Командующему

Генерал, нам конец: переправы все взяты, Там осталось лишь два или три пехотряда. Генерал, нам не увидеть светила восхода, Мы уйдем на рассвете до последнего взвода. Генерал, вы для нас как отец и собрат, За вас умер б любой - офицер и солдат, Но теперь, генерал, нам поставили мат, И устроит нам враг не сражение, а ад. Командир, за Отчизну пил я чашу до дна, В пешем марше, в бою я стоял до конца, Говорят, что за это не минуть венца, Но пока вижу я лишь смерть для бойца. Командир, вы ведь тоже их слышите стон? То как будто самой Преисподней звон! И все громче и громче стучит метроном, Грязь и кровь рядовых мой покрыли погон. Генерал! Но ведь были иные года! Было мирное время, были чисты моря! Ныне же, генерал, алой стала заря, А в ушах плач звучит, в смерти юных виня. Генерал, ведь войну не мы начали, она - не для нас. Эту пыльную землю устал видеть глаз, Мне бы дом повидать хотя б еще раз, Но вот - слышите - снова звучит смерти глас. Генерал, шум уже потрясает штаб. Стали звон, свист снарядов слились в гулкий набат, Не уйти нам теперь ни вперед, ни назад, Пыль стеной - нам дорога отсюда лишь в рай или в ад. Друг! Товарищ! Слышите звуки трубы? Это голос надежды: подкрепления пришли. Спасены мы! но что: лицо в темной крови. До победы вы, друг, не сумели дойти. Сколько лет - мирных, тихих - с той поры утекло? Пред глазами все так же генерала лицо, Не оставил он нас, был с бойцом заодно, И за это, уверен, в Небеса отошел.