прогнуться в спине. Затем продолжил выцеловывать его белую кожу на спине, прикусывая чуть ли не до крови. Джерарду только и оставалось, что подставляться под эти укусы, выгибаясь в спине и царапать пластмассовую поверхность рояля, сладко вздыхая, дурея от всего происходящего. Незнакомец скинул капюшон, быстро расстегнув кофту и сняв её вместе с футболкой, тут же прислонился обратно, прижавшись к подрагивающему телу, снова заставив его выгнуться, покрывшись мурашками. — Ты потрясающе красивый, — прошептал парень над ухом Уэя, прикусив его мочку и жадно сжав задницу, грубо раздвигая половинки в стороны, а затем резко ударив, — я свяжу тебя и ты будешь мой, только мой. Этот голос вызывал в Джерарде невероятные эмоции, заставляя сердце вырываться из груди, а фантазию рисовать каждое произнесённое слово, от чего изо рта мгновенно вырвался стон. — Я смотрю, ты не против, — Уэй ничего не может сделать с этим прекрасным голосом и откровенно стонет, чувствуя всё новые и новые шлепки на своей заднице. — Сними ты уже эти чёртовы тряпки! — вырвалось у музыканта, и он тут же пожалел, потому что сильная рука взяла его за волосы, резко потянув на себя и заставив ещё сильнее прогнуться в спине. — Тут командую я, а ты подчиняешься! — низким возбуждённым голосом проговорил незнакомец, прижав музыканта к роялю вплотную, потираясь о его задницу эрекцией. — Никак иначе! — Х-хорошо… — проскулил Уэй, улыбнувшись, чувствуя, как сильные руки отпустили его волосы, оттягивают его штаны и тянут вниз. Снова оторвавшись от такого доступного тела, незнакомец срывает со своей жертвы штаны, ахнув от открывшегося вида: помимо белоснежных кружевных трусиков, ноги были затянуты в такие же белые чулки с кружевной резинкой по бедру. Парень опустился на колени и завороженно провёл кончиками пальцев по ногам, начав с щиколоток, не торопясь поднимаясь к подколенной впадине. Джерард только восторженно вздыхал, подрагивая от возбуждения, чувствуя, как щёки загорелись румянцем, и не решаясь посмотреть вниз. Парень поднялся на ноги, проведя руками по бёдрам музыканта и расстегнул свои джинсы, быстро сняв их вместе с боксерами, и взял в руки нож, укусив Джерарда за плечо. — Ты убьёшь меня? — испуганно произнёс Уэй, задрожав от собственных слов, понимая, как безумно заводит это ощущения опасности и принадлежности к кому-то. — Нет, малыш, — протяжно ответил парень, подцепив остриём кружевные трусики и ловко разрезав их, разведя своим коленом ноги и проследив, как ненужная ткань упала на пол под громкий вздох юноши. — Я лишь хочу поиграть с тобой, — нож в сильной руке снова перемещается к шее Джерарда, а вторая рука без всякой смазки вставляет указательный палец в тут же сжавшуюся дырочку, заставляя громко вздохнуть. От этого вздоха острие ножа впивается в нежную кожу шеи до крови. Джерард даже забывает кто он и где он, и уж тем более не может понять, почему палец проникает так легко… На какие-то доли секунды ему кажется, что этот незнакомец не из его мира, он попросту демон. На большую милость Ада Уэй не рассчитывал. — Я не разрешал тебе издавать звуки! — убрав нож в сторону, незнакомец с явным раздражением сильнее тянет за волосы, и бесцеремонно слизывает языком выступившую кровь, довольно хмыкая. Перед глазами Джерарда всё плывёт и он кусает руку, чтобы не простонать, когда в него входит второй палец, тут же проворачиваясь и делая «ножницы». Этот запрет просто парализует, доводя до исступления. — Запомни, малыш, ты будешь делать только то, что я тебе разрешу. Понял? — Уэй беззвучно кивнул. — Я свяжу тебя и возьму так, как мне хочется, понял? Уэй кивнул ещё раз, задрожав от желания, когда в него ввинтился третий палец, неторопливо растягивая, а горячие губы продолжили целовать пораненную шею. Джерард поднял голову, смотря на прозрачный рояль, вернее сквозь него, кусая губы до крови и украдкой улыбаясь. Наконец пальцы покинули измученного музыканта, всё же заставив всхлипнуть, за что он получил смачный удар по заднице и ещё один порез, только в этот раз на спине. Чувствуя, как кровь стекает по рёбрам, Джерард чуть не потерял сознание, но не потерял, поскольку в это же мгновение его повернули к роялю спиной. — Руки! — Уэй повиновался, выставив руки вперёд, смотря на симпатичный силуэт своего растлителя, вырисовывающийся на тёмном фоне ночной квартиры. — Хороший мальчик… Джерард улыбнулся и его руки завели за голову, связав собственными кружевными трусиками, от чего щёки музыканта покраснели ещё сильнее. Незнакомец толкнул Уэя на рояль, заставив лечь, наклонился над ним и начал покрывать его тело мокрыми поцелуями, также покусывая, а руками блуждая по подрагивающим бёдрам, прижимаясь всё ближе и ближе. — Можешь стонать, малыш, — с этими словами он пару раз провёл рукой по налившемуся члену, — я разрешаю. Джерард зашёлся протяжным стоном, переходящим на крик, когда незнакомец вошёл в него сразу до основания, прорычав, и начал двигаться, не давая и секунды, чтобы привыкнуть. Странным ощущениям не было предела, словно этот демон был главным по изнасилованиям и уж точно обладал способностями творить «чудеса». Уэй сам закинул одну ногу на своего растлителя, а вторую на рояль, раскрываясь полностью, мелодично постанывая и выгибаясь навстречу настойчивых толчков твёрдой плоти внутрь своего тела. Даже не представляя, что ему так нравится всё происходящее. — Ещё! Даа! Ох, мать твою, какой ты охуенный! — музыкант даже забыл о том, что его насилует какой-то вечерний гость, может быть, даже в лучшем случае вор, или демон. Ему было плевать, потому что с ним давно никто не вытворял ничего подобного. Парень от таких жарких слов и стонов своей жертвы ускорился, вбиваясь в дрожащее тело, как сумасшедший. Его не хватает на долго — жертва слишком прекрасна. Он изливается внутрь музыканта, войдя невероятно глубоко, громко простонав. Джерарда трясёт от чужой горячей спермы, толчками разливающейся внутри него, но этого мало. Парень покидает тело и резко вставляет в музыканта два пальца, быстро находя комочек нервов, грубо нажимая, заставляя прогнуться до хруста в спине и издать протяжный стон на всю комнату. — Громче! — приказывает растлитель, приставляя нож к шее Джерарда. — Давай, малыш, кончи для меня! — с этими словами он резко врезается пальцами в простату, и тот сдаётся: его прошибает крупная дрожь, и он изливается на свой живот, громко простонав и ударившись головой о рояль, теряя сознание от наслаждения.

***

Уэй приходит в себя на диване, в руке его пульт, телевизор включён, там идёт какой-то фильм ужасов. Джерард не может понять, был это сон или реальность, пока до него не доходит лёгкая боль в заднице и следы на запястьях. Он улыбается. Демон это был или какая другая сущность, но точно не человек. Возможно, тот незнакомец придёт ещё раз, а возможно и не придёт никогда, но всё равно он рад, что это был не сон.