Мир без любимого

Ойкава Тоору ー гениальный связующий из хорошего университета в Токио. Иваизуми Хаджиме ー простой студент медицинского факультета. Вроде бы две совершенно разные личности, две разные судьбы. Но их обоих связывали неразрывные узы. С самого детства они были неразлучны. Даже имена их были взаимосвязаны. Их нити судьбы были крепко соединены. Ойкаву пригласили в университет в Токио. Ему была мучительна мысль о разлуке с любимым, но Иваизуми настоял, ведь как бы далеко они не находились друг от друга, их судьбы связаны неразлучно. Вот и настал день разлуки. Ойкава не мог скрыть слезы, а Хаджиме лишь горько улыбался, глядя на возлюбленного: ー Четыре года. Слышишь, Тоору? Лишь четыре года. Хаджиме приподнял подбородок захлебывающегося слезами друга детства. Легкое прикосновение губ, но и этого достаточно для Тоору. Он кивнул и улыбнулся. ー Ива-чан, я буду звонить, и писать. И ты не забывай! Ойкава говорил совсем детским тоном. Иваизуми лишь улыбнулся. Долгое объятие, страстный поцелуй и горькое прощание. Обещание быть вместе всегда. Прошел год. Как и обещали друг другу, они созванивались каждый день. На Рождество Тоору приехал в родной город. Наконец-то! Долгожданная встреча с любимым! Он снова ощутит тепло его тела, мягкие прикосновения его губ, услышит его ласковый шепот… Иваизуми обещал встретить Тоору на станции. Ойкава взглянул на часы. Волнения закрадывались все глубже и глубже. Нет-нет! Наверно он просто поздно вышел из дому, или задерживается из-за снегопада. Они скоро встретятся! Но волнения не покидали его сердце. Позвонить ему. Точно. Ойкава достал телефон. Он начал набирать номер, который знал наизусть. Хмм? Телефон внезапно завибрировал в руке Тоору. Звонок. От кого? Неизвестный номер? Больница. Хаджиме. Авария. Нет. Нет. Нет! Хаджиме! Его любимый Хаджиме! Нет… Вмиг исчезли все краски, все звуки. Все потеряло смысл… Его мир раскололся вдребезги… Перед глазами все помутнело… Спустя 15 минут задыхающийся Тоору стоял у двери в операционную. Напротив сидела мать Иваизуми. Час. Два. Три. Никаких известий. Молчание. Тихие молитвы. Тишина, которую нарушало жужжание больничных лампочек. Зажженная надпись «Идет операция». Четвертый час, дверь операционной открылась, вышел обессиленный врач. Тоору сорвался с места: ー Как он?! Что с ним?! Ответьте, прошу! ー Состояние нестабильное, нужно подождать до утра. Внутреннее кровотечение удалось остановить, но потеряно слишком много крови. Жизненно важные органы были повреждены. Ничего обещать не могу. И снова тишина, врач ушел вглубь коридора. Опустошение. Слезы. Гнев. Он был зол на самого себя. Если бы он не уехал, любимый не пострадал бы. Если бы Хаджиме не поехал встречать его… Если бы… Ах, как много «если бы»… Утро. Состояние Иваизуми не улучшалось. Тоору наблюдал за ним сквозь стеклянное окно. Стук. Стук. Еще один. Линия на аппарате неравномерно подскакивала. Стук… Пронзительный писк… Разряд! Врачи пытались спасти его, но напрасно, все напрасно… Всё… Всё кончено… Одинока капля скатилась по щеке юноши. Тоору опустошенными глазами наблюдал за тем, как врачи накрывают искалеченное лицо Хаджиме простыней, записывая точное время смерти. Нет. Не может быть! Невозможно чтобы в одну секунду все мечты обрушились! Все те мечты о совместной жизни, о вечной любви испарились за секунду. Невозможно… А как же все те обещания? Как же все те бессонные ночи вдали от любимого? Как же все эти надежды? Вдребезги… Похороны. Дождь. Собрались все бывшие сокомандники. Они все искренне оплакивали своего бывшего вице-капитана. Слезы. Страх. Смерть. Одиночество. Любимого нет. Тоору уже никогда не почувствует тепло его тела, никогда не ощутит мягкость его губ, никогда не услышит его лаковый голос. Хаджиме больше никогда не будет ругать Тоору за детские выходки. Никогда. Никогда… Лишь одно слово, а боль от него въедается в сердце, оставляя глубокую кровоточащую рану… Все мечты в пух и прах. ーИва-чан солгал мне… Ты обещал, что мы неразлучны… ー шептал Тоору охрипшим голосом. Он лишь повторял имя своего возлюбленного ー Ива-чан, Ива-чан, Ива-чан Ива-чан… Не уходи… Прошу… Тоору заперся у себя в комнате. Что же делать? Он прожил целый день в мире без Хаджиме, целый день в бесцветном мире, безжизненном мире… Все те грезы рассыпались… Что же делать дальше? Как жить? На глаза Тоору бросилось лезвие бритвы. Выход? Плевать... «Жизнь без моего любимого Хаджиме бессмысленна … Мама, папа, простите…» Лишь записка, написанная дрожащей рукой… Порез… Еще один… Лезвие покрылось густой, темно-красной жидкостью… Порез. Он не чувствовал боли, лишь густая кровь, стекающая по локтю, оставляла неприятное ощущение. Порез. Вертикальный, горизонтальный… Вся его рука уже была искалечена, но отчетливо виднелся один единственный иероглиф, вырезанный на жизненно важной артерии… «Хаджиме»… ーЯ иду к тебе, Ива-чан… Ива-чан… ーЭй, Тоору, ー снова этот голос, до боли знакомый, теплый… Любимый… Несомненно, это он. Ойкава закрыл глаза, сделал последний вздох… ー Мне не нужен мир без моего любимого Хаджиме… Белоснежная простыня покрылась густой кровью… Еще одна жизнь оборвана… Все произошло слишком быстро... Две свежие могилы. Вот уже четвертый день идет дождь. Как же сильно может измениться жизнь за четыре дня. Нет, как же сильно может измениться жизнь лишь за мгновение. Вы можете обрести счастье, любимого человека, смысл жизни… Или же потерять всё… Абсолютно всё: мечту, будущее, любовь всей жизни, смысл жизни… всё… Две свежие могилы. Две оборванные жизни. Два разных человека. Одна судьба. Навсегда. Рождение и смерть... До смерти быть рядом с тобой... Одной судьбой...