just good friends?

Субботним вечером в полупустой квартире, когда единственным звуком, нарушающим блаженную тишину, было тиканье секундной стрелки на настенных часах, ни с того ни с сего раздаётся громкий и весьма противный звонок. Хозяин квартиры удивлённо вскидывает брови, автоматически глянув на циферблат часов, и неспешно плетётся в коридор, гадая, кого же к нему занесло на ночь глядя. Намджун смотрит в глазок и тихо матерится, но открывает перед наглым тонсеном дверь. Он подпирает плечом дверной косяк, скрещивая руки на груди и напоминая, что, вообще-то, Чимина сегодня он к себе не звал, а рассчитывал провести очередной день в гордом одиночестве и потратить свободное время на тщетные попытки внести что-то новое в черновой вариант недописанного текста, обещающего стать лирикой для нового трека. — Я соскучился, хён, — Пак забавно морщит носик и смотрит на Намджуна снизу вверх просяще, пресекая этим все попытки старшего к сопротивлению, на что тот лишь хмыкает и отступает назад, пропуская рыжую бестию в свою маленькую, но от этого не менее уютную обитель. Радостный Чимин залетает внутрь и, как всегда, ведёт себя совершенно обыденно, будто находится дома у себя, а не у старшего приятеля: оказавшись в квартире, он быстро скидывает с ног промокшие насквозь кеды (на улице всё ещё сыро и противно), сам запирает входную дверь, щёлкая засовом, и шлёпает босыми ногами по паркету в сторону кухни. Он открывает вечно пустующий холодильник и хватает банку пива, шествуя с ней в полупустую комнатушку, где уже сидел за столом Ким с недописанным текстом перед собой, вычерчивая в тетради какие-то каракули и задумчиво хмуря брови. — Джун-а, я поживу у тебя немного? — заискивающе мурлычет Пак, но звучит это скорее как утверждение, нежели вопрос. Он цепляет ногтём язычок банки, открывая её, а блондин только сейчас замечает небольшой рюкзак с яркими значками и дурацкими побрекушками возле ног мелкого. — Опять родители из дома выгнали, засранец? — Намджуну не то, чтобы интересно, но он перестаёт вертеть в руках ручку и встаёт со стула, парой секунд позже оказываясь рядом с младшим на жёстком диване. Незваный гость изображает кривое подобие улыбки, а Джун понимает всё без лишних слов и больше ничего не спрашивает. Выхватывая из чужих рук алюминиевую банку, Ким цокает языком якобы неодобрительно (но, вообще-то, Чимину он разрешает всё), отпивает из неё немного, а отдавать явно не собирается. А младший лишь беззлобно фыркает и просто поднимается с насиженного места за новой, заодно решая захватить что-нибудь перекусить, ведь уверен, что ленивый сонбэ сам и пальцем и не пошевельнёт. Когда он возвращается, Намджун, развалившись на половину дивана, бездумно щёлкает пультом, переключая каналы один за другим. И подросток, окликнув хёна, усаживается рядом с ним, подгиная под себя ногу, предлагает посмотреть ужастик, ведь по какому-то каналу обещали показать и 'я слышал, он классный, хён'. Вообще-то, фильм оказывается не особо интересным, но Пак то и дело вздрагивает всем телом, жмётся к ржущему блондину и щипает его за бока, потому что ничего смешного не видит, а пугается больше. Рекламные паузы сильно портят просмотр, зато Чимин может перевести дыхание и отлепиться от Джуна, чтобы спустя пару минут после рекламы придвинуться снова, с неподдельным интересом следя за происходящим на экране. Мальчишка прижимается к Намджуну всё ближе, а после окончания фильма и вовсе кладёт голову на его плечо, напевая себе под нос навязчивую песню из рекламного ролика. И Чимин сейчас очень похож на кота, рыжего и чрезвычайно довольного. Ким, вообще-то, не очень любит этих хвостатых, но вслух сравнивает тонсена с ними, треплет по мягким волосам, ероша укладку. А сам Пак мяукает, щурится по-кошачьи и как-то смущённо смеётся, подставляя макушку под широкую ладонь. Старший чувствует что-то неладное, когда 'кот' затихает, а улыбка на его лице выглядит какой-то натянутой. Чимин осторожно усаживается на колени блондина и цепляется руками за его выцветшую футболку, зовёт старшего по имени. Он облизывается, тянется выше и прижимается к его губам. Намджун удивлён от слова 'очень', но находит ситуацию забавной, ведь всегда дерзкий и независимый Чимин, оказывается, даже целоваться не умеет. Только жмурится, неловко тычется губами и неуверенно комкает в ладошках цветную ткань. Блондин едва прикусывает нижнюю губу мелкого и проводит по ней кончиком языка, после чего немного опускает голову так, чтобы соприкоснуться с Паком лбами. Но Чимина это не устраивает, он хмурится и бьёт несильно хёна кулачком в грудь. — Я тебе, блять, барышня кисейная, что ли? — обиженно тянет он и прячет глаза, только на щеках всё ещё рдеет лёгкий румянец от смущения. Пак уже собирается встать и строить из себя обиженную мадам, но Намджун усмехается и кладёт ладонь на шею младшего, притягивая обратно. Чимин всё ещё дуется, но когда блондин касается его губ своими, вся обида тут же улетучивается, оставляя трепет и бешено колотящееся в груди сердце. Он закрывает глаза и обмякает в руках Намджуна, когда тот обнимает его за талию. Рэпер проводит языком меж сомкнутых губ тонсена, и подросткок послушно приоткрывает рот, позволяя Намджуну углубить поцелуй. Теперь у рыжего не просто сердце бьётся в эпилептическом припадке, теперь в животе бабочки порхают, в груди взрываются фейверки, а во рту чужой язык, скользящий по его собственному и оглаживающий нёбо. Ким сминает пухлые губы Чимина в последний раз и ощутимо прикусывает нижнюю, чуть оттягивая. Пак после поцелуя дышит тяжело и отчаянно краснеет, но давит довольную лыбу, всё ещё сжимая пальцами намджуновы плечи. Он облизывает губы и сползает с колен старшего обратно на диван, ластится к плечу, снова напоминая блондину кота, и чуть ли не мурлычет. Кажется, из дома Чимина теперь будут выгонять в разы чаще, а Намджун думает, что совсем скоро, с вероятностью двести процентов из ста, полюбит пушистых четвероногих.