***
Когда Шерлоку было семь, его мама захотела, чтобы он научился играть на скрипке. А Шерлок не хотел учиться. На уроки уходило время, которое он мог потратить на Джона. Но миссис Холмс была решительно настроена привить сыну любовь к искусству. Она купила скрипку и начала заниматься с Шерлоком. Когда он наконец-то выучил одну несложную, но очень красивую мелодию, миссис Холмс пригласила на обед соседей. После десерта Шерлок, «красивенько одетый», взял скрипку в руки и поднёс к струнам смычок. По летней веранде полились прекрасные лёгкие звуки. Все слушали незатейливую, но приятную на слух мелодию с замиранием сердца. Когда Шерлок закончил и опустил смычок, он поклонился. Первым, на кого он посмотрел, когда выпрямился, был Джон. Малыш Джон смотрел на своего друга с каким-то неземным обожанием, будто Шерлок был его любимым супергероем, только что спасшим всю планету. Глаза Джона сверкали, а с губ не сходила восхищённая улыбка. Шерлок завороженно глядел в глаза своего друга и улыбался ему в ответ. В тот же день, вечером, когда миссис Холмс пришла в комнату Шерлока, чтобы пожелать ему спокойной ночи и поцеловать перед сном, Шерлок сказал ей, что хочет заниматься музыкой. Что он хочет научиться играть на скрипке, как взрослые дяди, которые выступают на сцене с мелодиями собственного сочинения. Шерлок хотел, чтобы Джон всегда улыбался ему широко, радостно, искренне и смотрел на него с таким же обожанием и благоговением, как сегодня, когда Шерлок играл на скрипке.***
Однажды ночью, когда Шерлоку было уже девять, а Джону десять, Джон привёл Шерлока на залитую лунным светом поляну. Джон помог Шерлоку, у которого были закрыты глаза, лечь на траву, а после и сам устроился рядом. — Уже можно, открывай. Шерлок открывает глаза и видит небо. Небо, усыпанное миллиардами звёзд, ярких и, будто, настолько близких, что можно дотянуться рукой. Шерлок смотрит, не в силах отвести взгляд. Невероятные скопления звёзд приковывают всё внимание. По небу словно кто-то рассыпал блёстки. Или будто художник распылил белую краску по чёрному холсту. Шерлок понимает, что в жизни не видел ничего прекраснее. Белые точки в небе светят, точно переливаются и кажется, что они толкают друг друга от того, что им тесно — так их много. Шерлок хочет что-то сказать Джону, открывает рот, но так и замирает, с чуть приоткрытыми губами. Слов нет. Ни единое слово не опишет его восхищения этим зрелищем. Он тихо выдыхает через губы. Эти звёзды, такие далёкие и близкие одновременно, завораживают, полностью поглощают, на их фоне меркнет всё на свете. Где-то на краю сознания Шерлок слышит голос. Знакомый голос друга. Он что-то сказал, или спросил, но Шерлок не услышал. Шерлок медленно переводит глаза на Джона и видит, что эти звёзды отражаются в чёрных зрачках Джона. Все, каждая звёздочка, до единой, видны в глазах Джона. Невольно у Шерлока вырывается очарованное «вау». В глазах Джона отражается космос. В глазах Джона Вселенная. Близкая и далёкая одновременно. Хочется, чтобы всё, что в этой Вселенной близко, стало ещё ближе, а то, что далеко — близко. Невероятно. — Вау, — повторяет Шерлок и поворачивает голову к небу. Джон лежит рядом на спине и довольно улыбается. Он знал, что другу понравится.***
Когда родители Шерлока покупают младшему сыну телескоп, о котором он давно мечтал, Шерлок очень счастлив. Теперь для них с Джоном звёзды станут ближе. В тот же день Шерлок и Джон начинают строить домик на большой яблоне во дворе Шерлока. Строительство заняло три дня. Майкрофт помог сделать чертёж, Шерлок и Джон из досок старого заборчика сделали пол, стены, крышу и лестницу, а сестра Джона, Гарри, помогла создать уютную обстановку внутри. Потом Шерлок и Джон подняли наверх телескоп и разместили его так, что труба немного выглядывала из небольшого окошка, незаслонённого пышной листвой. Шерлок и Джон отпрашивались у родителей в свой домик на дереве и до полуночи по очереди глядели на звёзды в телескоп. Мама Шерлока часто давала им с собой часть пирога и чай или морс. Они смотрели на небо, сидели на мягких старых подушках и ели пирог, разговаривали, шутили и смеялись. Пару раз вместе с ними был Майкрофт. Он рассказывал юным астрономам о космосе и планетах, о чёрных дырах и туманностях. Шерлок и Джон слушали его всегда внимательно, иногда задавали вопросы. А после бурно обсуждали услышанное и у обоих глаза горели, а с губ не сходила улыбка. Майк, как тогда Джон и Шерлок называли его, улыбался и смеялся вместе с ними. Шерлок и Джон были совершенно счастливы. Что ещё нужно двум мальчишкам, мечтавшим покорить космос и бороздить морские просторы? Ночи напролёт смотреть на звёзды в новенький телескоп или лёжа на поляне, мечтать о путешествиях и тайнах, гулять в густой зелёной роще, узнавать каждый день что-то новое. Шерлок и Джон абсолютно счастливы.***
Когда Шерлоку было двенадцать, а Джону тринадцать, они вновь лежали на полянке недалеко от их домов. Это был конец августа. Через несколько дней Шерлок уедет в элитную школу для мальчиков, аж до осенних каникул. С каждым годом обоим всё тяжелее прощаться. Но, несмотря на строгий режим в школе Шерлока, они будут звонить друг другу в отведенное на это время. Но всё равно трудно. Это лето было действительно потрясающим. Много приятных моментов и хороших воспоминаний. Есть даже напечатанные фотографии. Но этого мало. Они всё равно будут тосковать. — Джон, дай руку, — тихо, почти шёпотом, просит Шерлок. Джон не спрашивает зачем. Он поднимает руку, опираясь на локоть и разворачивает её ладонью к себе и в ожидании заинтересованно смотрит на неё. Шерлок тоже смотрит на руку друга, а потом переводит взгляд на Джона, смотрит ему в глаза. Когда Джон чувствует на себе его взгляд, он немного поворачивает голову и встречается с удивительными серыми глазами, в которых блестят звёзды. Шерлок поднимает руку и касается своей холодной ладонью тёплой ладони друга. Их пальцы переплетаются, одна рука легко сжимает другую. Сплетенные руки мягко ложатся между мальчиками на траву. Шерлок и Джон слегка улыбаются и смотрят на восхитительное звёздное небо. Немного грустно, что скоро наступит осень и нужно будет расставаться.***
В пятнадцать Джон пошёл на своё первое свидание. Шерлок помог Джону выбрать одежду и купить цветы. Когда же Джон начал волноваться, Шерлок успокоил его. Сказал, что Джон потрясающе выглядит. И что теперь, если Джон действительно хочет понравится Кэтрин, ему нужно только быть самим собой. И он больше не волновался. Когда Джон выходил из дому, Шерлок стоял позади него и чуть-чуть улыбался. Когда мама Шерлока сказала, что к нему пришёл Джон, Шерлок был в недоумении. Ведь Джон всего два часа назад ушёл на свидание. Шерлок думал, что Джон только завтра расскажет, как всё прошло. Когда Джон поднялся на второй этаж и зашёл в комнату друга, Шерлок сидел за столом склонившись над микроскопом. Шерлок, услышав, что захлопнулась дверь, посмотрел на Джона. Тот молча сел на кровать и похлопал рукой по месту рядом. Шерлок встал со стула и тихо опустился на кровать. Его глаза выражали немой вопрос. Джон слегка улыбнулся и сказал: — Пойдём ко мне? Мама испекла твой любимый пирог и приглашает тебя на чай. Шерлок не знал, но Джон видел, что у Шерлока засветились глаза. Шерлок молча кивнул. Шерлок не знал, но Джон решил, что его первое свидание было последним. Джон понял, что ни с одной из девушек не может быть так же весело, интересно и комфортно, как с Шерлоком. Джон выбрал Шерлока. Пирог с яблоками миссис Ватсон был неимоверно вкусным. А после были звёзды. Бесконечный гипнотизирующий космос.***
Когда Джону семнадцать, а Шерлоку шестнадцать, они всё чаще пропадают в лесной роще недалеко от дома. Их коттеджи стоят на окраине населённого пункта и от других домов, выстроенных в ряд на обочинах дорог, их отделяет небольшой лесок. От основного шоссе отходит узенькая асфальтированная дорожка, ведущая к двум домам, в которых живут Ватсоны и Холмсы. Ветви высоких деревьев смыкаются тоннелем над дорогой и создаётся впечатление, будто по ней можно попасть в другой мир. Хотя для Шерлока и Джона так и есть. Шерлок и Джон очень рады, что эти рощицы, заросли и солнечные поляны принадлежат только им двоим. Можно бродить весь день среди невысоких деревьев и густых кустов или лежать на мягкой траве. В жаркие летние дни Шерлок и Джон с самого утра уходят в лес, прихватив с собой пару книг, бинокль и какую-нибудь старую ткань, которую можно постелить на холодную траву. У них в лесу есть тайное место, о котором знают только они. Это небольшая, совсем крохотная, полянка, окружённая деревьями и кустами. На низеньком холмике на полянке стоит огромный дуб. Листья и ветки высоких деревьев скрывают это секретное местечко от горячих солнечных лучей, а пышные раскидистые кусты — от посторонних глаз. На полянке прохладно и влажно, поэтому Шерлок и Джон одеваются потеплее. Шерлок, поверх тонкой шёлковой рубашки, надевает какой-нибудь пиджак, а Джон надевает на футболку вязаный свитер. Они садятся на заранее расстеленное покрывало, прислонившись спиной к стволу дуба и читают книги о приключениях и расследованиях. Слышно, как где-то птицы поют свои переливистые, звонкие волнительные трели и тихо шелестит листва. Иногда им удаётся в бинокль рассмотреть певчих птиц. Шерлок, сидя в прохладной тени от деревьев, начинает замерзать. Джон сидит совсем рядом и медленно засыпает. Он плохо спал ночью из-за невыносимой жары, а теперь, за чтением, да ещё и в прохладе, его клонит в сон. Вдруг Шерлок чувствует, что его плеча что-то коснулось. Он поворачивает голову и видит, что Джон заснул, положив свою голову Шерлоку на плечо. Шерлок почему-то подумал, что спать вот так — полусидя — не очень удобно. Он просунул руку между спиной Джона и стволом дерева, обхватил Джона за плечи и мягко уложил себе на ноги. Казалось, Джон совсем не против — он крепко спал. Шерлок, смотря на спящего Джона, вдруг ощутил какой-то лёгкий трепет в животе, будто сотни бабочек ударяются своими воздушными крылышками о стенки желудка. Какое странное чувство! И такое приятное… Джон что-то забормотал во сне и зашевелился. Шерлок замер. Джон перевернулся на другой бок и уткнулся лицом Шерлоку в живот, а руками обнял друга за торс. На мгновение Шерлок даже перестал дышать. По телу начало разливаться какое-то странное тепло. Шерлок почувствовал, как у него загорели щёки и уши. Самое невероятное чувство из всех, что он когда-либо испытывал! Спящий Джон был таким милым, что Шерлоку вдруг захотелось коснуться его мягких светлых волос и погладить по голове, а потом провести ладонью по щеке, положить руку на спину друга и крепче прижать к себе… Шерлок уверен, что от этой мысли его щёки и уши вспыхнули ещё сильнее.***
Когда Джон пришёл на свою первую лекцию, он увидел таких же, как он, парней и девушек. Позже, когда он познакомился с ними ближе, он подумал, что они скучные. Кто бы мог подумать, правда? Они ночью ходили в клубы, выпивали, курили, занимались сексом, влюблялись и расставались. А Джон не хотел ничего из этого. Он хотел вновь оказаться дома. Там, где он играл весь день с Шерлоком в доктора. Там, где Шерлок был отважным пиратом. Там, где они с Шерлок лазали на яблоню за яблоками. Джон хотел туда, где был его лучший друг Шерлок. В то время, когда его однокурсники веселились на вечеринке, Джон мечтал скорее увидеть Шерлока. Тогда Джон подумал, что с ним что-то не так. Разве можно думать о друге, когда есть шанс оторваться с какой-нибудь девушкой? Да, можно. Ведь ни одна девушка не сможет рассказать о человеке всё, только увидев, как тот пишет. Ведь ни одна девушка не может придумать сбежать ночью из дому, чтобы смотреть на звёзды. Ведь ни одна девушка не может притворяться смелым покорителем морских просторов и стоять за штурвалом пиратского корабля. Ведь ни одна девушка не может играть на скрипке для Джона его любимые мелодии. Ведь ни одна в мире девушка не может быть Шерлоком. Джон решил, что с ним что-то не так.***
Когда Шерлоку исполняется восемнадцать, Джону уже девятнадцать. Шерлок твёрдо решил поступать в Оксфорд. Джон уже год учится в медицинском. Джон будет хирургом, а Шерлок не знает, чего сам хочет. Он просто занимается тем, что ему по душе. Он решает развивать свои дедуктивные навыки в надежде, что, как и Джон, он сможет помогать людям. Прошло почти десять лет с тех пор, как Шерлок впервые увидел это прекрасное небо, но оно всё такое же завораживающее и непостижимое. Шерлоку уже восемнадцать, но он всё ещё восхищённо смотрит на небо и держит Джона за руку. Джон думает о том, что в детстве всегда хочется скорее вырасти, потому что тогда всё кругом изменится. Будет взрослая жизнь, полная веселья и серьёзных действий. Джону девятнадцать, но он не чувствует себя взрослым. Он такой же, каким был много лет назад, когда они с Шерлоком играли в пиратов вместе с Рэдбердом, Майком и Гарри. Его мир не изменился, он всё такой же. Просто этот маленький Джон Ватсон, который когда-то был морским пиратом и смотрел в подзорную трубу, закончил школу и учится в Лондоне на хирурга. Джон поворачивает голову и смотрит на Шерлока, который каких-то десять лет назад был отважным капитаном корабля и носил чёрную пиратскую треуголку. Ведь Шерлок тоже такой же, каким был в детстве. Просто время не стоит на месте. Рэдберда больше нет, Майкрофт в свои двадцать три уже скромный помощник королевы, а Гарри обзавелась женой. Джон вновь смотрит на небо. Шерлок сильнее сжимает его руку. В этом году Шерлок не приедет на осенние каникулы. Его матушка попросила Майкрофта поговорить с королевой — возможно, она поможет пристроить Шерлока где-нибудь около Майкрофта. Этой осенью Шерлок из Оксфорда прямиком поедет в Лондон и должен будет показать все свои хорошие качества, чтобы устроится на службу при дворе Её Величества. А Джон на каникулах приедет домой, к родителям и сестре. Увидятся они только на Рождество. Шерлок придвигается ближе к Джону.***
Когда Джон учится на последнем курсе, ему уже двадцать три. После практики он собирается отправиться на войну в Афганистан. Шерлок об этом пока не знает. У Джона есть ещё два лета. Он расскажет, обязательно, но не сейчас. Они снова дома. Джон сидит у Шерлока в комнате. Шерлок изучает какие-то образцы на своём микроскопе, а Джон смотрит в окно. За окном та самая яблоня, на которой был их домик. Яблоня, на которую они вдвоём лазали за яблоками. Яблоня, в тени которой они отдыхали в знойные дни. На улице уже весна. Дерево цветет своими неизменными розовыми цветами, с которых падают капли воды, оставшиеся после только что закончившегося дождя. Джон слушает, как Шерлок рассказывает ему о том, что в университете скучно. Студенты скучные и глупые. Джон с ним полностью согласен. Шерлок говорит, что хочет поскорее закончить учёбу и переехать в Лондон. Шерлок уверен, что в Лондоне они вместе с Джоном будут заниматься чем-нибудь полезным. Шерлок мечтает разгадывать загадки. Шерлок хочет, чтобы они вместе с Джоном снимали одну хорошую квартиру на двоих. Джон соглашается. Джон знает, что так всё и будет. Обязательно будет. Только не сейчас — чуть позже. Когда Джон вернётся из Афганистана. Только Шерлок об этом пока не знает. Джон смотрит в окно и видит, что из-за тёмных туч вышло яркое солнце. Сочная зелёная трава блестит от капелек дождя. Джон смотрит на Шерлока в профиль, а тот увлеченно рассматривает какие-то образцы в микроскоп и, казалось, совершенно не замечает пристального взгляда друга. Джону всегда нравилось наблюдать за Шерлоком, когда тот чем-либо был занят. Особенно, когда Шерлок склонялся над микроскопом. Несколько прядок выбивались из общей копны тёмных волос и скрывали собой острые скулы. Тогда Шерлок уже не был тем строгим педантом, каким сделался в юности. Эти непослушные кудри делали его образ менее аккуратным и правильным, вносили в его вечную практичность что-то совершенно другое. Будто он становился чуточку мягче, чем тот холодный для всех, кроме самых близких, Шерлок и вновь превращался в маленького мальчика с вечно взлохмаченными тёмными космами и озорным, горящим любопытством взглядом. Джону нравилось думать, что Шерлок не так идеален, как пытается показаться всем. И именно эти выбившиеся прядки делали его не таким идеальным. Когда Шерлок был чем-то увлечён, он всегда высовывал изо рта кончик языка и медленно, задумчиво, проводил им вдоль полных красивых розовых губ. И Джон всегда с каким-то зачарованным благоговением смотрел на этого Шерлока, погружённого в свои Чертоги и не замечающего, что высовывает кончик языка. Джону казалось, что это мило. Это делает Шерлока чуть человечнее и обычнее, чем он есть. Словно он такой же, как все и тоже имеет какие-то глупые привычки. Тем более, Шерлок так необыкновенно красив, когда увлечён своими исследованиями. Однажды у Джона в голове бессознательно пронеслась фраза из какой-то книги, которую он когда-то читал, очень точно описывающая Шерлока. Он тогда точно так же, как и сейчас, сидел в комнате Шерлока и ждал, пока тот закончит работать с образцами. Его кудри были немного растрёпаны, светлые щёки слегка покраснели, а одета на нём была тонкая хлопковая рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами — то лето выдалось непривычно жарким для Англии. «О, услада очей моих». Очень точно сказано. Шерлок и впрямь был для Джона усладой. Ведь Джону так нравилось смотреть на своего друга! Его невозможно красивые волосы, завораживающий взгляд, добрая улыбка, белая и гладкая кожа, нежно-розовый румянец на щёках, когда он смущён, пухлые губы, острые и такие притягательные скулы! Вдруг Джону на ум приходит мысль, что ему становится жарковато. Неплохо бы выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Джон мотнул головой, прогоняя мысли и, лукаво улыбнувшись, обратился к другу: — Эй, Шерлок, а помнишь, как мы в детстве бродили по лужам? Губы Шерлока неуверенно дрогнули и расплылись в озорной улыбке. Шерлок понимает, к чему клонит его друг. Он оторвался от микроскопа, заправляя за ухо те самые выпавшие кудри, и развернулся на стуле на колёсиках лицом к Джону. — Конечно помню, — отвечает он, — а ещё мы босиком бегали по мокрой траве. — Пойдём прогуляемся? — улыбаясь, спросил Джон и отодвинул от горла воротник рубашки, — в комнате душно. Шерлок на секунду задумался, а потом сказал, что в комнате действительно стало душно. Он снял пиджак, повесил его на спинку стула, расстегнул верхние пуговицы рубашки, оголяя бледные, чуть выпирающие, ключицы, и закатал рукава до локтей. Джон подумал, что стало ещё жарче. Шерлок улыбнулся Джону, выбежал из комнаты и, спускаясь вниз по лестнице, перепрыгивая через одну ступеньку, крикнул: «Мам, мы с Джоном будем на улице». Джон сомневается, что это была хорошая идея.***
Завтра утром Джон отправляется в Лондон, а послезавтра — в Афганистан. Послезавтра утром начнётся что-то неимоверное. Джон верит, правда верит, что там он будет полезнее, чем в какой-нибудь больнице Лондона. И Шерлок тоже в это верит. Шерлок верит в Джона. Завтра Джон уедет и они не увидятся три года. Это тяжелее, чем кажется. Но оба уже взрослые мужчины — Джону двадцать пять, а Шерлоку двадцать четыре. Они должны пережить разлуку. Они сильные. Они это знают. Они снова дома. На той самой поляне, залитой лунным светом. Джон всё так же сжимает руку Шерлока в своей, а Шерлок всё так же пытается придвинуться ближе к Джону. Звёзды на небе всё такие же далёкие и холодные. Шерлок завороженно смотрит на уходящие вдаль осколки Вселенной и сильнее сжимает руку Джона. Джон смотрит на Шерлока, а Шерлок не хочет смотреть Джону в глаза. В них он вновь увидит космос. Ему придётся жить без него целых три года. Три жарких и ценных душе лета выпадет из их жизни. Шерлок смотрит на чёрное небо, усыпанное яркими, холодными звёздами. Он не смотрит на Джона. Шерлок не будет смотреть на ночное небо без Джона. Он так решил для себя. Это небо, эта поляна, эти ночи — только для Джона и Шерлока. В одиночестве не будет ощущения одной тайны, разделённой на двоих, не будет тихих разговоров ни о чём или о чём-то сокровенном, не будет робких прикосновений руки к руке. Шерлок решил, что не будет приходить сюда один. Шерлок смотрит на небо, а Джон смотрит на Шерлока. Они тоскуют. У Шерлока разрывается сердце, которого, как многие считают, у него нет. Но оно есть. Оно бьётся. Сильнее, чем положено. Шерлоку кажется, что даже Джон слышит как оно колотится. Шерлок не знает, как будет жить эти три года. Наверное, он будет каждый день молиться богу, чтобы Джон вернулся целым и невредимым. Шерлок не смотрит на Джона, но чувствует его пристальный взгляд. Он моргает. По виску, из уголка глаза к уху, вниз катится предательская слеза. Джон замечает это и хмурится. Наконец, Шерлок приподнимается и садится. Руки не разъединяются. Шерлок смотрит на Джона. В его глазах застыли слёзы, а в глазах Джона отражается космос. Шерлок чувствуют, как к горлу подходит ком, а губы начинают дрожать. Шерлок наклоняется к Джону и ложится головой ему на грудь. Так, чтобы слышать, как быстро бьётся его сердце. Джон кладёт руку Шерлоку на голову и зарывается пальцами в тёмные мягкие кудри, слегка поглаживает друга по голове, желая хоть немного успокоить. Джон понимает Шерлока, как никто другой. — Шерлок, всё будет хорошо, я обещаю. Я вернусь. Я буду жив. Я вернусь домой. — «Я вернусь к тебе» — хочет он сказать, но слова застревают где-то в горле. Всю ночь Джон гладит Шерлока по голове и говорит, что всё будет хорошо, что так нужно. И Шерлок сам это знает, но ему всё равно страшно. Шерлок всю ночь теснее прижимается к Джону.***
Шерлок получает от Джона достаточно писем, чтобы точно знать, что тот жив. Когда Шерлоку приходит первое письмо, он счастлив. Джон пишет, что доехал хорошо, устроился, познакомился с товарищами. Там Джон — военный хирург. Джон говорит, что в полевых условиях не так-то просто работать, как он думал. Но он справится. Они оба это знают. Шерлок сразу же пишет ему ответ. Он рассказывает, что теперь живёт в Лондоне. Что он решил стать детективом и помогать полиции. Шерлок говорит, что Майкрофт обещал помочь с поиском первой работы. Джону кажется, что каждое письмо от Шерлока приносит с собой в тревожный, но прекрасный Афганистан чуточку спокойствия. От писем веет Лондоном и Шерлоком. Пока Джон получает от Шерлока письма, он спокоен.***
Джон спасает жизни людей. Вытащить шальную пулю, зашить, обработать рану, наложить повязку — на войне доктору приходится делать многое. Иногда даже то, чего не умел раньше. Джон пишет Шерлоку обо всем. Джон знает, что в Афганистане не так уж плохо. Люди умирают, но многих удаётся спасти. Много людей уезжает домой из-за ранений. Возвращаются к семье, живыми. Раненые, но живые. Джон знает, что делает полезное и правильное дело. Джону кажется, что здесь он действительно полезен. Вот только Джон спасает жизни не тех раненых людей, нет. Он спасает жизни людей, которые ждут их дома, которые любят их. Здесь он приносит настоящую пользу. Джон часто думает о Шерлоке. Когда он отправляется на патрулирование деревень или в места нарушения спокойствия вместе с отрядом, каждая минута может быть последней. Никогда не знаешь, в какую секунду в тебя попадёт пуля, или когда наступишь на мину. Но Джон помнит, что обещал Шерлоку вернуться. А себе он обещал вернуться к Шерлоку. Значит, так и будет.***
Шерлок пишет Джону, что у него наконец-то стало получаться. Он помогает вести расследования одному инспектору из Скотланд-Ярда. Его фамилия Лестрейд, а имени он не запомнил. Грэм, или Гэвин… Шерлок не помнит. Он рассказывает, что Лестрейд неплохой парень. Шерлок уверен, что они с Джоном поладят. Ещё Шерлок рассказывает о Андерсоне. «Непроходимый тупица» — пишет Шерлок. А Джон улыбается. Джон подумывает о том, чтобы по завершению контракта заключить ещё один и вновь отправиться в Афганистан. Но Шерлоку об этом пока не говорит. Хотя Шерлок и сам знает, что Джон так поступит. Шерлок скучает по Джону. По его улыбке, по его глазам, по его голосу. Шерлок ненавидит взрослую жизнь. Он хочет домой. Но без Джона он туда не поедет. Он обещал себе. Он не вернётся из взрослой жизни домой, пока Джона нет рядом. Только с Джоном можно возвратиться. Шерлок подождёт его. Джон скучает по Шерлоку. Он не уверен, что именно так скучает военный по своему лучшему другу, но ничего не может поделать с собой. Джон провёл с этим человеком лучшие времена своей жизни. Разве он может не скучать по гениальным идеям, которые выдавал Шерлок? Разве идея притворяться смелыми пиратами не гениальна? Разве уметь играть на скрипке не гениально? Разве подмечать детали, незаметные для обычного человека, не гениально?.. Для обычного человека? Обычного?.. Какое странное слово. Что оно значит? Что-то обыденное, устоявшееся, естественное. Въевшееся. Надоевшее и не интересное. Ведь все кругом именно такие. Каждый, рано или поздно, надоест. А Шерлок не такой, как все. Разве может надоесть Шерлок? Никогда. Джон уверен, что с Шерлоком никогда не будет скучно. Шерлок всегда будет ему интересен. Шерлок всегда будет гением, не перестающим удивлять Джона. Джон бы не смог долго находиться с обычным человеком. Это неинтересно и так скучно! Шерлок не обычный. Джон понимает, что хотел бы провести свою жизнь рядом только с Шерлоком.***
В последнее время всё тихо и мирно. Но Шерлок бы описал это словами «мерзко» и «гадко». И дело не в скучных делах, которые он расследует. И даже не в пустоголовом Андерсоне. Гадко и мерзко у Шерлока на душе. То ли на него так влияет холодная и противная осень со своими холодными и противными дождями, то ли донимательства матушки о том, что он давно не приезжал к ним, а может быть Майкрофт, который последнюю неделю шагу не даёт ступить и постоянно твердит, что Шерлок должен навестить родителей. Шерлок не знает, что с ним, как это называется и чем это лечить. Незнание убивает. Шерлок пишет Джону письмо. Рассказывает о том, что недавно познакомился с одним мужчиной, Анжело. У него свой ресторанчик. Шерлок помог Анжело и он теперь бесплатно кормит его. Анжело — добряк и очень хороший человек. Шерлок говорит Джону, что он обязательно познакомит их. Ещё Шерлок рассказывает о том, что Молли, патологоанатом, разрешает ему проводить эксперименты на трупах. А Грэг (Шерлок наконец-то запомнил его имя, а Джон узнал его) дал Шерлоку доступ к секретным архивам, незаконно, конечно же. Шерлок говорит, что недавно видел в городе Гарри вместе с супругой Кларой. Кажется, они счастливы.***
Перед глазами всё расплывается и тускнеет. Джон чувствует, как по плечу расползается острая боль. Его подстрелили, когда он оказывал первую помощь товарищу с глубоким ножевым ранением. Он почувствовал, как его толкнуло назад, а потом пришло осознание: пуля. Он пару секунд смотрел на собственное плечо, которое начинало адски жечь от боли. Джон знал, что такое могло случиться, но за два года этого так и не произошло и он уже почти решил, что протянет ещё год. Наивный. И с чего он взял, что ему будет везти вечно? Хотя, конечно, несомненное везение, что пуля не попала в сердце или голову. Если в плечо — есть ещё шанс на спасение. При условии, что потеря крови не большая. Джон, как опытный специалист, не уверен в том, что у него есть этот шанс. Джон лежит на носилках. Несложно догадаться, что его несут в лазарет. Джон понимает, что должен кое-что сделать, чтобы потом не оказалось слишком поздно. Ему вкололи обезболивающее — сознание плывёт, он почти засыпает. — Позвоните… — он слышит свой собственный слабый тихий голос, — позвоните Шерлоку… Шерлоку Холмсу. Он мой друг. Скажите ему, что я… — Джон слабеет с каждой секундой, слова даются всё тяжелее и тяжелее. — Не разговаривайте, — прерывает его идущая рядом медсестра, — поберегите силы. — Скажите ему… — Джон должен это сказать. Шерлок должен знать об этом, — пожалуйста, — добавляет Джон и чувствует, что его клонит в сон, — пожалуйста, — повторяет он, будто медсестра сама должна понять, что нужно передать мистеру Холмсу, — скажите, что я… Джон умолкает, так и не договорив. Он закрыл глаза. Боль немного ослабевает под действием обезболивающего. Он находится в состоянии, подобном лихорадочному бреду. На грани сознания и рассудка. Губы его движутся, бесшумно и беспорядочно произнося одно слово, так и не сказанное вслух, и одно заветное имя…***
Грег сказал, что Шерлок просто хандрит из-за наступления осени. Майкрофт, не без издёвки, сказал, что Шерлока совесть загрызла из-за того, что он совсем позабыл о родителях. Молли сказала, что Шерлок просто немного устал. Когда Шерлоку позвонили и сказали, что Джон ранен, он почувствовал, как сердце проваливается в пропасть, а сам он перестаёт дышать. Это была не осень, не родители и не здоровье. Это была тревога. Это был Джон. Шерлок чувствовал, как сдавило горло, а руки и губы мелко задрожали. Ему сказали, что капитану Ватсону оказали необходимую помощь и теперь с ним всё в порядке. Что Джон сейчас отдыхает и что он просил позвонить Шерлоку. Шерлок заставил себя успокоиться. Джон в безопасности. Джон жив. Это самое главное. Шерлоку сообщили, что когда Джону станет лучше, его отправят домой. Шерлок не сразу осознал смысл сказанного. Он не мог поверить. Джон вернётся домой. Шерлоку начало казаться, что это призрачное «когда Джон вернётся…» с каждым днём отдалялось всё больше и что оно уже никогда не наступит. Но теперь Джон точно вернётся и уже навсегда. Джон будет рядом, как раньше. Джон будет говорить рядом, ходить рядом, смеяться рядом, дышать рядом. Джон будет вместе с Шерлоком. Шерлок позволил себе на секунду замечтаться, о том, что они, как и планировали в юности, будут жить вместе в миленькой квартирке в Лондоне, Джон будет работать врачом и помогать Шерлоку с расследованиями. И всё это было так близко, так скоро, что думалось, будто здесь есть какой-то подвох. Но его не было. Шерлок вдруг понял, что чуть ли не благодарен тому меткому стрелку.***
Шерлок стоял в аэропорту и ждал. Вот-вот должен появиться Джон. Шерлок ещё раз посмотрел на наручные часы и табло с расписанием полётов. Он уже прибыл. Джон уже где-то здесь. Совсем близко. Остались какие-то минуты и Шерлок его увидит. Шерлок беспорядочно переводит взгляд от одного прибывшего к другому. Нутро трепещет, ладони слегка вспотели, а сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Ещё совсем чуть-чуть и Джон будет рядом. Шерлок пообещал себе, что больше никогда никуда не отпустит его. И вот, Шерлок замечает в толпе светлую голову. Сердце встрепенулось и подпрыгнуло в горло. Шерлок видит его. Шерлок видит Джона. Наконец-то. Джон уверенно идёт, несся в правой руке небольшую дорожную сумку, и улыбается, наверное, глазами пытаясь поймать взгляд Шерлока. Когда между ними остаётся футов десять, а пробегающих мимо людей становится меньше, Джон замечает Шерлока и останавливается. Шерлок глубоко вздыхает и, не переставая улыбаться и смотреть на Джона, шагает вперёд. Джон будто понимает, что всё ещё стоит на месте, и идёт наконец навстречу другу. Они оба останавливаются, когда между ними остаётся около двух футов, и просто смотрят друг другу в глаза, радостно улыбаясь. Глаза Джона всё такие же ярко-голубые, меняющие оттенок в зависимости от освещения. Сейчас, в огромном зале аэропорта с высокими стеклянными стенами, глаза Джона светло-синие. Такие, каким бывает летом ясное небо. Вот только нет уже в этих добрых глазах того детского озорства, ушло то юношеское желание неустанно веселиться, не горит в них больше жажда опасности. Зато теперь есть мудрый взгляд, понимание, умиротворение и настоящее счастье с примесью пережитой боли. Джон остался прежним, насколько это вообще возможно, вернувшись с войны. Кажется, он чувствует себя увереннее и нет былой робости и скромности. Но перед Шерлоком всё тот же Джон, с которым он играл в детстве, его единственный друг, самый лучший, а большего и не надо. Только вот всё равно что-то уже не так, как было до того, как Джон уехал. Два года порознь, отдельно, не вместе. Джон изменился и Шерлок изменился. Но они менялись не так, как раньше, не рядом, а каждый по-своему. Джона ранили и Шерлок не знает, как себя вести рядом с ним. Не покажется ли Шерлок Джону слишком сентиментальным, если скажет, что скучал? Шерлок теперь хороший детектив, известный во всём Лондоне. Как они изменились за эти два года! Джон стал уставшим, под глазами появились синяки и, кажется, он похудел за это время. Но главное — перед Шерлоком Джон, живой, и он улыбается Шерлоку. Шерлок почувствовал, как горло сдавило, а в глазах застыли слёзы. Он, секунду колеблясь, робко шагнул к Джону, желая обнять его и спрятать лицо. Джон, на секунду после Шерлока, отпустил ручки сумки и она упала на пол, а он уверенно обвил руки вокруг шеи Шерлока и притянул его к себе, уткнувшись носом в синий шарф. Шерлок рядом и теперь всё хорошо. Джон закрыл глаза и сильнее обнял друга. Движения Джона аккуратные, он бережёт раненую руку. — Джон… боже, как я рад… — осипшим голосом тихо прошептал Шерлок на ухо Джону и нерешительно прижался губами к гладкой щеке Джона. — О, Шерлок… — прошептал в ответ Джон и немного отстранившись, поцеловал Шерлока в щёку, а после снова крепко стиснул в объятиях и дотронулся до его уха губами, обжигая светлую кожу горячим дыханием. — Я тебя люблю. Слышишь? Люблю тебя, Шерлок. Всем сердцем… Через полминуты молчания Шерлока, Джон услышал приглушённый всхлип и заволновался. Он положил руки Шерлоку на плечи и отстранил его. По щекам Шерлока тянулись влажные дорожки, на подбородке замерла маленькая капелька, в покрасневших глазах стояли слёзы, а губы и ресницы дрожали. Шерлок смотрел в голубые глаза Джона своими, серыми, не отводя взгляда. Шерлок рвано выдохнул, прикусил нижнюю губу и, будто не веря, покачал головой и вновь обнял Джона, спрятав лицо на его плече. Джон нахмурился, положил руки Шерлоку на спину и чуть сдвинул голову, чтобы касаться губами его уха. — Всё хорошо, Шерлок, я здесь, я рядом с тобой, — Джон отстранился от Шерлока и заключил его лицо в свои ладони, большими пальцами стирая влагу со щёк, — слышишь? Я больше никуда не уеду. Джон, слегка волнуясь, вглядывается в лицо Шерлока. — Джон, — тихий голос Шерлока дрожит, — ты… имеешь в виду, что..? — Да, я тебя люблю, — чётко, выговаривая каждое слово, повторил Джон и слегка улыбнулся. Шерлок взглядом скользнул по лицу Джона: глаза, такие родные и любимые, щёки и скулы, которые хочется целовать вечность, губы, желанные и, наверняка, такие горячие и сладкие… — Поцелуй меня, — одними губами шепчет Шерлок, не отрываясь от глаз Джона, и накрывает его ладонь, которой он всё ещё касается щеки Шерлока, своей. — Пожалуйста, Джон… Джон положил одну руку на затылок Шерлока, а другую переместил на его талию и, под наблюдением внимательных серых глаз, коснулся губами губ. И мир перевернулся. Джон, также, как и Шерлок, закрыл глаза и затаил дыхание. Губы Шерлока мягкие и тёплые. Губы Джона слегка обветренные и влажные, но всё-таки совершенно горячие и неимоверно сладкие. Поцелуй такой желанный и долгожданный. Джон целует Шерлока медленно, нежно, со всей любовью. Шерлок отвечает Джону робко и ласково и понимает, что никогда ещё не был так счастлив, как сейчас. Будто весь мир в одночасье обрёл смысл и теперь всё имеет значение — дождь, который шёл утром; рубашка, которую Шерлок надел; светофор, на котором остановилось такси; прохожий, которого Шерлок встретил. Невероятное окрыляющее чувство. Всё, каждая мелочь в жизни, привела их к этому. Джон так близко и Шерлок его целует. Самое потрясающее, что Шерлок испытывал в жизни. Шерлок крепче обнимает Джона за талию и целует настойчивее. Рука Джона на голове Шерлока мягко поглаживает кожу, перебирает пальцами вьющиеся тёмные прядки. Джон понимает, что едва сдерживается от того, чтобы слегка потянуть Шерлока за волосы назад, расслабить шарф и целовать его шею, пробуя каждый сантиметр кожи на вкус и оставляя красноватые отметины от лёгких укусов. — Поехали домой, — предлагает Джон, отрываясь от губ Шерлока. — Да, поехали, миссис Хадсон уже, наверное, ждёт нас, — отвечает Шерлок и прислоняется своим лбом ко лбу Джона и рвано дышит, пытаясь отдышаться, — тем более, не очень прилично стоять посреди зала ожидания в аэропорту и целоваться. — Плевать на приличия, — отвечает Джон и наклоняется за своей сумкой, — если я захочу поцеловать тебя, то я это сделаю, даже если мы будем сидеть в морге. Шерлок на это только неопределённо хмыкнул и они вдвоём вышли на улицу, сели в такси и поехали домой, на Бейкер-стрит. Уже в машине Шерлок решил, что стоит Джона кое о чём предупредить. — Слушай, Джон, — начал он, отвернувшись от окна, — миссис Хадсон очень любопытна и… Она, когда узнала, что я буду жить у неё не один, начала спрашивать о тебе, но я ей ничего толком не рассказал, кроме того, что мы дружим с детства и что ты сегодня возвращаешься в Лондон, — Шерлок посмотрел Джону в глаза и улыбнулся уголками губ, — в общем, я уверен, что, вероятнее всего, как только мы переступим порог квартиры, она сразу же начнёт у тебя всё спрашивать. — Не волнуйся, — улыбнулся ему в ответ Джон и взял Шерлока за руку, — я отвечу на все её вопросы. Я почему-то уверен, что мы с ней поладим. Шерлок кивнул, соглашаясь с Джоном и придвинувшись ближе, поцеловал его. Когда Шерлок и Джон приехали на Бейкер-стрит, миссис Хадсон действительно устроила Джону допрос. Только не сразу, а когда они сели пить чай и есть пирог, который она испекла. Джону пришлось рассказать всё об Афганистане, а после они вместе с Шерлоком вынуждены были рассказать несколько историй из своего детства. Миссис Хадсон с любопытством слушала их, иногда смеялась на смешных моментах и загадочно улыбалась, поглядывая на счастливые лица своих новых квартирантов. — Ну, мои дорогие, уже много времени, — протянула женщина, глядя на настенные часы, — я лучше пойду. Вы наверняка хотите отдохнуть, — она снова улыбнулась, сверкнув глазами. Джон почувствовал, как отчего-то вспыхнули его щёки. Миссис Хадсон встала из-за стола и, попрощавшись, вышла в гостиную, но через секунду возвратилась. — Шерлок, ты помнишь, что вы завтра должны быть у родителей? — Да, я помню, — Шерлок раздражённо закатил глаза. — Хорошо. Спокойной ночи, — сказала она и, вновь многозначительно улыбнувшись, спустилась на первый этаж. Шерлок и Джон, изрядно вымотанные суетой перед приездом Джона в Лондон, а после беседой с миссис Хадсон, по очереди приняли душ и улеглись в кровать в комнате на втором этаже. Будто это было чем-то совершенно обыденным, чем-то, что они делали каждый день — лечь спать в одну постель и, обнявшись под одеялом, целоваться. Неожиданно Шерлок замер, завозился, выпутываясь из рук Джона, и сел, откинувшись на спинку кровати. Джон последовал его примеру и, не понимая, что произошло, посмотрел на Шерлока. Тот глянул на Джона и взял его за руки. — Я забыл сказать тебе сегодня, — проговорил Шерлок, нежно смотря в тёмно-синие глаза Джона, — что я тоже тебя люблю. Джон расслабился и улыбнулся. — Я знаю, — сказал он и крепко обнял Шерлока, прижимая к себе. Как же хорошо чувствовать биение сердца любимого человека! Шерлок отстранился от Джона и снова заглянул в его глаза. Джон неожиданно заметил, что глаза Шерлока почти чёрные из-за расширенного зрачка. Он вдруг почувствовал, как в животе что-то оборвалось, а ладони слегка вспотели. Всё внутри него затрепетало от одного взгляда. Джон притянул Шерлока за талию к себе и поцеловал. Горячо и требовательно. Не так, как они целовались до этого. С каждой секундой поцелуй становился всё глубже и необходимее для обоих, а в лёгких начало не хватать воздуха. Шерлок оторвался от губ Джона ровно настолько, чтобы можно было вдохнуть. Немного отдышавшись, он вновь припал к губам друга отчаянным поцелуем. Дышать трудно, но невозможно остановиться. Рваное дыхание из губ в губы. Затуманенный взгляд глаз в глаза. Ладонь на груди — там, где слишком быстро колотится сердце. Нежные поцелуи. Страстные поцелуи. Робкие прикосновения и судорожные вздохи. Поцелуи и стоны. Лёгкие, но настойчивые касания. Жаркий шёпот и слишком громкое дыхание. И поцелуи, и прикосновения, и бешеный стук сердца… И всё время мира для них двоих. Так много и одновременно так мало, что хочется насладиться сполна каждым рваным выдохом в губы и каждым трепетным касанием прежде, чем всё закончится. Мир рассыпается на кусочки, на миллионы осколков. Неземное блаженство. Рай на земле. Долгожданное чувство присутствия любимого человека. Он рядом. И так близко… Настолько близко, насколько это возможно. Поцелуи. Страстные, нежные и требовательные. Крепкие объятия и горячее дыхание на коже. Стоны, всхлипы, выкрики, шёпот. Джон… Шерлок… Джон… Шерлок! Джо-о-он!.. Шерлок… На небе высоко светила полная луна, озаряя своим голубоватым светом всё вокруг. Небо блестело россыпью ярких звёзд, а в парках звонко пели ночные птицы. Дороги в такой поздний час были почти пусты, только иногда проезжали такси или спешил куда-то случайный прохожий. Пробиваясь сквозь задёрнутые тёмные шторы, лунный лучик тонкой полосой падал на пол комнаты, кровать и стену, словно разделяя спальню на две половины. Благодаря закрытому окну в комнате было тёмно, но из-за тусклого ночного освещения казалось, что вещи, на которые попадает свет, излучают какое-то призрачное свечение, будто они светятся изнутри. На белых простынях, тесно прижавшись друг к другу, лежали двое. Шерлок крепко обнимал Джона со спины, а Джон, положив свою руку поверх руки Шерлока, чувствовал, как спокойно и размеренно бьётся его сердце.***
Лето. Шерлок и Джон дома. Шерлок уже известный детектив, а Джон — его напарник и блогер. Их имена часто мелькают в газетах и Интернете после особо громкого дела, которое Джон назвал в своём блоге «Рейхенбахский водопад». Бейкер-стрит осадила толпа журналистов, поэтому они решили на некоторое время уехать домой. — Как же здесь хорошо, правда? — спрашивает Джон Шерлока, когда они ночью лежат на той самой поляне из своего детства и любуются прекрасным безоблачным небом. Никого нет. Только они. Шерлок позволил себе положить голову Джону на грудь и слушать его сердцебиение, пока Джон рукой нежно гладит Шерлока по голове. — Угу, — глухо отзывается детектив и поворачивается, чтобы поцеловать Джона в губы. Джон охотно отвечает ему и переворачивает его на спину. Они целуются медленно, мягко и бережно. Через пару минут, которые тянутся неизмеримо долго, Джон отстраняется и, глядя в глаза Шерлока, кокетливо облизывает влажные губы. Шерлок лукаво наблюдает за ним. Джон, напоследок, дразня, касается языком губ друга и ложится рядом. Шерлок не возражает и просто берёт Джона за руку. Они лежат, смотрят на звёзды и думают о своём. Шерлоку кажется, что теперь ночные светила стали ближе, чем раньше. Каждая звезда светится ярче прежнего и притягивает взгляд. Скопления звёзд образуют созвездия, названия которых Шерлок не знает, но ему это и не нужно. Он держит за руку самого родного, любимого и лучшего человека на свете и это самое главное. Шерлок себя чувствует немного глупо, когда понимает, что сейчас он счастлив так же, как бывают счастливы влюблённые в романтических фильмах. Слишком окрыляюще и слишком невозможно. Будто он стал героем фильма под названием «Шерлок Холмс и Джон Ватсон: любовь навеки». Как же глупо! Как же глупо хотеть быть каждую секунду жизни рядом с кем-то. Но это же Джон! Как может быть иначе? Шерлок не понимает этой химии. Он не знает, что происходит с ним. Он не знает, что происходит с ними. Но впервые он удовлетворён незнанием. Ведь самое главное, что Джон жив и что он так близко… Шерлок улыбается и пальцем поглаживает руку Джона. Джон думает, что, наверное, он всегда был влюблён в Шерлока. С самой первой встречи, когда они были ещё маленькими детьми. Но разве мог он влюбиться в кого-то ещё ребёнком? Он просто сразу полюбил Шерлока. Он не был влюблён, потому что влюблённость может пройти, он не был увлечён, потому что влечение тоже проходит — он любил. Он с первых секунд полюбил Шерлока. Так же, как маленький ребёнок любит и обожает всё вокруг себя, когда его окружают только добро и дружелюбие, когда он любит каждую букашечку, каждый листик, каждую капельку дождя. Он полюбил Шерлока просто за то, что он существует, а со временем находились новые причины его любить. Фантазия, воображение, любопытство, активность, ум, обаяние… В детстве была та самая чистая, светлая и непорочная любовь ребёнка. А с возрастом что-то менялось и это всеобъемлющее чувство распространялось где-то в подкорках мозга, занимая новые места и подкидывая новые непонятные желания и мечты. И Джон просто не мог жить без этого. Он привык к этим спутанным чувствам и даже не принимал их, как что-то странное и ненормальное. А потом, в переломные моменты жизни, в Афганистане, Джон понял, что это. Это была любовь к Шерлоку. Вечная любовь к Шерлоку, с которой он жил с самого детства и которой он мог лишиться, если бы погиб. Наверное, тогда-то Джон всё и понял. Осознал и принял. Джон любит Шерлока всей душой, а Шерлок любит Джона. И ничего не важно в мире, кроме этого. Джон поворачивает голову и смотрит на Шерлока, а Шерлок смотрит на Джона в ответ. Джон видит, как в глазах Шерлока блестят и переливаются звёзды. Хорошо. Просто неимоверно хорошо. Джон садится, не выпуская руки Шерлока из своей, берёт в свободную руку бутылку вина, которая cтоит рядом, и разливает красный опьяняющий напиток в бокалы для себя и Шерлока. Шерлок тоже садится и берёт один бокал. — Я люблю тебя, Уильям Шерлок Скотт Холмс-Ватсон, — улыбаясь, говорит Джон. — Я тоже тебя люблю, Джон Хэмиш Ватсон-Холмс, — тоже улыбаясь, произносит Шерлок и подносит свой фужер к фужеру Джона, — и кстати, тебе очень идёт твоя новая фамилия. — Как и тебе. Слышится тонкий звон хрусталя вперемешку с птичьими третями, доносившимися из рощи неподалёку. Шерлок и Джон отпивают немного вина и целуются. Поцелуй получается сладковато-терпким и опьяняющим, как вино, вкус которого остался у них на губах. Высоко в небе ярко сияет луна, заливая своим голубоватым призрачным светом поляну, на которой поздней ночью разместились двое влюблённых. В густой траве стрекочут сверчки, в роще звонко поют птицы, а на небе блестят великолепные звёзды. Шерлок обнимает Джона за плечи и притягивает к себе. Джон кладёт голову ему на плечо, отпивает из бокала вино и, застенчиво улыбаясь, шепчет Шерлоку на ухо слова любви. Шерлок улыбается в ответ супругу и мягко целует его в висок. Они ставят свои фужеры на землю и вновь ложатся на траву, чтобы смотреть на звёзды. Шерлок снова укладывается Джону на грудь и рукой обхватывает его за живот. Их взгляды направлены на прекрасное ночное звёздное небо, а на губах застыла лёгкая улыбка. Они счастливы. Они наслаждаются своим вином из одуванчиков.