Sexy JimJim

Чонгук гей, и выебать Чимина его главная цель. Но давайте обо всём по порядку. Чонгук вообще-то просто студент и никакой не гей. До поры до времени, правда, но пока ещё не гей, а нормальный симпатичный пацан, который особо ничем не отличается от своих сверстников. Чонгук ухлёстывает за девчонками, девчонки ухлёстывают за ним, и всё, в принципе, идёт как надо. Гук не особо задумывается о том, что он творит, ловя кайф от жизни, и заканчивает второй год в универе, преуспевая там. Чонгук никакой не ботан, очки не носит, материал не зубрит, просто смышлёный и способный ко всему, поэтому мозгами пользуется и умело. Чонгук порубиться в приставку с друзьями любит и поесть гадости, а ещё глазки милые строит, что не устоять. И вырос Чонгук в нормальной среднеобеспеченной семье, любящей и Чона балующей. Вот и вымахал он чуть избалованный, но преданный родным. Чон высокий, красивый, наверное, — он себя особо никогда не разглядывал, так, только по четвергам и субботам в ванной после качалки, — русый и с ушами проколотыми. Музыку громко слушает, бровь проколоть хочет и тусовки любит. Ещё одежду он носит немного мешковатую, хотя любит бёдрами и шикарной задницей в джинсах в облипку похвастаться. Он, в принципе, не гордый, не задира, только когда настроение плохое и достали конкретно. Чонгук обычный, среднестатистический парень, который только недавно из-под стола вышел и молоко с губ слизал, а теперь вроде как во взрослой жизни. Чонгук не девственник, — смешно бы было, ей богу, — семью заводить не спешит и детей не любит. Ну, только тогда, когда они не орут, не бегают, его не трогают и за окном желательно. Тогда да, эти карапузы могут быть милыми, что за щёчки потискать можно. Можно, но Чонгук всё равно не тискает. Чон Чонгук имеет парочку хороших друзей и вроде как девушку даже, ну, она ему не особо нравится, зато он ей оооооочень. И Чон всё ещё думает, попробовать или нет, и пока вроде хочет. Не её, а попробовать, но одно от другого не далеко. Друзья неплохие, гиены те ещё, потроллить любят и поиздеваться, но ребята хорошие, верные и на пиво скинутся. С пидрилой-Тэхёном Гук с младших классов тусуется, а батя-Намджун его под своё крыло в универе подобрал. Тэхён пидрила не потому, что пидрила, а потому, что чёлку покрасил, да и смазливый очень. Намджун детей не имеет на самом деле, но Гук и Тэ часто называют его папочкой и слушаются, потому что Нам заботливый и добрый. И по клубам водит, бухло покупая, пока младшим двадцать один не стукнуло. Чонгук ещё на скейте катается, круто причём, и выкрутасы умеет всякие делать, совершенно не стесняясь получать за них похвалу. Чонгук ещё баскетболом занимается и в шутку к Юнги подкатывает, всё время мячом по ебалу получая. Юнги его ещё один друг, но с ними не тусуется обычно, потому что Тэхёна не переваривает, а тот его. Не поделили они как-то раз одну красотку, теперь вот и дуются друг на друга до сих пор. А ещё Гук не помнит, когда именно с Мином познакомился, зато помнит, сколько раз мячом отхватывал. Чонгук живёт отдельно, снимая квартиру с Джином пополам — парень, с которым он однажды познакомился в соц-сети и договорился о съёме, — и почти не следит за квартирой, потому что Сокджин очень дотошный и всё лучше сделает сам. Но вообще Чон не грязнуля, а Джин очень милый, но суть всё равно не меняется. Джин, правда, съехать собирается, потому что личная жизнь тоже на полную катушку, и Гук его понимает, уговаривая Тэхёна теперь с ним жить. Джин вообще классный хён, который всегда согреет, успокоит и поесть даст, а ещё совет подкинет и в любом виде до дома доведёт, даже не упрекнув ни разу. Джин — солнышко, и Гуку немного обидно, потому что тот же Тэхён не солнце вообще, но он Джину детей не родит, так что… Чонгука ещё с работы недавно попёрли, потому что он кухню чуть не сжёг, но тот вообще не переживает, если честно, потому что всё равно уволиться хотел. Зарплаты лишили, вот что обидно. Но Чон весёлый и простой, отчего голову особо не забивал и решил немного отдохнуть, пока с деньгами особой проблемы нет. Чонгук, вообще, нормальный такой парень, со всеми юношескими заморочками и проблемами. Только вот главная такая «проблема» подкрадывается незаметно и на третьем курсе, когда её совсем не ждёшь. Вообще, это никакая не «проблема», а вполне реальный человек, который просто из соседнего корпуса и просто пришёл туда, куда ему сказали. Правда, пришёл Гук, но сути это снова не меняет. Чонгук вообще-то уроки по танцам посещает, у них должен быть скоро набор в команду, и Чон очень хочет в неё попасть. Пары-то парами, а вот танцевать за честь универа — понтово. И чтобы времени больше тренировкам уделять и за всеми сразу следить, их решили объединить с другими третьекурсниками из соседнего корпуса. И вот тогда в жизни Чонгука и случился тот самый пиздец, которого он вообще не ждал. Хосок говорил, что там есть норм такие мальчики и девочки, которых в команду бы вместе с Чоном, и Гук ждал зрелища. Хосок учится на курс выше и клёвый очень, любимый хён Чонгука после Джина, и вообще танцор от Бога. Хосока, правда, Чонгук не за танцы любит, а за характер и открытость. А ещё его дико умиляет привычка Хосока Чона тискать, потому что мило, ну. Хосок вообще весёлый, ебанутый немного и несносный, но Гук с ним отдыхает всегда и телом, и душой, и доверяет как себе. А ещё он знает, что у Хосока есть обратная, тихая и всё понимающая сторона, которую младшему он однажды доверил. Чонгук вообще считает себя фанатом Хосока, но проблема была не в нём и не с ним, а с тем, на кого вечно скачущий конь тыкнул пальцем и сказал, что он огонь. Да, огонь, Чонгук не спорит. А ещё от этого огня вспыхнуло всё внутри и дискомфорт в штанах стало приносить. Эта рыжая бестия — Пак Чимин, и у Чона впервые так сразу встал на парня, что он даже сам охуел немного. Благо, все помнят любовь Чонгука к мешковатым вещам? Ну, вот, его это спасло. На время, правда, потом всё равно пришлось в душе запереться и себя в порядок приводить, но, по крайней мере, он хоть танцевать нормально без насмешек смог. Чимин же всем своим видом в Чонгуке какой-то жар внутри пробудил, что руки зачесались повалить на паркет и своё имя с губ сорвать, а потом, когда тот двигаться начал, то Чонгук совсем в далёкие дали ушёл. Голубые такие, однополые. Чимин танцевал как Бог, выглядел как Бог и улыбался очаровательно. Чонгук свою задницу считал лучшей, но нет, Пак Чимин определённо забрал это место себе, просто провильнув ей мимо глаз младшего. И у Чона чуть слюни не потекли, потому что та пожмякать так и просилась. Чимин был маленький, миленький и сексуальный дофига. Он прогибался по-блядски, губу закусывал и задницу отставлял, что, кажется, руку протянешь, и вот она в твоих ладонях. Чимин смеялся заразительно и глазами-щёлочками сверкал, на Гука даже не смотря. И, надрачивая себе в душе ни с того, ни с сего после занятия, Чонгук внезапно понял, что ему конец. Или ему это ещё чем-то аукнется, или он попал. В размере около метра шестидесяти семи, с крашеными волосами и округлыми формами. И вот что могло бы быть хуже, Чон просто не представлял. *** Вообще Чонгука всё-таки насторожил тот факт, что у него на парня стоит. Правда вы на Чимина посмотрите, там не встать не может. Хотя, вон, у Хосока не стоит, но Чона его собственный организм волнует сейчас больше. Он при виде Пака вздрагивает всегда, опять жечься начинает и заканчивается всё одним и тем же — ванной или туалетом, смотря, где народу меньше. Чимин весь такой притягательный и соблазнительный, добрый и общается со всеми. Только Гук на контакт идти никак не может, потому что боится, что сорвётся. Так вот. Его это на самом деле очень сильно обеспокоило в первый раз. Домой он вернулся разбитый, потерянный и чуть не плакал от досады. Потому что у него, мать вашу, встало на Чимина, которого он увидел впервые, но задницу в облегающих серых спортивках будет видеть по ночам ежедневно. Чонгук даже не ест ничего, спать сразу ложится и смотрит в потолок до рассвета, о жизни раздумывая. В конечном итоге он всё же приходит к тому, что «ай, ладно, один раз не пидорас» и надеется, что эта фигня просто из-за того, что он давно не трахался. И он подцепляет девчонку на следующей день, радуется, что у него встало, и стресс снимает, но потом приходит на совмещённую пару и матерится сквозь зубы, потому что опять. Опять, блять. У него опять всё горит от взгляда на Чимина, опять стояк в штанах и желание Мина завалить. Чимин тогда к нему и лезет ещё, познакомиться решив, и того, что Гук от него шарахаться будет, не ожидает. Но Чимин сегодня, так и быть, отстанет, а потом снова пристанет, мало ли у Чона просто настроение плохое. И за выходные Чонгук читает себе мантры и настраивается на то, что ему с Чимином танцевать ещё, и его проблема тут совсем некстати. Чонгук чувствует себя неопытным подростком с постоянным спермотоксикозом и становится немного дёрганным и пугливым. Друзья подозрительно косятся и у виска крутят, но Чон всё время отмахивается и ждёт пару в среду, веря, что у него всё получится. Ни-хре-на. Чимину стоит просто подойти, улыбнуться и протянуть руку, как у Чона внутри всё снова кипит, бурлит и за края грозится вылиться, а та выдуманная им мантра не помогает совсем. Со стояком он борется всё занятие, отчего в этот раз танцует без проблем, отвлекаясь на танцы и погружаясь в них с головой, но потом у них по расписанию немного растяжки для отдыха, и Чимин, сука, тянется прямо перед ним, булочками своими сверкая. Чонгук хочет пересесть, потому что не выдержит он и глаза спрятать не сможет, но Чимин всё усложняет, раздвигая ноги в позе лягушки и выгибаясь в спине, и к Гуку голову поворачивает. — Гуки, ты не можешь меня потянуть, а? И Чонгук матерится чуть ли не вслух, потому что он не против, но не может, вот только Чимин ответа не ждёт и тут же отворачивается, ожидая помощи. — И что мне делать? — Чонгук садится на корточки и запрещает себе глаза Паку на пятую точку опускать — а руки тем более, — плохо справляясь с этим. Чимин пыхтит, елозит и снова к Чону голову поворачивает, мягко улыбаясь, что Гука аж до дрожи пробирает. — Надави мне на поясницу и посильнее. Чонгук нервно сглатывает и кивает в ответ, к Паку подбираясь и на колени опускаясь, ноги широко расставив. Он кладёт свои подрагивающие ладони Паку на поясницу и еле удерживает в себе судорожный вздох, надавливая с силой рыжеволосому на таз и заставляя того на пол лечь. Судорожный вздох не удерживает Чимин, слишком эротично сорвавшийся с его губ, правда тот от боли, наверное, а не от ощущения кожи к коже. Чимин глаза жмурит и сопротивляется, но Чонгук давит на своём и Пака снова к паркету прижимает, невольно проходясь большими пальцами по бокам Чимина. Рыжик этого не замечает, потому что реально больно и не до этого, но терпит и пытается не сопротивляться. Надолго его всё же не хватает, и он с новым судорожным вдохом выпрямляется, дав русоволосому сигнал, чтобы он отпустил. Чонгук делает это совершенно нехотя, потому что гладить Чимина по бокам ему нравилось гораздо больше, но покорно подчиняется, давая рыжему сесть на пол нормально. Чимин предлагает потянуться в паре дальше, расставив широко ноги и протягивая Чону руки с всё той же милой улыбкой, и Гук со вздохом раздвигает свои и цепляется за локти парня, готовый к мучениям. И пока Чонгука тянет Мин, то всё, в принципе, идёт нормально, они даже о чём-то говорить начинают, но вот когда Пак наклоняется вперёд и оказывается прямо напротив его члена, Чону становится плохо. Он уже совсем не слушает Чимина, смотрит широко вылупленными глазами и нервно сглатывает, потому что ещё чуть-чуть и всё, и Чимин заметит. Но Пак болтает беззаботно, ложится на пол почти полностью и ничего не замечает, весело улыбаясь и рассказывая очередную историю. Чонгук ставит напротив этой тренировки подпись «ад» и долго стоит под струями холодной воды, пытаясь унять собственную дрожь в конечностях и прийти в себя. «Чимин слишком секс, чтобы его не хотеть», — делает вывод Чонгук и забивает на всё это. Да, он уже открыто не против трахнуть Чимина и плевал он на все эти предрассудки. *** Чонгук справляется. У него получается это с трудом, но он справляется. Стояка больше от вида Чимина у него нет. От фантазий с ним — да, но вот просто от присутствия Пака в замкнутом помещении — нет. Чонгук горд собой, горд тем, что с Паком может фразами перекидываться, но близко его к себе всё равно не подпускает. От вида Чимина, может у него с трудом, но не стоит, а от его прикосновений — Чон не уверен. Чонгук вообще в своей фантазии уже разошёлся вовсю, но его фантазии — единственное, что он может получить. Чимин не гей там какой-нибудь, чтобы ноги перед Гуком развести, да и с чего бы это вдруг, если даже и гей. Но Чон просто так с Паком всё равно общаться не может, потому что недалеко до того, что он попадётся, поэтому продолжает наблюдать издалека и раздевать взглядом. И Чона такой расклад не особо устраивает, но это лучшее, что может быть. Кстати о Чимине и о своих фантазиях с ним он никому рассказать не решается, отчего переживает это всё в себе один и тихо скулит ночами от безысходности. Чимин весь из себя слишком, его хочется всегда до безумия, а ещё так и манит, чертовка, всем своим видом, улыбками и взглядами. Чонгуку даже интересно, знает ли Пак, какой он сексуальный на самом деле или нет. Он бы ему рассказал и доказал даже, дали бы ему волю. Чонгуку в последнее время, правда, чуть сложнее, потому что Чимин хоть и не липнет пока, но начал ходить в штанах, ещё больше его ноги и попку облегающих. А ещё футболки на майки заменил и явно Гука соблазнить пытается. По крайней мере, стоит только Паку пальчиком к себе поманить, Гук тут же сорвется с места и сделает всё то, о чём мечтает во снах. Сегодня Чонгук, наконец, дышит чуть свободнее, потому что Пак снова в растянутых вещах, о которых Гук уже успел позабыть. И репетируют они сегодня хардово, что на Пака отвлечься времени нет, даже взгляд кинуть непристойный. И когда у них выпадает свободная минута, чтобы отдохнуть, Чонгук просто съезжает по стеночке вниз, прислонившись к ней боком, и глаза прикрывает и обо всяких Пак Чиминах забывает напрочь. Но судьба его никогда особо не любила, поэтому Пак Чимины дают о себе знать всё равно. Чонгук блаженно стонет, когда чувствует лёгкое массирование уставших плечевых суставов, и когда слышит рядом знакомый тихий смешок, то готов сквозь землю провалиться, потому что это как некстати возбуждает ещё. Чимин мягко давит ему на плечи, разминая мышцы, а Чонгук только напрягается сильнее, потому что чувствует, как всё снова горит внутри от действий рыжего. И ему приятно, очень причём, но вот его извращённый организм снова тянет не туда и всё этим портит. Чимин, когда издеваться над Гуком прекращает, ещё и облокачивается на парня, голову на плечо уместив и тяжело вздохнув. И Чонгук отчётливо чувствует, какой Чимин горячий и желанный овер дохуя. Он мягко дышит — слава Богу, не Чону в шею, — и своей рукой Чону за бок хватается, чтобы удобнее было, а затем и вовсе перекладывает её на живот. Чонгуку завыть в этот момент хочется, потому что от касаний Пака одни электрические разряды и тугой узел внизу живота. Но Чимину как-то по боку, ему удобно и хорошо, зато Чонгуку не очень совсем. И когда препод говорит о том, что пора танцевать дальше, Чонгук благодарит все высшие силы за это, потому что Пак отлипает и идёт на своё место, мягко улыбнувшись. Чонгук бы так и сидел, если бы не одна проблема у него в штанах и такая бурная реакция на Мина. Будь он чуть поспокойней, они бы, наверное, смогли стать друзьями. Но Чонгук хочет Чимина, и ни о какой дружбе и речи быть не может. Правда сам Пак так не считает, потому что о желаниях Гука даже не подозревает, и уговаривает того на прогулку. Чонгук не понимает КАК и ЗАЧЕМ согласился, но уже отказываться поздно, тем более, когда он после часа примерок перед зеркалом стоит у торгового центра и ждёт опаздывающего Чимина. Чонгук сначала своей задницей тоже хотел похвастаться, но эту идею быстро отмёл, потому что на Чимина у него, скорее всего, снова встанет, и облегающие штаны тут не вариант. Он надевает какие-то широкие, рваные и высокие джинсы, майку, выгодно подчёркивающую его накачанные руки, и на всякий случай повязывает ещё клетчатую кофту поверх джинсов, чтобы она дополнительно всё закрывала. И он понимает, что явно с этим не прогадал, когда видит Чимина снова в облегающих чёрных штанах, футболке с соблазнительным вырезом и чуть размазавшейся подводкой на глазах. Чонгук нервно закусывает губу, пожимает руку и направляется в центр, собираясь поиграть немного в автоматы и сходить в кино. У них «дружеская» прогулка, которая наполнена совсем не теми мыслями младшего, благо всё ещё успешно удерживающимися внутри. *** Никогда не ходите с Чимином в кино. Даже если очень и очень хочется — не ходите. Чонгук думал, что он не выживет точно, пока сидел и пытался смысл фильма уловить, но так и не понял, в чём там было дело. А всё потому, что это был грёбаный ужастик, которые Чимин, оказывается, не переваривает, а отказаться гордость не позволила. Чимин весь фильм хватался за Гука, вскрикивал и в плечо утыкался, жмурясь, а Чон сидел столбом и боялся пошевелиться, нервно подрагивая. Чимина за эти полтора часа было слишком много, и Чонгук сто раз успел себе врезать за то, что на это всё вообще согласился. Вот встречались бы они с Чимином, Гук бы его обнял, к себе прижал и спросил бы так слащаво: « Ну, ты чего испугался, глупенький? Это всего лишь фильм, малыш, не бойся, я с тобой», а затем успокаивал бы Пака поцелуями и своими крепкими объятиями. Но они не встречаются, они даже не друзья, да и вообще Чонгук Чимина трахнуть хочет, что всё сильно усложняет. Чонгуку только, Чимину же никак и ничего. Они выходят из кинотеатра недовольные оба: Чимин финалом, в котором герой всё же умер, Чонгук стояком в своих штанах. Ну, он же просил его по-хорошему на Пака так не реагировать, ну вот чего он начинает опять, а? Он тяжело вздыхает и соглашается пойти с Мином поесть, а потом в бильярд. Может, там хоть отвлечётся. Никогда не покупайте Чимину мороженое. Чонгуку казалось, что он умер и попал в ад, потому что Чимин слишком соблазнительный, особенно, когда заглатывает шарик полностью и слизывает с губ беловатую массу. Чонгуку тогда и кусок в горло не лез, он смотрел завороженно и пошевелиться не мог. Его мозг туго соображал, что он вообще-то открыто на Чимина палит, да и Чон его откровенно не слушал, просто залипнув на пухлых губах, так эротично обхватывающих рожок. А с размером Чимин бы справился, большое будущее, однако. Чимин же Чонгука пропалил и вопросительно выгнул бровь, не понимая, откуда и с чего вдруг столько внимания. Чонгук с трудом заставил себя отлипнуть и взгляд поднять, сказав, что задумался просто и выпал из реальности на какое-то время, вызывая у старшего широкую улыбку и тихий смех. А ещё это милое: «Чонгуки дурашка~» — от которого с Чона семь потов сошло и вернулось обратно. Они идут в бильярдную, и Чон думает, что, наверное, сейчас появится третий пункт, чего с Чимином делать нельзя, и морально готовится к этому. Хотя со стояком в штанах что-либо вообще делать сложно. Ну и, собственно, он оказывается прав, и «Никогда не играйте с Чимином в бильярд» теперь красуется у него в списке. Во-первых, потому, что там столы. Широкие и удобные, на самом деле, а ещё и прочные должны быть. Чонгук бы проверил, только ему ни Чимин, ни администрация не даст. И вот если на администрацию как-то плевать, то «Чимин не даст» — обидно. Во-вторых, это те же самые столы. Мало того, что на них можно вытворять, на них просто можно корпусом ложиться. И тогда тебе открывается прекрасное зрелище, которое так и манит. Чонгук глаз, например, отвести не может совершенно, а руки так и тянутся. В-третьих, это наличие Чимина. Это, наверное, самое главное всё же, но Чонгуку сейчас не до правильности. О, с Чимином только неправильность и извращённость. Максимальная. Он, например, кию новое приспособление придумал, но да ладно. Оставим это для мокрых снов и ночных фантазий. Чимин выигрывает — не удивительно, в принципе, потому что Чонгук наблюдает не за игрой, а за ним, — и говорит, что Чонгук должен ему желание. Русоволосому остаётся только покорно согласиться и желание выполнить. Но Чимин, хитрюга, темнит и говорит, что загадает его потом, соблазнительно усмехаясь. Они идут гулять по городу, болтают о чём-то своём, пацанском, и как-то сами собой начинают говорить об отношениях. И вот ровно до этого момента Чонгуку кажется, что вся их прогулка идёт неплохо, а вот здесь начинается пиздец. Чимин липнет, виснет на Чоне, закидывает ему руку за шею и наклоняет к себе, заговорчески шепча. Он интересуется, кто нравится красавчику-Чонгуку и допытывается жёстко. Чонгук его от себя кое-как отдирает, потому что ближе опасно, и говорит, что Чимин эту персону всё равно не знает. Чимин мило дуется, что в носик хочется чмокнуть, чтоб не обижался, и скрещивает руки на груди, Чонгука игнорируя. Чон же думает, что ситуации ужасней быть не может, потому что не скажет же он ему: «Ну, ладно, ок, это ты вообще-то, только не обижайся», — ничего после этого не схлопотав. Благо Чимин отходит сам и быстро, снова виснет на Чонгуке и веселится. А потом начинается дождь, заставший их совсем не в выгодном месте. Они мчатся под маленький козырёк ларька и встают друг напротив друга, чтобы не намокнуть и уместиться под ним. Чимин упирается руками в грудь Чонгуку и вертит головой по сторонам, а затем поворачивает её к нему и поднимает взгляд. Чонгук думает, что такого Чимина с мокрыми растрепавшимися волосами, ещё больше размазавшейся подводке и намокших, сильнее прилипнувших к телу вещах только целовать сейчас. Чимин смотрит ещё так жалобно и просяще, что у Чонгука силы воли внутри нет никакой. И он даже тянется к Мину, расстояние сокращая, но тот вдруг вздыхает и обвивает талию парня руками, прижавшись к груди щекой. Гук думает, что контроль над собой чуть не потерял, и неуверенно обнимает Мина в ответ, боясь его к себе вплотную прижать. Потому что если стояк у него уже не такой ощутимый, но в любой момент может стать снова таким. — Обними меня сильнее, Гуки, так теплее, — тянет Чимин и сам прижимается ближе. Чонгук судорожно выдыхает и стискивает Пака в объятиях чуть крепче, действительно чувствуя, что так теплее. Но вообще ему с Чимином всегда горячо, поэтому… Они возвращаются домой мокрые, но весёлые, потому что долго смеялись, пока не разошлись. Чимин говорит напоследок, что хотел бы повторить, а Чонгук сомневается теперь в себе всё больше и думает, что не получится. Потому что когда Пак улыбается ему широко и стоит так близко, Чонгук снова чуть не теряет контроль и оправдывается грязью, которую решил с щеки Чимина стряхнуть, поэтому и нагнулся. Чимин верит, но Чон понимает, что тот верить будет не всегда, а сам Гук не железный. *** — Ты что, больной из команды уходить?! — Хосок верещит, потому что Чонгук его пугает, но тот только отмахивается и говорит, что занят очень, поэтому никак. Брюнет просит его ещё раз серьёзно подумать и дать ответ через пару дней, на что Чон кивает и говорит, что вряд ли передумает, но ок. А, да, его взяли в команду и теперь он крутой и понтовый пацан. И Чонгук бы остался, но туда ещё взяли и Чимина, а его нервы сдают конкретно. «Выебать Чимина» теперь становится не главной целью, а смыслом жизни, и Чонгуку уже тошно от себя, но он с этим ничего сделать не может. Не лечится, видимо. Либо изнасилованием бедного Чимина, либо удалением его из поля видимости. И Чонгук выбирает второй вариант, сообщая капитану-Хосоку, что из команды уходит. В раздевалке остался только Гук, потому что Хосок специально просил его задержаться, чтобы поговорить, и тот снова думает, что надолго, видимо, здесь, потому что вечный спутник его снова с ним. Чонгук стаскивает с себя вещи, подхватывает полотенце и идёт в душ, сверкая пятой точкой. Он настраивает воду, смывает с себя усталость и мылит голову, когда слышит, как дверка душевой открылась, впуская сюда ещё одного посетителя. — Чонгук, ты правда из команды уходишь? — этот голос Чон хотел бы слышать сейчас в последнюю очередь, но он его слышит, к великому сожалению, и оборачивается к собеседнику медленно и не до конца. — Да, ухожу. — Чимин стоит в своей майке и серых штанах, которые Чону больше всего нравятся, и хмурится, скрестив руки. — Почему? Что случилось? — Чимин не понимает происходящего, отчего хмурится сильнее и поджимает губы, пытаясь выглядеть суровым. Чонгук хмыкает, выключает воду и повязывает на бёдра полотенце, разворачиваясь к Паку полностью. — Ничего, просто времени нет, — Гук хочет уйти, но рыжик хватает его за руку и не даёт, вскидывая голову и впиваясь взглядом. — Ты врёшь, что произошло? В последнее время мы почти не общаемся, и ты постоянно меня динамишь, ссылаясь на ложные дела. Что случилось, Чонгук? Я что-то сделал? — О, ты хочешь знать, что случилось? — Чонгук вдруг меняется в лице и думает, что ему всё равно терять нечего, раз он из команды уходит, поэтому Пака можно от себя раз и навсегда отпугнуть, чтоб потом не лез. Ведь он же с ним общение прекратить хочет, а не терпеть его присутствие и после. — А ты уверен, что готов к этому? Чимин пятится немного назад, потому что Гук надвигается внезапно, и упирается в закрытую дверь одной из кабинок спиной, смотря на Гука всё так же серьёзно. Он уверенно кивает пару раз головой и напрягается, когда Чон ставит по обеим сторонам руки и нависает сверху, хищно сверкая глазами. — Ну, я пытался это от тебя скрыть, — Чонгук хмыкает и придвигается почти вплотную. — Я хочу тебя трахнуть, Чимин. Даже не трахнуть, а выебать, чтобы ты стонал и извивался подо мной. И хочу я этого с первого дня, как тебя в этом зале увидел. И чтоб тебя в конечном итоге во время репетиций на паркет не завалить, я и ухожу. Я не железный, Мини, я не могу вечно терпеть. Чимин молчит, смотря на Чона сквозь прищуренные внимательные глаза, и держит взгляд, не сводя его с глаз Чона. А затем вдруг неожиданно вздыхает и качает головой, усмехаясь кончиком губ. — И это вся причина? Боже, Гук, какой же ты непробиваемый. Я думал, до тебя быстрее вещи доходят. — Чимин смотрит на Гука укоризненно и обвиняюще, а затем кладёт ладошки ему на щёки и притягивает к себе, целуя. Чонгук немного в шоке, немного не понимает, что происходит, но забивает очень быстро, решая выяснить потом, и Чимина в дверь с силой вжимает, подхватывая его и приподнимая. Чимин тут же ногами талию Чона обхватывает, зарывается рукой в русые волосы и тихо стонет в поцелуй, когда чувствует язык Чона, скользящий во рту. Чимин горячий. Он горячий не только снаружи, но и внутри, и прикосновения у него обжигающие, а поцелуи крышесносные. Чимин подчиняется полностью, позволяет творить с собой всё, что вздумается, и охотно льнёт за лаской, продолжая сводить с ума. Чонгук целует его глубоко и мокро, пошло очень и с собственническими замашками. Он кусает его губы, играется с языком и не может оторваться, когда самое интересное только впереди. Руки своевольно скользят под майкой, задирая её, и слегка царапают загорелую кожу, заставляя Пака прогнуться в ответ. И Чонгуку мало очень, но и Пака вдруг много одновременно. Он слабо понимает, что происходит, но и не горит желанием что-либо понимать, когда целоваться слишком хорошо. Он спускается поцелуями к шее Пака, оставляя на ней отметины, и срывает судорожные вздохи с припухших красивых губ. Чимин откидывает голову назад, встречаясь затылком с дверцей, и жмурит глаза, вцепляясь в волосы Гука сильнее. Чонгук сходит с ума, потому что это не сон, а реальность, а Чимин сходит с ума от его поцелуев и прикосновений, о которых он тоже давно мечтал. Гук спешит, не понимая зачем, и быстро стаскивает с Пака майку, отшвыривая её в сторону, и принимается осыпать тело Чимина поцелуями-укусами, наслаждаясь слетающими приглушёнными стонами рыжеволосого. Он играется с затвердевшими сосками, заставляя Чимина ёрзать, и хочет пройтись рядом поцелуев по очерченному прессу, но в их положении это немного неудобно, поэтому Чон с сожалением отступает от этой идеи. Он снова целует его шею, поднимаясь дорожкой к губам, и увлекает в новый глубокий поцелуй, хватаясь пальцами за резинку штанов и стягивая их вместе с бельём вниз. Чонгук удобнее перехватывает Пака и затаскивает в кабинку, включая воду и снова вжимая его в кафель. Они целуются как ненормальные, прижимаются друг к другу телами вплотную и сбивчиво дышат, отплёвываясь от воды. Чонгук мягко сжимает ягодицы Чимина в своих руках и ловит от этого ещё больший кайф, чем Чимин, кажется. Он оставляет смачный засос у рыжего на ключице и скользит рукой по бедру, вызывая толпу мурашек и новый судорожный вздох. Чимин смотрит доверчиво и мутно, рвано дыша и одним взглядом прося Чонгука не отрываться от занятий, но тому хочется на такого Пака посмотреть, и он медлит пару секунд, а затем снова целует, проскальзывая рукой к пятой точке. Собственное полотенце потерялось где-то у кабинки, и вообще сейчас ни Чона, ни Пака не беспокоит, только упрощая их близость. Чонгук аккуратно вводит один палец, чувствуя мгновенно, как Чимин напрягся, но продолжает Пака не спеша растягивать, покрывая его шею и грудь мелкими поцелуями. Чимин расслабляется через какое-то время, снова тихо постанывает и уже Гука внутри себя так не сжимает, с лёгкостью принимая внутрь третий палец. Чимину конкретно крышу сносит, когда Гук уже скользит пальцами внутри него свободно, и он нетерпеливо ёрзает, кидая на Чона требовательный взгляд. Чонгук усмехается, пальцы вынимает и пристраивается ко входу, входя резко и на всю длину. Когда Чимин пальчики на его плечах ослабляет, привыкнув немного к члену внутри, Чон начинает медленно двигаться, поначалу срывая только судорожные вздохи у Пака. Но когда Гук натыкается на простату, то слышит громкий, ужасно возбуждающий стон Пака и чувствует вновь усилившуюся хватку на своих плечах. Чимин царапает ему спину, стонет оглушающе и приятно и просит хрипло, но соблазнительно, двигаться жёстче и быстрее. Чонгук выполняет с удовольствием, наращивая темп и впечатывая Чимина в кафель сильнее. У него мутные круги от ощущений перед глазами и наслаждение неимоверное, потому что это даже лучше, чем он себе представлял. Чонгуку ужасно хорошо, лучше не было никогда, а Чимин узкий и податливый, что приносит дополнительную порцию ощущений. Чимин стонет не стесняясь, зная, что никого кроме них тут нет, зарывается пальцами Чону в волосы и сильно сжимает их, откидывая голову и кусая губы. Чимину тоже ужасно хорошо, лучше не было никогда, а Чонгук приносит слишком много удовольствия, успевая в Чимина не только вколачиваться, а ещё и осыпать поцелуями и мочку уха посасывать. Чимин себя не помнит, сжимая ноги на спине Чона крепче и к себе прижимая плотнее, и оттягивает Гука за волосы, голову его запрокидывая и впиваясь поцелуем в губы. Чонгук вдалбливает Чимина в стену, сдирая у того немного кожи о кафель, и наслаждается стонами, чувствуя, что разрядка близка. Он берёт максимальный темп, сжимает бёдра рыжего сильнее и тихо рычит, оставляя от каменной хватки синяки. Он бы за такое обращение втащил, но Чимин слишком кайфует, а Чонгук не против за это потом ещё извиниться. Особенно если вот так, только аккуратнее и нежнее. С Чимином можно по-всякому и всё хочется попробовать сполна. Чимин слишком охуенно стонет, потрясно выгибается в спине и выглядит чертовски пошло и развратно с влажным телом от льющейся воды, сверкая мутными глазами. Чимина не хочется переставать трахать, хочется, чтобы это длилось вечно, чтобы Пак так и стонал дальше, за Гука цепляясь. Но увы и ах — протяжное «ах» такое, высокое и с придыханием, от которого дрожь во всём теле, — всему есть свой предел. Чон делает несколько глубоких толчков и выходит, кончая на стену и пачкая её в сперме. Чимин кончает следом, пачкая их обоих и даже не прикоснувшись к себе ни разу. Наверное, сказывается долгое желание и контрастные ощущения от пламени внутри и холода снаружи. Они тяжело дышат, прижавшись лбами, а затем целуются ещё долго, но уже без страсти и похоти, просто наслаждаясь минутами. Вода смывает все приключения, которые смывать не хочется, и добавляет свои ощущения, стекая по обнажённым телам. И Чонгук отпускать Чимина никуда не хочет, вызывая у того лёгкий смех и смущённую улыбку, но всё же доносит его до раздевалки и сажает на лавочку, выпуская из объятий. Чимин быстро одевается, сбегав и собрав раскиданные вещи для тренировки из душевой, и кряхтя направляется домой, Чона ласково по дороге в губы чмокнув и обещая завтра к нему прийти и поговорить. А сейчас если Мин не успеет на транспорт, то останется ночевать здесь, а он обещал сегодня до дома доехать. Чонгук немного недоволен таким раскладом, но зато приобретает времени немного подумать и осмыслить всё, что сейчас произошло. Он трахнул Чимина и, кажется, познал смысл жизни и исполнил главную цель. Теперь и умирать спокойно можно, в принципе. Чонгук самое прекрасное попробовал, вкусил запретный плод. Но ещё не осознал немного, так что потом как-нибудь, чуть попозже умереть можно будет. И Чонгук спокойно собирает вещи, тихо напевая себе что-то под нос, как неожиданно замирает и удивлённо мычит. Он, кажется, действительно трахнул Чимина, а КАК и КАК даже не понял. Интересно, он молодец или дальнейший пиздец ему всё равно обеспечен? Чонгук чувствует, что второе, и нервно усмехается, попадая молнией мимо застёжки и слегка сотрясаясь от бушующих эмоций. *** Чонгук удивлённо вскидывает брови, когда слышит, собираясь в универ, звонок в дверь и поспешно идёт открывать, думая, что это Джин, наверное, что-то забыл. Но на пороге стоит сонный и улыбающийся Чимин, который спокойно заходит к нему в квартиру и вдобавок ещё и чмокает в щёку мило, привстав на носочки. — Я очень хочу спать, Чона, давай немного отдохнём, а потом поговорим, ладно? — Чимин сбрасывает с себя куртку и стягивает кеды, оставляя их раскиданными на коврике в прихожей, и идёт вглубь квартиры, находя ванную и включая кран с водой. Чонгук заторможено плетётся следом, облокачивается на косяк, скрещивая руки, и умывшемуся Паку не даёт выйти, преграждая собой путь. — Что ты здесь делаешь, Чимин? — В смысле? — Чимин непонимающе хлопает глазами и хмурится. — Не проснулся ещё сам? Ты же дал вчера мне адрес, а я обещал утром приехать. Забыл уже? Чонгук хлопает себя по лбу, вызывая смешок у рыжеволосого, и сгребает Чимина в объятия, утыкаясь носом в макушку и тихо посмеиваясь со своей забывчивости. — Прости, я, видимо, действительно ещё не проснулся, — Чонгук ласково чмокает Пака в голову и готов запищать, когда чувствует ответные объятия и горячее дыхание, опалившее ключицу. — Нормально всё, — Чимин смеётся и тяжело вздыхает, расслабляясь в крепком кольце рук, — ну так что, мы идём спать? — А универ? — Не сегодня, Гуки, я не в состоянии. — Тогда идём, — Чонгук фыркает и нехотя отлипает от Пака, чувствуя, как снова всё горит внутри из-за рыжеволосого, — у меня, правда, только одна кровать. — Я на это и рассчитывал. — Чимин хмыкает и идёт за Чоном, крепче сжимая чужую руку в своей. Чонгук тоже хмыкает в ответ, ложится на кровать первый и тянет Пака на себя, уютно устраивая его в объятиях и прижимая вплотную к себе. Чимин складывает ладошки у младшего на груди и блаженно прикрывает глаза, отдаваясь сну и нежась в тёплых объятиях. *** Чонгук просыпается через пару часов со стояком в штанах и выводом, что ему с Чимином спать тоже нельзя. Старший же беззаботно прижимается к нему бедром во сне, перевернувшись на бок и сплетя свои пальцы с Чоновыми у себя на животе, и тихо посапывает, наслаждаясь сном. Чонгук мечется между тем, чтобы Чимина разбудить и напряжение снять по-человечески, и между тем, чтобы аккуратно выбраться и разобраться с проблемой самостоятельно. Чимин тёплый, маленький и специально для Чона, трогательно мило умещающийся у него под боком. И Чонгуку очень хочется разбудить его поцелуями в шею и потиранием о его попец, но всё же в нём ещё осталось немного здравого смысла, отчего он решает Пака не беспокоить и дать ему отойти от вчерашнего, да и выспаться. Чимин выглядел действительно уставшим, когда пришёл к нему с утра. Чонгук с трудом выбирается из кровати, чудом не разбудив Пака, и прячется в ванне, привычно включая воду и вставая под струи, охлаждая собственный пыл. Чонгук решает, что раз Пака не разбудил, то с чистой совестью дрочить может, представляя его. Не, ну, а что, Паку сон, а ему фантазии, равносильно почти. Чонгук накрывает рукой пульсирующий орган и ведёт по всей длине, срывая судорожный вздох и прикрывая глаза. Он водит рукой не спеша, представляя, как маленькие пальчики Чимина мягко проходятся по стволу, дразня и издеваясь, а затем обхватывают член целиком, сжимая в своей небольшой ладошке и растягивая губы в хитрой улыбке. Чимин в его фантазии водит медленно специально, а Чонгук лишь губы кусает и даёт поиграться, а затем судорожно выдыхает, когда Пак наклоняется и оказывается напротив его требующего разряда органа. Но тут Чонгук внезапно выныривает из своих мыслей, потому что слышит хлопок двери и замечает рыжую макушку рядом с кабинкой. — Я так и думал, — Чимин стягивает с себя футболку и хватается руками за пряжку ремня, поднимая на Гука хитрый взгляд, — ты же не будешь против, если я помогу, Гуки? Чонгук ничего ответить не успевает, как Чимин уже оказывается внутри кабинки рядом с Чоном, прижав его к стенке. Чимин ёжится от холодной воды, вертит кран с тёплой и зачёсывает намокшие волосы назад, подходя вплотную и притягивая Гука за шею для поцелуя. Чонгука снова кроет, потому что его фантазии во второй раз так быстро стали реальными, да и вообще его фантазии просто стали реальными, и даёт Чимину вести свою игру, не забирая лидерство. Чимин покусывает его губы, наслаждаясь неторопливыми поцелуями, и медленно скользит рукой по животу Чона, опускаясь всё ниже и ниже. Чонгук не смеет мешать, лишь устраивая свои руки у рыжего на талии и не давая тем самым отстраниться. А Чимину этого и не нужно вовсе, он лишь пробегается так же медленно пальцами по всей длине, как минуту назад представлял Гук, и сжимает его член в своей ладошке, ловя судорожный вдох очередным поцелуем. Чимин медленно водит рукой по органу Чона, возбуждая тем самым ещё больше, и проникает своим языком в чужой рот, сплетаясь с хозяином и добавляя удовольствий. Но Чонгуку этого мало, он уже наигрался и хочет, наконец, получить разрядку, отчего толкается нетерпеливо в руку Пака, требуя темпа побыстрее. И Чимин вдруг отстраняется, сверкает глазами и хмыкает, медленно опускаясь на колени напротив удивлённого Чона. У русоволосого шок, потому что ЕМУ СОБИРАЕТСЯ ОТСОСАТЬ ПАК ЧИМИН, предмет его пошлых вздохов и мокрых снов последний месяц с лишним, и нервно сглатывает, не веря собственному счастью. Чимина же немного веселит реакция Чона, отчего он только распаляется сильнее, соблазнительно прикусывая пухлые губы и придвигаясь ближе. Чимин ещё вдобавок пробегается язычком по губам, дразнясь, и обхватывает своими влажными губками головку, не медля и заглатывая член целиком. Чонгук с силой сжимает зубы и хватает Пака за волосы, зарываясь в них рукой и надавливая сильнее. Чимин этого немного не ожидает, отчего отстраняется поспешно и откашливается, кидая на нетерпеливого Чона укоризненный взгляд. Но быстро приходит в себя и снова накрывает член младшего своими губами, возвращаясь к прерванному делу. Чонгук думает, что явно за что-то заслужил такой кайф, и нетихо стонет, откидывая голову и сжимая волосы Пака в своих пальцах. Чимин отсасывает с пошлыми причмокиваниями и искусно, будто от природы дано или тренировался усердно. Чонгуку нравится до звёздочек перед глазами, и он плывёт сознанием конкретно, сгорая от удовольствия. От Чимина внутри всё снова жжётся, только не больно совсем, а наоборот, возбуждающе-приятно. Чонгук подвиливает бёдрами и толкается в рот Чимину сам, ощущая его горячий язык на своём члене. Чонгук чувствует, что не выдержит долго, но растягивает момент, как может, наслаждаясь им по максимуму. Чимина же сильно увлекает процесс, и Чону приходится того сильно оттянуть за волосы, чтобы тот выпустил его орган изо рта и не наглотался спермы. Чимин недовольно шипит, а затем смазывает с щеки попавшее семя, тяжело дыша и поднимая на Чона всё ещё немного мутный взгляд. Чонгук садится рядом, притягивает Пака за шею к себе, собираясь поцеловать, но Мин кладёт ему ладошку на губы и мило улыбается, останавливая. — Давай я сначала умоюсь, а потом мы будем целоваться, ок? Думаю, тебе не очень понравится вкус собственной спермы в поцелуе. — Чимин смеётся, чмокая Гука в лоб, и поднимается вместе с ним, выталкивая из душевой и, весело сверкнув глазами, захлопывает дверцу кабинки за собой. Чонгук тихо смеётся, подхватывает полотенце и не спеша вытирается, чувствуя лёгкую слабость после шалостей в душе во всём теле. *** — Кофе не сделаешь? — Чимин выплывает из душевой с растрепанными мокрыми волосами и в широкой, спадающей с плеча футболке Чона, семеня босыми ступнями по паркету. Чонгук вертится у плиты, когда Пак оказывается на кухне и облокачивается о косяк, скрестив руки, и вздрагивает от неожиданности, поворачивая голову и умиляясь картине. — Мои вещи намокли, поэтому я взял твои, прости. — Тебе в них ещё лучше, — Чонгук хмыкает и ставит турку на плиту, подходя к Паку и заключая того в объятия. Чимин смеётся, прижимается к Чону, чувствуя себя немного неловко в забавной широкой футболке — пока не своего — парня, но думает, что ему это даже нравится. — И где мой прерванный в душевой поцелуй? — Чимин вскидывает голову и игриво щурится, проходясь пальчиками по щеке младшего и улыбаясь уголками губ. Чонгук фыркает, наклоняется и мягко целует такого домашнего сейчас Чимина, не углубляя поцелуй и лишь принося им одну нежность. Их милости прерывает шипение на плите и чуть не сбежавший кофе, вовремя выключенный младшим, и Чонгук разливает его по чашкам, ставя одну напротив Мина, мило улыбнувшемуся ему в благодарность. — Поговорим? — Чимин вздёргивает одну бровь вверх и делает глоток горячей жидкости, расслабляясь от любимого напитка. — Не мешало бы. — Чонгук хмыкает и садится напротив, тоже отпивая немного кофе из чашки. — Кто начнёт? — Ну, я, видимо, — Чимин хмыкает и кладёт подбородок на сцепленные руки, снова заставляя рукав футболки сползти с плеча. — Если ты ещё всё вчера сказал, то я лишь упомянул. Я не хотел с тобой переспать с первого дня, но с какой-то из тренировок точно. Не спрашивай почему, я вообще-то натурал, бывший с недавнего времени правда, но хотелось ужасно. И я как-то подзабил на это быстро, а увидев в твоих глазах похожий огонёк, решил тебя начать провоцировать. Но ты какой-то непробиваемый, Чонгук. Все эти облегающие вещи, стрелки, взгляды, растяжка перед тобой были именно с целью тебя соблазнить. Как ты держался, объясни? Я настолько не сексуальный? — Ещё какой вообще-то, я еле держался, — Чонгук возмущённо пыхтит, веселя этим Чимина жутко, а заодно и себя паля, но сейчас как-то это уже и не важно, в принципе. — Кто же знал, что ты тоже не против. Я просто залипал, хотел и надеялся, что не наброшусь на тебя в конечном итоге. Видимо, ты бы оценил, если бы накинулся. — Извращенец, — Чимин фыркает и смеётся, вытягивая руку и касаясь пальчиками чонгуковской руки, мягко поглаживая кожу. — И что теперь? — Ты будешь со мной встречаться, Чимин? — Чонгук перехватывает руку Пака в свою и сплетает их пальцы, слабо улыбаясь и заглядывая рыжему в глаза. — Господи, я уж думал, мне и это тоже придётся предлагать. — Чимин закатывает глаза, вздыхая, и чувствует лёгкий удар по ноге, усмехаясь. — А что-то есть помимо влечения, Гуки? Или просто хочешь со мной дальше спать? — Есть, потому что нельзя вызывать трепет внутри одной улыбкой, когда тебе нужен только секс. — Чимин на это смущённо растягивает губы шире и радостно сверкает глазами, видя мягкую улыбку напротив и тёплый взгляд. — Правильно, потому что ты мне тоже нравишься, Гуки. И я согласен с тобой встречаться. — Отлично, тогда я говорю Джину, что нашёл себе соседа, и ты в скором времени переезжаешь ко мне. — Чонгук широко улыбается и подмигивает Паку, вдруг резко как-то напрягшемуся и посерьезневшему. — А кто такой Джин? И почему ты должен ему что-то говорить? — Джин? Парень, который со мной живёт. — А почему он с тобой живёт? Чонгук, ты с ним спишь? — Боже, Чимин, не начинай… — Что значит не начинай! Я твой парень, я обязан знать! И вот как-то в один такой день Чонгук вроде от геморроя избавился, но тут же его приобрёл в новом формате. И Чонгук не против такого совершенно. Только за. Потому что у него теперь есть тот самый охренительный Пак Чимин, и Чонгук может больше не страдать от своих желаний к нему, а исполнять их сразу и без лишних фантазий. Да и вообще этот самый охренительный Пак Чимин теперь только его, и любить его Чонгук обещает всем сердцем. И не только им.