This Could Be Messy

На следующий день, неприятные ощущения внутри Кёнсу набирали обороты - точнее те ощущения, которые осели в нём накануне ночью усилились. Он постоянно отвлекался на работе, а на нижней губе от постоянных, нервных покусываний образовались ранки. Он сомневался, что Чонин хотел придти к нему в ту ночь, или следующую, но Кёнсу не хотел думать о прошлой ночи, которая разрушила их отношения с младшим, будь то дружба или что-то ещё. Вне зависимости от чувств, которые он испытывал к соседу, независимо от того, что Чонин нашел себе друга, он не хотел, чтобы их дружба закончилась. Кёнсу по-прежнему хотел смотреть с ним старое аниме сидя на диване, по-прежнему хотел готовить для него (и Сехуна тоже), до сих пор хотел, чтобы Монгу засыпал на его коленях, а он слушал нытьё Чонина об этом. Но его телефон, непривычно молчал целый день. Не было даже небольшого приветствия от Чонина, к которому он привык за последние несколько месяцев. Он знал, после бесчисленных разговоров в гостиной или на кухне после полуночи, что после ссор или драк в Чонине просыпалась гордость, поэтому очевидно, что он не хотел говорить с ним какой-то время. Возможно, думал пессимистично Кёнсу, пройдет много времени, прежде чем он потискает Монгу ещё раз. Кёнсу стоял в переполненном вагоне метро, направляясь домой, когда вдруг первый раз за день его телефон завибрировал в кармане. В ограниченном пространстве, он протиснулся в карман доставая телефон из джинс, сердце вдруг бешено забилось о ребра, когда он увидел, что текст был от Чонина (Вскоре после добавления Чонина в контакты, Кёнсу удалил '301', он всё равно не знал ни одного человека с таким же именем, как у Чонина, плюс ко всему, он был уверен, что никогда не сможет забыть кем он был). От: Чонин (8:47 вечера) Привет. Ничего что я зайду к тебе сегодня? В желудке Кёнсу всё перевернулось. Оправившись от всплеска эмоций, что вызвал такой простой текст воспламеняя всё внутри него, он тут же принялся набирать ответ, его пальцы медленно скользили по сенсорному экрану телефона. Кому: Чонин (8:48 вечера) Да, конечно. Я буду дома примерно через полчаса. От: Чонина (8:48 вечера) Окей... до встречи, хен~ *** Кёнсу рылся в полке ища новую упаковку порошкообразного перца, когда Чонин с характерным стуком постучал в дверь. Он всё ещё нервничал по поводу всей этой ситуации, но тот факт, что Чонин не был настолько глуп, чтобы не приходить к нему, вызывало чрезвычайное облегчение, и от этого он действительно чувствовал себя лучше. - Привет. - С небольшой улыбкой, поздоровался Кёнсу с младшим. Он был одет очень небрежно, в серые треники и футболку, как Кёнсу уже знал, от пижамы. Его каштановые волосы были немного влажными, что означало, что младший недавно из душа. На его ногах были одеты кроссовки, а в руках красный поводок с Монгу. Пудель стоял у ног своего хозяина, виляя от волнения хвостом, и тяжело дыша свешивая язык изо рта. Чонин конечно же выглядел как всегда сногсшибательно, но Кёнсу старался не зацикливаться на этом. Чонин немного застенчиво улыбнулся Кёнсу. - Привет, хён. Кёнсу как обычно пропустил Чонина и Монгу, но всё было как-то неуклюже между ними. Он предложил Чонину воды для него и Монгу, а младший медленно последовал за ним на кухню, хотя и держался немного позади, прислонившись к кухонной тумбочке. Боковым зрением Кёнсу видел, как парень теребит подол своей футболки, пока наливал в миску и стакан воду. Видеть его таким, было немного странно. - Вот. - Сказал Кёнсу протягивая стакан воды, глядя снизу вверх, в поисках его глаз. Глаза Чонина встретились с его, пока он принимал стакан воды в свои руки, а Кёнсу пытался игнорировать электрический ток, протекающий по его нервам, когда их пальцы случайно соприкоснулись. Чонин тихо поблагодарил, но пить сразу не стал (в отличии от Монгу, который энергично принялся лакать из миски воду, стоило ей только коснуться пола). Он выглядел нервным, и Кёнсу подумал, что он всё понял - что он чувствует себя довольно странно; что хочет извиниться, хотя был не уверен за что именно стоит извиняться, и в то же время он ждал извинений от Чонина, несмотря на то, что не мог толком сказать за что именно. Он думал протянуть Чонину руку и взять инициативу на себя, лишь бы только ситуация стала менее неудобной, даже если он никогда не умел выражать своих чувств. Он тихо откашлялся, чтобы привести голос в норму. - Было глупо, спорить вчера. Знаешь, я думал, ты не придешь сегодня. Кёнсу видел, как на бронзовых щеках Чонина появляется румянец. Младший посмотрел на стакан в руке. - Я, эм, на самом деле думал о том, чтобы не идти. Но потом решил, что это было бы глупо, потому что я виноват в нашем споре, в первую очередь. Думаю, по крайней мере я обязан извиниться перед тобой. - Он робко улыбнулся Кёнсу, как было во время их ночных разговоров. - За своё ребячество. Старший кивая, не мог не улыбнуться в ответ. - Ах, да, это было довольно своевольно, разбушеваться вот так... Чонин тихо хихикнул, поднося стакан ближе к лицу, по-прежнему не выпив из него ни одного глотка воды. Может быть, он сделал это для того, чтобы скрыть тот факт, что он покраснел. Кёнсу всё ещё не мог увидеть. - Заткнись, я знаю как это выглядело, поэтому извиняюсь... - Я знаю, не переживай. Всё нормально... - Кёнсу улыбнулся Чонину и Чонин ответил всё той же робкой улыбкой, прежде чем сделать глоток воды из стакана. - Я тоже извиняюсь, если сказал что-то, что обеспокоило или обидело тебя. Чонин энергично замотал головой, спеша проглотить глоток воды который держал во рту, его кадык подпрыгнул. - Ты не должен! За всё это. Ты не тот, кто должен извиняться, это должен делать я. Я вспылил на ровном месте и всё испортил, так что... да... мне очень жаль. Я действительно виноват. - Всё в порядке, я не злюсь на тебя, если ты переживаешь об этом. - Чонин, казалось, почувствовал облегчение после слов Кёнсу, и улыбнулся уже более легко и комфортно. - Хорошо... так... у нас всё хорошо, хён? - Старший поднял голову и обнаружил, что Чонин смотрит прямо на него. Кёнсу замер на мгновение. Действительно ли у нас всё хорошо, думал он, если каждый раз, когда ты сидишь здесь, я хочу взять тебя за руку? Если я думаю о поцелуях с тобой и каждого дюйма твоего тела, перед сном, и по-настоящему понял это слишком поздно? Если я не хочу делить тебя, не хочу принимать тот факт, что ты не здесь со мной, а с кем-то ещё? Если я не знаю, смогу ли когда-нибудь посмотреть на тебя без желания, чтобы ты стал моим? Он кивнул. Он справится. - Всё хорошо. *** Как-то, Кёнсу убедил Чонина помочь ему с готовкой, когда напряжение между ними полностью исчезло. Шеф-повар удивился самому себе, и как ему раньше не пришла идея учить Чонина готовить, после того, как услышал, что кулинарные навыки соседа ограничиваются приготовлением лапши быстрого приготовления и яичницей. Сехун был не лучше; он только и делал что доедал остатки еды, которую готовил Кёнсу, что и являлось основным питанием для двух ребят по-соседству, и всё же, Кёнсу никогда не думал, чтобы научить Чонина готовить. Сначала, когда Кёнсу только предложил младшему, тот хныкал и отказывался, говоря, что спалит всё здание, но Кёнсу настаивал. Чонин же не сдавался, продолжая дуться, но обычно слабый к подобному Кёнсу, на этот раз не сломился. Он знал, что так будет лучше. (- Я же могу носить тот фартук, который говорит 'Пришла горячая штучка', правда? - спросил Чонин, как только понял, что ему не отвертеться. Кёнсу хихикнул, слишком взволнованный по поводу того, что в кулинарии Чонина привлекла идея, носить его фартук подаренный бывшим парнем. - Конечно, пока не откажешься. - В конечном итоге, Кёнсу пришлось одеть запасной, простенький зеленый фартук, который он никогда не носил.) Они решили начать с чего-то попроще, с того, что Чонин сможет приготовить потом один дома, но не менее вкусное, Кёнсу решил, что вегетарианское Чапчхэ будет отличным стартом (готовить рис и мясо, он научит его в другой день). Ему никогда прежде не доводилось кого-либо учить готовить, потому что все кого он встречал в своей жизни обладали хоть какими-то навыками кулинарии, но учить оказалось не так трудно, как он думал. После того, как Чонин перестал дуться и стал добавлять в измельченный зеленый лук, нарезанный лук и грибы, измельченный чеснок, морковь, кабачок получая жюльен, он на самом деле хорошо провел время. Кёнсу и не ожидал от Чонина, что тот в сможет выполнить каждую технику резки идеально, но было интересно наблюдать за его стараниями. - Ты делаешь это не правильно, Чонина-а; ты должен резать морковь прямоугольниками, а не нарезать её! Вот, смотри, - Кёнсу рассмеялся, прежде чем медленно показать, как правильно нарезать морковь для жюльена, рядом с нарезкой Чонина. - Это совсем другое, понимаешь? Чонин надулся, хотя Кёнсу видел как он внимательно наблюдал. - Да. Я думал, нужно просто нарезать, как это было с луком; я и понятие не имел, что существует слово "соломка" до сих пор... В конце концов, им удалось должным образом нарезать овощи, и наградить Чонина за его упорный труд, затем Кёнсу занялся приготовлением лапши. Чонин просто оставался рядом с ним, внимательно следя. На кухне было жарко, и тепло стоящего рядом Чонина, беспокоило его, но он не хотел отталкивать парня. Что и не делал. Его дыхание на мгновение перехватило, когда младший наклонился, чтобы положить голову на плечо Кёнсу. - Как долго готовится лапша? Кёнсу заставил своё сердце придти в норму, игнорируя близость младшего. - Около пяти минут. А мы пока эти пять минут обжарим овощи, а после, перемешаем всё вместе. Почему ты такой нетерпеливый? - Говоря это, он не мог не улыбаться. Обычно, он не любил делить свою кухню с другими людьми, но Чонин не просто "другой человек", он гораздо большее. - Я голодающий. - Кёнсу усмехнулся со слов младшего. Когда дело доходило до еды, Чонин всегда драматизировал. Его сердце снова бешено забилось, когда он почувствовал, как Чонин повернул голову и уткнулся носом в его плечо. - Что еще я должен делать? Кёнсу судорожно вздохнул. - Можешь постараться не заснуть на моем плече? - В его голосе не было ни капельки враждебности, и даже посмеялся, когда Чонин отодвинулся. - Прости. Примерно через двадцать минут (в течении которого, Чонин упорно настаивал что он обязан хоть разочек попробовать обжарились ли овощи, потому что, "как я должен научиться готовить, если ты не даешь мне попробовать ни кусочка"; он не делал ничего плохого, но Кёнсу на всякий случай внимательно следил за ним) всё было сделано, и перед ними было две среднего размера тарелки, и большой пластиковый контейнер самодельного Чапчхэ. - Пахнет очень вкусно! - Широко улыбаясь Чонин, понюхав одну из дымящихся тарелок. Он выглядел гордо, и Кёнсу был доволен собой, ведь это он сделал так чтобы Чонин чувствовал себя таким образом. - Так и есть. На самом деле это очень вкусно, - Улыбаясь сказал Кёнсу Чонину, ставя грязную посуду в посудомоечную машину. - Не плохо для первого раза. Он услышал хихиканье Чонина позади. - Не думаю, что смогу приготовить это сам. Ты должен написать мне рецепт или типа того. Это помогло бы. - Конечно, но сперва поедим, ладно? Они сели за столом рядом друг с другом, чтобы поесть приготовленную ими еду. Монгу же, после выпитой из миски воды, сразу же заснул посередине дивана, но как только Кёнсу и Чонин сели поесть, он соскочил с места на котором спал и пошел к своему хозяину, стоя на задних лапках, разместив передние на бедре Чонина, принялся выпрашивать еду. - Нет, Монгу, сидеть. - Смеясь сказал Чонин с набитым лапшой и овощами ртом, он не особо то и пытался остановить Монгу. Кёнсу это позабавило. - Я впервые приготовил еду; и не собираюсь давать её тебе! Сидеть! На этот раз Кёнсу хихикнул и похлопал себя по ноге, привлекая внимание Монгу. - Я не против дать ему немного - Монгу-я, эй иди сюда. - Прежде чем Кёнсу успел взять в пальцы обжаренные грибы и морковь, Монгу уже прижимался лапками к его бедрам, утыкаясь моськой. - Ты избалуешь мою собаку, хён! - Обвинял Чонин, явно забавляясь тем, как Кёнсу пытался накормить коричневого пуделя, не испачкав пальцы в собачьей слюне. - В таком случае, ты не должен иметь такую милую собаку, я не могу устоять перед ним. - В конце концов, он просто разжал пальцы, отпуская кусок еды в надежде, что Монгу поймает её в воздухе, что тот и сделал с впечатляющей ловкостью. Он слегка усмехнулся. - Знаешь, а он прям как ты. - Почему? - Кёнсу повернул голову, чтобы посмотреть на Чонина, когда услышал развязный тон в его голосе. Конечно же, он увидел ухмылку, украшающую его лицо, и только тогда осознал что только что ляпнул. - Я настолько милый, что ты не можешь передо мной устоять? Кёнсу старался изо всех сил выглядеть невозмутимо, заставив себя закатить глаза, хотя на самом деле хотел провалиться сквозь землю, потому что он действительно считал Чонина слишком милым, чтобы сопротивляться ему. - Нет, идиот. Он такой же сонный, как ты, но даже такой хочет еды, как и ты. Вот что я имел ввиду. - Он не так взволнован едой, я ведь кормил его дома. Я хочу сказать, он очень рад, просто не так взволнован. Его взволновала именно твоя еда. - Сказал Чонин, доставая свободной от палочек рукой до головы Монгу чтобы погладить ее, после того, как пудель проглотив то, чем кормил его Кёнсу, снова вернул лапы на колени Чонина. - Знаешь, звучит как комплимент себе. - Сказал Кёнсу, бросая Чонину небольшую ухмылку. Младший только улыбнулся и закатил глаза. - Но, эй, за то через пару дней ты сможешь приготовить вкусную еду для себя и Сехуна самостоятельно. Мне не придется готовить для вас. Нижняя губа Чонина обиженно выдвинулась вперед. - Но, я люблю твою стряпню. Кёнсу усмехнулся, подцепив вилкой морковь в жюльене. Он пытался сделать свой голос, максимально непринужденным, несмотря на то, что тема о которой он собирался говорить, была щекотливой для него. Он даже не знал, почему снова заговорил об этом, ведь всего день назад они поспорили, но он ничего не мог с собой поделать. - Но, Чонин, ты ведь не можешь теперь приходить сюда каждый день. Не теперь, когда у тебя появился парень. Это было не незаконное вторжение; ведь Чонин проводил с ним каждый день в течение последних нескольких месяцев, и если он начал встречаться с Тэмином, то их вечерние тусовки, несомненно, должны прекратиться. Младший просто пожал плечами. - Тэмин не мой парень. - Но, он спрашивал тебя о свидании. - Начал Кёнсу и Чонин кивнул. - И ты согласился. Младший снова кивнул, поворачивая голову чтобы посмотреть на Кёнсу, подпирая её локтем. Он казался более спокойным, чем был накануне. - Согласился. - Так, он тебе нравится. Верно? - Это было скорее утверждение, чем вопрос. Кёнсу видел, как Чонин пожал плечами, и закусил нижнюю губу глядя на поверхность стола. Он выглядел обеспокоенным, и Кёнсу подумал, что возможно зашел слишком далеко. - В чём проблема? - Просто... - колеблясь начал Чонин, вздыхая и проводя рукой по волосам, прежде чем продолжить.- Просто, на самом деле, я не сразу сказал ему да. Вчера, когда он спросил меня об этом, я сказал что дам ему ответ сегодня. Так что... несмотря на то, что я сказал тебе вчера, я ещё не дал ему ответ. - Кёнсу слушал Чонина внимательно. - Я был не уверен стоит ли идти с ним. Да и сейчас не уверен, но это больше не имеет значения, потому что сегодня, я сказал ему что пойду... я думал посмотреть, как это будет выглядеть, но, я даже не взволнован. Выходит он не так уж и нравится мне. В общем, подведем итоги, он не мой парень, и не думаю, что когда-нибудь будет им, даже если мы сходим на свидание в пятницу. Кёнсу на мгновение завис глядя на Чонина и обрабатывая услышанное. - Но почему ты сразу не сказал мне всё это, Чонин? Щёки Чонина начинали гореть, достаточно для того, чтобы Кёнсу мог увидеть это, а младший не сводил глаз с деревянной поверхности стола. - Не знаю, я... думаю, я хотел увидеть, как бы ты отреагировал, если бы я сказал что согласился, потому что был уверен, если бы я сказал что еще не дал ответ, ты бы сказал мне идти и сказать ему да. Я не хотел этого. - Чего же ты тогда хотел? - Спросил Кёнсу мягким голосом. Эта мягкость, возможно говорила о том, что ему не нужен ответ на вопрос. Он видел, как Чонин собирается с духом, поэтому он с трудом сглотнул, чтобы попытаться избавиться от комка нервов, уже образовавшимся в его горле. - Я хотел... я хотел, чтобы ты дал мне повод сказать ему нет. - Чонин наконец перевел взгляд со стола на Кёнсу. Шеф-повар смотрел прямо на Чонина, хотя гораздо легче смотреть на младшего, когда он не смотрит, но все же. В его словах был сильный подтекст; однако Кёнсу всё понял сразу. Кёнсу почувствовал, как воздух застрял в горле, но несмотря на то, что он нервничал, сердце стучало и в груди и в ушах, а в животе запорхали бабочки, разнося тепло по всему телу. Неожиданно, он почувствовал себя более уверенно, поэтому положил руку на стол, специально близко к Чонину, но не достаточно близко, чтобы коснуться его. - Чонин... - Младший смотрел прямо на него, но Кёнсу не пропустил, как его рука переместилась ближе к его, потому что кожу закололо от прикосновения. Он глубоко вздохнул. - Ты ведь понимаешь, что твой поступок был глупым, не так ли? - Его голос был лёгким, хотя он ужасно нервничал, а улыбка на лице сопровождала его добродушный тон. Губы младшего изогнулись в глуповатой улыбке. - Ты будешь удивлен, каким глупым я порой бываю. Кёнсу хмыкнул, и от внезапного порыва уверенности, переместил свою руку прямо на верх руки Чонина. В течении нескольких месяцев у них бывали подобные касания, но непреднамеренно. Иногда это было случайное столкновение, когда они что-то искали, или когда Чонин клал голову ему на плечо во время особенно утомительной серии Инуяся, но ни одно из этих касаний не длилось долго, и Кёнсу всегда одергивал себя, чтобы не видеть в них слишком многого. Он действительно думал что запал на Чонина односторонне. Рука Чонина была больше, чем его, несмотря на то, что он на семь лет моложе (Семь лет; это было тем, что постоянно останавливало его всякий раз, когда он начинал думать о Чонине больше чем о друге или соседе, но его крошечная влюбленность выросла быстро и бесконтрольно). Он посмотрел прямо в глаза Чонину, хотя нервничал так, что думал будто сердце вырвется из груди. - Ты нравишься мне, Чонин. Уже некоторое время. - Он почувствовал, как Чонин переворачивает руку под его собственной, а затем мягко просовывая пальцы между его. Это было почти волшебное чувство, которое наталкивало на мысли, что он сознался бы давным-давно, если бы знал, что Чонин так тронет его. - Ты должен был сказать мне это раньше, хён. - Голос Чонина звучал немного неуверенно, он застенчиво улыбнулся, что выглядело не менее ослепительно, чем любая другая его улыбка. - Ты тоже мне нравишься.