Peppermint Coffee and Flowers

Тони Старк привык спать мало. Он привык засыпать в четыре, в пять утра, даже если знал, что вставать ему в семь, а то и раньше. Он просто потом выделял себе день и отсыпался часов двадцать. Не самый лучший вариант, но его устраивало. Пеппер пыталась повлиять на него в этом плане, но вскоре бросила эту идею. У неё элементарно не было причин, кроме, разве что, простого волнения за здоровье своего босса. Но Тони по-прежнему работал, появлялся на вечеринках и собраниях, не проявлял признаков усталости, и ничего не говорил на эту тему. Даже после бурной ночи, он вставал обязательно раньше своей очередной пассии, сваливая заботу о ней на Джарвиса и Пепп. Он не стремился оправдываться в своём режиме сна ни перед кем, включая себя самого. Даже если ужасно болела голова, а настроение с силой выдавливало желание кого-нибудь убить, Тони старался это никому не показывать. Это у него получалось и получалось неплохо. До тех пор, пока в его жизни не появился Стивен Роджерс. … В какой момент отношения этих двоих внезапно переросли стадии «ненависть», «соперничество» и «дружба», никто так и не понял. Да они и сами, похоже, не особенно соображали. Просто в один момент все без слов синхронно сообразили, что, чтобы дозвониться до Роджерса, проще и быстрее было бы набрать номер башни Старка (ах, простите, башни Мстителей…). И что на утренние вызовы и звонки будет отвечать не Джарвис, не желающий уничтожить всё и вся Тони Старк, а наш любимый Капитан Америка. Никто не понял, при каких обстоятельствах они смогли объясниться друг с другом, в какой момент Стив вдруг появился на пороге дома Тони, как «почти-официальный-жилец» и как прошло их несчастное первое свидание. Старк впервые не стремился раскрывать подробности своей личной жизни, а до Капитана было бесполезно докапываться с самого начала. Но всё-таки между ними что-то происходило. Что-то необъяснимое, тёплое, чувственное, и очень нужное. Какие-то мелочи, которые внезапно стали так заметны. И которые Тони раньше не желал замечать. … В одно утро Тони проснулся от запаха кофе и это его очень удивило. Он знал, что Стив уходил на задания раньше него и виделись они в последнее время очень редко. Он также знал, что Пеппер периодически приносила ему кофе в мастерскую, но в спальню ей был ход закрыт с тех пор, как Старк разделил её со Стивом. Но запах кофе упорно щекотал его, и Тони, сам не зная, от чего, улыбнулся этой щекотке. Он открыл глаза, и его взгляд тут же упал на большую белую кружку с рисунком капитанского щита, от которой поднималась светлая, едва заметная струйка ароматного пара. Его любимая кружка. Тони потянулся, медленно принимая сидячее положение, осторожно взял кружку в ладони и, по-детски сжав плечи, чтобы не расплескать, сделал короткий глоток. Кофе был непривычно сладким для Старка (он обычно такой не пил), от него тянуло шоколадом, корицей и, похоже, даже мятой. Напиток согревал, бодрил лёгкими брызгами тепла и порывами летнего солнечного света, который Тони прежде не то что не любил — ненавидел. — Джарвис, — позвал Старк, стараясь, чтобы его голос не напоминал довольное урчание. — Этажом ниже открылся Старбакс? Откуда кофе? — Нет, сэр, — спасибо настроенным программам, благодаря которым Джарвис звучал максимально живым (насколько это было возможно для ИИ), Тони буквально мог представить, как дворецкий закатывает глаза, отвечая на его подколку. — Кофе сделал мистер Роджерс. — Воспользовался кофеваркой? — многозначительно хмыкнул Тони, вспоминая отношение своего любимого к чудесам техники. — Нет, сэр, — вежливо ответил Джарвис, и, чёрт подери, теперь Тони расслышал в его голосе гордость? — Кофе был сварен вручную сегодня, в личной турке Капитана. — Кофе вручную, — прошептал Тони, снова подув на кофе, глядя, как рассеивается светлое облачко пара. — Спасибо, Стив. Он снова сделал медленный, полный ощущения близости глоток, на секунду представив, как Капитан, стоя в дверях спальни, вернувшись из душа, улыбается, глядя на него. В груди сладко ёкнуло. — Сэр, мисс Поттс на проводе, — прервал идиллию Джарвис, и Старк, коротко выругавшись, залпом допивая вкуснейший кофе в его жизни, буркнул: «Соедини». Выслушав от Пеппер ряд инструкций и нотаций, но услышав-таки довольно жизнеобещающее «доброе утро» и поняв, что безнадёжно опаздывает куда бы там его ни звали, Тони выбрался из постели и начал собираться. Взгляд на секунду замер на кружке; Тони поморщился, выудил откуда-то листок и, вложив всю свою благодарность и нежность, быстро вывел на бумаге два слова. «Спасибо, Стив» … Стивен был жаворонком по жизни и никогда не жаловался на этот факт. На это могли, конечно, жаловаться другие, но тут была уже другая история. Стив мог просыпаться рано, и ему никогда не было в тягость что-то подобное, так что неудивительно, что Щ.И.Т. так часто вызывал его по утрам. Разумеется, супер-злодеи по расписанию не работают, но и помимо спасения мира для Капитана находились занятия, вроде тренировки с новичками, разбор старых дел и преступных досье, или же помощь в наведении порядка на складах. Режим был не то чтобы жёсткий, но каким-то образом у Роджерса получалось-таки возвращаться домой ближе к вечеру, причём, будучи достаточно уставшим. Когда он открывал глаза, просыпаясь в очередное утро, он очень часто видел напротив лицо Тони, уставшее, пронизанное тонкой паутинкой тени спальни, укрытое шёлковой кисеёй только что наступившего сна. Сильным было искушение Роджерса разбудить его поцелуем, но он знал, что Старку и так вставать через полчаса, и это его останавливало. Поэтому он однажды и решился сделать ему кофе. Совместив свою неприязнь к кофеварке и желание показать всю свою заботу, Стивен выкопал свою старую турку, каким-то волшебным образом сохранившуюся сквозь века и украденную им из своих собственных вещей, хранившихся на базе Щ.И.Т.а, и за десять минут приготовил кофе, который ему самому, если честно, доводилось пробовать всего несколько раз, по праздникам. А так хотелось, чтобы у Тони было гораздо больше праздников, чем было у него. Стив поставил кружку на тумбочку Тони и, не удержавшись, невесомо поцеловал его в висок. Старк вздрогнул, но не дёрганно и резко, а как-то по-детски дёрнул плечом и глубоко вдохнул, словно желая зевнуть носом. Стивен не удивлялся, периодически замечая в Тони детские черты поведения. На самом деле, это вызывало в нём лишь неконтролируемую нежность, которую он, увы, мог показывать так редко. Не то чтобы он стеснялся их отношений (ведь ещё с сороковых, когда эта тема была ну так себе распространена, Стив не стеснялся высказываться о том, что ему, на самом деле, нравились и мужчины, и женщины; правда, у местных хулиганов в некоторые моменты было больше поводов для шуток и избиений, но сейчас это уже история) — у них элементарно не было времени. А так, кофе был чудесным началом любого дня, во всяком случае, Стивен на это надеялся. И оказался прав, когда вечером (Тони наверняка снова вернётся поздно) обнаружил на своей прикроватной тумбочке несчастно одинокую бумажку с размашисто выведенными словами благодарности. Стив пообещал то ли себе, то ли Тони, то ли Джарвису, что будет готовить Старку кофе каждое утро. … К сладкому мятному кофе Тони привык очень быстро. Этот маленький ежедневный подарок был столь ценным для него, что Старку казалось, что он, в какой-то степени, окупает всё то время, которое они проводили порознь. Хотя… нет. Всё то время, которое они могли бы проводить вместе, с его стороны не окупало ничего. Стив готовил кофе просто великолепно: этот несчастный напиток поднимал Тони настроение на раз-два, вызывал в нём желание работать, чтобы быстрее сбежать домой (Пеппер смотрела на него с таким пониманием, завистью и лёгкой усмешкой, что Старка это даже немного пугало), возможно, даже застать там Капитана, а утром получить новую порцию кофе. Тони не назвал бы это наркоманией или типа того, нет. Это была искренняя, пусть и не всегда осознанная потребность в заботе, в которой он так нуждался, хотя никому этого не показывал. Но всё же, бумажки с фразами типа: «Спасибо, Стив»; «Великолепно, Капитан» и так далее очень быстро надоели Старку. Он понимал, что этого мало, чертовски мало, чтобы сказать всё то, что он на самом деле хочет. Слишком глупо. … Тони редко думал над тем, что он делает. Это был не его стиль, увы и ах. Он находил объяснения своим действиям уже потом, спустя какое-то время. Так ему было проще. Поэтому, даже для него самого стало сюрпризом, когда он, возвращаясь домой после очередного вечера (часы показывали полтретьего ночи), внезапно решил свернуть в круглосуточно работающий цветочный магазин. Тони, честно говоря, не особо хорошо помнил, как купил букетик лилий, вернулся домой, сонно моргая и отчаянно зевая, сунул их в один из глубоких стаканов, внезапно ставший вазой, и завалился спать. На утро цветок с тумбочки Стива исчез, а Тони по-прежнему ждала чашка прекрасного мятного кофе. … Так началась эта странная игра, создавшая в итоге свой ряд прелестнейших обрядов, от которых улыбка против всякой воли проступала на губах проснувшегося, кто бы он ни был. Стива по утрам теперь встречала та самая «вазочка» (искать замену стакану почему-то никто не захотел), каждый раз с новым цветком. Тони, очевидно, проникся любовью к ним. Роджерса встречали розы и лилии, гладиолусы, астры, ирисы, камелии, орхидеи… А однажды Тони, не удержавшись, купил букет ромашек, так мило и растрёпанно выглядывающих из своего стакана. Когда Тони просыпался, цветов уже не было. А Тони по-прежнему встречал утро превосходным ароматом кофе. Как он понял, Стив тоже приноровился, так что теперь у кофе мог быть привкус корицы, шоколада, карамели, а один раз Старк смог распробовать даже ваниль. Неизменным оставался лишь уже ставший родным, прочно закреплённым и до дрожи любимым, запах мяты. Мятный кофе и цветы. И, похоже, для счастья им большего было не нужно. … Однажды утром Тони проснулся сам и понял, что кофе нет. Не было белой чашки с капитанским щитом, не было тонкого аромата шоколада и мяты. Но был аромат обычного мужского шампуня и старых журналов, аромат чего-то более значимого, более важного и необходимого для Тони такое долгое время. Были тёплые руки, было дыхание, ощущающееся где-то на плече, был… — Капитан… — прошептал Тони, почти не веря. Он резко развернулся, действуя быстро, почти инстинктивно, словно боясь, что не успеет поймать этот образ так близко, как он того хотел. Боясь, что тонкий, прозрачный занавес отдёрнется и Тони не увидит ничего, кроме пустующей подушки. Но он успел. Стив лежал рядом с ним, легонько улыбаясь, прикрыв глаза. Он быстро переместил руку на бедро Тони, едва тот к нему повернулся, и Старк ощутил, что столь долгожданный, почти забытый разряд тока прошёлся мурашками по его коже, едва только Роджерс его коснулся. — Капитан, — снова выдохнул Тони, устало, но так искренне улыбнувшись. Стивен вздохнул и приблизился к нему, замирая в паре сантиметров от его лица. — Сегодня у меня выходной, — прошептал он. — Или, лучше сказать, начало отпуска. — Почему? — выдохнул Старк хрипло, наблюдая за движением губ Кэпа. Они не виделись так чертовски долго… — Я работал, судя по всему, слишком усердно, так что Фьюри понял, что лучше отпустить меня домой по доброй воле, а не доводить до конфликтов с начальством, — хмыкнул Роджерс, придвигаясь ещё ближе к лицу Тони. — Я так скучал, — выдохнул он в самые губы, и миллиардер едва не задохнулся, пытаясь дышать как можно глубже. — Я тоже. — Цветы были очень оригинальным решением, позволь заметить. — Позволяю заметить. Позволь тогда спросить, куда ты их дел? — Я тебе покажу. Сегодня ты снова купил лилии, как в самый первый раз, — Стив вздрогнул, когда Тони осторожно положил руку ему на грудь, мурлыкнув, отмечая, что Капитан без майки. — У меня уже начали кончаться идеи, — признался Старк, начиная уже самостоятельно двигаться к Стиву. — Если хочешь, можешь снова писать записки. — Хочешь заставить меня бороздить мировую литературу в поисках цитат о вечной любви? — Учти, это была твоя идея. А потом Стив поцеловал его. Мягко, нуждаясь в продолжении, ласково и открыто. Тони коротко выдохнул, понимая, что завёлся почти мгновенно. Он прижался к своему Капитану, стискивая руками его плечи, обнимая за шею, притягивая ближе. Тонкую грань страсти они переступили неспешно, наслаждаясь каждым движением чужих губ. Стивен улёгся на спину, так что Тони оказался лежащим на нём. Стукнувшись зубами, рассмеявшись, они прильнули друг к другу снова, в этот раз уже углубляя поцелуй. Роджерс прошёлся языком по кромке зубов Старка, погладил его язык, как бы приглашая. Тони был бы не Тони, если бы не ответил. Он ласкал язык партнёра жадно и глубоко, поглаживал его, сплетал со своим, посасывал. Не удержавшись, куснул нижнюю губу Стива, услышав протяжный приглушённый стон. Ласково лизнул место укуса и отвёл голову в сторону, желая глубже вдохнуть запах плеча Роджерса. Стивен тут же воспользовался этим, прижимаясь губами к беззащитной шее Тони, втягивая в рот чувствительную кожу. Провёл языком от самого плеча, по скуле, щекоча языком щетину, до самого уха, легонько прикусив мочку. Старк был готов заорать, настолько ему было хорошо. Долгое воздержание давало о себе знать, ему казалось, что вся его кожа — это один оголённый нерв, каждый раз пускающий по телу столько наслаждения и жара, что хотелось выть от эмоций и прижиматься ещё ближе. Тони прильнул к шее Стива, начиная покрывать её поцелуями, дюйм за дюймом, медленно опускаясь, извиваясь и потираясь о Стивена, как огромный кот. Сжал руками его бока, начав вылизывать ключицы, спускаясь к груди. Стив громко застонал, когда Старк обхватил губами бусину его соска, легонько сжав пальцами второй. Ластясь и выгибаясь, Тони спустился поцелуями к боксерам и вожделенно оглядел внушительный бугорок. Не выдержав, он прижался губами к члену, начиная лизать его прямо через ткань белья. Из горла Роджерса вырвался громкий полустон-полукрик, он запустил руки в волосы Тони, осторожно поглаживая его виски. Господи, как же они давно этого хотели. Тони избавил его от последней преграды и, не сдержавшись, издал хриплый вздох и вобрал член в рот. Вылизывал головку, игриво касаясь зубами ствола, гладил бёдра Стива, едва ли не урча от этого божественного скользящего ощущения. Дыхание Тони казалось Стивену самым горячим, что он когда-либо чувствовал. Язык Старка казался ему шершавым — «Действительно, как у кота», — и дразнящим. Тони тихо постанывал, уже начиная поглаживать себя через трусы. Слишком хорошо сейчас было обоим. — Т-тони… — прохрипел Стив, толкаясь глубже в рот, чувствуя оргазм. Старк застонал от этого охрененного голоса, так шикарно произносящего его имя. Стивен излился ему в рот, виновато гладя пальцами скулу и висок. — М-моя очередь, — запнувшись, прошептал он, притягивая Тони к себе, увлекая в новый поцелуй. Роджерс перевернулся, подмяв Старка под себя, начиная покусывать его шею и плечи. Его прикосновения были такими влажными, такими нежными и страстными одновременно; они вызывали в Тони всё новые и новые волны дрожи безумного наслаждения, словно оставляя глубоко в самом сердце тот самый тёплый и сладкий аромат. Аромат кофе, который будил его столько времени, наполнял его теплом так, как сейчас наполняли действия Стива. Капитан спустился поцелуями ниже, ласково пройдясь языком по животу. Осторожно стянул с Тони бельё и сжал член у самого основания, от чего Старк громко и хрипло застонал. Начав ласку, Стив продолжил целовать живот и бёдра Тони, доставляя ему столько удовольствия. Старк подавался вперёд, нетерпеливо вскидывая бёдра, забываясь, будучи на грани абсолюта своих ощущений. Тони хрипло выругался, когда Роджерс отстранился, быстро взяв с тумбочки смазку. — Так давно не было… — прошептал Стив, осторожно открывая тюбик. Щелчок словно вывел Тони из помутнения, он взглянул на Капитана, закусив губу. — Ты позволишь? Тони в ответ лишь слабо усмехнулся, притянув к себе Стива, увлекая его в поцелуй, давая возможность растереть лубрикант по пальцам и смазать вновь возбуждённый, ноющий член. Прикусив губу Старка, Стивен одновременно ввёл палец в тело любовника, на что Тони тут же отозвался задушенным стоном. — Не больно? — обеспокоенно спросил Капитан, медленно скользя пальцем по стенкам. — Хорошо, — хрипло ответил Тони, целуя Стива в шею. — Столько времени прошло… — Наверстаем, — пообещал Роджерс, добавляя второй палец, двигаясь глубже. Капитан снова переместился поцелуями на грудь Старка, и в тот момент, когда губы сжали напряжённый сосок, рука скользнула по простате, заставив Тони выгнуться дугой, насаживаясь на капитанские пальцы снова. — Дальше, — прошептал Старк, себя не помня. — Дальше, Стив! Роджерс издал короткий рык и рывком убрал пальцы, приставляя головку к растянутому входу. Тони выдохнул, обвивая ногами талию Капитана. Сглотнув, пытаясь унять сладкую дрожь, Стивен качнул бёдрами, входя в Тони наполовину. Старк откинул голову, громко вскрикнув, оголяя шею, позволяя Роджерсу прижаться к ней, покрывая новым слоем поцелуев. Стивен осторожно начал двигаться, постепенно погружаясь всё глубже в горячее тело. Его охватывал жар, желание начать двигаться сильнее было ужасно сильным, но Капитан себя сдерживал, понимая, что нежность в нём ещё не желала уступать место сплошной похоти. И Тони тоже понимал это, поэтому двигался в одном ритме с любовником, слабо, но сладко постанывая, наслаждаясь мимолётными поцелуями на шее и плечах. Почувствовав возрастающий жар, Стивен внезапно дёрнулся, сильнее проникая в любовника, от чего Старк вскрикнул, давясь новыми стонами. — Вот так, — прошипел Тони, сжимая талию Капитана ногами, двигая бёдрами, желая вновь насадиться сильнее. Стив застонал, беря его за ноги, разводя их чуть сильнее. Роджерс ускорил темп, толчки стали сильными и рваными, и это лишь распаляло желание обоих. Стив резко оттолкнул Тони, выйдя из него, на что Старк отозвался недовольным стоном. Капитан только хмыкнул, сжав бёдра любовника, резко дёрнул его вбок, заставляя перевернуться, слегка приподнимая задницу. Закусив губу от шикарного вида, Роджерс подался вперёд, сразу входя на всю длину. Тони вскрикнул, так довольно и сладко, что в глазах на мгновение потемнело. Стив начал жестко и быстро двигаться, вынуждая любовника вскрикивать от новых волн удовольствия, накрывающих словно цунами. Он целовал плечи Старка, вдыхая запах волос на затылке, ласкал рукой напряжённый ствол, чувствуя, что они оба уже на грани. — Тони… — простонал он громко, ощущая, как содрогнулся под ним Старк, кончая любовнику в ладонь. Секунды хватило, чтобы Роджерс последовал за ним, обессиленно падая на Тони. Крепко сжав миллиардера в объятиях, Стив поцеловал его в висок. Тони заурчал, поворачиваясь лицом, сталкиваясь взглядом с глубокими озёрными глазами. Пусть не небесно-голубыми, как рисовали на карточках или представляли на картинах в исторических музеях. Но Тони было плевать. — Давай выспимся, — улыбнулся он, прижимаясь к Стиву, оставляя поцелуй на влажных губах. Капитан кивнул, закрывая глаза. … — Да ты же просто Капитан Оригинальность! — восхищённо воскликнул Старк, сидя на диване, вертя в руках большой потрёпанный альбом. Стив, сидящий рядом с ним, лишь фыркнул. — Великолепное заявление, «самый обыкновенный человек на планете», — отозвался он, но Тони не обратил внимания на подколку. Осторожно, боясь разрушить хрупкость момента, он раскрыл альбом на первой странице. На ней был изображен он сам, спящий, расслабленный. — Не удержался, — смутился Роджерс, пока Старк осторожно водил кончиком пальца по тонким карандашным линиям. — Дальше полистай. Спустя ещё пару листов с набросками, Тони всё-таки нашёл то, что искал. Он пытался представить, насколько же осторожным был Капитан, приклеивая иссушенный цветок лилии на простой клей. Цветок выглядел почти прозрачным, невероятно хрупким. Как струйка дыма, поднимающаяся от кружки с капитанским щитом. Внизу листа стояла дата. — Остальные сушатся в твоих энциклопедиях, — пояснил Стивен. — Пройдёт время, будет целый гербарий. — Будешь теперь всегда так делать, когда не будем видеться? — не удержавшись, хмыкнул Тони, но тут же пожалел, что сказал. Капитан взял его руки в свои, доверчиво глядя в глаза. — Больше не будем расставаться. Тони шумно выдохнул, думая, что это прозвучало слишком сентиментально, но за этот взгляд можно было вытерпеть что угодно. — Стив. — Тони. Старк улыбнулся, откладывая альбом на стол. — Пойдём спать? Стив улыбнулся в ответ, поднимаясь, продолжая держать Тони за руку. Они вышли из комнаты, направляясь в спальню. Абсолютно забыв про кофе и гербарий. Сегодня они им были не нужны. Потому что утром они проснутся вместе.