Обратный отсчёт

Ледибаг была бы не Ледибаг, позволь она себе забить голову чем-либо, кроме противника, пока бой не закончен. Но в этот раз она не очень-то усердно следит за Вольпиной. Гораздо больше её занимают мысли об Адриане. Настойчиво покусывает тревога. Ей необходимо узнать, всё ли у него в порядке, иначе она не успокоится. Поэтому, едва исцелив акуму, она стремглав бросается к дому Агрестов. Кажется, Кот Нуар что-то кричит ей вслед, но на это нет времени. Она не сможет долго оставаться в маске, каждая секунда дорога. С Котом она поговорит и потом. А сейчас — крыша, ещё и ещё одна, сумасшедшая скорость, безумно бьющееся сердце и шум в ушах. Встать на черепицу, под бесконечным углом уходящую вниз, внезапно споткнуться — только бы не упасть! — и снова вверх, уже машинально переставляя ноги: они кажутся ненужными в этой бешеной гонке. Дом Агрестов вырастает приятным препятствием, возможностью вдохнуть полной грудью. Она легко отыскивает окно комнаты Адриана, плавно приземляется на пол, поднимается на ноги… и никого не видит. Комната пуста. В душу закрадываются самые страшные подозрения. Ледибаг не может поверить своим глазам. — Адриан? Ты здесь? Нет, говорит она себе, его здесь нет. Эта мысль отзывается глубокой тревогой с каким-то привкусом предательства, словно он обещал ей быть здесь и не пришёл. Она слышит шорох в ванной и медленно направляется к открытой двери. При обычных обстоятельствах она бы не посмела переступить порог ванной комнаты, но ситуация была из ряда вон выходящая. — Адриан? У Кота Нуара, влетевшего в окно ванной буквально мгновением позже самой Ледибаг, нет возможности превратиться, и он прекрасно это понимает. Но знает он и то, что их время на исходе, и промедли они ещё немного, как загадка масок раскроется сама собой. Он встаёт в дверном проёме и встречает удивлённый и тревожный взгляд девушки. Начинает посасывать под ложечкой. — Кот? Где Адриан? — Не беспокойся. С ним всё хорошо. — Откуда ты знаешь? Действительно, откуда он может знать? Скоро она сама всё поймёт. — Тише. Стой спокойно. — Я скоро превращусь, да и ты тоже. Нам нельзя знать, кто под масками. Мне необходимо найти Адриана, вдруг он попал в беду? Она готовится встретить отпор, но Нуар молчит. Молчит и смотрит на неё каким-то растерянным и сострадающим взглядом, и она определённо не может понять, что с ним случилось. — Что с тобой? — Давай мы сейчас просто немного помолчим. Это не вяжущееся с его характером спокойствие выводит её из себя, но она не решается что-либо сказать. Вместо этого Ледибаг рассматривает лицо напарника. Точёные скулы, мягкая линия рта, аккуратный нос. Зелёные глаза. Где-то она совсем недавно видела такие же. Где? Ах да, мать Адриана. Раздаётся громкий писк, означающий, что Кот Нуар больше не может оставаться в костюме. Догадка не успевает созреть — внимание Ледибаг резко переключается на источник звука. Она хочет крикнуть Коту, чтобы он уходил, но слова застревают в горле: до неё наконец-то доходит, в чём заключается план её друга. Юношескую фигуру окутывает сияние. — Не надо, Кот, — еле слышно всхлипывает она, но, разумеется, он её не слышит. А через полминуты и ей становится не до этого: её время в костюме истекло, и теперь сияет уже она. Сполохи света мешают рассмотреть завершившего превращение Кота, но, думает Маринетт, это и к лучшему. Сияние меркнет, состояние лёгкой дезориентации проходит, но Маринетт не решается поднять голову. Она уверена, что Нуар разглядывает её во все глаза, и от этого становится очень неловко. Она надеется, что её щёки не приобрели цвет помидоров. Молчание затягивается, и Маринетт, испугавшись, что Кот ушёл, поднимает голову. Перед ней стоит смущённый Адриан. — Здравствуй, моя Леди, — тихо слетает с его губ, и требуется время, чтобы девушка сложила произошедшее в одну картинку. Эти самые слова она неоднократно слышала от Кота. Адриан произносит их точно так же. Последние оковы падают с глаз. Истина, которая всё время была на расстоянии вытянутой руки, показывается во всей своей красе. Неожиданно для самой себя Маринетт плачет обильными, злыми слезами. Адриан теряется. Он, казалось, был готов ко всему. Но не к этому. Он робко приближается, опасаясь, что спугнёт Маринетт, кладёт руки ей на плечи и притягивает к себе. Она прячет лицо у него на груди, плачет навзрыд, неудержимо, плачет, будучи не в силах выразить обуревающие её чувства. Краешком сознания осознаёт, что Адриан поглаживает её по спине. Ещё несколько минут назад это довело бы её до обморочного состояния. Сейчас же это не имеет никакого значения. Адриан не умеет успокаивать плачущих людей, и теперь в полной мере об этом жалеет. Впрочем, девушка успокаивается сама. Даже у супергероев есть свой предел. — Да как ты посмел?! — Что посмел? — Агрест отстраняется, пытается найти ответ в глазах, но видит лишь разгневанное личико своей напарницы. — Как тебе хватило наглости?! — Да что я сделал-то? — А сам не догадываешься? Она всплескивает руками, резко разворачивается на пятках и начинает ходить кругами около юноши. Перед глазами всё сливается в сплошные пятна. Даже в самых отчаянных мечтах она не допускала, что Кот — её возлюбленный. Да и он вряд ли догадывался, что под маской его избранницы скрывается маленькая неуклюжая Маринетт. Воистину горькая ирония. Кажется, она ускоряет и ускоряет шаг, и Адриану приходится схватить её за руку, чтобы остановить. Не осознавая толком, что делает, Маринетт пытается вырваться. — Не смей меня трогать! Как тебе вообще могло прийти в голову превратиться у меня на глазах? — По-моему, неплохо получилось. Разве нет? — Неплохо получилось? Свободной рукой она хватает Адриана за волосы и наклоняет его голову. — Ай! Больно же! — Больно ему! А мне не больно? — Маринетт, ну чего ты? Всё ведь замечательно складывается. Она задыхается от возмущения. Память услужливо предоставляет все те случаи, когда Кот Нуар выражал свои чувства к Ледибаг. А ещё — когда Маринетт пыталась рассказать о своей любви Адриану. Господи, какая же она слепая дурочка. Она снова ходит туда-сюда, погружённая в свои мысли, не замечая, как за ней, согнувшись в три погибели, вынужден таскаться Адриан. Вспоминает, как она в своём привычном облике общалась с Котом, как встретила Адриана, прикрывая его от Мима… Вспоминает и не может поверить в то, что можно так долго не замечать очевидное. — Маринетт, не хочу тебя отвлекать, но ты по-прежнему меня держишь. Точно. Она разжимает кулак, идёт дальше. Воспоминания окружают её цветным вихрем, причиняют не боль, но её бледное подобие. Догадайся она раньше, как бы всё было просто. Слишком много времени и нервов потрачено зря. Адриан видит, как она останавливается перед окном. Подходит к ней, берёт за руку, надеясь, что она остыла. — Мне кажется, моя Леди, ты не видишь, как всё складывается. — Как мы теперь сможем спасать Париж, если между нами встанет это превращение? — Я не к этому клоню, — проворчал он. — Знаешь, Ледибаг, ты и без костюма слишком упрямая. — Могу то же самое сказать про тебя. — Да послушай же ты меня! — Адриан сгребает её в охапку и слегка трясёт, чтобы привести в чувство. — Удачнее и придумать нельзя! Кот любит Ледибаг, Маринетт неравнодушна к Адриану, и эти личности совпадают! — О… — только и выдавила девушка. Это ей в голову ещё не приходило. — Постой, тебе нравится только Ледибаг? Она видит его сияющую улыбку, и сердце пропускает несколько ударов. — Вообще-то, я к тебе с самого начала испытывал симпатию, но из-за знакомства с другой тобой относил её к дружеской… Он меняется в лице: Маринетт снова плачет. — Я тебя обидел? — Обидел? Господи, нет! Адриан и опомниться не успевает, как оказывается в кольце рук, а его невозмутимая Леди снова плачет в его рубашку — правда, на этот раз от счастья. — Я же говорил, что они превратятся на глазах друг у друга, — удовлетворённо проворчал Плагг, отыскивая взглядом коробочку камамбера. — Он просто заморочил Маринетт голову! — Тикки была раздосадована. — Он должен был разобраться со своими чувствами в облике Адриана! — Ну, сейчас он и не похож на супергероя, насколько я вижу. — Ты понял, о чём я говорю! — Да понял я, понял. В любом случае, я выиграл. — Выиграл. Но какая разница, — радостно вздохнула квами, — если они наконец-то обрели друг друга? — Да-да, счастливый конец и всё такое прочее. Вот уж спасибо, насмотрелся. На всю жизнь хватит.

***

Весь коллеж гудел от напряжения. Невероятная новость передавалась из уст в уста, от одних к другим, от уверенных в своей правоте к тем, кто ещё ничего не знал. — Что случилось? — Надо найти Адриана… — Вы слышали? Адриан встречается с Маринетт! — Кто бы мог подумать, что Маринетт… — Вот это да! К началу занятий каждый встречный мог твёрдо заявить, что «всеми любимый Адриан» предпочёл «не Хлою, представляете, а Маринетт!» В коридорах и туалетах тихонько плакали стайки девушек, орошая слезами вырезки из журналов и плакаты. — Почему они все плачут, Сабрина? Я что, так сногсшибательно выгляжу? — Хлоя визгливо рассмеялась собственной шутке. — Эээ… Ну, вообще-то, ты выглядишь, как всегда. — Тогда в чём дело? Сабрина виновато втянула голову в плечи, пытаясь найти пути отступления. Таковых не было. — Ну? Ты что, язык проглотила? — Все говорят, что Адриан и Маринетт встречаются. — Что?! Хлоя была в ярости. Решительным шагом она через двор направилась к кабинету. Она просто обязана поставить эту выскочку на место! Маринетт сидела на своём месте, положив голову на сцепленные руки. Алья с восторженным видом что-то говорила. Судя по всему, поздравляла подругу. — Так-так, Маринетт Дюпен-Чен, — Хлоя демонстративно села на угол парты Адриана. — Почему это о тебе говорят все подряд? — Любопытство, — пожала та плечами. — Не могу же я им запретить что-либо делать. — Адриан, лапочка, — обратилась блондинка к Агресту, — я слышала, как тебя пытаются посрамить. Говорят, что ты вдруг обратил внимание на Маринетт. Мы-то с тобой знаем, как всё обстоит на самом деле. Краем глаза она покосилась на Маринетт. Сидит, разговаривает с Альей, не злится, не ревнует. Словно Адриана вообще нет. Странно. — Конечно, знаем, — раздался ответ. — Знаем, что я никогда и не делал вид, будто ты меня привлекаешь. Я имею честь называть Маринетт своей девушкой. Хлоя переводила злой и одновременно глупый взгляд с него на неё и обратно. Сабрина, предчувствуя бурю, поспешила сесть на своё место. Адриан равнодушно наблюдал, как Хлоя открывает и закрывает рот, словно рыба, попавшая на сушу. — Нет! — отчаянно завизжала она, топая ногами. Волосы растрепались, на неё со скрытым злорадством поглядывал весь класс, но сейчас ей до этого не было никакого дела. — Это ложь! Ты любишь меня! Это все знают, я постоянно об этом говорила! Да знаешь ли ты, кто мой отец… — Знаю, — ровным тоном протянул юноша. — И это не тот человек, с которым я хочу общаться. Мне очень жаль, Хлоя, но про нас с тобой ты всё выдумала. Пора снять розовые очки. Ещё несколько секунд дочка Буржуа смотрела на отшившего её парня, затем перевела взгляд на Маринетт. Та безмятежно улыбнулась. — Ты! Ты за всё поплатишься! — выплюнула наконец Хлоя, развернулась и побежала прочь из кабинета. Маринетт показалось, что она заплакала. — Нет, ты видела? — Алья ликовала. — Должно же было это произойти! Ей не повредит то, что с неё немножко сбили спесь. Может, она станет почеловечнее, как ты думаешь? — Думаю, не надо раздувать из этого историю, — миролюбиво заметила героиня дня. — Хлою стоит оставить в покое. Ей и без окружающих сейчас несладко. — Поражаюсь я тебе. Ну ладно, твоё дело, в конце концов. В самом начале урока раздался громкий, пронизывающий до костей плач. В окне промелькнула тень. Маринетт и Адриан, не сговариваясь, одновременно подняли руки и попросились выйти. Они превратились прямо за дверью кабинета. Нужды скрываться друг от друга больше не было. Они стали не просто командой. Они бежали навстречу новой жертве акумы, и каждый из них знал, что это Хлоя. Они бежали навстречу новой жертве акумы, и каждый из них ощущал ответственность друг за друга. И они знали, что теперь они властны над сковывающим их Временем.