Избранные. Книга 2: Шиноби скрытого Хогвартса

       4 июля 1995 г. США, штат Массачусетс В Америку мы с Барти прилетели на самолёте: из Лондона в город Бостон. Это заняло около семи часов. У меня, естественно, гораздо меньше, так как я находился в свитке. Можно, конечно, было лететь и в Нью-Йорк — магическую столицу Северной Америки, но не хотелось каким-то образом подставлять мистера Крауча. Да и магические проверки в Нью-Йорке могли быть строже и тщательней. А особого смысла светиться именно в Нью-Йорке у нас совсем не было. Там самое большое скопление магов Америки и их местное Министерство Магии. Тем более, мы знали, что Ильверморни находится где-то на горе Грейлок, а от Бостона до этой горы было чуть ближе, чем от Нью-Йорка: около девяноста миль против ста пятидесяти. Перелёт был ночным, но из-за континентальной разницы во времени получилось, что в Бостон мы прибыли лишь на два часа позже, чем вылетели: в шесть утра. Потом Барти нашёл неприметный уголок и распечатал меня. Нам даже не пришлось соблюдать предосторожности с тем же временем, что и перемещение мистера Крауча, тем более, что рейсов так поздно не было. Барти ещё раз уточнил у отца насчёт «Аргуса» и самолётов. Старший Крауч подтвердил и напомнил, что самолёты с помощью «Аргуса» не получается отследить из-за того, что перемещение через границу островов происходит на слишком большой высоте, не рассчитанной магией. Но и возможность пользоваться этим видом транспорта взрослому магу со сформированным магическим резервом была весьма сомнительна. При испытаниях Министерства несколько самолётов упали из-за технических неполадок, и был выпущен запретительный декрет. Вообще-то он не советовал нам отправляться в Америку этим «маггловским способом», но Барти явно «застоялся» за почти год одиночества и бездействия в Коукворте, а до этого и вынужденного «домашнего ареста» после Азкабана, и его тянуло на приключения. Впрочем, сначала всё было не так радужно: никаких блокирующих магию артефактов в Блэк-хаусе мы не нашли, а леди Вальбурга о таких и не слышала. Волшебники в основном занимались придумыванием чего-то, что увеличит силу, а не тем, что её уменьшит. Мы почти отказались от идеи с самолётом, обдумывая иные варианты, и заходили в тупик. Мистера Крауча в наше предприятие впутывать было нельзя, как и компрометировать: малейшая ошибка, и всё рухнет. Он кандидат на пост Министра Магии и вообще… Не для того Барти-младший шифровался целый год в Коукворте, чтобы так подставить отца. Да и тем более, и так уже некоторое количество людей знало про свитки, я не стремился увеличивать посвящённых в свои тайны. Тем более, что любые поползновения моих знакомых в сторону Америки ставили крест на самой идее тайной вылазки. А узнать, в порядке ли Чжоу, было необходимо, чтобы хотя бы спокойно выдохнуть и не бояться, что мою девушку принесут в жертву в ближайшее время. Видимо, от перегруза мозга и расстройства я попросился «на волюшку», и мы со Снейпом-сенсеем успели на пару часов в Чёрные Пещеры умотать. И вот там, в свободном полёте, пока я распевал песни в компании других фениксов, до меня и дошло, что я-то тут самый что ни на есть «фуин-мастер на все руки», а Джирайе в своё время приходилось частенько использовать печать подавления, когда из меня пытался нелегально просочиться Курама. Печать была временной и довольно простой, порой Джирайя успевал нарисовать её на коленке, пока я бесновался. В Чёрных Пещерах я успел подзаправиться чакро-желудями и, вернувшись в человеческую форму и Британию, приступил к испытаниям. Ситуация и то, что время уходило, стимулировало мою творческую и мозговую деятельность, и вечером третьего июля печать была готова и испытана. При непосредственном контакте с кожей взрослого мага он не мог колдовать, при разрыве контакта — снова мог. Просто и действенно. Кстати, на меня печать не действовала. То ли по причине моего несовершеннолетия и отсутствия как такового магического резерва, то ли потому, что моя кровь была задействована. Потом была небольшая эпопея с покупкой билетов на самолёт, но Барти неплохо влился в маггловский мир, так что у него всё получилось. Мы решили прибыть в Америку раньше мистера Крауча и, в принципе, от его передвижений не зависели, но он настоял, чтобы он там был во время нашей вылазки, вдруг чем-то сможет помочь. Думаю, просто волновался за Барти. Если он будет весь день занят со всякими шишками из американского магического правительства, то чем сможет помочь? После того, как Барти распечатал меня из свитка, я в свою очередь распечатал Леона, которого смог одолжить у брата. Всё же про эту сову мало кто знает, да и Леон маленький и незаметный. Привязал к Леону записку для Грейс Пиквери, в надежде, что она окажется где-нибудь недалеко и слишком долго ожидать не придётся. В записке я указал ей, что буду в городе Адамс, который мы с Барти выбрали в качестве «временной базы». Этот небольшой маггловский городок был в девяноста милях от Бостона и совсем рядом с горой Грейлок. В любом случае разыскать друг друга в городе с шестью тысячами жителей куда проще, чем там, где их шестьсот тысяч. Барти расспросил местных про транспорт до Адамса, и мы совершили небольшое путешествие. В девять утра уже были в этом городке. И словно оказались в Англии, только более солнечной и яркой. В том смысле, что дома и в целом архитектура Адамса напоминали Литтл-Уингинг, Лондон и Годрикову Лощину. Барти сказал, что штат Массачусетс, в котором мы были, совместно с ещё несколькими штатами образовывает регион, который зовут «Новая Англия». Мол, когда в Америку лет пятьсот назад, после того как её «открыли», хлынули переселенцы из Европы, то англичане в основном обосновались здесь. Поэтому многие названия одинаковы с Британией, например, округ возле горы Грейлок назывался «графство Беркшир», тогда как это графство на юго-востоке Англии, мы там были на экскурсии с младшей школой в Виндзорском замке. Получалось, что школа чародейства Ильверморни была основана примерно лет через сто пятьдесят после «открытия Америки» английской ведьмой-переселенкой. Поэтому Ильверморни, со слов Грейс, и походила на Хогвартс, примерно так же, как дома Новой Англии на архитектуру старой Британии. Кстати, в Адамсе были гостиницы, и там радовались туристам. Мы узнали, что благоприятный сезон для восхождения на гору местными считался осенне-зимний период, но только по определённым тропам. В летний период на Беркширах — так назывался весь этот горный массив — бывают дожди, туманы, легко можно заблудиться, если сойдёшь с тропы. Мол, местные индейцы называли Грейлок «горой духов», что, в принципе, было недалеко от правды. Пакваджи смело можно звать «духами», да и вспомнить только всяких гигантских рогатых змей «Чихуа… как-то там», и простым магглам там реально только по краешку ходить, и то зимой, когда «духи спят». В туристическом путеводителе было сказано, что гора Грейлок, которая считалась самой высокой точкой штата Массачусетс, всего три тысячи девяносто один фут, это по высоте всего около километра, но мы-то с Барти видели, что горы тут куда выше, чем думают магглы. Причём Крауч-младший экспериментировал: прикладывал к себе мою печать подавления, и сказал, что без магии на самом деле половина горного хребта пропадает. Он сказал, что когда большой хребет исчезает, то видно башню-мемориал, о которой было написано в путеводителе. Со слов нашего гида из гостиницы, дорога до этой башни была мощёной и считалась туристической тропой, туда можно попасть и летом, просто идти довольно долго и вкруговую по горе, чтобы не устать. На стене кафе, в котором мы обедали, меня привлекла фотография этого мемориала, похожего на очень длинный колокол с прозрачным навершием. Официантка сказала, что этот мемориал поставили в тысяча девятьсот тридцать третьем году в честь ветеранов Первой мировой войны. Барти, пока мы ждали известий от Грейс, рассказывал, что знал об Ильверморни. А я всё думал, чем меня смущает этот странный мемориал. Ильверморни изначально была вроде просто частной небольшой школой, а потом всё больше и больше магов появлялось в Америке, и школа ширилась. Эти места были не очень заселёнными до какого-то времени, но с начала двадцатого века плотность населения росла. Когда-то «духи» решили прикрыть и защитить свою гору от всяких любопытных переселенцев. Это, думаю, не составляло особого труда: напугать магглов, которые были не так образованы… В принципе, Хогвартс тоже окружён особым защитным барьером, сквозь который не может проникнуть ни один маггл, чтобы увидеть наш Замок, расположенный на горном плато. Но там ещё и магический поток проходит немаленький, который всё это поддерживает. Да и холодные горы Шотландии мало кого привлекают… Но Америка это не Шотландия. Чем дальше цивилизации магов и магглов шли по истории, тем больше появлялось у них различий, магглов больше, они пытаются облегчить свой труд и быт без помощи магии, у них тоже появляются школы, университеты, настоящая эра всяких исследователей и учёных. Да даже эта первая мировая война: у магглов появилась куча оружия, которое могло серьёзно навредить магам. — Я понял, что это такое, этот мемориал! — хлопнул я себя по лбу, перебив рассуждения и рассказ Барти об Ильверморни. — Что? — спросил он. — Грейс говорила, что в Ильверморни нет своего магического источника, но рассказывала о камнях в головах рогатых змеев, в которые можно заключать чары, магию, делать артефакты. Я думаю, что эта полупрозрачная штука на вершине того мемориала — артефакт из камней рогатых змеев, что-то, что защищает Ильверморни от магглов и их техники. Магия пакваджи хороша, но было бы глупо не перестраховаться. Особенно если каждый турист может подняться на Грейлок… — Теперь эта школа национального значения, — хмыкнул Барти. — Возможно, ты прав. Цивилизация магглов шагнула далеко. Возможно, что этот шар даёт какую-то иллюзию… Было бы неплохо взглянуть на него поближе… — Гарри? Привет… Рада, что так быстро тебя нашла, — планы Барти прервало появление Грейс. — Грейс! Привет! Так как ты нас нашла? — Твоя сова привела меня. Я пока живу в школе, это совсем недалеко от Адамса, хотя твоя записка заставила меня долго соображать, где же это. У нас только закончились экзамены. Удивительно увидеть тебя в Америке, да ещё так скоро, не понимаю только, к чему такая скрытность? Горди меня убьёт, если узнает, что я с тобой встречалась и ничего не сказала ему. Ты приехал на «День независимости»? Вечером будут потрясающие салюты. У нас в Ильверморни организовывают их не хуже, чем в Нью-Йорке или Вашингтоне. Тем более четвёртое июля — это всегда окончание нашего учебного года и начало каникул. — О, понятно, — ответил я, вклинившись в маленькую паузу. — Так значит, ты ещё не уехала из Ильверморни? — Вечером будет церемония с вручением палочек, — сказала Грейс и, улыбнувшись, пояснила. — Я слышала, что в Британии колдовство несовершеннолетними запрещено? У нас в Ильверморни, если ты покидаешь школу на лето, забирают палочки. Чтобы у маленького волшебника вовсе не было инструмента для колдовства. А церемония вручения палочек перед тем, как студент покидает школу, это что-то вроде официального признания взрослым магом. — Прости, Грейс, я не представил тебя моему другу. Это Регулус. Он мой родственник и сопровождающий, — познакомил я нашу выпускницу Ильверморни с Барти. После памятной встречи с Сириусом на пасхальных каникулах, когда крёстному рассказали про Регулуса, он в качестве одного из вариантов легализации Барти предложил что-то вроде магического усыновления. Как Наследник Рода Блэк он мог такое провернуть. Дать Барти имя своего младшего брата и объявить о том, что Регулус был отправлен леди Вальбургой на учёбу куда-нибудь в Европу, но из-за смерти родителей Регулус так и не вернулся домой. Потом наврать, что они «с братом» встретились где-нибудь в Финляндии и решили вместе вернуться в родную Британию. Правду в любом случае знал лишь Хигэканэ, а это появление «Регулуса Блэка» заставило бы его понервничать. Мы пока этот вариант не исключали. Хотя Барти и хотел сначала попробовать вернуть своё собственное имя. К тому же он был единственным наследником Краучей, а это чистокровный род Британии. В общем, во всём были свои нюансы. Но по итогу этот план был сильно запасным. Но на данной вылазке мы решили использовать имя Регулуса. Если что-то всплывёт, то Барти останется «неуловимым» и заставит понервничать Хигэканэ. Барти ещё в Бостоне сменил простеньким заклинанием свой пшеничный цвет волос на чёрный — Блэковский. Последнее фото Регулуса, которое мы смогли найти — это колдография почти двадцатилетней давности: общий снимок команды Слизерина по квиддичу. Барти сказал, что Регулус до этого не интересовался квиддичем, но чтобы «стать своим» и «втереться в доверие» к последователям Тёмного Лорда на шестом курсе поступился принципами. Был довольно неплохим ловцом. На том колдофото был ещё совсем подросток, и за столько лет лицо могло немного измениться. Барти имел карие глаза, тогда как у Регулуса глаза были серо-голубые, но это решилось с помощью глазных капель, которые сварил нам Снейп-сенсей. Когда-то рецепт был популярен у кареглазых волшебниц, которые осветляли глаза на некоторое время, делая их голубыми. Предосторожности были не лишними. Мы не были уверены, что нашу тайну Грейс точно сохранит от своей бабушки, а та не передаст что-нибудь Хигэканэ по старой дружбе. А так никаких следов Барти Крауча-младшего. — Грейс Пиквери, — протянула руку Грейс и удивилась, когда Барти, чуть развернув, поцеловал тыльную сторону её ладони. Видимо, они просто пожимают друг другу руки. — Очень приятно, — улыбнулся Барти. — Значит, вы уже полноправная выпускница магической школы? — Ну да, остались сущие формальности, — пожала плечами Грейс. — Правда, я из школы немного сбежала, но моя бабушка — директор Ильверморни, и я часто гуляю по окрестностям или летаю на метле. Конечно, не над городами немагов. — Значит, тебе надо вернуться в школу? — спросил я. — Мне надо кое-что узнать, Грейс. Именно поэтому я тебя попросил нас встретить. — Что же, Гарри? Помогу чем смогу. — Мне надо знать, появилась ли в Ильверморни новенькая. Ты должна помнить Чжоу Чанг. Мою девушку, мы вместе были на балу и вы за одним столом в Хогвартсе сидели. Она пропала перед Третьим этапом Турнира, а потом нам сказали, что её перевели в Ильверморни родители. — Да, конечно, я помню Чжоу, — кивнула Грейс. — Но не помню её в нашей школе. Не потому, что её там не было, просто… Я же на седьмом курсе, у нас были экзамены. Что бы там ни говорил ваш судья насчёт отмены экзаменов для Чемпионов, экзамены я сдавала вместе со всеми, поэтому очень много готовилась, почти никуда не ходила из своей комнаты по прибытии домой. Если и спрашивать о новеньких, то у бабушки. Ну или Горди может что-то знать, он на пятом курсе учится. — Нет, спрашивать у твоей бабушки не очень хорошая мысль, — усмехнулся я. — Я вообще хотел всё сам выяснить и поговорить с Чжоу. Она уехала без всяких объяснений. Даже письма не было. Понимаешь? — Понимаю, — внимательно посмотрев на меня, ответила Грейс. — Я в Америке, так скажем, нелегально. Мне нельзя было уезжать из Британии, — вздохнул я и скорчил виноватое лицо. — Я просто хотел её увидеть… А взрослые не разрешали. Вот я и уговорил Регулуса мне помочь. — Оке-ей, — протянула Грейс, — значит, ты настоящий Ромео. Я могла бы провести тебя в Ильверморни… Но боюсь, что Регулус, ну… слишком взрослый. — А меня не засекут? — прищурился я. — Твоя бабушка не узнает? Не сдаст меня? Мне сильно влетит, если не хуже, если в Британии узнают, что я прогулялся до Америки. И Регулуса могут строго наказать… — Сейчас бабушка в Нью-Йорке, там собираются всякие шишки, она будет в школе только к церемонии. Её проводят поздно, перед фейерверками. Так что несколько часов у нас точно есть, — задумчиво потёрла подбородок Грейс. — Я могу дать тебе магический обет о том, что не скажу, что вы здесь были. — Это было бы весьма кстати, — вклинился Барти. — Гарри нисколько не преувеличивает о мере наказания за наше самоуправство. Но парень влюблён и способен на множество глупостей. — Я дам тебе школьную мантию Горди, так ты затеряешься. Если что, то буду говорить, что ты новичок из Салемской Академии. Но лучше, конечно, никому не попадаться. — У меня есть мантия-невидимка, — сказал я. — Я просто могу идти с тобой под ней, и никто меня не увидит. — О, круто! — обрадовалась Грейс. — Ладно. Тогда давай я дам обет, и мы пойдём в нашу школу. Мистеру Регулусу придётся подождать нас здесь. Мы разыщем твою Чжоу, обещаю, Гарри.