Куда бы я ни бежал, В твоей любви есть что-то особенное… Чем я стал? В твоей любви есть что-то особенное, Что-то, что заставляет меня Размышлять и никогда не возвращаться на землю. Это рай или ад? Не могу сказать, когда мы вместе.
Hurts — Heaven
Кёнсу бросает взгляд на высветившееся имя на дисплее мобильного телефона и, поморщившись, отвечает на звонок, тут же отставляя трубку от уха. Чонин игриво проводит пальцами по рёбрам своего парня, вызывая у того смешок, который До в спешке пытается подавить. Ким явно слышит завывания своего одногруппника, но не выказывает ни малейшей заинтересованности в причине его слёз, ведь Кёнсу, лежащий рядом без нижнего белья гораздо интереснее. До хочет что-то возразить, когда пальцы Чонина оглаживают поясницу и медленно спускаются вниз, и возмущенно пинает его ногой под одеялом. — Кёнсу, — хнычет в трубку Бэкхён, — Кёнсу, помоги мне, мне так больно. Вообще-то у До нет ни малейшего желания вылезать из кровати и прерывать грядущий марафон секса, который они начали этой ночью и планировали недвусмысленными взглядами и прикосновениями накануне днём. Но он и сам не замечает как уже оказывается полностью одетым. У До сердце всё-таки не каменное, да и Бён редко плачет, точнее, плачет-то он постоянно, но не так, не с такими отчаянными интонациями в голосе завывает юноша, и Кёнсу чувствует, как его сердце в страхе опустилось куда-то вниз, и, прежде чем ответить, он сжимает руку в кулак и откашливается, выдерживая небольшую паузу и слушая тихие всхлипывания. — Бэкхённи, что произошло? Мне приехать? — осторожно интересуется он у друга, в глубине души всё-таки надеясь, что ничего серьёзного не произошло, и Бён как всегда от скуки мается глупостью. — У меня жизнь под откос летит! — взвизгивает тот и снова заливается слезами. Похоже, это не простой плач, а плавно перерастающий в истерику. Значит, дело совсем плохо. — Жди меня через полчаса у себя дома, — говорит Кёнсу и уже хватается рукой за куртку. Непривычно ехать куда-то в такую рань. Обычно в это время парни уже все были в агентстве, тренируясь и оттачивая навыки, но в этот раз компания пошла уставшим артистам навстречу и выделила целую неделю отдыха, сказав только не высовываться куда-либо без повода, и тогда, пребывающий в приподнятом настроении от такой замечательной новости, Кёнсу рассчитывал провести эти семь дней со своим любимым Чонином, не вылезая из двуспальной, тёплой, мягкой кровати. Однако бросить рыдающего Бекхёна он не может, совесть не позволяет так наплевательски отнестись к товарищу, ставшему за время их знакомства почти братом. Вспомнив эти отчаянные нотки в голосе Бёна, даже он закусывает губу от щемящего чувства в груди. Хорошо, что в это время дороги пустые, поэтому до дома Бён-Паков он добирается за считанные минуты. Подъезд встречает его тишиной и засохшими фикусами в пролетах. Лифт спускается со скоростью улитки, и Кёнсу решает, что стоит известить Бэкхёна о своём скором приходе. Кому: Подводка Тут. От: Подводка Жду тебя, сладуленька. Кёнсу закатывает глаза и заходит в лифт. Как бы Бекхён не орал и не возмущался на прозвища, он был и остаётся самым настоящим манерным пидором, по крайней мере по манере общения. Именно тем раздражающим типом, которых показывают в гей-клубах в американских комедиях с юмором ниже пояса. Однако вся группа с этим уже смирилась, да и в большей степени Бён крайне очарователен, даже будучи подобным представителем меньшинств. Хороший друг, он всегда готов протянуть руку помощи, честный, искренний, очень добрый и отзывчивый. Бэкхён умеет слушать людей и слышать их. Порой Кёнсу недоумевает, почему именно Джунмён слывёт «мамочкой» группы, если Бекхён делает для каждого из них гораздо больше. Нет-нет, Сухо тоже очень милый, но в том, что он делает, в его советах и манерах прослеживаются его лидерские замашки, желание быть первым, тем, на кого будут равняться. Но было одно весомое исключение из этих правил: один симпатичный китаец, рядом с которым Джунмён менялся, становился покладистым и смущенным влюблённым подростком. Вот у кого в ЕХО из парочек самые невинные и трепетные отношения, хотя секс у них был, но молодых людей остальные участники группы никогда не подлавливали на чем-то «горяченьком». Бэкки все же человечнее и приземлённее лидера. Лифт останавливается на двадцатом этаже и пикает, выпуская юношу из тяжёлых дверей. Этаж встречает Кёнсу образцовой чистотой. До широкими шагами добирается до квартиры, зная друга, он может предположить (уверен, если точно), что идеальная чистота — дело изящных ручек его хрупкого друга, ревностно оберегающего своё жилище. Бекхён открывает дверь после первого же звонка. У юноши неуложенные волосы, красные, припухшие глаза и несколько красных прыщиков на лбу, старательно прикрытых неаккуратной чёлкой, но Бёну не удаётся обхитрить друга: они живут вместе каждый день, кроме этих редких выходных, когда они разъезжаются в арендованные квартиры, чтобы с чистой совестью уединиться и провести время со своими вторыми половинками. Бекхён кивает головой и машет рукой в сторону кухни. Кёнсу проходит, садится на высокий стул за барной стойкой и наблюдает за другом, суетящимся у плиты. Произошло явно что-то очень серьёзное, если Бекхён встретил его таким: неопрятным, одетым в широкие домашние штаны и огромную кофту, делающую маленького вокалиста нелепым и даже смешным. В подобном прикиде он кажется ещё ниже, более хрупким и слабым. Кёнсу отпивает кофе из большой кружки, явно чанёлевской, потому что на ней термо-наклейка с мотивом из Звёздных войн, и прикрывает от удовольствия глаза, смакуя вкус напитка. Это ещё одно несомненное достоинство Бекхёна: кофе он варит просто сказочный, каждый раз добавляет туда что-то новое и получает удивительные нотки, остающиеся на языке после глотка. Кёнсу одергивает себя и вспоминает, что пришёл сюда далеко не чаёвничать. Он протягивает руку в сторону расстроенного друга и поглаживает его тонкие, подрагивающие пальцы, крепко вцепившиеся в кружку. — Бэкхён, — успокаивающим голосом начинает он, — ты же не просто так плакал в трубку, когда позвонил? — Тот кивает, — и я сюда тоже не кофе пить приехал. У нас в конце концов несколько дней выходных, и ты выдернул меня из кровати с моим раздетым и готовым к предстоящему секс-марафону парнем. Так что всё-таки стряслось? Бекхён отводит взгляд, сосредоточенно разглядывает потолок, потом переводит взгляд на кружку и только после этого устремляет его на собеседника. Он смотрит на Кёнсу с нескрываемым отчаянием, тоской и разочарованием, что даже по спине До проскальзывает холодок. Бён глубоко вдыхает и на выдохе тихо бормочет: — Чанёль меня больше не хочет. Кёнсу перестаёт перебирать пальцы друга и ощущает, что его затапливает жгучая ненависть, и ещё немножко заинтересованность в причине такого поступка Пака, а может быть ещё и сочувствие, просто у них с Чонином секс регулярный, да ещё какой. Не почувствуй Кёнсу за день ни одной попытки прижаться к нему своим стояком, он бы заподозрил что-то неладное. Но это всё ещё не та проблема, из-за которой можно оторвать своего друга от его парня. — Ты совсем с недоёбом? — Сквозь зубы выдавливает До, — ну тебя не ебут, а меня-то ты зачем из кровати вытащил? — всё больше распаляется он, возмущенный, что из-за личной жизни друга страдает его собственная. Кёнсу начинает жалеть, что не выслушал Бэкхёна по телефону, а умчался сразу к нему. А какие многообещающие вещи ему шептал на ухо Чонин! — Но… — прикусывает губы и виновато смотрит в пол Бэкхён, которому тоже весьма стыдно перед другом, и чувствует себя виноватым. — Но иди на хуй Чанёля, пожалуйста, — перебивает его Кёнсу и возмущенно вскакивает со стула, со стуком ставя кружку на стол. Вся магия божественного вкуса кофе растворяется в считанные доли секунды. — У него не стоит! Я бы пошёл! — сжимает кулаки Бэкхён и бьет ими по крышке стола. — Что? — вот теперь Кёнсу чувствует, как интерес вытесняет другие ощущения в его груди. — Да вы дома, как кролики, вся общага слышит, как у него стоит, ты что несёшь, идиот? — Я пришёл к выводу, что у него не на меня стоит, — начинает вновь плакать потрёпанный неутешительными выводами в своей личной жизни Бэкхён. Из приоткрытых окон доносятся звуки шумного мегаполиса, кофе уже давно остыл в чашках, а Бэкхён успокаивается, и они вдвоём перебираются в спальню. Кёнсу просит рассказать ему всё, что Бён знает, потому что его проблема грозит перерасти в общую. Он присаживается рядом с другом на постель и ободряюще обнимает одной рукой. — Да, ты прав, до недавнего времени у нас всё было хорошо, — продолжает жаловаться на раскол в своих отношениях с Чанёлем парень. — Но мне кое-что кажется странным. Вот скажи мне, какой по счёту раз мы так разъезжаемся по отдельным квартирам на отдых? — Второй раз? — Да, — кивает Бён, — так вот. Полгода назад, после концерта в Сингапуре, Чанни прижал меня к стенке уже в гримерной, тут же жамкая меня за задницу. Заниматься этим на виду у всех я не хотел и оттолкнул его. Уверен, что тогда он вряд ли не обиделся, да и дома в тот день я искупил свою вину, — ударившись в воспоминания, юноша облизнул губы, — после этого он повалил меня на кровать, — Бён спрятал лицо, уткнувшись в подушку, — и оттрахал так, что я ноги свести не смог, да что там, двигаться, поэтому мы даже в душ не пошли, ему пришлось принести поленце и вытереть меня, так как мышцы на руках адски болели, — Кёнсу вспомнил: это было как раз в день перед двухнедельным отпуском, когда они впервые решили разъехаться по парочкам. Тогда Бекхён так кричал, что они даже немного перепугались за него, надрывный, особенно громкий стон в середине ночи дал им знать, что парни подошли к финишу, и дружно вывалились из комнаты, чтобы высказать всё, что они думают о вокалисте, кроме него с Чонином, он тогда тихо насаживался на член Кима, посасывая его длинные пальцы и пристраивая его вторую руку у себя на члене. Однако Бекхён из комнаты носа не высунул, а Чанёль на них угрожающе посмотрел и шикнул. Спорить с ним никто не решился. До кивнул, подтверждая, что помнит этот момент из частной жизни парочки Бён-Пак. — На следующий день мы приехали сюда, вспомнив об этой квартире, но вечером, когда я по обыкновению полез к нему за резинку пижамных штанов, Чанёль оттолкнул меня и, укрывшись одеялом, заснул. Я знаю, что он очень устаёт, больше, чем я, и ты, и Чонин, и все остальные, — Бён вздохнул, — подоткнув ему одеяло, я ушёл спать на тот маленький диван в гостиную, ужасно неудобный, но что тут поделать, хотя моё тело до сих пор отзывалось болью после того дикого раза. А потом Чанёль рано утром ушёл, ничего мне не сказав, хотя мы планировали съездить кое-куда, чтобы отдохнуть. — И? — Кёнсу подтолкнул друга, чувствуя поднимающуюся к горлу жалость. — И с того момента всё иначе, я не могу объяснить, просто чувствую это. — Бэкки, но это было полгода назад, а сейчас-то что? — С того времени у нас секс по праздникам только! И то не каждый раз. И знаешь какой? Он раздевается, ложится на меня, выключает свет, коротко подготавливает и растягивает меня и в полнейшей темноте несколько минут быстро толкается, при этом зажимая мне рот рукой. И в презервативе, а до того момента…он, — Бэкхён закрывает глаза, — кончал в меня и любил смотреть, как его сперма постепенно вытекает из меня. — Пиздец, — многозначительно говорит Кёнсу, — а я думал, что это мы с Чони извращенцы, а вы хуже даже. Но всё-таки я тебе зачем? — До косится на запястье, где за резинкой чониновской кофты скрылся циферблат часов, по ощущениям Кёнсу, он провёл тут по меньшей мере часа четыре. А на самом деле, не больше одного. — Ну… — многозначительно тянет Бэкхён, болтая ногами. — Сядьте и поговорите друг с другом, а нас не впутывайте. — Парень внутренне содрогается, вспоминая случай, когда по вине сношающихся Чанбэков его Чонини едва не поседел. Это было после одного из их выступлений, когда Кёнсу забыл в своём сценическом костюме важную флэшку из студии звукозаписи, и Ким, на правах рыцаря, вызвался принести сокровище своей «сексуальной белоснежечке», он неспешно поднялся на третий этаж в гримёрную, подошёл к двери, обратив внимание, что она немного приоткрыта и смело распахнул её до конца. Чего он точно не ожидал увидеть, так это того, как Чанёль, сидя на узком подоконнике, натягивает на себя Бэкхёна, а тот подмахивает ему, упираясь пятками в стекло над плечами любовника. Чонин выскочил оттуда, как ошпаренный, и потом рассказал это всё своему любовнику, с намёком проходясь пальцами по внутренней стороне бёдер того. Увы, Кёнсу таким гибким, как вокалист, не оказался, поэтому воссоздать ту живописнейшую картину у них не получилось, но помнит он это хорошо, да. Одно из ярчайших воспоминаний их с Чонином секс-практики. — Нет, — гаденько хихикает Бён, — у меня есть прекрасная идея, для которой ты-то мне и понадобишься…— Он ни за что не признается, что безбожно врёт, что правду сказал лишь частично и что ему просто нужно дружеское плечо, на этот раз оно действительно нужно ему. Кёнсу не различает ложь, если она не относится к чему-то, что касается его любимого человека, поэтому для него Бекхён должен оставаться вот таким: весёлым, непосредственным, иногда стервозным, но при этом шкодливым щеночком. Так будет лучше, но пусть в этот раз он позволит на себя опереться.***
«Как разнообразить половой акт после десяти лет брака?» Бекхён сужает глаза, хмурится и горбится над монитором ноутбука. Да, наверное Кёнсу был прав, когда во время ссоры называл его «пидором». Но Бён мог оправдаться! Вот, например, тот случай, когда он подрался с девушкой в магазине косметики. Во-первых, та стерва даже не понимала, чем тушь от Dior отличается от туши Lancôme, должен же кто-то был пролить ей свет на истину, пусть и вырвав клочок волос с головы и пролив в прямом смысле слова оба флакончика туши на вырывающуюся из его рук девушку, которая выплевывала в его сторону такие матерные словечки, о которых Бэкхён даже никогда не слышал. Во-вторых, он айдол, ему нужнее, чем блондинистой стерве! Что с того, что он постоянно тянет что-то в рот? Это благодаря его привычке у остальных появились шутки об оральной фиксации, а на премии вручения, мальчишки из Monsta X, сидевшие сзади, вообще дар речи потеряли. Бён прекрасно смог расслышать то, как те делали ставки на него и на то, как глубоко он возьмёт бутылку. Тогда ему так и хотелось развернуться и с довольной ухмылочкой маньяка произнести: «Бутылка — ничто, видели бы вы, как я член Пака заглатываю.» Ну и в конце концов, что плохого, что одногруппники забиты у него в телефоне под именами «сладулики»? Очень мило. Кёнсу даже подходит быть записанным в его телефонной книге, как «СлаДося». Но всё это неважно, особенно теперь, когда жизнь довела его, красивого, молодого, соблазнительного, до бабских статеек в интернете. 1) Попробуйте заняться любовью в экзотичных местах. Секс на природе разнообразит ваши отношения и внесёт в них перчинку. О да… Они опробовали это не так давно. Всеми правдами и неправдами они освободились раньше остальных и решили сходить вдвоём в кино. Как и положено парочке, они купили билеты на последний ряд, попкорн и колу и уселись на свои места. Бэкхён перешёл к активным действиям почти сразу после того, как закончились вступительные титры. Он мягко переместился на колени Пака, обвил своими руками его шею и, перекинув ногу через чужое бедро, начал плавно тереться своим пахом. Бён наклонился к оттопыренному ушку, лизнул его, немного пососал и оттянул мочку, прекрасно зная, что это эрогенная зона Чанёля и как сие действие возбуждает его парня, а потом как можно соблазнительнее прошептал: — На мне сегодня нет трусиков, — и начал интенсивнее тереться о Пака, при этом поскуливая своим дивным голоском. Чанёль тоже решил не терять время даром и, обхватив Бекхёна одной рукой за бок, медленно скользнул к его брюкам. Пак огладил пальцами поясницу и вернулся к ширинке, расслабив тугой ремень. Его длинные, узловатые пальцы скользнули вниз, к гладко выбритому лобку, Чанёль знал, как заводят его любимого такие невесомые поглаживания одного из самых чувствительных мест на теле любовника. Аккуратно скользя пальцами по плоти, он сдвинулся немного ниже и обхватил небольшой член у основания, тут же чувствуя над ухом прерывистый вдох, от которого его волосы всколыхнулись. Чанёль прошёлся вверх и вниз, сдвигая кожицу на уже раздразнённой металлической застёжкой головке. Красной, потяжелевшей, с небольшим количеством выделяющегося предэякулята. Пак пачкал руку и чувствовал, как с каждой минутой ёрзанья на его колене становятся всё активней. Другой рукой Чанёль залез под свободную толстовку, под которой, к его радости, тоже ничего не оказалось. Рэпер с удовольствием сжал мягкие, округлые бока и двинулся вверх по стройному телу своего парня, ощущая волны рёбер и добираясь до уже твёрдых, раззадоренных о ткань одежды ранее сосков. Двумя пальцами он скользнул по ореолу, не видя в темноте, но прекрасно зная и чувствуя, как отвердели и набухли маленькие розовые соски, привыкшие к чувственным ласкам горячего рта Пака. Чанёль сжал набухшие бусинки плоти и покрутил в пальцах, чуть оттянув. Зажмурившийся Бэкхён метнулся рукой, желая схватить за причиняющую ему сладкие пытки кисть своего парня, и кончил, выплёскивая семя в руку Чанёля и заскулив негромко от нахлынувшего удовольствия. Как же тяжело было в тот момент держать при себе свой громкий, звонкий голос. Пак проделывал все эти манипуляции в темноте, с непроницаемым лицом, а после вытер руку, непонятно откуда взявшейся салфеткой. — Если в следующий раз выйдешь из дома без нижнего белья, то заболеешь, — произнёс сухо Чанёль и скинул своего парня с колен. Ошарашенный таким поведением Бён молча досмотрел сеанс уже на своём законном месте, глотая злые слёзы обиды и постоянно задавая себе мучивший его вопрос «Почему?». Попробуйте заняться любовью в экзотичных местах. Секс на природе разнообразит ваши отношения и внесёт в них перчинку: неудача. Последнее слово Бекхён дважды жирно подчёркивает грифелем и один раз обводит в овал. Что же, это был не последний совет в статейке. 2) Попробуйте нестандартные методы, предложите связывание. Месяц назад Бён радостно тёр в предвкушении ручками и тут же начал гуглить ближайшие к их общаге секс-шопы. Заказ доставили на удивление быстро, и Бекхёну пришлось ещё немало приплатить сверху, чтобы обалдевший пацан из доставки, мнущийся на пороге квартиры, никому не рассказал, как развлекается в свободное время вокалист из популярнейшей группы. Да и вообще, этим заказом он мог ненароком вовлечь в нежелательные проблемы остальных мемберов. Мало ли, вышел он, а покупалось для, скажем, Исина, который постоянно в Китае фоткался в обнимочку с левыми парнями, а терпение у Джунмёна не железное. Что и подтвердилось, стоило китайцу только вернуться назад в общежитие. Сам замотаться Бэкхён, разумеется, бы не мог, да и связка толстых красных верёвок, хотя и была достаточно приятной на ощупь, но доверия всё же не вызывала. Бён сидел на углу большой кровати, держа связку в руке и с раздражением думая о том, как он до такого докатился. Для Бэка всё это было в новинку. Он чуть со стыда не сгорел в тот раз в кинотеатре, но вернуть внимание любимого Чанни хотелось всё больше, теперь его уже даже не волновали причины такого поведения, он просто мечтал вернуть всё на свои места. И обзавестись вполне законным чувственным сексом. Нет, не так, занятием любовью. Когда они только познакомились шесть лет назад, то были совсем другими, может из-за того, что времени у них тогда было больше, а может по другой причине, но они часто выбирались куда-то вместе, смотрели фильмы, ели пиццу, просто гуляли и неловко целовались в парке, пытаясь спрятать лица под бейсболками и капюшонами. Бекхён не знал у всех ли так, но он помнил свой первый поцелуй до мелочей, потому что в тот момент Чанёль и сказал ему, что любит. Они действительно сдружились за одну ночь, как любят повторять их фанаты, а потом стали, как близнецы. У них нашлось много общего, хотя поначалу они чувствовали себя скованно в обществе друг друга, неуверенно предлагая куда-нибудь сходить вместе пообедать или же протягивая наушник в машине, когда возвращались после изнурительных тренировок назад в общагу. Всё начало меняться тогда, когда агентство собрало из огромной команды стажёров перспективную в будущем группу. В тот же день, уже вечером, когда счастливые ребята расселялись по новым комнатам в общежитии, Пак взял Бёна за руку и, смущаясь, предложил отойти, чтобы поговорить. У Бекхёна сердце забилось чаще от одной мысли, что он услышит долгожданное признание, а в том, что это будет оно, он и не сомневался ни секунды. Бён был мужчиной, но главенствующую роль в отношениях негласно отдал Чанелю, следуя за ним. Потому что правильно смотрел на себя со стороны и видел неловкого, неуверенного в себе, неуклюжего мальчишку. И его гордость совершенно не была задета, когда парень оказался «нижним». Он даже не блистал, как казалось Бэкхёну, красотой: маленькие глазки, которых он стеснялся и постоянно подводил, тонкие губы, не самый правильный овал лица, а тело — вообще отдельный разговор. Бён до сих пор не может понять, как у Чанёля смог встать в их первый раз. А с того момента он не сильно-то изменился. Бекхён с грустью посмотрел на верёвки и заплакал. Это не для него, он никогда ничего подобного не хотел, сейчас ему больше всего хотелось, чтобы Чанёль оказался рядом, утешил, сказал, что любит его любым и неважно, в какой он одежде и как выглядит, что всё равно любит его, и, если он не хочет, не нужно использовать эти верёвки. Но рядом никого не было. Бён бросил свёрток на кровать, а сам сполз на пол, пряча лицо в коленях, чтобы не показывать слезы горечи. Он ненавидел себя за свою слабохарактерность. Любая мелочь могла опечалить его до слёз. Они самопроизвольно катились из глаз. А когда же душа Бэкхёна действительно страдала, то это было сродни телесным пыткам. Слишком, невыносимо больно. Он не мог не вспоминать их с Паком первый раз. Это было до ужаса неловко, больно для Бекхёна, но явно хорошо для Чанёля, поэтому он закусил губу и, уткнувшись лицом в одеяло, стерпел, в душе мечтая, чтобы эта мука быстрее закончилась. Пак долго толкался в него сзади, положив руки на соблазнительные, как тогда он сказал Бёну, бёдра, Чанёль никак не пытался облегчить боль своего партнёра. Да что уж там, они поцеловались только в самом начале, а потом Бён лёг на живот, подложив под бёдра мягкую подушку. Он не мог попросить Чанёля поцеловать его или приласкать, потому что для него это всё было ужасно смущающе. А тогда он ещё и боялся, что Чанёль поймёт, что он совсем не возбуждён, и этот факт заденет его. Тогда необходительность партнёра Бэкхён списал на то, что Чанёль тоже не совсем знает, как правильно ублажить парня, чтобы им обоим было хорошо. Все, что Бён помнил в тот день так это, что было больно, и любовник не задумывался о его ощущениях. Услышав стон за спиной, Бекхён расслабился. До душа он дохромал сам, чувствуя разочарование в своём первом разе. Он думал, по крайней мере, надеялся, что это будет незабываемо, приятно для них обоих, нечто особенное, отчего потом будет ходить с яркой, лучезарной улыбкой, но вышло, как вышло. Он забыл, подумал, что для того, кто снизу, всегда всё вот так, процесс не из приятных, но только поначалу. Именно этим он и тешил себя, что дальше будет лучше. Но для него и в дальнейшем всё оказалось столь же болезненно. При этом в сексе Бекхён больше всего любил смотреть, как хорошо его партнёру, от этого он получал удовольствие, но не физическое. Со временем Бён немного приноровился и изредка смог получать наслаждение, но это ещё зависело и от настроения Пака. Сейчас всё изменилось окончательно. Они проводили вместе мало времени, никуда не выбирались, как в старые времена. Это было опасно, и Чанёль слишком уставал, а Бекхён был слишком совестливый, чтобы что-то попросить. Пак перестал радовать его, даже по мелочам, когда они вот оставались вдвоём, тот был сосредоточен только на себе, полностью забывая, что это маленький, хрупкий Бекхён отвечает за комфорт. Бён успокаивал себя фразой «Я же тоже мужчина» и обо всём ненадолго забывал, подавляя свою внутреннюю боль. Вокалист бы никогда и никому не признался, что ведёт себя так манерно, только для того, чтобы группа не забывала о его существовании, ну и иногда это было весело. В душе ему всегда было больно, когда Кёнсу, презрительно искривив пухлые губы, оскорблял его, Бён понимал, что тот не держит на него зла и не хочет обидеть, просто сам в своё время Бекхён не пресёк это обращение к себе на корню, но больше его задевало то, как До говорил это. И До Кёнсу по-прежнему был его лучшим другом, которого он очень ценил. Вокалист встал, выпрямил спину и медленно вытер рукавом глаза, подумав с радостью, как же хорошо, что его никто таким не видел. Связка с верёвками оказалась в мусорном ведре. Тогда юноша не услышал тихо закрывшейся за спиной двери и не заметил, так же, как и тихо удаляющихся шагов. 2) Попробуйте нестандартные методы, предложите связывание: неудача. На этот раз он даже ничего не подчёркивает, понимая, что если любовь уходит, её уже не вернуть. Он снова возвращается к скопированному списку советов и обречённо мотает головой. Они все сомнительные, и юноша раздраженно думает, что женщины должно быть очень глупы, если пытаются удержать любимых только своим телом. Противный внутренний голос, подсказывающий, что он делает то же самое, Бён заталкивает подальше. Парень захлопывает крышку ноутбука и прячет лицо в ладонях, слушая как в висках шумит ускорившийся пульс. Может быть им с Чанёлем действительно стоит поговорить? Это хороший шанс все прояснить и наконец понять, в чём же заключается проблема Пака, который старательно избегает любого контакта, в котором имеется хотя бы малейший намёк на интимную близость, со своим всё ещё парнем. Удобное время подворачивается Бэкхёну не сразу. Бён почему-то уверен, что правильным решением будет одеться так же, как и в тот день, когда они впервые переспали, пусть это не понравилось ему, но Чанёлю ведь было хорошо. Чёрные джинсы он находит без труда, а вот со свитером приходится повозиться. Он не красится. Совсем. Все-таки они с Паком собираются выяснять отношения. Бэкхён нервно мечется на кухне, готовит любимые блюда Чанёля и его любимый латте. Часы на стене подсказывают, что до встречи остаётся немного. И каждые секунды приближают его к моменту истины, моменту Икс. Ждать больше нет сил, и парень отправляет Паку сообщение. Кому: Чанни~ Ты скоро? От: Чанни~ Жди. Раньше Чанёль вставлял смайлики в любое сообщение. Да и вообще, раньше он был другим, что изменилось? От отчаяния Бёну хочется забиться в уголок дивана и, покачиваясь и сжав руками колени, тихо выть от боли, переполняющей сердце. Ну что тогда изменилось?! Что?! Это был обычный концерт, во время секса Чанёль был непривычно взбудоражен. Непривычно взбудоражен. Взбудоражен… Бекхён откидывает ненужные мысли, тряхнув головой. Он слышит, как хлопает входная дверь, и сердце от страха уходит в пятки. Назад Бэкхён уже не отступит, поэтому собирается с мыслями и присаживается на стул, сложив руки в замок. Чанёль раздевается, моет руки и проходит на кухню, где его ждёт Бён. На столе — любимые блюда. Отчего улыбка сама расплывается на лице. Он переводит благодарный взгляд на своего парня и дарит своё приподнятое настроение создателю его довольного вида. В сердце вокалиста что-то отрывается и со звоном падает вниз, раскалываясь. В этой улыбке он видит своего Чанёля, того, которого полюбил шесть лет назад. Бэкхён в ответ растягивает свои тонкие губы, и парни начинают совместный ужин. Когда они уже перебираются в гостиную, сытые и расслабленные, Бэкхён начинает нервничать, но, собравшись с духом, решается наконец начать неприятный разговор. — Чанёль, — хрипло произносит он, усевшись напротив, — я хочу поговорить. — Дождавшись утвердительного кивка, Бён продолжает, — ты же тоже чувствуешь, что что-то изменилось. Что произошло, Чанни? Скажи мне, мы выясним всё вместе. — Ничего, — говорит Чанёль, пройдясь взглядом по любовнику, и недовольно поджимает губы. — ты оделся так же, как в тот день. — Бекхён закусывает нижнюю губу, пытаясь сдержать улыбку. Чанёль помнит, он ничего не забыл, но его дальнейшие слова выбивают почву из-под ног. — Ты тогда был таким бревном, — хмыкает Пак, — я был удивлён тем, что ты, казавшийся таким горячим и соблазнительным на сцене, оказался абсолютной ледышкой в постели. — Я… — Знаешь, я никогда не любил лживых людей, Бён Бекхён. А за шесть лет я значительно подрос, чтобы понимать, какой ты на самом деле, мне неприятно. Перестань уже. Заигрался. Чанёль опускает голову, и чёлка прикрывает половину его лица. По гуляющим желвакам и опущенным уголкам губ Бён понимает, как разозлён юноша. — Я люблю тебя! — Кричит Бекхён, вскакивая со своего места. Он не может поверить в то, что только что услышал. Его солнечный, добрый, милый и всегда добродушный Чанни не стал бы упрекать в таком, потому что хорошо знает его. Но кто этот мужчина с холодными и безразличными глазами, который окидывает Бэкхёна брезгливым взглядом. — Ты не любишь никого, кроме самого себя, — говорит Чанёль и встаёт с дивана, — переночую у Сехуна, и сними с себя эти тряпки, ты жалок в них, так же как и в своих попытках удержать выдуманную иллюзию. Хлопает вновь входная дверь, но чувства, которые испытывает в этот раз Бэкхён, разительно отличаются от тех, когда Чанёль вернулся в квартиру. Тогда было беспокойство за их отношения, а сейчас дикий страх, что этих отношений в будущем просто не будет.***
Бекхён не спит всю ночь, выкидывает в корзину для грязного белья злополучную одежду, обещая себе, что никогда больше не натянет на себя её: воспоминания при каждой носке покрываются, как многослойный торт на пиршестве Сатаны, всё более неутешительными и болезненными, после чего переодевается в пижамный костюм Чанёля, который слишком велик для него, и в котором его маленькое тельце смотрится ещё более несуразным, чем в домашней одежде, но костюм пахнёт туалетной водой Пака. Запах приятный, однако, Бён ему такой аромат не дарил. В душе в первый раз поднимается совесть вперемешку с колючей ревностью. У Чанёля уже давно, наверное, есть девушка, может быть кто-то из SNSD? А почему бы и нет? Чанёль красивый, очень красивый, у вокалиста до сих пор сердце сжимается, когда он смотрит на своего возлюбленного. И вообще, если подумать, то это Бекхён сделал из него голубого, а Чанелю все-таки привычней пышная женская грудь, длинные волосы и стройная талия, что уж говорить о том, что ниже пояса. Ему стыдно за то, что он лишает Пака нормальных, естественных путей, заставляя оставаться с таким уродцем, как он. Бэкхён винит себя в совращении друга. Чего он не понимает, так это обвинений в свой адрес. Он никогда не был двуличным, не пытался казаться тем, кем не является, и не старался быть лучше, чем есть. Бён не умеет лгать, так о чём тогда говорил Чанёль, что он имел в виду? Он упустил момент, нужно было остановить его, догнать, крепко схватить за руку и не отпускать, чтобы услышать правду. Понять, что же так возмутило Пака. Бэкхён заворачивается в одеяло, думая, что утром позвонит Кёнсу. Это ужасно стыдно и неловко, но он не справится один, не в этот раз. А До хороший, ворчун, правда, но очень хороший человек, Бён хочет ему довериться. Он чувствует, что Кёнсу не откажет, пускай, Бэкхён порядком ему надоел и лишает их блаженных совместно проведенных часов с Чонином. Их и так немного. И Бён мечтал провести свободные дни иначе. Он скучает по тому Чанёлю, с которым познакомился шесть лет назад. И всем сердцем мечтает его вернуть обратно.***
— Так в чём твоя идея заключается? — Кёнсу, окончательно распрощавшись с тёплым весенним днём в кровати, ещё раз напоминает своему другу о присутствии. Ну, может быть, он остаётся ещё и потому, что видит в глазах Бэкхёна что-то более глубокое, чем тот хочет показать. До знает, просто чувствует, что Бён врёт, причём неумело, в душу лезть к вокалисту не хочется, если захочет, то сам всё расскажет, когда придёт время. Но не сейчас. — Мне кажется, — с уставшего лица спадает напускная игривость, а тихий вздох переполнен обречённостью — что Чанёль от меня скоро уйдёт. — Так сделай всё, чтобы это не произошло, — ободряюще теребит волосы друга Кёнсу. — Мы все видим, как ты любишь его и он тебя тоже, что происходит? — Чанёлю нужна девушка. Он нормальный, в отличие от меня, я замечаю, как на улице он оглядывается на красивых девушек, на их груди, длинные стройные ноги, блестящие волнистые волосы. У меня нет ничего из этого, зато есть член, что скорее относится к минусам, нежели к плюсам. Чанни хороший, я хочу, чтобы он был счастлив, а для этого ему нужна милая девушка и несколько хорошеньких детей. Что из этого я могу дать ему, Кёнсу? Что? — Ты замечательный, Бэкхён, — говорит До, выдержав паузу, и кладёт на плечо руку, сжимая. — Очаровательный, очень милый и чудесный, тебе не нужно быть тем, кем ты не можешь быть и не хочешь в глубине души, ты не должен так относиться к себе, борись за себя. — Но ведь не получится… — хнычет Бэкхён, стирая новые, рвущиеся наружу слёзы. — Не знаю, ведь ты и не пробовал, но если ничего не получится, то одиноким ты точно не останешься. Не замечал, как на тебя рэпер VIXX поглядывает? — Кёнсу вспоминает взгляды Рави на музыкальном шоу парой дней ранее, а также и ревнивый блеск в глазах Чанёля, который будто нечаянно задел плечом участника другой группы. Поэтому До уверен, что где-то в мозгах Пака коротнуло и стоит всего лишь устранить неполадку, чтобы мыслительный механизм вновь заработал должным образом. — Видел, — вокалист краснеет пуще прежнего и решительно изрекает. — Я попробую стать женщиной, хотя бы на один день. И ты, голубчик, сходишь со мной по магазинам. — Нет! Я тут не при чём! — возмущается Кёнсу. Вот что-что, а ходить по женским бутикам и примерять лифчики он точно не намерен! А Бэкхён применяет запрещённый приём и давит на самое больное: — Или ты идёшь со мной, или я сейчас набираю номер Кристалл и говорю, что твой негритенок совсем не у родителей в другой части Сеула. — Ладно, — Кёнсу обречённо соглашается, всё-таки Бэкхён та ещё стерва. Он забирает свои слова о «милом щеночке» обратно.***
— Айщ, какого ты опять начинаешь? — Чонин выдёргивает бутылку коньяка у Чанёля из рук и подпихивает чашечку кофе, — ты сюда напиваться припёрся? Даже не думай, Су потом запах учует, а отвечать мне. — У меня проблемы! — С вопросительной интонацией вскрикивает парень и тянется за выпивкой, стараясь выцарапать коньяк из рук друга. — А чёрт тебя знает, — проявляет настойчивость Ким и даже не думает идти на уступки, вставая и ставя бутылку на самую дальнюю полку. — Да, проблемы, — утвердительно кивает рэпер и провожает тоскливым взглядом янтарное пойло. — Только из-за того, что мудак распоследний,— поучительно выдаёт Чонин, выставив перед собой указательный палец, — повезло тебе с Бэкхеном, Кёнсу бы мне уже давно самое ценное оторвал, веди я с ним себя так. — Но… Он двуличный! — Судя по голосу, Пак пытается убедить в этом больше самого себя, чем своего собеседника. Он сам-то уже толком не может сказать, когда всё началось. Стоит только Чанёлю увидеть грустные глаза своего любимого щеночка, и тут же чувствует, как сжимается душа, бунтует совесть, требуя опуститься на колени и вымаливать прощение, а потом подняться, подхватить любимого и унести в спальню, где он до смерти смог бы залюбить своего ненаглядного Бэкки. Чёрт его дёрнул за язык тогда болтнуть глупость. Он же видел, как старался Бэкхён, и ужин, и одежда. Только этим Бён доказал, что ему далеко не всё равно, что он помнит обо всём, даже о таких мелочах, в чём был одет в их первый раз, а Чанёль, мудила, всё испортил. И чего он только так завёлся? — Мы обсуждали это, — жестко говорит Ким, присаживаясь рядом, — и если ты не замечал, то мы всегда приходим к одному выводу. Ты козёл. Не понимаю, почему Бэкки был с тобой так долго. Ах, если бы не ДиО, то я бы сам с ним встречаться стал. Такой хрупкий, бледный, красивый, а бёдра какие, ммм, — Чонин зажмуривается, чувствуя, как рядом сидящий рэпер постепенно звереет, — а я как-то раз в душевую нечаянно вошёл, когда он там был, такая шея красивая, и ключицы, и животик тоже милый. Мне больше всего понравились ножки, щиколотки тоненькие, их я думаю можно двумя пальцами в кольцо обхватить, удобно, когда на плечи закидываешь. Чанёль не выдерживает, вскакивает с дивана, сталкивая кружку со столика и спотыкаясь о вытянутые ноги друга, выбегает на улицу. Ким убирает осколки разбитой кружки, после набирает привычный номер, сразу переходя к главному. Кому: сахарная попка^^ Жду тебя, ты так рано ушёл и даже не подумал о маленьком Чонинчике;) От: сахарная попка^^ Помогу ему, когда приду;) Осталось немножко, помогаю Бекхёну совращать Чанёля. От: сахарная попка^^ Он приходил к тебе? Кому: сахарная попка^^ Естественно, как ты и предполагал, котёночек. От: сахарная попка^^ Пытаешься выпросить что-то? Я в любом случае согласен, ты так помог мне~~~ жди, я быстро. Кай откидывает телефон и, медленно раздеваясь, забирается в кровать, сегодня в одежде нужда отпадает. Юноша укладывается на подушку и в предвкушении ждёт своего милого бойфренда.***
Чанёля немного пугает то, что из квартиры не доносится ни звука. Обычно его встречает тихо включенный телевизор, или сам Бекхён радостно выскакивает навстречу в фартуке, или из ванной комнаты доносится шум воды и тихое пение. В этот раз он совершенно не слышит ничего. Эта мёртвая тишина немного пугает и в какой-то степени отрезвляет. Пак с ужасом представляет, что его может ожидать Бекхён с собранным чемоданом, неважно чьи вещи там будут, это будет означать конец, конец всему, что связывало их незримой нитью на протяжении прекрасных шести лет. Или, что ещё хуже: погруженный с головой под водой в ванной Бён с порезанными венами. И как же Пака взбесили слова Чонина о том, что он и сам был бы не прочь приударить за Бэкхёном. «За своим лупоглазым маньяком пусть приударит», — с ненавистью думает он. Да, он знает, что его Бэкки по-волшебному прекрасен и очарователен, но это всё принадлежит ему, только ему, а не неграм, играющим на два фронта. И вообще, какое он имел право так говорить о его любимом? Бэкхён только его. Его детка. Его парень, которого он так просто не отпустит от себя, из своего сердца. Думая так, Пак продвигается в сторону спальни, боязливо приоткрывая все двери по пути и проверяя взглядом, все ли вещи лежат на своих местах, а так же не мокнут ли носки от мокрого пола. Но, к его облегчению, любимая кожаная куртка Бэкхёна висит на вешалке, а дверь в ванную нараспашку открыта, демонстрируя, что никаких страшных актов в ней не происходило. Чанёль дергает за ручку входной двери и тут же застывает с открытым ртом. Его не веряще хлопающие глаза медленно, завороженно поднимаются по обтянутым сетчатыми колготками стройным ножкам к юбке, скользя по тонкой талии выше, к висящему на белоснежной коже, что выделяется на фоне темного платья, кулону. Пак не верит тому, что видит: его милый Бэкхён в лакированных туфлях с убийственной шпилькой стоит в коротком чёрном платье с пышной юбкой и в светлом парике. Глаза подведены подводкой сильнее обычного, лицо на тон светлее из-за толстого слоя тонального крема, губы алеют красным бархатом. Чанёль уверен, что это Бён, а не какая-нибудь незнакомка. Он узнает своего парня из миллиона, что бы тот не делал со своей внешностью. Но к чему такие перемены? Что за игру затеял с ним Бэкхён? — Шампанского, — предлагает белокурая малышка, вытягивая из металического ведёрка со льдом бутылку. Чанёль заторможенно кивает и бочком двигается в сторону кровати. Он не смеет и взгляда отвести от столь соблазнительного зрелища. В паху теплеет и пульсирует от понимания того, что это Бэкхён, разодетый в женские тряпки, как и от желания проверить, как обстоит дело с нижним бельём. Пак внимательно следит за тем, как аристократичные тонкие пальцы, выкрашенные в чёрный лак, бегут вдоль покрытого влагой изумрудного стекла, и тут же вспоминает их на своём члене. Как же он скучает по этим прикосновениям! Пробка со чпоком вылетает из бутылки и светло-янтарная жидкость с шипением разливается по бокалам. Бэкхён сильно нервничал до прихода Чанёля, не зная, как тот отреагирует на его внешний вид, но стоило ему увидеть то, как загорелись глаза его парня, он понял, что на правильном пути. Продолговатые бокалы с шампанским немного подрагивают в его руках, когда он берёт их со столика и протягивает один Паку. Тот словно сам играет с ним, дразнит, практически невесомо касаясь фаланг пальцев и забирая алкоголь из руки милой барышни. — Благодарю. И как мне называть Вас, юная леди? — интересуется рэпер, ещё раз оглядывает с ног до головы своего мальчишку в женской одежде и хлопает по пустующему возле него местечку на постели. — Б-Бэкки, — Бён не может скрыть дребезжания в голосе, волнение вновь охватывает его. Он боится, что Чанёль вновь назовёт его «фальшивкой». Светлые локоны слегка подпрыгивают, когда юноша присаживается рядом с Паком. — Чанёль, — представляется бойфренд Бэкхёна, а тот не торопится сказать, что знает это, соблюдая правила, и приветливо улыбается, признаваясь, что «ей» очень приятно. У молодых людей затевается небольшой диалог, во время которого Бён постоянно перекладывает ногу на ногу и прикрывает кулачком улыбку, слушая достаточно глупые шутки Чанёля. Но он так счастлив, что впервые за долгое время им удалось нормально поговорить. Пак похож на того самого юношу, с которым Бэкхён познакомился шесть лет назад, в кого влюбился и отдал своё сердце. Задумавшись и вспоминая их первые свидания в парке, вокалист не замечает, как пристально на него смотрит Чанёль. Он упускает тот момент, когда рэпер оказывается слишком близко, вторгаясь в его личное пространство и накручивая одну прядь парика себе на палец. — А для чего ты пришла ко мне в спальню, Бэкки, — в голосе Чанёля появляются хриплые, бархатные нотки, от которых у Бэкхёна приятно покалывает в копчике. Вспоминается тот шёпот после концерта, когда Пак прижал его к стенке, хорошенько облапав зад. — Ты же знаменитый Пак Чанёль, любая или любой мечтает быть с тобой. Мне хотелось узнать, есть ли у меня шанс, — в словах Бёна есть скрытый подтекст, а каждый слог высекается шрамом на больном сердце. Бэкхён не верит, что всё это время, пока они были вместе, Чанёль не изменял ему с девушками. Откуда такая уверенность? Да стоит только посмотреть на то, как рэпер смотрит на него в женских шмотках! Этот переполненный вожделением взгляд Бён научился различать из всех, какие в его сторону бросал Пак. — У такой прелестницы он всегда есть, — большой палец правой руки Чанёля мажет по подбородку вокалиста. Пак резко подаётся вперёд, обвивает талию Бэкки и пересаживает к себе на колени, отчего вокалист взвизгивает, и бокал в его руке падает вниз, с треском разбиваясь. Бён тянется вниз, чтобы собрать осколки, но Чанёль уверенно давит пальцами на бока и мотает головой. — Позже соберу. Хочу поцеловать тебя, малышка, — впивается в накрашенные ярко-красной помадой губы. Розовые разводы останутся на коже, как и красный след на губах от цветной косметики, что не особо нравится Чанёлю. Он привык целовать родные, немного обветренные, но при этом манящие розовые губы Бэкхёна. Пак спускается цепочкой поцелуев со скулы на шею, ощущая губами, как бьётся под кожей жилка. Парень морщится от незнакомого ему аромата духов. Слишком приторных и сладких для его бойфренда. Он помнит привычный, мускусный запах с нотками свежескошенной травы и ещё больше осознаёт, как скучал по своему Бэкхёну. — Чанёль, подожди… Пожалуйста, погоди. Мне нужно знать, прошу, — миниатюрная ладонь Бэкхёна давит на грудь, призывая Пака отстраниться. И тот, облизывая губы, слушается, разочарованно мыча и водя кончиком носа по шее, на которой он пока ещё не оставил ни одного своего следа. Крайне редко в минуты их близости Пак позволял себе засосать кожу, до кровавого отпечатка на ней. Всё случалось в основном крайне быстро. При виде Бэкхёна кровь моментально закипала и хотелось тут же обладать этим телом. Иногда он чувствовал раскаяние, особенно в их первый раз, что не смог доставить Бэкки столько же удовольствия, сколько получил сам, наконец целиком владея этим неповторимым парнем. — Что именно ты хочешь узнать? — интересуется Пак, потираясь ширинкой джинс о пышную юбку Бёна и сильнее прижимая того к себе. — Ты понимаешь и сам. Почему ты наговорил мне тогда всё это, Чанёль? — Бэкхён обхватывает руками чужое лицо, а в глазах такое отчаяние, что Пака передёргивает. — Я постараюсь стать лучше, только скажи, каким ты желаешь меня видеть. И я буду таким! Если нужно я буду постоянно носить женскую одежду и парик, чтобы тебе было хорошо со мной! Чанёль осознаёт, каким же сволочью оказался, как мучил Бэкхёна, в искренности которого никогда не усомнился. Из-за его слабости и сомнений страдал тот, кого он любит. Пак перехватывает руки вокалиста и целует костяшки, прикрывая глаза и судорожно вдыхая столь необходимый ему в этот момент воздух: — Не нужно, Бэкхён, мой Бэкки. Я всегда любил тебя таким, какой ты есть. Сглупил. Решил, что всё слишком… пресно. Подумал, что, может, все наши отношения изжили своё. Думал, что так будет лучше… Но не стало. Только больнее. И чувствую только больше вины за собой. Я вёл себя часто грубо, не заботился о тебе. Ты же такой маленький, хрупкий, а я надламывал тебя всё больше своим безразличием. Знаешь, как тяжело скрывать, что раскаиваешься? Так вот. Мне очень жаль. Прости меня. Здесь мне нужно становиться лучше, а не тебе. В глазах Бэкхёна поблёскивают слёзы. Из сознания тут же стираются горькие воспоминания последних месяцев. Они оба вели себя словно два идиота. Давно нужно было поговорить, открыться, высказать, что их гложет. — Значит ли это, что ты не искал никого на стороне? И я напридумывал себе то, как ты изменяешь мне. — Ты моя куколка, Бэкхён, самый совершенный и идеальный в мире человечек. Зачем мне думать о ком-то другом? Даже сейчас, под слоем макияжа и одежды противоположного пола, ты остаёшься собой. Если бы ты родился девушкой, то я бы также подошёл к тебе. Ты тут же бы очаровал меня. Но парнем ты мне нравишься куда больше, — чмокает в щеку, убирая за ухо длинные волосы, своего возлюбленного Чанёль. Бэкхён растерянно хлопает глазами с накладными, длинными ресницами и удивлённо раскрывает рот: — Так, значит, ты до сих пор меня… — Люблю, очень, — улыбается Пак, и его ладонь плавно ползёт вверх по спине, поглаживая тонкий стан Бёна. — И безумно ревную. Мне кажется, что это я не достоин быть с тобой, а не наоборот. — Чанни, — не выдерживает Бэкхён, обнимает юношу и тихо всхлипывает на его плече. — Я так сильно люблю тебя. Как же я счастлив прямо сейчас. — Можно мне в этот раз любить тебя так, как я должен был с самого начала, малыш? — интересуется Чанёль, играя пальцами с кулоном на шее того и ласкает тёплым дыханием поалевшую щеку. — Ёлли, — у Бэкхёна дрожит голос, и его самого заметно потряхивает от переполняющих нутро чувств эйфории и небывалой радости. Чанёль осторожно, словно фарфоровую куклу, укладывает Бэкхёна на кровать, и снимает туфли, целуя каждый палец сквозь тонкий капрон. Бён смотрит на него из-под блондинистой чёлки, соблазнительно прикусывая губу. Помада размазалась, но даже это не делает его менее совершенным в глазах Пака. Подобным образом парни ещё не экспериментировали. Хотя они никогда особо и не пробовали ничего нового. Чанёль вспоминает, как застал Бэкхёна, сгорбившимся у себя на кровати и окидывающим печальным взглядом красные верёвки в своих руках. Пак догадывался, для каких целей они предназначались. В паху сладко потянуло от возникшей перед глазами экзотичной картинки: лежащий на животе Бён с перевязанными верёвками ногами и руками, что скреплены вместе тугим узлом, а одна из тонких алых нитей пропущена между аппетитными половинками попы, сдавливая поджатую мошонку, и уже текущий, твёрдый член. Образ растворился столь же стремительно, как и появился, когда Пак услышал тихий, сдавленный плач. Наверное, от взгляда на плачущего юношу, в душе Чанёля что-то надломилось, и возникло впервые острое чувство вины. Стремительно покинув общежитие, рэпер отправился в здание, где обычно тренировалась группа и закрылся в одной из душевых кабинок. Наверное, он стёр себе руку до мозолей, когда дрочил под душем на образ связанного Бэкхёна, который так призывно выдыхал его имя и просил подойти и прикоснуться к себе. Они ещё попробуют это, обязательно, а пока что он хорошенько приласкает свою «девочку». Зубы вцепляются в колготки и тянут тонкую ткань, разрывая и оставляя дырку с затяжками. Желанная кожа наконец лишена преграды и так мягка. Пальцы касаются гладких, побритых ног. Конечно, у Бэкхёна они не такие тонкие, как у девушки из-за натренированных мышц на икрах, но не менее сексуальные, особенно сейчас, блестящие в тусклом свете ночника. Пак трется щекой и довольно мурлычет, прихватывая зубами и оставляя неглубокий след на внутренней стороне бёдер. Бэкхён елозит задницей по простыне и немного самопроизвольно раздвигает ноги, одобрительно поглаживая по голове Пака. Мокрые следы от губ на ногах приятно холодят кожу. Под конец колготки испорчены и свисают клочками с ног Бёна. Пак приподнимает каждую лодыжку и сосёт большой палец на ноге, подмечая, как намокает капрон от обильного количества слюны. Бэкхён же комкает собравшуюся под ним простынь в руках, прогибается в спине и довольно мычит, слизывая с губ остатки помады. Юбка мешает нащупать призывно округлые бёдра. Пак рычит и тянет парня на себя, толкаясь тазом и демонстрируя, насколько он распалён и готов к более активным действиям. Его рот сминает чужие губы, а язык уверенно проскальзывает внутрь, жадно имея сладкий ротик. Бён гортанно стонет и с пылом отвечает. Парень скрещивает ноги за спиной Чанёля и перекладывает руки на обтянутые толстовкой плечи. — Сними её, к чертям собачьим, — больше умоляет, чем просит Бэкхён, оттягивает нижнюю губу Пака и вновь целует, страстно и глубоко. Его голова кружится от гуляющего в крови адреналина, платье становится неудобным. Бёну в нём слишком некомфортно и душно. В юноше не остаётся и следа от той наигранной жеманности. Он похож на обычного парня, который решил порадовать своего бойфренда чем-то необычным, нарядившись девушкой. В нём прослеживаются настойчивые, требовательные и жёсткие черты характера. Чанёль подчиняется, прерывает дурманящие разум поцелуи и стягивает с себя толстовку вместе с майкой. Он подмечает восхищенный взгляд Бёна, и тут же тонкие пальцы любовника порхают по безволосой груди и прессу. Пак может собой гордиться: его тело в идеальной форме. В спортзале он неоднократно замечал, как персонал, будь это парни или девушки, пялятся на выступающие под обтянутой чёрной майкой кубики пресса. Но всё это только для его детки, лишь ему дозволено касаться этого совершенного тела. Да, скромность не в числе достоинств Пака. Бён не верит, что всё это великолепие досталось ему и совершенно бесплатно. Он просит помочь Чанёля расстегнуть платье. Благо, тот не интересуется, как Бёну удалось в своё время застегнуть его. Вряд ли бы он оценил вмешательство Кёнсу, да и точно не был бы в восторге, что До видел Бэкхёна в пеньюаре. Юноша знает, какое удовольствие доставляет Паку быть первопроходцем. Он помнит, как рэпер был польщён, узнав, что первый и единственный для Бёна. Чанёль просит парня встать на колени и развернуться к нему спиной, убирая набок длинные блондинистые волосы парика. Пак целует его в затылок рядом с небольшой родинкой и тянет за застежку. Платье падает с плеч, и Бэкхён старается прикрыть свою грудь в светло-розовом бюстгальтере. Пак задерживает дыхание от такой красоты: легкие изгибы тела со светлой кожей, перехваченная застёжкой грудная клетка, узкие плечи, тонкая талия. Бён просто обворожительно-прекрасен. И Чанёль чуть было не потерял его! Легкий поцелуй рядом с левой лопаткой. Пак не торопится снять с партнёра лифчик. Он хочет заценить то, как его мальчик выглядит в нём и женских трусиках. Бёна вновь настойчиво, но крайне обходительно толкают на постель грудью. Он прикусывает одеяло и старается не думать, как выглядит сейчас, когда Чанёль избавляет его полностью от платья и остатка колготок. Чанёль грязно ругается, поедая взглядом аккуратную округлую попку и тонкие ниточки стрингов. Тут же он вспоминает тот образ Бэкхёна в бондаже и гулко сглатывает застрявший в горле сухой ком. Его взгляд останавливается на ведёрке со льдом, и его озаряет небольшая шалость. Пак поглаживает ладонью Бёна и приказывает не двигаться, при этом вынимая один кубик льда из ведра. Бэкхён охает, ощущая резкий контраст температур на своей разгоряченной коже, и впивается зубами в подушку. Пак придерживает языком лёд и скользит им от копчика вверх к застёжке бюстгальтера. Он проделывает это несколько раз, пока кубик не тает, превращаясь в воду, которая стекает в ложбинку на поясе его любовника. Чанёль приспускает трусики Бёна и раздвигает ягодицы, отчего холодная вода стекает вниз. Бэкхён выпускает подушку и звучно голосит, ощущая капельки на поджавшихся яичках, анусе и пульсирующей плоти. Это нисколечко не остужает его пыл. Желание вспыхивает сильнее. Он молит Чанёля трахнуть его, позабыв о стыде. Пак ухмыляется, лижет шершавым языком сжавшийся сфинктер и проглатывает собравшуюся на языке воду. Пальцами одной руки высвобождая пояс из джинс, Чанёль кладёт на бедро Бэкхёна вторую и просит перевернуться, чтобы наконец полюбоваться на свою «малышку» целиком. У Бёна горят щёки и уши, хотя вторых не видно из-за длинного парика. Парень не знает, куда деть свои руки. Его взгляд бегает по расстёгнутой молнии джинсов Пака к голому торсу и сильным, накачанным рукам. Смотреть в глаза — ещё зазорнее. Он не в курсе, что за буря бушует внутри Чанёля, как в голове сумбурно пляшут мысли. Ещё никогда рэпер не видел такой красоты. Его миловидный парень в кружевном, полупрозрачном белье. Аккуратные, темные соски выпирают из бледно-розовой ткани, а твёрдый член прижат к животу тонкой резинкой трусиков. Настолько завораживающее и пленительное зрелище, что его окаменевший член болезненно ноет и давит на бельё, желая наконец воочию увидеть это чудо природы. Руки тянутся к резинке и спускают боксеры до колен. Пускай Бэкхён наслаждается тем, какое воздействие оказывает на него его откровенный вид. Чанёль загребает из ведёрка два новых кубика льда и вновь ухмыляется, отчего вздрагивает наблюдающий за ним Бён. Эта дьявольская ухмылочка точно ничего хорошего за собой не несёт. Но после Бэкхён не знает, как именно расценить то, как этими кусочками льда Пак обводит сквозь кружево оттопыренные сосочки. — Чан! — юноша вертит головой, отчего с его головы съезжает парик, и продолжает выстанывать имя любовника, сжимая в кулаках до побеления костяшек простынь. Паку нравятся реакция на его экзотическую ласку. Живот втягивается, когда один кусочек льда рисует на нём иероглифы, складывающиеся в имя рэпера. Очередная незримая никем кроме него метка, кому принадлежит Бэкхён. Никакие Чонины и Рави не польстятся на это отзывчивое и извивающиеся в его руках тело главного вокалиста группы. Чанёль ведёт губами следом за влажными следами и целует прижатую к подрагивающему животу головку члена Бёна. Тут же углубление на кончике наполняется предэякулятом, и Пак слизывает эту терпкую, солёную капельку, заставив Бэкхёна расходиться ещё более сладкими стонами. Наконец он сдёргивает небольшой кусок материи, который, собственно, совсем не прикрывал паховую зону этого сгустка трепета и нежности. Бэкхён впервые осознаёт, что в его глазах скапливаются слёзы радости и восторга. Чанёль никогда не был столь деликатным с ним в постели. Раньше ни один жест не шептал о заботе и обходительности с хрупким телом Бёна. Приходилось просто терпеть, ждать, когда всё закончится, а сейчас наоборот хотелось, чтобы у этого волшебного мгновения не было конца. Чанёль приподнимает ноги Бэкхёна и просит их придержать, целуя милые ямочки на коленях. Его партнёр прихватывает их подрагивающими пальцами и давит на покрывшуюся мелкими капельками пота кожу. Пак подмечает, что кусочки льда совсем растаяли, и берёт новый, при этом обхватывая у основания аккуратный член Бэкхёна. — О нет, Чанни, не-. Ах! — парик теперь окончательно спадает с головы юноши, когда тот с силой мотнул головой, и прогнулся в позвоночнике, содрогаясь всем телом от острого удовольствия — Пак подразнил розовую головку кусочком льда. — Тебе же нравится, Бэкки. Твой стояк — ярое тому подтверждение. Успокойся, малышка, и получай наслаждение! — хмыкает рэпер, проводит льдом по всей длине и слушает то, как хныкает его любовник, при этом оставаясь в позе, на которой настоял Чанёль. Бэкхён скулит и поджимает на ногах пальцы, когда холод спускается к его сфинктеру, осознавая, что именно его ждёт. А Чанёль не смеет разочаровывать его, кружа вокруг дырочки и неожиданно толкая лёд внутрь. Пак смеётся реакции Бэка, который, словно обезумевший орёт во всё горло, обзывая любовника «узурпатором и садюгой», но тут же затыкается и прикусывает до крови губу, когда его член оказывается в плену горячего, влажно рта. Чанёль с упоением посасывает головку и щекочет кончиком языка особенно чувствительную уретру. И этого сумасшедшего, пребывающего в крайней степени возбуждения вида он лишал себя всё время? Блять, на что он потратил шесть долбанных лет?! Ему хочется увидеть ещё больше призывно открытого и готового на всё ради ощущения толстого члена в себе Бэкхёна, поэтому Чанёль расстёгивает лифчик и теребит в руках соски, размеренно двигая головой и принимая целиком плоть юноши. Он погружает пальцы в мокрый проход, который выталкивает из себя ставшие водой кубики льда, и методично растягивает, подготавливает к себе. — Какой же ты у меня узкий и горячий, — рэпер обдаёт дыханием головку члена Бёна. — Всё только для тебя, Чанни, — бормочет Бэкхён и облизывает губы, слизывая выступившую из ранки кровь. Чанёль тянется за поцелуем и чувствует на языке металлический привкус, делясь неповторимым вкусом самого Бэкхёна. Вокалисту совершенно не противно осознавать, где совсем недавно побывали губы его любовника. Он предлагает ответную услугу, но Пак качает головой — сегодня всё исключительно только для Бэкхёна. Пак устраивает ноги Бёна на своей груди так, что пятки того касаются его груди, ощущая бешеное биение сердца, и интересуется, как его любовник себя чувствует, когда сменяет пальцы своей плотью, по дюйму проникая в растянутую дырочку. — Всё хорошо, — отзывается Бэкхён и улыбается так легко и непринуждённо, что внутри Чанёля что-то рвется, наверное, это были недоверие и страх, что отношения изжили своё. Он никогда не насытится Бёном. Он стал ему необходим как воздух, как музыка, без которой он не выживет. Бэкхён — его Муза, его неповторимая мелодия, его жизнь. Чанёль начинает размеренно двигаться, перехватывая под спиной любовника. Он сжимает руками узкие плечи и ускоряется, глядя на то, каким взглядом на него смотрит Бэкхён — полным обожания — и слушая, как сладко стонет ему на ухо Бён. Он вновь признаётся в своих светлых чувствах, блаженно прикрывает глаза и ласкает рукой в рванном такте своих толчков требующую внимания и давно влажную от естественной смазки плоть Бэкхёна. Наконец-то запах любовника становится привычным, мускусным, пряным, таким, какой всегда нравился Чанёлю. — Ос-остановись, — внезапно просит партнёра Бэкхён. — Я сделал тебе больно? — взволнованно интересуется Чанёль, выскальзывая из желанного тела. — Нет, просто мне бы хотелось… быть сверху, — после небольшой паузы, набравшись смелости, произносит Бён. Внезапно он вспомнил слова Пака о том, что всегда оставался бревном в постели, поэтому хочет исправиться и попробовать нечто новенькое. — Ты хочешь меня?.. — одна из бровей Чанёля взмывает вверх от предположения, к чему клонит его возлюбленный. — Нет, нет, — тут же яро машет руками Бэкхён. — Я просто хотел немного… попрыгать… если ты… не… против… С каждым словом Бёну становится более неловко. — Я понял тебя, — хохочет Пак. — Хорошо, испробуем позу «Наездника». Рэпер укладывается на постель, удерживая в сильных руках Бэкхёна и одобрительно гладит по бёдрам. — Давай же, всё в твоих руках, — он опускает свой взгляд на колом стоящий член и намекает, что эта часть его тела тоже в распоряжении вокалиста. Бён, поборов свой стыд, старается найти удобное положение, слегка приподнимается, обхватывает своими пальчиками лоснящуюся плоть и направляет в себя. Парень с шумом дышит через нос, опускаясь на чужой член. Когда он ощущает, как тот целиком оказывается в нём, то облегчённо выдыхает. Самое тяжело позади. Он вновь ведёт бёдрами наверх, оставляя в себе лишь головку, и вновь насаживается на орган, который так приятно пульсирует в нём. Чанёль помогает Бэкхёну выбрать правильный ритм, кайфуя от того, как его сжимают внутри гладкие стенки. Бён вскрикивает, когда головка проезжается по дарующей наслаждение железе, и старается сохранить этот угол проникновения, ускоряясь и шлепая кожей ягодиц о бёдра Пака. — О да, — хрипит рэпер и задирает голову, блаженно прикрыв глаза. Его пальцы сжимают до красных отпечатков бока любовника, а тело движется навстречу. Влюблённые молодые люди стонут в унисон, впитывая каждой частичкой кожи текущее в жилах концентрированное сладострастие. Пак подмечает похлопывающий его текущий пенис Бэкхёна и уделяет ему должное внимание, надрачивая в ритм размашистым и глубоким толчкам. По щекам Бэка бегут слёзы, хотя сам юноша этого даже не замечает. На устах довольная улыбка, поэтому Чанёль даже не мыслит, что его партнёру больно или плохо. Им обоим безумно хорошо, так, что напрочь сносит крышу, хочется парить и распустить за спиной невидимые крылья. — Бэкхён! — полустонет полукричит Пак, выстреливая горячим семенем внутри партнёра, орошая им скользкие разработанные стенки прохода. Его парень наконец ощущает это тепло и заполненность, о которой так давно грезил, чего ему не хватало столько времени, и следует за партнёром, погружаясь в безмятежную, чувственную негу и со стоном кончая на рельефный пресс рэпера. — Чанёль, Чанни, — падает на грудь юноши Бэкхён и доверительно ластится щекой о вспотевшую кожу. Чанёль выходит из него, обнимая одной рукой за талию, и снимает с головы сеточку, чтобы зарыться пальцами в густые волосы. Бён ощущает, как из него вытекает вязкая густая сперма. Ему совершенно не мерзко чувствовать её, стекающую по бёдрам, а наоборот, как-то радостно и приятно. Он тыкается носом в шею Чанёля, умиротворённо сопит и медленно погружается в сон.***
Кёнсу просыпается от того, что его телефон вибрирует, при это медленно двигаясь по поверхности прикроватного столика. Ему приходится взять его в руки, чтобы отключить звук, дабы не разбудить рядом похрапывающего Чонина, и взглянуть, кто же ему пишет в такую рань. От: Подводка СлаДося, ответь: 3 Кому: Подводка Как ты там? Как поживает твоя пятая точка? От: Подводка Офигенно. Касательно всего. Последнее побаливает, но это приятная боль. Кому: Подводка Могу поздравить тебя? Личная жизнь налажена? От: Подводка О да. Мы разобрались. Преткновения больше нет. Кёнсу набирает очередную смску, но на неё ему не приходит ответа. Что ж, похоже бойфренд Бэкхёна проснулся и накинулся вновь на Бёна, изголодавшись по телу своего возлюбленного. Парень кладёт уже отключенный телефон на прикроватный столик и решает уделить внимание Чонину, исчезая с головой под одеялом и целуя тонкую полоску волос под пупком Кима. Кёнсу знает, как стоит правильно будить своего парня. Храпение прекращается, за ним следует ленивый, продолговатый стон. До улыбается и берётся основательно за дело, доводя Чонина до эйфории своими искусными пухлыми губами.