Куриные страсти.

      «Миленько спит… И спится же ему спокойно», — Ричарда же мучала периодическая бессонница — роль Доллархайда давала о себе знать. И, если раньше на съемках, было много переводов в шутку, много подколок и смеха, то сейчас всего этого уже не было, а анализ, к слову бесконечный анализ, этого жестокого персонажа все не отпускал, но уже ничем не разбавлялся, кроме как семейным бытом. И этого было мало. Начали проявляться раздражение (и на себя тоже), вспышки агрессии и прочая не очень приятная фигня.       Вот и сейчас Ричард сидел на краю кровати, через плечо поглядывая на мирно похрапывающего Ли Пейса, совершенно не озабоченного состоянием партнера. Вот убить бы его за это. Конечно, Ричард этого делать не станет, но ударить по больному, опять ударить, очень хотелось. Да-да, периодически Ричард так и делал: то у любимого Ли Пейсом кустика веточки пообломает, то Карла пнет, то просто грубым словом зацепит самого Ли. Последнее было наилучшим вариантом — он хотя бы умел перевести агрессию Ричарда в другую плоскость, иногда даже вполне себе горизонтальную. В отличие от Карла, который норовит укусить в ответ, или того же кустика, который, что еще хуже на самом деле, вообще молчит. Нет, чувство вины потом пробивалось, но в основном при свете дня… А вот сейчас ночь, и Ли хорошо спится. Бесит.       Ричард встал с кровати и побрел на кухню. Не включая света налил в стакан воды и поставил на стол. Некоторое время смотрел на него и словно кто-то за него подумал «потом», вытянув из подставки нож побольше. Это чужое «потом» так и стучало в голове, пока он выходил на задний двор. У этого кого-то промелькнула мысль, что хорошо, что окна спальни не выходят туда… Хотя возможно, эта мысль промелькнула уже у Ричарда.       А потом пришло наслаждение. Они пытались разбежаться, улететь, кудахтали, посыпали перьями курятник… то самое желаемое, когда и сопротивляются, и в тоже время деваться им уже некуда. ***       Ли проснулся от журчащей в душе воды, взглянул на часы. Два ночи. Опять Ричарду не спится, опять этот засевший в его упертой английской голове Доллархайд, который и не собирается вылезать. Никогда еще Ли Пейс не желал, чтобы Ричарда забросали ролями… Хотя не сказать, что и не забрасывали — порой только вечер дома и вперед, в Европу, но стоило наступить хоть маленькому перерыву и опять этот маньяк возвращался к Ричарду и не выходил из него… И просто убивала одна мысль о том, что Ли помочь ему не может, реально не может. Хотел встать, чтобы сходить глянуть, как там Рич. Сел, а взгляд уперся на перо на полу. Озарение пришло сразу. — Убью суку! — Ли быстро натянул штаны и вышел на задний двор.       «Крови ему захотелось, долбоебу. Хорошо еще…тьфу», — руки предательски вздрогнули от такой мысли, а в голове замелькали заголовки газет. Главное, очень вовремя, ничего не скажешь. Видимо болезнь Ричарда «а что скажут», начала передаваться и Ли. Семейная болезнь скоро будет. Ли быстро собрал шесть куриц с отрезанными или свернутыми головами и приволок их на кухню. Выпил тот самый стакан воды, чтобы не убить Армитиджа и включил чайник. Глубоко вздохнул, когда услышал, что Ричард вышел из душа. ***       Зашедший за водой Ричард замер и уставился на Ли, кстати, очень злого Пейса. А Пейс в гневе — это вам не мальчик, соблазняющий и пытающийся затащить Ричарда в постель. — В следующий раз меня прирежешь или обойдемся? — Обойдемся, — буркнул Ричард, пытаясь задавить в себе просыпающееся не в свое время чувство вины. — Пообещай мне, что сходишь к психологу. — Это американская привычка: чуть что — сразу к психологу, — снова бурчание Ричарда в ответ. — Чуть что? — Ли чуть не завизжал, но быстро взял себя в руки. Не рационально, даже не потому, что может этот маньяк все еще в Ричарде. Ли знал, что это не так. Просто добиваться своего повышенными тонами — бессмысленно. — Согласись, это не нормально. — Да. — Что «да»? — Соглашусь, — чувство вины топило, словно Торина в золоте. — Обещаешь? — выдохнул Ли. — Обещаю. Ли облегченно вздохнул и выдал: — А теперь главное. Вот там кипяток, вот тут куры. Будь настолько добр ощипать всех. Не пропадать же… — Ли! — Что «Ли»? — Пейс улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой, на которую был способен. — Ты сам захотел эту трудотерапию. Вот и давай. Сначала вымой им лапы, приятнее держать будет, обдай кипятком перья, тогда они легко вырвутся. Если вдруг начнут сопротивляться — обдай еще раз… Хочешь пальчиками выдергивай, хочешь пинцетом…как садизм подскажет… приду через пару часов, помогу разделать… — Ли! — Что? — Ли вскинул брови, солнечно улыбнулся и закрыл дверь на кухню, чтобы лежа в теплой постели не слышать отборные ругательства англичанина… А на кухне Ричард Армитидж терпеливо ощипывал невинно убиенных кур.