Ночи

Летние ночи длинные. Свон сидела на темном подоконнике. Храп Девида разносился по квартире, в перерывах все погружалось в полную тишину. Свон листала одну за одной страницы в браузере телефона - слишком много текста, совершенно не нужного и пустых пестрых картинок. В этот длинный вечер и часть ночи она прочитала про коллекционные бутылки вина, аукционы этого вина, аукционы произведений искусства, описания новых фильмов, описания старых фильмов, которые она не смотрела, скачала аккорды к нескольким песням и выбрала пару кроссовок в интернет-магазине, а так же узнала стоимость новых туфель Миллс, носы которых рассматривала все утро, около трех часов нудного заседания с городской отчётностью мэра. Это было самое интересное и вдохновляющее за ее прошедший день - носки каких-то туфель за шесть сотен. Миллс была удовлетворена собой - кратко и емко ответила на вопросы Совета, ей аплодировали, потом она взяла свой пиджак со спинки стула, накинула его на плечи и, покачивая сумкой в такт движениям бедер, вышла из зала. Вышла первой, отстукивая каблуками по мраморному полу, каблуками тех туфель, которые рассматривала Свон несколько часов. Вновь донесся храп Дейвида. Свон вздохнула и позавидовала крепкому сну Мери Маргарет. Свон знала и раньше такие ночи, когда ее огонек телефона освещал только ее лицо и все пестрое - ненужная информация и картинки, окружало ее, ограждало ее от мыслей. Женщина поерзала по подоконнику, осветила телефоном себе пол, спустилась по лестнице и аккуратно прикрыла дверь. Город спал и только редкие огоньки окон, подмигивали ей, говоря, что они такие же живые здесь и сейчас, как и она. Патрулирование улиц, раскручивания руля в разные стороны и нарушение правил не привели ни к чему. Машина остановилась около забора серого особняка с темными окнами, который засияет своей белизной только с первыми лучами солнца. Темные окна с тяжелыми шторами, дом со статуями и картинами, Миллс с мыслями, которые не бегают то за одним поиском ненужных вещей, то за другим, за какими-нибудь кроссовками, которые можно без труда купить утром в магазине напротив дома. Свон вышла на улицу, перелезла через ограду и села на деревянную скамейку около дома, сложила ноги в позу лотоса, подняла голову, рассматривая причудливую картину звезд. Мир спал без храпа. Свон подумала о том, что утром Миллс, вероятно, обнаружит ее на этой скамейке и будет вновь нелепый повод нелепо поговорить или придумать забавную ложь, или сказать в лицо не менее забавную правду. Свон не сомневалась, что Миллс сейчас, согласно своему выверенному распорядку, спит, глубоко вдыхая воздух и ее не волнуют вопросы звездного мироздания и длинных летних ночей. "Миллс не могут волновать такие вопросы, только конкретные вопросы - гардероба, выбора вин на праздники, распределение сумм из бюджета, повышение и без того эффективного руководства.... Миллс живет в других мыслях и времени, в правильных мыслях и правильном времени" - подумала Свон, а звезды и небо летели над головой, множество звезд и ничего необычного, ни яркой случайной кометы, ни вспышек или облаков, разрушающих созвездия. Свон не слышала шагов, не слышала никаких движений до того, как на ее плечи опустилось что-то теплое. - Что это значит? - Миллс села рядом с ней и тоже обернулась в плед. - Ты принесла мне плед? - Свон повернула голову направо, - Спасибо. - Как давно Вы здесь, мисс Свон? И зачем? Свон пожала плечами, Миллс продолжила: - Фигура на моей темной скамейке. Какой-то мыслитель. Так странно увидеть посередине этой прекрасной ночи какую-то фигуру на своей скамейке. Зачем? - А ты, Реджина? Ночь... ты рассматриваешь темноту своего двора? Или проверяешь сохранность своих яблок, то участились кражи, - Свон попыталась пошутить, скованно улыбнулась, - Я подумала о том, почему бы мне не осуществлять охрану спящего города на твоей скамейке. Это же тоже город. - Странные желания, - Миллс спрятала свои плечи в плед и вытянула ноги. - О..., - Свон опустила взгляд на кроссовки Миллс, - зря выбирала в интернет-магазине около часа, придется завтра купить другие кроссовки. - О... потраченное в пустую время. - Очень много, Реджина. Ты не так щедра на время и пустота не так щедра к тебе. - Эмма? - Миллс удивленно посмотрела на Свон, - Я думала, что вы мыслите между кофе, пончиками и видеоиграми, и работой шерифа, конечно. - Приписывала мне ограниченность мыслей? - Да. - Да. Миллс, так и есть. Ночи слишком длинные... ни одной целой мечты, все разбитые... в такие ночи хочется что-то делать, но утром ночи заканчиваются. И заканчиваются эти мысли, а остаются, ты права - кофе, работа, пончики и видеоигры, и пятничное пиво. И родители, и Генри, и ты, и... Что-то остается и на день, дни более радостные, чем ночи, дни имеют цели, хотя бы набить желудок и рассказать Генри про новый блокбастер с Дауни... или не рассказать тебе про коллекционное вино, в котором ты разбираешься в своих туфлях за шестьсот сорок два доллара и надменном всезнайстве лучше меня. И в другом. - Одиночестве. Я вижу, Эмма, что мы можем посоперничать в знании одиночества, - Миллс рассмеялась, - О чем Вы хотели бы мне рассказать? - Почему я хотела бы тебе рассказать? О чем я хотела бы тебе рассказать? Я не это... Реджина, я не то имела ввиду. Почему ты решила, что я хотела тебе что-то рассказать. - Взгляды. - Взгляды? - Свон удивленно посмотрела на Миллс. - Ваши взгляды, - уточнила Миллс. - О вине подойдет? Я сегодня прочитала, что на аукционе в Италии была продана бутылка вина восемьсот третьего года за... - Я тоже читала. - А про то, что в Сен-Омере, во Франции было найдено издание Шекспира 1623 года? - Нет, - Миллс покачала головой, - Вам нравится Шекспир? - Не знаю... я читала... у него сложный английский... - Есть красивые современные версии. Эмма, ответьте мне - сколько ночей? - Что? - Вы страдаете этой бессонницей? - Давно. Ночи длинные, лето короткое, потом зима и еще более длинные ночи, после зимы... - Снова лето с длинными ночами, - выдохнула Миллс, - Чего Вы боитесь, Эмма? Бессонницы - это страх. - Это не свобода, Реджина. Бессонницы - это не свобода, но я обладаю слишком большим количеством свободы, ты готовишь лучшие завтраки и ужины Генри, Дейвид лучше заботиться о Мери Маргарет, а Генри... А Генри просто растет, как и подобает подростку... Я теперь что-то имею, дорожу этим, а... дорожат ли мной? - Хотите умереть и послушать мысли и слова людей? - Миллс рассмеялась, - Свон, это была шутка, - Миллс дотронулась до плеча блондинки, - мне завтра в мэрию, сегодня, уже через пять часов, а Вам завтра бегать за должниками по алиментам на детей, я видела Ваш рабочий план, как не странно, но наши сказочные жители не безгрешны и у Вас есть работа. Кстати, Вы выдали разрешение на оружие Лукас? - Пришлось, она доказала, что вменяема и способна с ним управляться, к сожалению, - Свон улыбнулась и тоже спрятала плечи в плед, - Спасибо за плед. - Ты уже говорила это, Эмма. Через пять часов мне в мэрию, нужно выспаться... и Вам тоже, - Миллс встала со скамейки и протянула Свон руку, - если Вам будет лучше, то готова выделить кусок своей кровати, но Вы пообещаете не храпеть и не сопеть. - Реджина? - Свон непонимающе посмотрела на брюнетку. - А завтра мы с Вами можем поговорить о том, о чем Вы хотели со мной поговорить... - Миллс пошла к двери дома, Свон последовала за ней. - Реджина, почему ты спросила про старуху Лукас? - Эмма, говори тише, Генри спит. Она придет, как раз с самого утра с бизнес-идеей стрелкового клуба ко мне на прием. У меня пять часов на сон, - Миллс открыла дверь спальни, исчезла в гардеробе, вернулась и протянула Свон пижаму, - Если хотите, у нас еще есть диван в холле. - На диване... в холле... спать... одиноко - Свон взяла из рук Миллс пижаму, - в твоей душе есть свободные места для... для меня? - Видимо, - Миллс пожала плечами, спряталась под одеялом и закрыла глаза. Дом погрузился в сон. Город погрузился в сон. Ночь была так же длинна, но не так бессмысленна.