Настоящее время. Новый Мир. Где-то в море. Таузенд Санни
— Ника-я, тебе придется соблюдать жесткую диету хотя бы дня два, чтобы не навредить только начавшимся регенерировать органам, то есть никакого сладкого! — огорошил меня Хирург Смерти, когда ему и моему персональному Величайшему Мечнику в Мире удалось выгнать из медицинского отсека всех моих накама. — ЧТО?! Как это никакого сладкого?! — громко возмутилась я, выскакивая из-под одеял, в которое успела залезть, пока пряталась от Луффи и других, в получеловеческом виде. — Прости, но в этом я с ним согласен, — включился Михоук. Спелись голубчики! — Но, но, но… ЭТО НЕ ЧЕСТНО! — даже слезы на глаза стали наворачивать, ну как это же так?! Судя по отведенным в сторону глазам мужчин, их решимость покачнулась, но они остались со своим решением. Нет, вот лучше бы морды били друг другу, а не вот так меня обкладывать с двух сторон! — Ника-я, это всего несколько дней, в зависимости от скорости твоего восстановления, и если ты хочешь пораньше насладиться каким-то десертом, тебе для начала придется попить куриный бульончик хотя бы один день, — ласковым низким баритоном уговаривал меня Трафальгар Ди Ватер Ло. — Хорошо, — надувшись, произнесла я, и снова перекинулась в драконью ипостась. И все равно я всегда могу выпросить чего-нибудь вкусненького у Санджи, уверена он мне не откажет, и эти злюки даже не узнают об этом. И я еще называла Ло хорошим и добрым, да он самый настоящий демон! И Хоу не лучше, тоже лишил меня моих прелестей — это я про тортики, пирожные, десертики, шоколадки, булочки с восхитительной вишневой начинкой, которые у нашего кока получались просто божественно. Короче кучу всего, что так волшебно готовил Санджи, и чего мне в ближайшем времени не святило, по мнению моих мужчин, я же была полностью уверена, что смогу получить все, что мне захочется! Но долго мне не дали дуться, так как уже спустя несколько минут моя тушка была вытащена из-под одеяла и безжалостно затискана, притом сразу двумя парами рук. Ладно, прощу этих, но у Санджи все равно свисну вкуснятинку. И все же я обожаю почесончик в этой форме и готова простить очень многое за это. Вот, например, Траффи просто суперски гладит шейку, правда в глазах у него искрится какой-то чисто научный интерес. Боюсь, если бы Ло не испытывал ко мне хоть каких-нибудь светлых чувств, он уже давно меня попытался бы вскрыть. А с его способностями, я об этом даже и не узнала бы — разрезал меня на кусочки пока я в несознанке, и обратно сложил, сказав, что так и было. Хотя с его манией к авангарду окончательный результат сильно мог бы отличался от оригинала. Но в то же время с Михоуком под боком сильно не разгуляешься… Короче, какая-то муть у меня в голове гуляет, надо бы ее оттуда выкуривать. В этот момент в палату — так и тянет сказать: «Для душевно больных» — ворвался ураганом любви кок с подносом в руках, на котором стояла тарелка исходящая вкусно пахнущем паром куриного бульона и кружка с чаем — кофе и горячий шоколад мне тоже запретили, и все же я отомщу им! Приняв получеловеческий вид, я принялась поглощать воду сваренную на кусочке курицы. Не спорю, еда была очень вкусной, в принципе, как и все, что готовит наш замечательный повар, но я хочу нормальной еды! Хочу чего-то сладенького, мой организм этого просто требует! На мои постанывания и жалостливые взгляды мужчины странным образом не велись. Хотя Санджи порывался все же нарушить запрет врача, особенно когда я взглянула на него своим супер жалостливыми глазами, да еще и всхлипнула, простонав что-то вроде: «конфетку». Кок уже ринулся было на кухню за чем-нибудь содержащим большое количество сахара, но на пороге его придержали Ло и Михоук, которые доходчиво пояснили ему почему нельзя мне сейчас сладкое. Блондин посмотрел на меня глазами побитой собаки и, извинившись, быстро умотал, крикнув напоследок, что он обязательно приготовит мой любимый шоколадно-вишневый торт, как только мне разрешат его есть. Я же осталась лежать на кушетке, провожая грустными глазами спину кока, последняя надежда на легкую добычу вкусняшки, испарилась. Однако, драконы так легко не сдаются! Я еще отведаю сегодня хотя бы кусочек шоколадки, и никто мне в этом не помешает! Не хватает только зловещего хохота под аккомпанемент грома за окном. Траффи и Хоук как-то подозрительно на меня покосились, но ничего не сказали. Я же на это сделала невинную мордашку, отчего они еще сильнее напряглись. Чего это они так на меня косятся, я же невинная как младенец?! Нда, согласна, не удачное сравнение. Плюнув на все, я еще сильнее надулась, превратилась обратно в маленького дракончика, залезла под горку одеял, и мстительно повернулась к ним задом. Вздохнув, мужчины общим решением решили меня покинуть, дав мне время, чтобы я выспалась, да и отдохнула, в общем. Я же дождавшись пока они покинут помещение, отсчитав еще минут десять, решилась на вылазку за сладким. Знаю, очень по-детски, но для меня важен сам факт, что мне что-то запрещают, поэтому моя деятельная натура просто негодует от этого и требует утащить несколько конфет с кухни. Может, есть я их не буду, но держать под подушкой стратегический важный запас — обязана! Еще раз Мантрой проверив округу, убедилась, что многие по прошествии часа отправились по койкам, остался только Зоро на мачте в полу боевом состоянии. Кстати, я так и не поняла, а с какой это стати меня оставили одну в палате, да и вообще, почему меня оставили здесь? Так, этот вопрос оставим на утро, а сейчас — сладенькое, жди меня, я уже бегу! Кое-как выбравшись из завалов одеял, я прикрыла свой «голос» и по-пластунски поползла на выход из медкабинета, мысленно молясь, чтобы меня никто не засек. Периодически я делала небольшие перелеты там, где была уверена, что меня никто не заметит. И вот я в святая-святых нашей команды — кухни. Сначала я залезла в полку справа от плиты, где Санджи специально для меня хранит что-нибудь вкусненькое, обычно это печенья или кексы какие-то, но сейчас на полочке ничегошеньки не было, даже мыши, повешенной на своем хвосте, не было, а жаль. Следующим пунктом моих поисков стал холодильник с кодом «семь три два шесть два пять», который знали только Санджи, Нами, Робин и (барабанная дробь) я! Это вышло так потому, что кодом является комбинациями наших имён. «Семь» и «три» могут быть выражены как «на» и «ми», и таким образом, относится к Нами. Кроме того, «два» и «шесть» могут произноситься как «ни» и «ро», соответственно, и, таким образом, относится к двум первым слогам полного имени Нико Робин. «Три» и «два» также может быть выражен как «сан» и «джи», и это относится к Санджи. Мое же укороченное имя Ника, можно было разложить на «ни» и «ко», то есть на «два» и «пять». Раскрыв со счастливым лицом холодильник, я с прискорбием обнаружила в нем полное отсутствие каких-либо сладких кулинарных изделий. Оставался последний шанс на счастье — кладовая для хранения сухих продуктов, которая была соединена с дверью холодильника; чтобы препятствовать Луффи от «набегов». Только сырые, необработанные продукты хранились внутри нее. С огромной надеждой распахнула очередную дверцу и с хлопком закрыла ее обратно. Это был конец! Ничего, совершенно ничего, ни крошечки сладкого, даже завалившегося бублика не было! Чтобы проверить наверняка, а вдруг что-то спрятали, я повела чутким носом, улавливая тонкий аромат меда и вина, и принадлежали эти запахи далеко не сладостям, а вполне конкретным людям. Рот наполнился слюной. Нет, я скоро так на людей буду бросаться! Обиженно насупившись, я не солоно нахлебавшись поплелась в сторону мед.отсека, все равно сегодня больше ничего сладкого не найду. Эх, как же эта жизнь не справедлива к маленькому чешуйчатому дракончику…***
Это же время. Новый Мир. Где-то в море. Таузенд Санни
Полная луна ярко освещала палубу Таузенд Санни, серебристые лучи проникали сквозь окно в кухню этого замечательного корабля. Но даже эти лучи не могли задеть кого-то небольшого, что тихо, но при этом, недовольно бурча, шуршал чем-то непонятным в холодильнике. Наконец-то небольшая крылатая ящерка вылетела из недр главного друга капитана этого корабля, и достаточно громко в полной тишине захлопнула дверцы, буркнув что-то недовольное про дырку от бублика, и полетела прочь из помещения. Луна не могла коснуться своими лучами и человека, что спрятался в тени от двери и внимательно через иллюминатор в дереве наблюдал за девушкой в теле мифического животного. Когда же дракончик скрылся в небольшом коридорчике, ведущем в помещение для больных, Трафальгар выглянул из-за двери и вошел в помещение, садясь на скамейку. Мужчина просмотрел с доброй ухмылкой на дверь холодильника, где еще несколькими минутами позднее рыскала Ника. «Когда же он увидел ее в первый раз?» — вдруг задал он сам себе вопрос. Наверное, впервые он увидел это хитрое лицо на листовки с говорящей подписью «Живой или Мертвой». Она его почти сразу заинтересовала и он даже не мог бы точно сказать, что больше всего в ней было притягательного: имя с таким же инициалом «Ди», что и у него; хитрое лисье выражение на конопатом лице; алые, словно сама кровь волосы, что даже в их безумном мире было очень необычно; или может яркие золотые глаза с вертикальным зрачком, настолько пронзительные, что казалось, они видят саму суть человека перед собой. Сложно сказать точно. Потом он уже не раз видел ее листовки и статьи в газетах, и каждый раз его все больше и больше увлекала та информация, что была на страницах пожелтевших листов. Да и то, что творила ее команда во главе с капитаном Монки Ди Луффи, заставляло саму душу гореть от любопытства. И каждый раз он с все большим интересом ожидал новых выпусков с участием Николетты Ди Астрак и сумасшедшей команды Пиратов Мугивары. А тот момент, когда он впервые увидел ее вживую, а не с фотографии, Ло запомнил навсегда. В первый момент он даже не узнал в смешной девчонке, что ехала на странном приспособлении, крепящимся к ногам, Алую Бестию. Да и как в этом почти подростке, что ехал с котом на руках и грыз печенье, можно было узнать кровавую убийцу сотен, если не тысяч людей? Она не выглядела убийцей в своих коротеньких джинсовых шортиках и черной футболке с белыми крылышками на спине, обычная уже не ребенок, но еще и не женщина. Она остановилась, когда мимо нее пролетело тело Киллера, и с каким-то детским интересом взирала на его сражение с Монахом, а когда этот бой прервал Дрейк, она похоже даже расстроилась. Он не стал подавать виду, что узнал ее, но решил поддеть Дрейка, она же прожгла его своим пронзительными на удивление зелеными глазами, что на мгновение Хирургу Смерти почудилось, что про него теперь знают все, даже то, чего он сам про себя не ведает. Но наваждение быстро исчезло, стоило девчонки отвернуться от него и поехать в неизвестное для него место. В следующий раз… о следующий раз, он увидел Нику, нет, Николетту Ди Астрак на Аукционе Рабов и это был совершенно другой человек. Алые волосы больше смешливо не колыхались по ветру, на лице уже не было той подростковой насмешливой улыбки, а взгляд зеленых глаз из ласковой летней травы, превратился в острые клинки, готовые разорвать любого, кто попадется ей на пути. Она притворно улыбалась и говорила что-то насмешливо-ехидное, но в ее взгляде не было улыбки, там плескалась сама смерть. Тогда он даже не заметил странных метаморфоз ее зверушки, так был поражен ее внешностью. И только когда из размышлений его вывел Кид, со своим настойчивым вниманием, он смог скинуть наваждение и показать фак этому размалёванному нахалу. Ее походка была плавной, как будто она не шла, а перетекала с места на место как вода, а алый водопад волос кровавым плащом закрывал ее гордо выпрямленную спину. Завораживающее зрелище... Даже появление ее неугомонного капитана верхом на летучей рыбе, не смогло его впечатлить сильнее, чем, по сути, обычный приход Николетты. Дальше же было избиение Теньрюбито, короткая схватка в тандеме с двумя капитанами и Никой, а следом за этим прощание. Он думал, что их следующие встреча, если она вообще случится, произойдет уже в Новом Мире, но он ошибся. Точнее, не совсем так, он напрямую ее не видел, только через экран Ден-Ден Муши, который вещал события Войны с Белоусом. Он испытал что-то сроднимое с шоком, когда на казни Портгаса Ди Эйса, который оказался сыном Короля Пиратов, появилась она, да и еще таким оригинальным способом. Но больше всего его шокировал ее новый вид. Это уже был совершенно другой человек, даже не тот, что он видел на Аукционе, нет, сейчас это был опасный монстр, который сорвался с цепи и увидел перед глазами свою жертву. Она улыбалась, шутила, но чувство холода от этого не исчезало. Но что его больше всего поразило — это коротко и криво подстриженные алые волосы, которые больше не развивались следом за девушкой. Честно сказать, когда Трафальгар отошел от первого потрясения, которое впрочем, так и не отразилось на его холодном и безэмоциональном лице, он опытным врачебным глазом отметил общую истощённость организма, как будто девушку долго держали в… тюрьме. Да и был в ее взгляде какой-то надлом и затравленность, чего раньше там и помине не было. Можно было бы, конечно, списать все на волнение за брата или же на Войну в общем, но… его этим не обманешь. Он бы и сам не смог ответить, зачем же он сорвался на Войну. Скорее всего, это было просто секундное желание, именно так он и ответил себе, да и другим на этот вопрос. Он опоздал, так он подумал, когда на его подлодку погрузили невменяемого Мугивару, а подавленный рыбочеловек надломленным голосом произнес, что Николетта Ди Астрак мертва. В груди Ло что-то болезненно екнуло, но он постарался это списать на разочарование из-за потерянной любопытной «игрушки», что могла развеять его скуку. Трафальгар и сам не мог понять, что постоянно надсадно скреблось у него внутри, да и по правде не желал даже знать ответ на этот вопрос. Умерла и умерла, жизнь от этого не остановилась и продолжает течь дальше. И все же он испытал какое-то облегчение, когда репортеры написали в газетах о неожиданном воскрешении Алой Бестии, которую после Войны с Белоусом стали называть Алой Смертью. Тогда он усмехнулся, пролистывая очередную страницу, и мысленно надеясь на их еще одну встречу. Но после этого он постарался выкинуть все постороннее из головы, так как Панк Хазард уже виднелся из иллюминатора его плавательного средства. Однако, как бы он не пытался избавиться от навязчивого желания искать конопатое лицо, что обрамляли алые локоны, оно не проходило, что в конечном итоге он принял уже как данность. В конце концов, он здоровый молодой мужчина и нет ничего удивительного в том, что его тело вполне однозначно реагирует на привлекательную молодую девушку. Даже то, что он испытывал далеко не просто физическое влечение тела, его мало останавливало от своего суждения. Почти два года о Николетте не было никаких вестей, как в воду канула, в принципе, как и другие Мугивары. И только спустя два года после Войны с Белоусом на страницах газет появились яркие заголовки, что свидетельствовало о возвращение Пиратов Мугивары обратно в море, но он лишь вскользь просмотрел информацию, больше его заинтересовало фото значительно изменившейся за два года Алой. Да, она существенно поменялась, стала чуть выше, отрастила до щиколоток свои невероятно притягательные волосы, фигура стала более оформленной. Однако больше всего изменились ее глаза, из них исчезла та надломленность, что была на Войне, и появились веселые даже немного мечтательные искорки. А еще он заметил кое-что, что вряд ли смог увидеть, если бы не всматривался так внимательно — два маленьких красных пятнышка, что выглядывали из-за отвороченного ворота. Засосы. Что-то темное привстало у него в груди и недовольно заворочалось. И опять он не пожелал заострять внимание на странных чувствах своего организма и души. Настоящим шоком для него стало неожиданное появление Пиратов Соломенной Шляпы на Панк Хазарде, самая настоящая насмешка над Трафальгаром Ди Ватер Ло. Он и сам точно не смог бы ответить, зачем же он поменял ее телами с тем блондином, скорее всего он хотел собственными руками выдворить ее из своей души, доказать ее ничтожность, слабость и бесполезность ему. Но стало только хуже, он стал волноваться за нее, хотя и скрывал все за каменной маской отчуждения и ехидства. Дальше был Альянс с Монки Ди Луффи и составление плана. В последствие же его план претерпел значительные корректировки из-за неожиданного появления Верго. На какое-то время он отвлекся от Алой, забывшись в более несущих проблемах, но ровно до того момента, пока не узнал, что задумал это псих Цезарь. Сердце, которое отсутствовало на своем положенном месте, бешено забилось, чуть ли не крича от переживания, и будь он более импульсивным или же подверженным своим чувствам, он бы уже давно кинулся спасать Николетту. Однако Ло был именно тем, кем был, поэтому остался на месте, да и девчонка сама смогла о себе позаботиться, к тому же еще и других вроде спасла. Хоть и под угрозой Ники, но Хирург Смерти с некоторым злорадством и облегчением вернул девушку и Санджи в свои тела. Он думал, что сейчас девчонка будет кричать на него, выражая свое негодование, но этого не произошло, сначала она успокаивала Черную Ногу, у которого, кажется, чуть протекла крыша, а потом ей было не до этого. Взяв себя в руки, и взбесившееся тело обратно под контроль, он объявил о своих целях и пожеланиях для других, после чего пошел к своей цели — корпус D. Что странно, Алая решила пройтись вместе с ним, точнее проехаться у него в шапке, на что все его нутро, за исключением упрямого и холодного разума, было только «ЗА». С еще большим энтузиастом все оставшиеся органы стали наседать на неприступный мозг после одной сказанной девушкой фразы: «От тебя приятно пахнет». Все прошло вполне сносно, даже несмотря на появление Верго. Больше всего его потрясла некая забота Николетты, и это было действительно необычно, однако очень приятно, даже не смотря на то, что она это делала явно из-за Альянса между их командами, не охлаждало тепло, разлившееся по сердце, которое вернулось обратно в его тело. Особо долго не раздумывая, он завершил то зачем приходил в этот корпус — разрушение «SAD». Дальше же они вернулись к Мугиваре и остальным. Капитан Пиратов Соломенной Шляпы слегка перестарался и вместо того, чтобы захватить Мастера, он его избил и отправил в полет. Пришлось в быстром порядке садиться в вагонетку и ехать из постепенно разрушающегося здания. С какой-то тяжестью на вновь обретенном сердце, Ло оставил Нику позади, но опять же списал все это на временную блажь прихотливого тела. Когда же они устроили «вечеринку», предложенную Монки Ди Луффи, Трафальгар все время, что мог искоса, стараясь, чтобы никто этого не заметил, внимательно наблюдал за Алой Бестией. И чем дольше он смотрел, тем больше нечто крохотное и теплое увеличивалось у него внутри. Наконец, они отплыли с Панк Хазарда, и взяли курс на Дрез Роуз, по пути он поставил свой ультиматум Донкихоту, и поучаствовал в еще одной пьянке, последствия которой привели к просыпанию с утра в обнимку с Николеттой. Нет, он был вполне счастлив такому исходу, но вот вид девушки был далек от счастья, и дело тут далеко не в похмелье, которое у нее должно было быть, судя по ее комплекции и количеству спиртного, потребленное ею. Дальше же была газета с заявление Дофламинго и… «слияние», он не знал, как точно назвать то, что с ним и Никой происходило, просто в один момент он стал сторонним наблюдателем своего же прошлого, главную же его роль заняла Алая. Отчасти он много понял и даже что-то переосмыслил в своей истории жизни. А главное он понял, что пора бы уже перестать глупо бегать от своих же чувств к этой взбалмошной девчонки. Когда же сеанс его прошлого закончился, Траффи почувствовал дежавю, так как снова очнулся в обнимку с Николеттой Ди Астрак, только обстановка и каюта поменялись. Некоторое время, пока девушка не проснулась, он по новому рассматривал ее, отмечая тени, залегшие под глазами, чуть тяжелое и какое-то надрывное дыхание и складочку между двумя дугами бровей. Хорошенький вздёрнутый носик с «солнечными поцелуями» на нем, недовольно сморщился, а длинные темно-красные реснички затрепетали, говоря о том, что их хозяйка скоро проснется. Зеленые, как летняя трава глаза распахнулись и в каком-то страхе и боли посмотрели на него, а после она уткнулась в него, вжимаясь всем телом, стала изливать душу вместе со слезами. Она плакала, что-то быстро и сбивчиво говорила, и он не смог сдержаться, и тоже принялся что-то шептать и с радостью прижимать к себе хрупкое тело девушки. — Мне так жаль! — говорить она. — Прости меня! Прости-прости-прости-прости-прости! — все продолжала шептать Ника как безумная. Она обнимала его, как утопающий за спасательный жилет, да и он не мог отказать себе в зеркальном действии. Постепенно девушка успокаивалась, Ло же был решительно против, разрывать такие уютные и нужные ему сейчас объятья, но за них все решил капитан этого корабля, и уже спустя несколько мгновений, комната заполнилась всеми пассажирами Санни, кто-то что-то говорил, кричал, плакал и желал схватить Нику для обниманий, что Траффи решительно не нравилось. К сожалению, даже после того как всех нежданных посетителей удалось выгнать из каюты, им не дали побыть наедине, так как решительный и непреклонный Чоппер, что очень странно с его-то мягким характером, уложил его и Нику спать. Хотя Трафальгар и сам понимал надобность в здоровом сне. Наутро он проснулся раньше, немного понаблюдав за спящей девушкой, Ло направился на палубу, чтобы посидеть и подумать обо всем. Вчера он немного был неадекватен после такого потрясения, все же не каждый день кто-то видит всего тебя нараспашку и без утайки.… Несмотря на все его размышления, он все же принял то, что вчера выдал ему собственный мозг, наконец-то, поддавшийся другим органам. Как следует все до конца обмозговать, ему не удалось, да и не надо это стало в ближайшем времени, так как все стало на свои места, стоило ему только увидеть, как у Ники, вышедшей на палубу в нескольких одеялах, несмотря на жаркую погоду, из носа хлынула кровь, и она сама стала заваливаться на деревянную палубу корабля. С помощью своего Дьявольского Фрукта он мгновенно перенесся к падающей пиратке и подхватил ее на руки, чтобы отнести в медпункт Чоппера, где как у себя в реанимационной стал хозяйничать. Обследование и выявление истощённости организма, а так же легкого сотрясения мозга не заняло много его времени, поэтому оказав помощь, он стал искать медицинскую карточку Николетты, которую он тоже нашел и углубился в чтение оной. Из нее следовало, что оказывается два года тому назад, еще до расставания, с накама девушка была совершенно невинна в сексуальном плане, а по прошествии же уже нет, к тому же у нее повышенная регенерация, да и есть еще кое-какие неуловимые отличия от других людей. Это все было любопытно, хотя кое-что все же его тревожило и даже злило, но он постарался абстрагироваться, а не спорить, как это было раньше. Можно сказать, что следующий день принес еще больше потрясений в и так еще не до конца успокоившуюся душу Хирурга Смерти, оказывается, что у Ники уже был любимый человек и не кто-нибудь, а сам действующий Шичибукай, Величайший в Мире Мечник — Дракуль Михоук. И это было действительно потрясением, к тому же что-то невероятно черное забурлило как лава в горе, готовившейся к извержению, и Трафальгар догадывался, что это самое «что-то» было самой обычной грызущей изнутри ревностью. О да, он ревновал, так сильно, что на мгновение его серые глаза наполнились первобытной тьмой. Дальше же был этот чертов остров Курои, и если сначала он даже радовался какой-то еще до конца не оформившейся ревности Ники его к Кассандре, то потом он стал ненавидеть этот чертов остров, чьи обитатели причинили столько боли его… любимой? Да, наверное, он ее все же любит, Ло уже с трудом представлялось, что он может потерять или расстаться с этой взбалмошной девицей, от этого ему делалось… тоскливо, что ли? Он стал зависим от ее внимания и присутствия. Был, конечно, и еще один фактор, который не давал ему расслабиться — Михоук. Этот чертов мечник, старался ни на миг не отходить от девушки, к тому же еще и сверлил своими желтыми глазами, обещая все муки Ада, если он хоть на шаг приблизится к Нике. Ло тоже не отставал и сверлил похожим взглядом в ответ. Нет, Хирург Смерти был не уверен, что будет в силах победить такого невероятно сильного противника, но и сдаваться так легко и без боя он был не намерен. И вот, наконец-то, события на острове Ведьмы закончились, и они снова плывут в сторону Дрез Роуза, и буквально осталось чуть больше суток, когда они приплывут на этот остров. В некотором плане Траффи был даже рад, так как был уверен, что Михоук не станет высаживаться или вообще показываться на острове Джокера, чтобы не подвергать Николетту лишней опасности и внимание к ее персоне. В другом же… он опасался столкнуться лицом к лицу со своим прошлым, боясь, что может не сдержаться из-за чего его продуманный план полетит в трубу. Хотя он не спорит, что после того «слияния прошлого» проделанного Никой, ему стало куда легче и проще. От воспоминаний о девушке на его губы непроизвольно выползла легкая полуулыбка. Действительно было весело наблюдать, как она тихо крадется по коридору, а потом как таракан ползает по замку на холодильнике, боясь привлечь внимание кого-то, если увеличится в размерах. Смешная. — Считаешь, что сможешь пережить сражение со мной, Трафальгар Ди Ватер Ло? — вдруг раздался голос Михоука от входа в столовую. Хотя все же не вдруг, Ло уже давно заметил присутствие мечника, но не подавал на это виду. Но вот только откуда он знает его полное имя? Сомнительно, что ему об этом рассказала Алая. — Не думаю, но и так просто я не отступлюсь, — уверенно ответил Хирург Смерти, внимательно смотря в соколиные глаза мужчины, который тоже прошел вовнутрь и разместился напротив него. Так же Ло старательно сделал вид, что не услышал своего полного имени от Дракуля. — Однако и ты должен понимать, что я ни за что не отдам тебе ее, — его взгляд из спокойного и какого-то расслабленного вмиг стал острым, как и его легендарный меч. — Более того я даже не собираюсь терпеть тебя рядом с ней, — угроза стала уже чуть ли не летать в пространстве, из-за чего Трафальгар рефлекторно потянулся за своим Кикоку*[1]. — Но… — Дракуль замолчал, а давящее чувство испарилось. — Но? — поторопил мечника Ло. — Мне пока выгодно, чтобы ты находился рядом с Никой, — они смотрели в глаза друг друга, даже таким странным способом соревнуясь в силе и выдержке. — Сейчас я не могу подвергать ее опасности, находясь постоянно рядом с ней, это не очень понравится Мировому Правительству, — Соколиный Глаз, как-то устало отпрянул, чуть откидываясь назад, и прикрыл свои пугающие глаза. — Ника и так на особом счету у них, и пока мне удается прикрывать ее своим авторитетом. Эти идиоты дали мне задание по устранению моего спесивого дракончика, — он усмехнулся. — Это тебя веселит? — спросил Ло. — Есть такое… — ровно ответил мечник. — Возвращаясь к разговору, я пока буду терпеть твое присутствие рядом с ней, все же ты достаточно сильный, чтобы защитить ее при надобности или остановить, когда Ника задумает очередное безумие — в этом ты имеешь собственный интерес и из шкуры выпрыгнешь, чтобы ее спасти. К тому же, как я понял, ты врач, и это увеличивает шанс на положительный исход, если брать во внимание вашу затею тягаться с Джокером. — Ты хочешь отговорить? — спросил капитан Пиратов Сердца. — Нет, это бесполезно, к тому же я не хочу быть препятствием для ее путешествия. Она простит мне это, но уже того доверия как и раньше не будет. Иногда, чтобы удержать кого-то рядом с собой стоит немного отступить от своих принципов и желаний, — мудро заметил Величайший Мечник в Мире. — Присматривай за ней, — было видно, что эти слова дались с большим трудом Михоуку, — но я бы не советовал тебе пытаться чересчур сближаться с ней, ведь и мое терпение не бесконечно! — ощутимая угроза сквозила в каждой букве, да так, что ее было невозможно не ощутить. Мечник поднялся со скамейки и пошел в сторону выхода, только у двери остановился и глянул в сторону лазарета: — Ника, ложись спать, все равно больше ничего интересного не услышишь, — под конец фразы он весело и как-то по-ребячески шкодливо ухмыльнулся. — Ой, — раздалось из-за двери, после чего послышались еле слышные удаляющиеся шаги. — Вот же… бестия, — по-доброму улыбнулся мужчина и ушел окончательно из кухни. — Ника-я, можешь больше не пытаться искать сладкое, еще за ужином все, что было из него Черная Нога-я скормил Мугиваре-я, — Ло и сам не смог сдержаться, чтобы не улыбнуться, так как из медицинской каюты раздался душераздирающий вздох разочарования. Хирург Смерти подумал, что и ему пора бы тоже отправиться на боковую, стоит, как следует отдохнуть перед Дрез Роуз. Встав с насиженного места, он пошел на выход. Мужчины, покинувшие недавно камбуз, не подозревали, что Николетта сейчас лежала в своей кровати и тупо пялилась в потолок, еще не до конца понимая, что же такое произошло и как все это вывернулось под таким странным углом. Хотя не стоит спорить, что по сердцу у нее разлилось счастье и нежность._______________________
Кикоку*[1] — это меч Трафальгара Ло. Он является проклятым и не имеет класса. Кикоку является увеличенной в размерах версией типичного японского меча, известного как нодати. Он имеет продолговатую форму, ручную рукоять, покрытую короткой белой шерстью, к нему прилагаются черные ножны, украшенные белыми крестами вплоть до низа, и с небольшим куском красной веревки, привязанной ближе к верхней части.