Брошенная принцесса

Несмотря на то, что кухарка жила достаточно бедно, Лиана не жаловалась. Она понимала, что если уж решила уйти из замка, то придется жить так, как не совсем подобает леди. Стоит забыть о своей золотой крови, принадлежности к великому роду, да и все эти излишества, которые можно было себе позволить в замке. После произошедшего на свадьбе Лиана могла только гадать, кем ее объявят — предателем или пропавшей по неизвестным причинам. Жизнь рядом с этой доброй и трепетно относящейся к ней женщиной была в тысячу раз лучшее ее прошлой жизни во дворце. Ощущение свободы, о котором так долго мечтала Лиана, наконец, настигло ее. Она способна вздохнуть полной грудью, беззаботностью и простотой, однако не стоит забывать, что ты все же Ланнистер. Лиана старалась не выходить из дома, и женщина, которая приютила ее у себя, прекрасно это понимала. Зато работа по дому для юной леди не была трудностью. Она даже училась готовить, хотя это у нее получалось не особо хорошо. Лиана не помнила, сколько именно пробыла в этом доме. Она знала лишь то, из-за чего ей не хотелось уходить оттуда. Когда женщина принесла брошюру с ее портретом, все стало яснее некуда. И дело не в том, что у Лианы не было возможности пообещать ей в два раза больше, чем Серсея назначила за ее голову. Может, там написано было чуть мягче, но девушка то прекрасно знала свое семейство. Особенно ту, что ненавидела ее больше всех. Серсея. Если бы она была глупой, то не прожила бы в одиночку ни одного дня. Когда в голову Лианы приходила мысль отрезать волосы для того, чтобы не выделяться среди толпы и не привлекать к себе никакого внимания, она тут же останавливала себя. Всем всегда нравилась эта отличительная черта Ланнистеров, ведь у кого еще могут быть золотые волосы. Настолько красиво и статно это смотрелось со стороны, отчего находились завистливые девицы, говорящие всякие недобрые слова в адрес обладательницы таких данных. Лиана слышала подобное очень часто от дам, что приезжали к королю. Честно говоря, все эти дамы приезжали ради столицы Солнца. Увидеть Королевскую Гавань и окунуться в жизнь короны. Кто-то мог приехать с целью отдыха, но не находил ничего кроме лживости и подстав. Ощущение в замке было одним не из самых приятных. Лиана всегда будет вспоминать это место с ненавистью не к его стенам, а к людям, которые трогают эти стены. Она иногда представляла себе жизнь с иными правителями, но слишком крепко вцепилась Серсея своими ручками в Железный Трон. Она вспоминала солнце, которое не могла увидеть в метель. Лиана ехала медленно, обдумывала, как можно быстрее добраться до южной стороны этого мира. Путь предстоял неблизкий, но, в конце концов, она должна его пройти. Для Лианы это своего рода настоящее испытание. Насколько может быть сильна ее воля и желание жить, а также вынослива ли ее Южанская плоть. Но она все же с Юга. Не северянка, она не из круга Джона Сноу. Каждый раз, как она только подумает о нем, сердце заходилось в бешеном ритме. Это было не столько из-за холода, сколько из-за желания видеть его перед собой и прикасаться к его рукам. Лиана могла бесконечно вспоминать о прошлом и ключевых моментах того самого прошлого, но с полной уверенностью скажет, что моменты, проведенные с ним, были дороже собственной жизни. Если это называют любовью, Лиана была готова раствориться в ней без остатка. Если же этот человек вовсе не предназначен ей судьбой, о чем указала Красная Женщина, Лиана готова жить с мыслью и чувством любви всю свою жизнь. В 17 лет особо и не покажешься умной и знающей жизнь. Особенно если ты из дворца. Нет способностей в кухне или боевых навыков, которыми однажды восхищалась Лиана, смотря на Арью Старк. Она помнила ее той самой маленькой девочкой, которая прибыла на юг и с неким отвращением смотрела на дам в красивых платьях. Тогда и Лиана была одной из таких дам в платье, чуть прикрывающем ее мыски. Но то платье было настолько непримечательным, что даже Арья его заметила. А там и саму Лиану. — Почему ты преследуешь меня? — спросила маленькая Старк, чем вызвала у Лианы лишь удивление. Она как будто проглотила язык. Не знала, что ей ответить такого, чтобы этот разговор имел хоть малейшее право на жизнь. — Я… — и тут же она поняла, что нужно говорить. — Я восхищаюсь твоим боевым духом! На самом деле, если бы не эти проворные глазенки Арьи Старк, в которых Лиана видела больше, чем принадлежность к великому роду, они бы никогда не заговорили. А Лиана не смогла бы восхищаться тем, что в них было. Яркий огонь, пылающая натура, рвущаяся к равному отношению ко всем, но, прежде всего, к самой себе. Арья должна была родиться мальчиком, но всевышний сыграл интересную игру, итоги которой на данный момент еще не известны. Когда вспоминалась непримечательная внешность Арьи, там снова всплывал образ Джона. Они похожи лишь общими чертами, тон кожи, темнота волос, но более детально они были разными. И это не в силу разной принадлежности полов. Они были просто не похожи так, как могут быть похожи брат и сестра. Она могла спокойно раздумывать об этом и дальше, ведь Джоффри, которого так обожала Серсея, был копией ее и ничего не взял со стороны названного отца. Дело в том, что Лиана Ланнистер была прекрасно осведомлена на тему братско-сестринских отношений королевы и ее брата. Это было не таким омерзительным, каким могло бы показаться народу, если бы он знал. Серсея вот, например, прекрасно знала о том, что Лиана в курсе даже таких тайн. Лиана знала намного больше, чем того хотела бы королева. Возможно, именно потому и была эта перчинка в каждом обращении к кровной родственнице. С Арьей разговор был не таким долгим, каким бы мог получиться. Появился ее тренер, которого Лиана видела всего несколько раз, но они даже не здоровались вслух, лишь обменивались кивками. Знали о присутствии друг друга, но никогда не говорили. Собственно откуда тогда Лиана узнала про тот прием, которым наградила Рамси в замке… Это произошло совершенно случайно, когда Лиана решила выйти за пределы дворца. Сложно назвать это решением, это, скорее, стремление понять, что да как. В итоге ничего не вышло, потому что в то время Тайвин уже достаточно долгое время находился рядом и просил отслеживать все ее шаги. Подобные странности со стороны человека, которого она уважала, были действительно удивительными. Но опять же, приходилось с этим мириться. Лиана говорила себе, что это просто маленькая необходимость. Он дорожит кровью своих людей, своих Ланнистеров. Их ведь осталось совсем немного. А так как это было весомой причиной наблюдать за ней, Лиана ощущала себя не так, как могла бы ощущать. Не было пристальной слежки, никто даже не ходил за ней по пятам. Просто когда Лиана приходила к тому в кабинет, Тайвин задавал вопросы, на которые Лиана всегда знала ответ. Однажды он спросил, что по всему происходящему вокруг она думает и насколько все по ее мнению, может быть плохо. Лиана всегда имела на этот счет свои представления и говорила абсолютно свободно. — Им будто все равно кто стоит у власти, — проговорила она с ноткой усталости. — Долги и все прочее забота короны, но не народа. Она не ощущала себя сильной в политике, Лиана многого не знала. Наблюдая за всем со стороны, ей удавалось видеть то, чего не следовало бы. Даже ситуация с королевой и ее «тайной» было чем-то странным и непостижимым. Лиана не хотела об этом думать, хотя на ее месте другой бы поступил так, как ей следовало бы поступить. Рассказать об этом и раскрыть все фишки королевы и ее детей. Хотя Томен в этом не был виноват. Он был полной противоположностью своих родителей, чем раз и навсегда завоевал доверие со стороны Лианы. — Ты часть этого рода, — однажды сказал Тайвин. К чему была эта фраза, было совершенно непонятно. Лиана все равно никогда не сумеет ощутить себя по-настоящему частью чего-то высокого и настоящего. Что такое семья, что такое любовь, что такое нормальные отношения и кем была, в конце концов, ее мать или отец. Лиана могла бы злиться на свою жизнь, но нет. Она не даже не думала испытывать какие-либо негативные эмоции. В ее светлых мыслях и мечтах являлся образ идеальный, светлый и совершенно непорочный. А каким все это было на самом деле, девушка никогда не узнает. Тайвин не стал бы лгать ей об их смерти. Да и лучше так, чем неоправданные надежды и полностью разрушенный мир. Хотя он и так разрушен. Так пусть же хотя бы этот светлый момент в ее жизни не окрашивается в черный. Вспоминая все это, ей не хотелось выкидывать из головы или забывать, хотя на ее месте любой бы такого желал. Лиана считала, что без этих обстоятельств у нее бы не было того, что она приобрела на данный момент. Самую малость, но оно все же есть. Ее крохотное ощущение счастья, такое мимолетное, порхающее словно бабочка. Хрупкое и способное вот-вот исчезнуть. Чернота способна окрасить все что угодно в свой цвет, но как бы это ни было прискорбно, Джон был как будто бы источником этой черноты. Но она была иная. Вроде темно, но в тоже время не то ощущение, которое обычно появляется при темноте. Вспоминая его черные волосы и глаза того же цвета, это беспокойное выражение лица. Все в ней было таким темным, депрессивным и унылым. Но каждое движение и слово было пропитано чем-то невероятным, потусторонним, иным. Лиана так сильно его превозносила в своих глазах. На секунду задуматься и Джон для нее словно Бог. Север был суров по отношению к южанам. Ее кожа ощущала холод в несколько раз сильнее, чем закаленные северяне. Болтоны способны выжить практически везде, да и на Севере как показывает практика, никакой угрозы для них нет. Особенно для бастарда. Она все так же думает об этой битве. Все так же проговаривает про себя, молится, желает его победы. Все что угодно, но пусть Джон Сноу выживет. Он не должен умирать, у Лианы нет подобного предчувствия. Да и Красная Женщина в силах ошибаться, а доверия к Драконьей Королеве не было никакого. Ее называли Иноземной захватчицей ведь неспроста. Это было очень интересно, но в тоже время страшно. Драконий Камень являлся родовым владением ее семьи. Тех, кто имел власть над драконами. Лиана знала о них лишь из рассказов Тириона. Он однажды даже привез ей интересную книгу с изображениями, но то были лишь картинки. Читая выдуманные истории, ей, возможно, хотелось бы, чтобы драконы существовали в реальности, но не как угроза. Однако сказки сказками, и пусть драконы остаются их частью.