Один на один.

Кто мы есть? Люди. Есть хорошие, а есть плохие. Если бы Стайлза спросили, хороший он или нет, ответа бы не последовало. После того случая с Ногицуне  

Да, чуваки, я в порядке.

Стайлз замкнулся в себе. Никто не заметил этого, а Стайлз предпочел не загружать других своими проблемами. Оборотни привыкли считать, что Стайлз — просто человек. У него не может быть серьезных проблем. Теперь, когда Ногицуне выжит из тела подростка, он снова простой смертный. У Скотта проблема посерьезней — у него умерла любимая. Потерять пару для волка — подобно смерти. Скотт встретил Киру, ему повезло, и теперь они проводят вместе все свое время, пытаясь привыкнуть друг к другу, починить, утешить, раздуть пламя жизни. Благо, что родители Киры не против свиданий дочери. Они ведь не охотники.  Скотт все еще любит Эллисон, но и Киру он любит. И он сам не знает, что доставляет больше страданий.  Эллисон — умерла, Кира — жива. В общем, у Маккола полно своих переживаний. Он так увлекся ими, что даже заметив странный запах трав от друга, поверил глупой отговорке. Лидия страдает по подруге. Стайлз никогда бы не стал нагружать прекрасную Королеву Мартин своим нытьем. Дерек-Мрачный-тип-Хейл. Стайлз упустил момент, кода понял, что любит его, но не готов признаться Хейлу в этом. Угроза «мои зубы — твое горло» вполне действенна. Стайлз лучше будет молчать, чем расскажет все волку и потом будет выслушивать насмешки. Никогда. Отец. Шериф знает, что его сын не виноват. Что демон просто играл со всеми ними. Но… Он словно снова пережил смерть Клаудии — так больно его ранило напоминание о ее болезни. Но Стайлз не умер. Он жив и здоров, а шерифу остается смотреть на него каждый день. И это мучает его. Поэтому он все чаще и чаще задерживается на работе. Стайлз понимает его. Стайлз Стилински понимает всех. Но никто не спешит понять его. В школе приходится шутить и через силу растягивать губы в улыбке. Потому что у Скотта только-только все стало налаживаться. Потому что Лидия старается жить дальше. Ничего, что он, Стайлз, застрял в прошлом. Ничего, что он почти не спит из-за кошмаров. Главное, чтобы с друзьями все было хорошо. Стайлз терпит. Он борется с демонами один на один. Так лучше. Возможно, что если бы кто-то другой увидел его демонов, то уж точно не посчитал бы Стайлза хорошим человеком. Ногицуне сломал его. Демон-то ушел, а боль и чувство полной беспомощности никуда не делись. Такие вот дела.  — Извини, Стайлз, сегодня не смогу позаниматься. Мы с Кирой договорились погулять.  — Ничего, чувак, все в порядке, — сует руку в карман, чтобы скрестить пальцы. Слишком уж часто стал врать. Ни фига ведь он не в порядке.     Хаос. Порядка нет уже давно. Стайлз позволяет себе расслабиться только дома. Скотт уже давно не приходит к нему, да и не заметил бы он. — Да, брат, повеселись там с Кирой. Стайлз включает холодную воду и сует голову под кран. В голове неразбериха, отголоски глупых загадок Ногицуне, его скрипучий голос. Есть еще один голос, который день за днем уговаривает Стайлза сдаться. «Посмотри, — шепчет голос, — на это лезвие. Проблемы можно решить. Быстро и навсегда. Подумай, Ста-а-а-йлз». Стайлз думает. Месяц, два, три. А потом появляются химеры и Ужасные Доктора. Стилински никак не причастен к их появлению, но он все равно чувствует себя виноватым. Разве его друзья не заслужили хоть немного спокойствия? Стайлз делает все, что можно. Ищет информацию, вычисляет химер. Но все обрывается, когда парень видит мертвого Донована. Убитого им подростка. «Ты чудовище, Ста-а-аййлз!», — утверждает голос. На сей раз Стайлз прислушивается к нему и полностью согласен. — Я — убийца. Монстр! — в исступлении кричит он, смывая кровь химеры со своих рук. Шериф узнает, что его сын убил человека. Шериф никогда не сможет простить его.  Только не за это. Стайлз идет в школу. Как обычно улыбается. Смеется. Потом приходит домой и выпивает всю баночку снотворного. Все таблетки отправляются внутрь.   Одна за одной. Он ложится на кровать и старается не думать о дикой головной боли. Отца утешит Мелисса, Скотта — Кира. Больше никто не должен пострадать из-за него.

***

Дерек знает, кто его пара. Стайлз Стилински. Спасибо, волк, угодил. Хейл ненавидит этого самоуверенного, наглого, гиперактивного мальчишку. Терпеть его рядом с собой? Увольте. Волк переживет. Так, во всяком случае, думает Дерек. Но когда желудок скручивает судорога, а ноги подгибаются, Дерек понимает, что связь с его парой слишком сильна. Он с головой погружается в чужую боль и усталость.

***

Смерть уже гладит Стайлза костлявой рукой по щеке, приказывая закрыть глазки, напевая свою загробную колыбельную, когда он слышит рык. Совсем рядом, почти над ухом, громкое: — Стайлз! Это его имя? Он умер? Где его котел (он ведь в аду)? — Открой глаза, идиот! Стайлз очень устал. Он хочет умереть. Ему надоело. — Стайлз, пожалуйста! Подросток вздыхает и приоткрывает глаза. Все расплывается, но он уверен, что перед ним его Хмуроволк. — Почему ты не дал мне умереть? Хейл действует так, будто всю жизнь только и делает, что вытаскивает с того света незадачливых самоубийц. Волк быстро подхватывает Стайлза на руки, несет в ванну, усаживает перед унитазом. Приносит воду и заставляет Стайлза пить. Стилински кажется, что он пьет лаву, а не воду. Он горит изнутри, но ему ужасно холодно снаружи. Его ломает, выворачивает наизнанку. Стайлзу кажется, что он уже в аду. Спасает только одно — голос Дерека. Он просит держаться, подбадривает, не дает провалиться в темноту, выхода из которой нет. — Давай, Стайлз. Еще немного. Когда все внутренности, как показалось подростку, оказались в унитазе, Дерек снова напоил его водой (Стайлз теперь возненавидит ее) и уложил в кровать. —  Идиот. Стайлза окутала тишина. Сначала он просто спал, без снов, о потом ему приснилась мама и отец, кричащий, что это Стайлз виноват в ее смерти. Дальше появился Донован в крови, проткнутый металлической балкой. Стайлз очнулся в звенящей тишине, и волна паники сразу же захлестнула его. — Тише, Стайлз. — приказал голос. Кто это? Почему темно и так холодно? — Я не умер? — едва слышно спросил подросток. В темноте засветились два красных глаза. — Нет. Ты не умер и не умрешь. Я тебе не позволю! — прорычал Дерек. Теперь Стайлз точно уверен, что это именно Дерек Хейл. Зачем он мучает его? Зачем говорит все эти ложные слова? Он ведь не любит его, ему плевать на Стайлза. — Я хотел умереть, волчара… — Даже думать не смей! Стайлз закрыл глаза. Сил спорить не было. — Мне холодно. Согреешь меня, Хмуроволк? — просит Стайлз. Дерек не отвечает, просто ложится рядом с парнем, позволяя тому обнять себя, опутать длинными и  слишком тонкими ручищами. Стайлз ледяной. Он будто искупался в ледяной воде. Волку это не нравится, он хочет согреть его, пожалеть, утешить. Дерек догадывается, почему Стайлз решился на этот шаг. Стилински очень сильный человек, Дерек давно уже признался себе в этом. Просто так он не решился бы на смерть. Утром Стайлз просыпается под боком у Дерека. События прошлой ночи всплывают в голове. Стайлзу очень стыдно и больно. Лучше бы он умер, тогда был бы с мамой. Непрошенные слезы льются из глаз, заливая подушку, отчего просыпается Хейл. Надо бы сказать что-нибудь, но он не может. — Я так больше не могу, Хмуроволк. Из-за меня погибла Эллисон. Я убил человека. Скотт теперь никогда не простит меня. Этот его взгляд… Лучше бы ударил! Кусочки пазла складываются в рисунок. Скотт узнал об убитой химере, и у них со Стайлзом состоялся «задушевный» разговор. — Ты убил химеру, которая пыталась убить тебя! — почти кричит Дерек. И почему этот человек такой глупый? Он хочет сию минуту найти Скотта и бить его, пока тот не потеряет сознание, а когда восстановится, снова избить. Но Дерек не уйдет сейчас. Он не оставит Стайлза. Не сейчас, не в таком состоянии. «Никогда» — вертится в голове у волка. Он только что чуть не потерял свою пару. От осознания этого волчья сущность внутри приходит в бешенство, а губы протыкают внезапно появившиеся клыки. — Не злись на меня, большой сердитый волк, — полушепотом просит подросток. Дерек злится, очень сильно злится. Но не на Стайлза. На себя — да. За то, что не поддержал его, что позволил докатиться до такого состояния. На Скотта, что отвернулся от друга, спасшего его задницу множество раз. На весь мир с его неоправданной жестокость. Но только не на хрупкого человека перед ним. Не на шестнадцатилетнего подростка. — Господи, Стайлз… Обещай больше никогда так не делать, — взволнованно просит Дерек. — Обещай быть рядом, — в ответ просит Стайлз. — Обещаю, — просто отвечает оборотень. Стайлз эхом вторит ему.