Хочу, но не могу!

Я никогда не думала, что скажу о том, Что действительно по тебе не скучаю. Я жила, я дышала твоим дыханием. У времени есть привычка утекать сквозь пальцы, пока я не забуду о том, Почему и как ты причинил мне эту боль. Боль от любви куда-то ушла, И я спокойно оставила ее там. (Avril Lavigne — Falling into History)

Стояла теплая осень. Восход солнца уже начинался довольно поздно, поэтому в небольшой комнате было темно и удивительно мрачно. Даже лунная дорожка света не проникала сквозь стеклянное окно. Кёко крепко спала на мягком теплом футоне, негромко посапывая. Ей снился странный сон. На ее лице различные гримасы активно сменяли друг друга, дополненные быстрыми хаотичными движениями рук и ног. На минуту Могами успокоилась, а после все повторилось. Когда большая стрелка настенных часов встала на девять, а маленькая — на двенадцать, в комнате зазвучала быстрая и раздражающая слух мелодия вибрирующего телефона. Не до конца проснувшись, Кёко пыталась безуспешно нащупать его под подушкой. В итоге Могами все равно пришлось приподняться, убрать подушку и с изумлением заметить, что телефон каким-то странным образом оказался под футоном. Девушка задумалась, держа звонящую трубку в руке. Затем будто очнулась и внимательно посмотрела на экран: — Неизвестный номер? — еле слышно прошептала Кёко, — Неужели Тсуруга-сан звонит так рано в субботу утром? — на лице девушки появилось нескрываемое удивление, а в голове закрутились десятки мыслей. Наконец, после долгих размышлений, Могами решила ответить: — Алло! — но в ответ услышала только короткие гудки. — Может, стоить перезвонить? А если это был не Тсуруга-сан? Кажется, у него должны были только час назад закончиться съемки заключительных сцен фильма. Тогда, возможно, он уже спит… или, может, как раз хотел рассказать о том, как они прошли? — Кёко забыла нажать на кнопку сброса, поэтому короткие гудки давящим эхом продолжали разноситься по комнате. Наконец, Могами решила перезвонить актеру, успела найти его номер в телефонной книге и нажать на клавишу «вызов», но вдруг так и замерла с трубкой в руке: — А почему Тсуруга-сан должен мне рассказывать, как прошли съемки фильма?! — легкая дрожь овладела девушкой, а за спиной простиралась синяя дымка, быстро сгущающаяся и становящаяся сиренево-фиолетовой. А тем временем появились первые длинные гудки, на которые Кёко не обратила никакого внимания. Головы демонов стали вылазить из тумана и окутывать девушку. Один из них сделал изящный верток в воздухе, затем несколько оборотов вокруг руки Могами и, посмотрев на экран телефона, улыбнулся, после склонился к левому уху Кёко и медленно так и пугающе озвучил: — Чую,чую! Эта знакомая мрачная аура… — Не-е-е-е-е-е-е-е-е-т! Н-е-е-е-е-е-е-т! Н-е-е-е-е-е-т! — громко кричала девушка, бегая по комнате так, что у хозяина и хозяйки в спальне этажом ниже качалась люстра и трещали стены. Гудки давно прекратились, и на другом конце провода была мертвая тишина, но Кёко продолжала суетиться и ругать саму себя: — Он меня точно не простит! Простите меня, Тсуруга-сан! Могами успокоилась, когда поняла, что услышала какой-то непонятный звук или чей-то голос. Посмотрев по сторонам, она никого не увидела. На ее лице появилось явное недоумение по поводу всего происходящего. Затем девушка отчетливо услышала, как кто-то ее позвал: — Могами, ты меня слышишь? — прозвучал знакомый голос из динамика. Взгляд Кёко и демонов упал на экран, где отчетливо святилось «Тсуруга-сан» и время разговора 00:00:30. Лицо девушки стало мертвенно-бледным, взгляд — стеклянным, а вновь выкрашенные в рыжий цвет волосы просто встали дыбом. Группа демонов столпотворилась за спиной актрисы, неуверенно выглядывая, им было интересно и одновременно не менее страшно, чем же все закончится. — Могами, ты меня слышишь? Что случилось? — голос Рена стал обеспокоенным, при этом он даже сам не понимал из-за чего больше: то ли из-за ее странных криков рано утром, то ли из-за ее молчания. — Тсуруга-сан! — почти рыдая, громко говорила Кёко, — Тсуруга-сан, простите меня! — девушка машинально кланялась вместе с телефоном, словно актер стоял прямо перед ней. — Могами, успокойся и объясни, что случилось… — актер чувствовал себя, по крайней мере, странно. Он давно привык к ее выходкам, но все равно рыжеволосой бестии удавалось застать его врасплох. — Тсуруга-сан, простите меня... Я не хотела вас разбудить... — голос Кёко стал совсем виноватым, и она говорила так тихо, будто маленький ребенок, ожидающий своего наказания за проказу. — Могами, ты меня не разбудила. Лучше скажи, зачем ты звонила? Что-то случилось? — Тсуруга-сан, простите меня! Просто кто-то звонил мне, а номер был скрыт, и я подумала, что это вы… а потом поняла, что вы не могли мне звонить, потому что, скорее всего, отдыхаете после ночных съемок, но ваш номер уже набрался, и вы ответили. Простите меня, Тсуруга-сан! — Кёко сидела на полу в самом конце комнаты, виновато опустив голову. Демоны же решили, что за спиной девушки небезопасно и разбежались по углам, заняв выжидательную позицию. — Могами, ты говоришь, номер был скрыт? — задумчиво переспросил Рен. — Да. Простите Тсуру… — Могами, я не злюсь, - прервал очередное извинение актер. — Я бы подумал так же на твоем месте, — слукавил мужчина. И тишина… Демоны задумчиво переглядывались, начиная потихоньку вылезать из укрытий, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. Рен продолжил первым, пока Кёко анализировала все события за сегодняшнее утро: — Могами, а кто тебе еще звонит, скрывая номер? — серьезно спросил актер. Но в ответ лишь тишина… — Могами? Ты меня слышишь? — Да, Тсуруга-сан! Простите, я задумалась над вашим вопросом. В трубке было слышно, как мужчина облегченно выдохнул: — Так кто тебе еще звонит со скрытым номером? — повторил вопрос Рен. — Никто, — однозначно ответила девушка. — Могами, тебе вчера звонил режиссер Шингай*? — Режиссер Шингай? — девушка задумалась, повторяя слова актера. — Нет, а он должен был мне позвонить? — Режиссер Шингай собирается снимать новый многосерийный сериал и искал подходящих актеров и актрис на главные роли. Вчера он встречался с президентом Такарадой, и ты была утверждена на одну из ролей,- Кёко чувствовала себя глупо, потому что абсолютно не имела понятия, о чем говорит Тсуруга-сан. — Но я не проходила пробы на съемки… даже не знаю, как называется сериал и кого должна играть… — с полным недоумением говорила девушка. — Это решение президента, оспорить его практически невозможно. Они договорились, что тебе должен был позвонить режиссер и сообщить о дате начала съемок. Президент Такарада сказал, что ты будешь очень рада и отлично сыграешь эту роль. С каждым сказанным словом Кёко впадала в ступор, да так, что потом совсем перестала слушать актера. — Могами, ты меня слушаешь? — девушка отчетливо ощущала, как актер злится. Она была уверенна, что на его лице сияющая улыбка. — Да, слушаю, — отводя телефонную трубку в сторону, ответила Кёко. — Тогда жди, когда перезвонит режиссер Шингай, — закончил Рен и, пожелав напоследок хорошего дня, положил трубку. Кёко даже не успела закрыть крышку телефона, как тот вновь затрезвонил. На экране высветился неизвестный номер. Девушка, не задумываясь, ответила: — Алло! — Могами, это режиссер Шингай. Я звоню, чтобы сообщить тебе, что ты утверждена президентом и мной на одну из главных ролей в новом сериале. Тебе досталась ответственная и непростая роль молодой девушки. Это история о любви. Сценарий я передал твоему менеджеру, Саваро-сану. Так что подойди сегодня днем в офис, он будет тебя ждать и все подробно расскажет. — Спасибо вам, режиссер Шингай! Я обещаю оправдать оказанное мне доверие, — счастливым голосом ответила Кёко. «Новая роль! История о любви прекрасной юной леди и благородного юноши!» — в голове девушки мелькали картинки из детских сказок, которые она так любила. — Ты все поняла, Могами? — Да, — не задумываясь, ответила она, понимая, что все оставшееся сказанное режиссером прослушала. — Я рад, что ты сможешь работать с Фувой Шо, несмотря на то, что ты его фанатка, как поведал Саваро-сан, даже в клипе снялась. Хорошего дня, Могами! — довольным голосом закончил разговор режиссер. Кёко на несколько минут впала ступор, а потом соскочила и со всей злости швырнула телефон о стену. — Что?!Я фанатка?! Этот идиот Шотаро тоже будет сниматься?! — закричала она на весь дом. * режиссер, который снимал фильм в главных ролях с Реном и Рурико. Там же Кёко первый раз играла вместе с Реном, показывая чайную церемонию.