Optima Fide

- Возьми, - мягко произносит Уилл, аккуратно зажав между большим и средним пальцем чернослив. Черенок направлен к его ладони, а пальцы аккуратно лежат так близко к нему, что большую часть плода Ганнибал вполне мог бы прикусить, деликатно забирая из кормящей руки. С сомнением сдвинув брови, доктор окидывает профайлера задумчивым взглядом, а после бегло озирается. В салоне самолета дремлют пассажиры, а он едва успел достать собственноручно собранный в дорогу ланч-бокс, как Уилл тут же присвоил его. Забавно, должно быть, когда тебя угощают твоей же пищей. Ганнибал прижимается к спинке кресла плечами, его лицо выражает серьезность, а уголки губ едва заметно дернулись вниз. Со стороны могло бы показаться, что он готовится выбросить вверх ладонь, которая сейчас расслабленно покоится на подлокотнике, чтобы выбить плод из руки нахала. - Возьми, - повторяет Уилл, но не тычет лакомством в красивые губы, ждет. Ждет, как ждал бы трусоватого доверия очередной собаки, нерешительно тянущей нос к ароматному собачьему печенью, но клацающей зубами в паре десятков сантиметров от него. Собака переминалась бы с лапы на лапу, крутила бы головой, фыркала и принюхивалась, но боялась бы человеческой руки. Человеческие руки никогда не сулят ничего хорошего, и если сейчас пальцы сжимают печенье, где гарантия, что за спиной двуногий не прячет камень, палку или приготовившуюся к броску ладонь, обещающую щедрую оплеуху? Самый кончик языка Ганнибала трогает верхнюю губу. Доктор продолжает смотреть в голубые глаза своего спутника, готовя едкую и злую насмешку, которой будет сдобрено чужое поражение - стоит Грэму только взгляд отвести. Ганнибал не собака и человеческих рук не боится, однако эта рука важна. Эту руку не хочется кусать, но и мысль о подчинении кажется... возмутительной. Это подчинение? Ганнибал не собака и не хочет брать угощение из чьих-то рук, он привык давать его сам, наблюдая за тем, как чужие губы доверчиво впускают в рот крупный виноград с нежной кожицей, дольку душистого шоколада или... - Это вкусно, - доверительно сообщает Грэм и по нему трудно понять, специально ли он затеял эту игру. Утверждает он свои права, хочет видеть подчинение или его жест носит невинный характер? Лектер задерживает дыхание. Бездомная собака может бродить вокруг очень долго. Первые несколько кусков она получает безопасным для нее образом - собирает влажным языком с асфальта, ловит на лету, - но остатки приходится брать из рук. Голодное животное упирается, рычит и повизгивает, прижимает хвост к тощей заднице. Порой даже грозит побегом, увеличивая расстояние между собой и человеком. Она подойдет только в том случае, если у человека получится проявить спокойную настойчивость. Осторожно и несмело, прижав к голове уши и вытянув шею, она, скорее всего, практически ляжет на брюхо и закроет глаза. Лапы будут медленно перебирать по асфальту, а нос, наконец, найдет лакомство. Следом за носом и язык, а после - зубы. Печенье будет быстро и трусливо утащено из щедрых пальцев. Это победа. Ганнибал ждет довольно долго и пауза становится неловкой. Он не собака, и Уилл уже практически сдается, когда гордо приподнятый подбородок вдруг опускается, в беззащитном жесте открывается мощная шея, а красивые губы приоткрываются, осторожно забирая плод. Он совсем не собака, поэтому принимает угощение с величественным достоинством. Уилл чувствует на липких пальцах теплое дыхание и наблюдает за тем, как лакомство исчезает во рту Лектера. Указательный палец касается уголка губ доктора. С собакой, если она плохо вас знает, такой фокус лучше не проворачивать, но Ганнибал совсем не собака, а потому Грэм аккуратно поглаживает его щеки, губы и подбородок, чувствуя, как работают челюсти мужчины. Он едва касается его самыми костяшками пальцев, но Лектер следит за ним с легким напряжением. Уилл думает, что удивить его сильнее уже вряд ли выйдет, но в тот же самый миг доктор проглатывает угощение, сглатывает слюну и вновь показывает кончик языка, которым аккуратно скользит по испачканным сладким соком подушечкам среднего и большого пальцев. Профайлер чувствует легкое волнение и вспоминает, как зубы Лектера впились в драконову шею. Великое доверие скрыто в той бесцеремонности, с которой его большой палец касается мягкой нижней губы, а после прижимается к левому клыку на верхней челюсти. Привыкшим к человеческой плоти зубам Ганнибала будет несложно прокусить ему ладонь, но доктор... позволяет, терпеливо наблюдая за Грэмом. И наглец почему-то верит, что эти зубы не сомкнутся на его плоти. Уилл Грэм тихо выдыхает. Уилл Грэм чувствует сладкий трепет в груди. Уилл Грэм приручил чудовище.