Одна в номере

       Очень мило было со стороны Шестого устроить нам недельный отпуск на горячих источниках близ Конохи, но, честно говоря, когда я соглашался на эту абсолютно бредовую авантюру, я и предположить не мог, что меня поселят в одну комнату с самыми отъявленными придурками — с Наруто и Ли. По отдельности их еще можно терпеть, но вот вместе они похожи на дуэт из второсортного комедийного шоу.        Вдобавок ко всему, хозяйкой гостиницы оказалась раздражающая своей нравственностью старая кошелка. Большая женщина в очках с прической под горшок и тремя подбородками. С её тяжелой руки мы попали в мини-монастырь: никаких совместных купален, никаких хождений в полотенце по территории. Да что уж там. Нас даже с девчонками поселили в разных домах, которые запираются на ключ после комендантского часа. Конечно, для шиноби запертый замок — не проблема, но сам факт унизителен. Спасибо, блин, Какаши, за прекрасные путевки в эти райские угодья.        Прошло всего два дня, а мне уже хочется, чтобы пролилась чья-то кровь. Но вместо этого разлилось только молоко. На мой, сука, футон. Позвольте представить виновника сего события: Узумаки Наруто, Его Жопорукое Высочество «Я Стану Седьмым Хокаге». Стоило заставить этого идиота самому исправлять положение, но он, видите ли, умудрился слечь с температурой и теперь распространяет бациллу по всей комнате.        Делать нечего. Игнорируя пристальный осуждающий взгляд главной блюстительницы нашей девственности, я решительно направился в «женский дом» за чем-нибудь, что поможет мне не спать в сырой постели. Это же девчонки — у них обязательно должен быть с собой фен. А если и не фен, то большая куча всего, что поможет им в случае апокалипсиса спокойно прожить еще полгода. Должно же там быть хоть что-то, что сушит футоны?        В коридоре я, к своему ужасу, нарвался на толпу грузных шестидесятилетних бабок в одних полотенцах. Говорят, что женщины с возрастом становятся только лучше. Прям как вино. И знаете, что? Не ведитесь. Шлите этих философов на хрен, потому что это — чушь собачья. По крайней мере на тех красоток, что я встретил, принцип вина точно не действовал.        Безуспешно поломился в три первые попавшиеся комнаты, но они оказались пусты. Из четвертой вышла странная дамочка в шелковом халате, которая сходу предложила мне разложить с ней в комнате пасьянс (экая интересная метафора) и выпить, на что я снисходительно хмыкнул и прошел мимо. Только этого мне не хватало — бросаться в объятья сорокалетних замужних женщин в захолустной гостинице. Многие завидуют моему успеху у противоположного пола, но лично меня это больше раздражает, чем радует. Особенно в такие моменты.        Постучался в пятую дверь с плохо скрываемой опаской. Вдруг и за ней прячется цирк-шапито. Мой стук отозвался непонятной суматохой и беготней, которые длились с минуту, и я всё это время ждал, нетерпеливо постукивая пальцами о дверной косяк. Похоже, что на этот раз я пришел по адресу. Узнаю эти шаги.        Наконец, дверь осторожно приоткрылась, и передо мной появилась чуть запыхавшаяся и совсем по-домашнему одетая Сакура. Впервые видел Харуно в таком виде, но её фигуре определенно шли эта короткая майка на бретельках и спортивные свободные шорты.        — А, это ты, — выдохнула она. Какой разочарованный тон.        — Только не радуйся так сильно, — хмыкнул я, а Харуно в ответ на мой сарказм даже бровью не повела.        — Я думала, что это снова эта чокнутая хозяйка. Она по два раза на дню заходит и проверяет, «все ли у нас хорошо».        А… Ну да, ну да. Кажется, Ино вчера жаловалась на нечто подобное. Что не так с этой старухой? Она что, сама по молодости натворила дел, за которые до сих пор стыдно, а сейчас следит, чтобы никто не повторял её подвигов?        — Ты что-то хотел? — тихо спросила Сакура, очевидно заметив, как я внимательно её разглядываю. Да, ей определенно идут короткие вещи.        — Мне нужен фен, — как можно более брутально отозвался я. Я ведь хочу футон высушить, а не сделать укладку.        По коридору пронеслась горничная с полотенцами и едва не сбила меня с ног. Благо, я вовремя отошел в сторону, подавшись вперед, к Сакуре. Интересно, все девчонки так приятно пахнут, или только она?        — Ну, проходи тогда, — пожала плечами Харуно, совершенно не придав значения нарушению личного пространства, и легким движением руки пригласила меня в девчачий мир радужных пони.        Бог. Ты. Мой. Да в этой комнате всё либо розовое, либо белое! Если бы Сакура хотя бы на секунду замерла, то запросто слилась бы с обстановкой. У девчонок есть кровати. И занавески. Нет, нас, парней, здесь вообще за людей не держат что ли?        — А где Ино и… — С кем там она еще живет? С Тен-Тен?        В последнее время молчание рядом с Харуно становится всё более неловким. Где наши двенадцать лет? Сакура просто трещала без остановки, а я безучастно стоял в стороне, скрестив на груди руки. Не приходилось задумываться, как бы заполнить паузы. Я даже мог спокойно просить её заткнуться, и совесть меня не мучила. Да и сама Харуно будто бы не обижалась.        — Хината, — бросила Сакура через плечо, открывая дверцу шкафа, и принялась рыться на полке. — Поехали в город. Хотят купить сувениры для Сая и Наруто. Ну, знаешь, эти знаменитые здешние амулеты для влюбленных.        Она насмешливо хмыкнула, а я почувствовал укол уязвленного самолюбия от этого небрежного звука, сорвавшегося с её губ. То есть, все рванули покупать подарки своим объектам обожания, а Харуно просто взяла и осталась в гостинице, решив, что ей там делать нечего.        — Вот. — Её волосы красиво разметались в то мгновение, как она резко повернула голову и взглянула на меня. Ловко перебирая рукой длинный провод, Сакура замотала его вокруг пластиковой ручки и протянула мне фен. — Только аккуратней. Он вырубается от перегрева каждые пять минут. Если он окончательно сдохнет у тебя, то будешь новый покупать.        — Понял, не проблема, — с напускной небрежностью отозвался я, принимая находку. Похоже, что сушка матраса будет непростым занятием.        Взгляды, которые Сакура кидала на дверь, неоднозначно намекали, что неплохо было бы мне уже и уйти. И что, это всё? Никаких «Как дела, Саске-кун?», «Как отдыхается, Саске-кун?», «А зачем тебе фен, Саске-кун?». Она вообще хоть что-нибудь у меня спросила с того момента, как я вошел в комнату?        — Только верни до вечера. Он нам понадобится после похода на источники, — улыбнулась Харуно так, словно делала это лишь из чувства такта и вежливости.        — Ага, — кивнул я, но даже с места не сдвинулся, продолжая смотреть на нее в легком недоумении.        Я всегда принимал как должное и её полный обожания взгляд, и её радостную улыбку, и её готовность всегда быть рядом, чтобы ни случилось, каким бы дерьмом я не стал. А что теперь? Теперь всё закончилось? Ей больше всё это не нужно? Я вдруг стал неинтересен?        — А почему ты не поехала? За сувениром? — небрежно спросил я, проведя рукой по волосам. Как же они навязчиво сегодня лезут в глаза.        Елейная улыбка так и не слезла с её смазливой мордашки, а я прекрасно знаю, что искренне Харуно улыбается совсем не так.        — А зачем он мне? — спросила она с таким смешком в голосе, будто я сморозил несусветную глупость. — Мне некому его дарить.        Некому дарить. Вот как. А раньше вся хренотень, что только существовала, как символ любви, дарилась мне. Тогда я со спокойным сердцем выбрасывал всё это в мусорное ведро. Особенно шоколад. Терпеть не могу сладкое. Вот уж не думал, что меня когда-нибудь уязвит, что больше мне такие подарки преподносить никто не собирается.        — Точно. Ты права, — кивнул я, выдавив из себя усмешку. Да плевать. Почему меня вообще должно волновать, что Харуно по мне больше не сохнет? — Спасибо за фен. Вечером занесу.        — Да-да, иди, — кивнула Сакура.        Пройдя к кровати у окна, она удобно взобралась на неё с ногами и принялась перелистывать журнал, лежавший на тумбочке. Будто с моей последней репликой я просто растворился в воздухе, перестал существовать. Но я-то еще стоял на том же самом месте и никуда не уходил. А, собственно, почему?        Нет, не хочу я появляться здесь сегодня еще раз. Футон и на солнце прекрасно просохнет. А то, не дай боже, снова попорчу весь настрой на чтение своей мерзкой рожей. Да, Сакура?        Демонстративно положив фен на туалетный столик, я направился к двери и уж было повернул блестящую белую ручку, чтобы выйти, но внезапно мне что-то прилетело в спину, и это что-то со звоном, похожим на побрякивание монет, плюхнулось на пол, привалившись к моей ноге.        — Ты дура? — не оборачиваясь, спросил я. То делает вид, что одна в номере, то бросается в меня первым попавшимся предметом. Повезло, что это не кунай.        Сакура молчала, но я слышал, как шумно она дышит. Она всегда начинает посапывать, когда о чем-то напряженно думает. Наконец, она заговорила:        — Я купила тебе его в первый день.        Развернувшись, я посмотрел под ноги и едва не расхохотался от переполнившего меня чувства не то радости, не то удивления: синий шар с белыми ленточками и с маленькими бубенчиками. Да, это он. Знаменитый амулет для влюбленных из соседнего городка. Стоило и дальше изображать из себя серьезного парня, но вместо этого мои губы дрогнули в улыбке. Идиотка. Какая же она идиотка.        Сакура стояла на другом конце комнаты и сверлила меня своими большими зелеными глазищами. Совсем не такими наивными, как в детстве, но мне нравится это изменение. Как и остальные изменения, произошедшие с ней за то время, что меня не было в Конохе.        — Глупышка Сакура. Я знал, что тебя так и не отпустило, — со снисходительной улыбкой произнес я, прекрасно понимая, что её это замечание взбесит.        — Пошёл. Вон, — она смешно нахмурилась, но взгляд не отвела.        Преодолев в одну секунду разделяющее нас расстояние, я рывком притянул её к себе за талию и жадно впился в губы. Они такие, как я и думал — мягкие и сладкие. Поначалу Сакура пыталась вырваться. Ради приличия. Однако через несколько секунд она уже и сама обнимала меня за шею, а я улыбался сквозь поцелуй от этого выдававшего её чувства с головой жеста.        «Харуно Сакура. Таки ты добилась своего».