What we left in the darkness

За всю свою небольшую жизнь Рэй не разу не влипала в такие неприятности. Ну, всякое бывало. Она голодала, спала на песке, ее выгоняли из той хибары, которую и домом назвать сложно, ей угрожали расправой или другими более неприятными последствиями, если она не доставит нужные запчасти в срок. Но тогда она могла сбежать. Кровь и пустыня, да у нее даже вещей личных не было. Все самое необходимое помещалось в один заплечный мешок. А сейчас бежать некуда. Когда за стенкой скребется межзвездная пустота, пытаясь процарапать себе ход внутрь, можно уйти разве что в саму себя. Чем Рэй и занимается, когда Кайло Рена нет рядом. Давай, Рэй, у тебя получится, — снова пытается она найти ту самую цепкую плеть Силы, запустившую в нее корни и не дающую видеть. Это один из фокусов Кайло, и если она сосредоточится, то может быть… может… нууууу… Когда она мысленно дотрагивается до своих глаз, ее словно бьет током. Ощутимо сильно, но не больно. А внутри головы, где-то примерно на уровне третьего глаза разгорается обжигающий уголек. Следом раздается смех Кайло. Его она тоже слышит у себя в голове, потому что сейчас он где-то на капитанском мостике, копается в картах или настраивает двигатели. Серьезно, девочка, меня удивляет твое упорство, — ему смешно, конечно же, а Рэй чувствует себя идиоткой, застуканной за чем-то непотребным. Ей хочется крикнуть ему что-то вроде Пошел ты!, добавляя какое-нибудь ходовое ругательство с Джакку, но закончится это вполне предсказуемо. Кайло Рен не любит, когда ему перечат. Или пытаются показать свою волю. Неужели ты думаешь, что от Уз так легко избавиться? — его мысленный голос преследует Рэй, даже если она закроет уши. Ото всего можно избавиться, если знать как, — теперь, когда он в курсе, чем она занимается в его отсутствие, Рэй усиливает попытки нащупать удавку Уз и хоть как-то подцепить ее. Если не снять. От такого избавиться нелегко. Все ее лицо словно опутано невидимыми щупами Тьмы, жесткими и колючими, и они сплетаются в два узла, каждый на уровне ее зрачков. Проще взять и выколоть себе глаза. Ее снова бьет током, а следом слышатся шаги, и открывается дверь. — Ну и чего ты добиваешься? — Кайло присаживается перед нею, сидящей на постели, и оказывается как раз на одном уровне. Теперь она слышит его прекрасно. Лучше бы не слышала. — А ты сам попробуй пожить без зрения и сразу поймешь, чего нужно добиваться, — огрызается Рэй и думает, если она попытается его стукнуть сейчас, какой шанс, что ее рука вообще не промахнется. — Я жил, — отвечает он, и все как-то сразу становится непонятным. — Что? — только успевает она открыть рот и расспросить, как Кайло обрывает лихорадочный поток мыслей одним прикосновением. Перед глазами все вспыхивает и принимается мерцать. Темнота уже привычно дрожит и расплывается, обретая очертания человека перед нею. Кайло в обычной одежде, без своего плаща и маски, совсем не выглядит угрожающим. А она, что, серьезно думала, что он так и будет разгуливать по крохотному кораблику, где их всего двое, и то один слепой, в полном облачении магистра Рен? — Тебе нравится это делать, — Рэй больше не собирается спорить или пытаться убежать. То, что она видит, результат его прикосновения. — Тебе просто нравится надо мной издеваться, — пользуясь возможностью, она старается охватить как можно больше деталей их маленькой комнатки, чтобы не натыкаться на стенки или острые углы стола в следующий раз, когда ей вздумается устроить побег. — Нет. Это часть твоего обучения, — пожимает плечами Кайло. — Но… Я же не сказала да! — Ты скажешь, — он настолько убежден в этом, что в его глазах Рэй не видит ни крохотной тени сомнения. Он убежден так, как будто это уже давно свершившийся факт. Смотреть на него дольше пяти секунд она не хочет, как и признаваться самой себе, что она тут же вспоминает прошлую ночь. А это ей хочется забыть. — Ты собираешься держать меня тут все время? — Рэй делает попытку сменить тему разговора и отвлечься. — Нет, — Кайло качает головой, а затем встает, все еще держа руку на ее макушке. Со стороны это должно смотреться по-идиотски. Какое счастье, что никто этого не видит. Глупая маленькая девочка Рэй и нависающий над нею ее же похититель. — На самом деле я хотел предложить тебе кое-что поинтереснее. Это опасное предложение, но Рэй некуда деваться. Чтобы играть по правилам, прежде всего нужно знать название этой игры. Кое-что поинтереснее оказывается вождением. Рэй уже летала на Соколе, а до этого водила пару доломанных железяк, которые еще могли бегать, ходить или парить, и теперь, в кресле первого пилота она чувствует себя как дома. Как будто ничего нет. Она больше не слепа, хотя видит только сотни и тысячи оттенков черного, складывающиеся в мир за лобовым стеклом. Она не на привязи, хотя Кайло все равно дотрагивается до нее. Но так незаметно, что со временем Рэй забывает об этом. Он стоит по-за креслом, облокачиваясь на него, и играется с ее волосами. Рэй щекотно, и она пару раз даже ежится, взвизгивает, но потом все ее внимание переключается на астероиды. Корабль влетает в поле с грацией пустынных кобу, скользит и уверенно огибает острые куски, медленно плавающие в космической пустоте, и все это результат ее рук. Даже ложная слепота не мешает сейчас. Корабль гудит и подстраивается под ее манеру вождения, аккуратную и сосредоточенную. — Выше, — подсказывает ей сзади Кайло. — Царапнет. — Неа, — Рэй знает до сантиметра, какую высоту брать, и подается вперед, мысленно сливаясь с кораблем и становясь его частью. Частью чего-то громадного и все же верткого. Ее сердце бьется в такт двигателям, и она чувствует тот момент, когда они пролетают над острым камнем. Не задев и даже не царапнув. Она мусорщица, и с этим не поспоришь. Ее тело вряд ли предназначено для вместилища Силы добра или зла, но зато пальцы в пару мгновений переберут и восстановят части двигателя. Хотя то, что Кайло доверяет ей вести, уже не кажется чем-то диким. Он рядом, но это вполне нормально. — Спорим, я пройду между теми двумя каменюками и не задену, — Рэй охватывает нетерпение и азарт, и она готова поспорить насчет чего угодно. — Не сможешь, — если она полагается на удачу и везение, то Рен сделан из другого материала. Он просчитывает что-то в уме и снова отрицательно качает головой. — Тогда смотри, — на принятие решения у Рэй остается пара секунд, пока метеориты не сблизились настолько, чтобы загородить путь, она перескакивает через три скорости, и их сносит вперед и несколько наискосок. Как если верхом на песчаном черве. — Да! — корабль проносится между двумя камнями и успевает. Рэй победно улыбается и поворачивается к Кайло. — Ты чуть нас не угробила, девочка, — тот явно недоволен, но это выражение теряется при виде ее улыбки. — Тогда мы бы умерли вместе, — она несет какую-то чепуху, ее вообще несет, и Рэй совсем не хочется останавливаться. — Мелочи жизни, подумаешь, — она оборачивается и снова ищет неприятностей. Чего-то не менее сложного. — Справишься? — она указывает на группку метеоритов, пройти между которыми не только сложно, но и самоубийственно. — Или магистры Рен таким не занимаются? — Пффф, девочка, — фыркает Кайло, опять называя ее этим странным прозвищем — девочка, — ты забываешь о том, чьей я крови. Он подается вперед, такой большой, что свешивается сверху, и перехватывает рычаг управления. Ему приходится убрать руку, и на мгновение все гаснет, но вот он наклоняется еще, и теперь Рэй зажата со всех сторон. Спереди пульт управления, сзади кресло, с обеих сторон руки Кайло, обхватившие ее. Потом он устраивает подбородок на ее макушке, используя как подставку, и температура в кабине подскакивает на добрых десять градусов. Рэй кидает в жар, но она старается не шевелиться. Перед нею разворачивается настоящее сражение за сантиметры, отделяющие обшивку от бритвенно-острых камней, хотя сейчас как-то не до этого. Как оказывается, Кайло Рен — достойный потомок Соло и Скайуокеров. И летает он впечатляюще. Они выныривают из астероидного пояса целые и невредимые, без единой царапины. Кайло Рен выглядит довольным как мальчишка, дорвавшийся до отцовского кара, и на губах играет легкая улыбка. — Ты какая-то притихшая, — он внезапно вспоминает, что здесь не один. — Я просто… — ей страшно оправдываться, а еще больше задумываться, потому что ее мысли так легко прочесть. — Не думала, что ты летаешь круче меня, — это дурацкая отмазка, и Рэй сама не знает, зачем сказала такое. — Я многое делаю круче тебя, — усмехается Кайло снисходительно. — Смирись. — Ха! Мы можем проверить в следующем поясе. Астероидов там не меньше, — и в самом деле, если не концентрироваться на ощущениях, когда его подбородок задевает ее лоб или рука проходится по обнаженной шее сзади, тогда становится чуть легче, и Рэй может дышать. Поле приближается, и здоровенная тень незнакомой планеты накрывает их корабль. Хотя Рэй все равно. Она видит только темноту и множество ее оттенков. Чтобы войти на полной скорости, нужно иметь стальные нервы. И титаническую силу воли. Это все у нее есть, поэтому Рэй даже не притормаживает. Она хочет выиграть. Сейчас это не просто какая-то игра в лучшего, она пытается доказать самой себе, что способна вынести все. — Я не говорил тебе, что буду мешать? — Кайло Рен прекрасно знает, как ее отвлечь. Его руки оказываются там, где им быть не положено — под майкой, и обхватывают ладонями ее груди. Рэй задыхается от ощущений — мириады мурашек набегают волнами и вгоняют в краску. Она сейчас сгорит вместе с креслом, если не дернется раньше, посылая корабль в смертельный полет. — Тшшш, девочка, — низкий бас гудит над самым ухом, — ты справишься. Большие пальцы его горячих ладоней дотрагиваются до сосков, теребят их, и Рэй стонет. Еле слышно. Ненавидя себя за это. — Тебе лучше сосредоточиться на астероидах, — Кайло подначивает ее, издевается, но Рэй не может даже оттолкнуть его. Тогда прощай зрение, а затем прощай и жизнь. Их корабль смелет в порошок. — А тебе прекратить это, — Рэй вдыхает и выдыхает, восстанавливая равновесие, которое упрямо не желает возвращаться. Зато в низу живота начинает знакомо ныть, сладко и тяжело, так, что мысли об этом затуманивают ее разум, и, конечно же, он их слышит. — Попроси меня, — шепчет он, и все отходит на другой план. Звезды, каменные осколки, жажда выиграть исчезают, оставляя одно единственное желание. — Пожалуйста, — Рэй выдавливает из себя просьбу. — Пожалуйста — что? — Я не знаю. Пожалуйста. Просто… Пожалуйста, — хныкает она. Мольба услышана, и его рука лезет под пояс легких брюк, в трусики, поглаживает клитор, пока Рэй не начинает стонать, и теребит чувствительные складки. Легче, чем когда он весь был внутри нее. Дразняще. Дышать все сложнее, и когда на нее накатывает оргазм, Рэй просто теряется. Ей кажется, что она плывет в темноте, бесконечной, постоянно меняющейся, и тонет с головой. А затем она теряет сознание.