К ней

У меня есть Любимая. Не оригинально, правда? Но это и хорошо. Что не я один такой счастливый. Мы давно знакомы. Очень давно. Но об этом позже. К сожалению, не могу сказать, что я хорошо обращался с моей Любимой. Несмотря на то, что Она для меня дороже всего на свете. Несмотря на то, что главное, чего мне хочется — это даже не обладать Ею, а просто заботиться о ней. Быть рядом с ней, чтобы помогать ей. Чтобы радовать её всем, чем смогу. Чтобы видеть её улыбку. И не допускать, чтобы у неё появлялись слёзы. Разве что от радости. Да и те нечасто. Я не могу просто, когда она плачет. Сейчас мы не вместе. Но это временно. Потом мы всё равно будем вместе. Хотя бы потому, что это (быть вместе) нужно и Ей самой. Раз уж ей нравится быть со мной. Не вместе мы из-за того, что я снова ошибся. Не справился с управлением. И вот расплата за нетерпение — терпеть разлуку с ней. Не иметь возможности не то что прикоснуться к ней, но и даже поговорить с ней. Да что там. — Даже увидеть её. Хорошо ещё, что иногда она всё же навещает меня. Хотя для неё это очень, очень трудно. Так трудно, что из-за этого я даже не рад её визитам и предпочёл бы обойтись вовсе без них. Но она знает, что для меня её визиты — как манна небесная. Как воздух. Вот и навещает. *** Когда мы познакомились (кстати, в храме), она была дочкой моего шута. Но это я потом узнал. А сначала я не знал, кто она такая. Точнее, знал, но другое. И оно было самым главным. Я знал, что она — та, кто мне нужен. Я сразу влюбился в неё. Сразу понял, что она нужна мне. Она одна. Впрочем, мне было ясно, что она далеко не богачка. Так что, чтобы не испугать её своим титулом, я притворился бедным студентиком. Но вообще-то у меня не было ощущения, будто я выше, чем она, по своему положению. Наоборот. Мне казалось, что это я, несмотря на герцогский титул, ничтожество по сравнению с ней. Потому что она-то была ангелом. Вот серьёзно. Без преувеличения и метафор. Просто ангелом. Это порода существ такая. Так что уж тут сравнивать с какими-то титулами. Титулы — это земное. А ангелы… ну это же ангелы. Я как сразу понял, что она ангел — так потом и не мог отделаться от этого ощущения. Да и не очень-то старался. Да и зачем? Это же так интересно — общаться с настоящим ангелом во плоти. Кстати, очень хорошенькой плоти. Самой хорошенькой, какие мне только встречались. Ну, наверное, ангелы и должны быть такими… не то что хорошенькими или красивыми, а какими-то… такими, что хочется смотреть на них всё время. И хорошо с ними как-то по-особому. Вот просто необычайно хорошо. И спокойно. Хотя в то же время и тревожно немного. Они же ангелы. А ну как улетит вдруг. И что тогда? Как жить дальше без него? Должен признаться, что я тут же отказался от своей любви. От надежды быть счастливым с ней. От мысли быть с ней, связать с ней свою жизнь. Я сразу решил, что не стоит даже пробовать. Я был уверен, что женщины не умеют быть верными. Даже если они такие ангелы, как Джильда. И тем более красивые. Уж я-то насмотрелся на ветреных красавиц. «Сердце красавицы полно измены И перемены, как ветер мая» Этот навязчивый мотивчик просто не покидал меня. Наверное, потому, что я сам страсть как боялся измены. Я почему-то чувствовал, что не переживу, если мне изменит Моя любимая. И дело не в собственности или ревности. А в чём-то другом. Это что-то физиологическое. Я просто не смог бы дышать, если бы любимая бросила меня. Это похоже на страдания ребёнка, которого бросила родная мать. Ребёнку при этом плохо не потому, что он ревнует или собственник. А потому, что он лишился родного существа. Лишился человека, которого он любит. И теперь ему некого любить. Вот в чём проблема — в том, что некого любить. И это невыносимо, когда некого любить. Когда бросает тот человек, которого удалось полюбить. Человеку ведь нужно кого-то любить. Очень нужно. Но абы кого любить не получается. Получается любить только конкретных некоторых людей. Вот почему так тяжело, когда они лишают возможности любить себя. Страшно даже не их любовь потерять, хотя это конечно тоже. Но намного страшнее потерять возможность любить их. И поэтому я старался ни к кому не привязываться. Не увлекаться теми, с кем у меня случались интрижки. Долгое время это мне отлично удавалось. Я гордился тем, что неуязвим для любовных чар. И для уловок красавиц. Я знал все их уловки. Знал, как они завлекают в свой плен. И умел избегать сетей их очарования. Сейчас это так забавно и грустно вспоминать. Ведь я не был неуязвимым на самом деле. Причина моей мнимой неуязвимости была только в том, что тогда я просто не встретил Свою девушку. А вот когда встретил — оказалось, что я совершенно беззащитен перед её очарованием. Хотя она не использовала никаких уловок. Да ей это и не нужно было. Ей достаточно было просто быть такой, какая она есть. Чтобы я сразу возжелал снискать её внимания. Не то что «благосклонности». А хотя бы одного взгляда. Одной улыбки. Одного слова. Я получил всё это. Она не скупилась ни на что. Да и зачем ей было скупиться. Чем больше она давала — тем большего мне хотелось. Она не могла наскучить или пресытить. Получил я от неё и основное. То, после чего с другими исчезал всякий дальнейший смысл встречаться. Так как игра была закончена. Совсем. Я в очередной раз получал подтверждение, что я неотразим. И что мне не может отказать ни одна женщина или девушка. Это уже становилось даже скучно. То, какие все они были согласные. Даже если делали вид, что это не так. Мне уже даже хотелось, чтобы хоть кто-то по-настоящему мне отказал. Чтобы какая-нибудь красотка оказалась по-настоящему неприступной. Но как назло, этого не происходило! И тут мои успехи у женщины сыграли со мной очень злую шутку. Настолько злую, что это разлучило меня и с ней. И не просто разлучило… Но об этом позже. Проблема в том, что из-за безотказности женщин и девушек я стал бояться, что и моя любимая, если я когда-то полюблю, тоже окажется легко доступной. Что она тоже окажется ветреной! Что она изменит мне. Я оказался в ловушке. И когда Она тоже ответила мне согласием, я поначалу тоже почувствовал разочарование. Я был зол на неё, что она тоже доступная, как и все остальные. Откуда же мне было знать, что её доступность для меня не означает её доступности для других! У меня не хватило ума понять, что это так. Ну, а то, что я в самом деле для неё единственный, она доказала самым убедительным способом. Таким убедительным, что лучше бы уж она вообще ничего не доказывала. Лучше бы она в самом деле оказалась ветреной и легко доступной… Но вернёмся к тому, что поначалу я был огорчён её доступностью. Я конечно был счастлив овладеть столь приглянувшейся мне девушкой. Просто как мужчина. Но это счастье отравлялось горечью от мыслей о её доступности. Правда, во время самой близости мысли о гречи ушли на второй план. Я всё же вовремя смог справиться со своей злостью. И успел заметить, что моя возлюбленная ещё девочка. И благодаря этому не причинить ей лишней боли. К тому же её девичество смягчило моё разочарование. Ведь это обстоятельство означало, что по крайней мере до сих пор моя возлюбленная не раздавала свои ласки всем подряд. Правда, я слишком хорошо знал, что это отнюдь не гарантирует, что она не войдёт во вкус измен позже… Но всё же во время близости мне было не до этого. Неожиданно я испытал при близости с Ней такие странные и чудесные ощущения, о существовании которых даже не догадывался. Близость с ней не отдалила меня от неё, а наоборот — сблизила меня с ней ещё больше. Мне даже показалось, что это приворожило меня к ней. Моя нежность к ней стала ещё сильнее. Мне захотелось не расставаться с ней никогда. Захотелось оставить её в своих покоях навсегда. А обычно я испытывал желание больше никогда не встречаться с теми, с кем хоть раз переспал. Наверное, потому что мне нечего больше не было нужно от них. А от Неё было нужно. Многое. Каждое утро просыпаться вместе с ней. Снова и снова припадать к её любви ко мне. Да, это самое главное. Мне ведь показалось, что она любит меня. Это было так необычно. И оказалось так приятно. Так сладко. Я узнал, как это приятно, когда девушка отдаётся любимому мужчине. А не просто сама берёт. Или самоутверждается за счёт очередной победы Я понял, что до неё никто меня не любил. Ни одна из моих многочисленных любовниц. Несмотря на то, что многие спали со мной. Может, они даже хотели меня. Но не любили. Начиная с тех дам, которые заманивали в свои будуары неопытного юнца. До сих пор испытываю к ним смешанные чувства. Вроде бы я и благодарен им должен быть. За удовольствие и науку. И в то же время меня не оставляет ощущение, что они не должны были соблазнять меня. Они должны были оставить меня в покое. Возможно, для Неё. Не знаю, почему, но мне почему-то хотелось бы, чтобы она тоже была у меня Первой и Единственной, как и я у неё. Может, это блажь и прихоть, каприз. Но мне этого хотелось бы. Чтобы между ею и мной не было совсем никого. Не только с её стороны, но и с моей тоже. А так получается, что между нами все мои прежние любовницы. И я прямо чувствовал, что это мне мешает. Когда счастье близости развеялось, стоило Ей покинуть мою кровать — вся моя любовь обратилась в свою противоположность из-за поднявших голову страхов. Они вцепились в мою душу и заставили снова меня затрястись от мысли, что и моя Любовь окажется ветреницей. Я понял, что не смогу без неё. Но чем лучше я понимал свою потребность в Ней — тем сильнее боялся, что она мне изменит. Ведь я бы тогда... испарился бы, что ли. У меня было именно такое чувство. Поэтому я решил избавиться от зависимости от Неё, от потребности в ней. Я ещё не знал, как. Но непременно избавиться. Мне кажется, я с самого начала понял в глубине души, что я не смогу избавиться. Но я должен был попробовать. О, если бы я знал, насколько буквальным скоро станет избавление! Но это я узнал позже. А тогда мне временами хотелось запереть мою любовь к своём алькове. Приковать флорентийским замком. … И это была совсем не плохая мысль. А учитывая, что было потом, эта мысль вообще просто отличная. Потому что тогда мы были бы вместе долго-долго. И главное — с ней не случилось бы ничего плохого. А так… А так я решил начать избавление от зависимости самым простым способом — найдя новую пассию. Я решил, что для этого вполне подойдёт Маддалена. Сестра Спарафучиле. Это довольно красивая девушка. И полная противоположность моей Джильде. Мой романчик с Маддаленой вполне мог помочь мне отвлечься от наваждения по имени «Джильда». Не знаю, что было бы потом. Наверное, я всё равно не смог бы обойтись без моей Джильды. Да вот только в любом случае судьба распорядилась иначе. Джильда по какой-то невероятной случайности узнала о том, что Риголетто заказал меня. Не кому иному, как брату Маддалены. Да, ирония судьбы. И моя Джильда не придумала ничего лучше, чем… Она ведь могла просто предупредить меня… Или ничего не делать. Просто не лезть в это. Или даже торжествовать, что моя измена наказана. Ну, это я так рассуждаю — будто бы она могла. А вот она не могла… Ей, видите ли, хотелось, чтобы я жил. Чтобы не пострадал. В общем… она спасла меня. Единственным способом, какой смогла придумать в той ситуации. При котором сама она… Я совсем немного не успел явиться вовремя… И оказаться на её месте, как и нужно было. Она же намеренно определила меня. Бросившись вместо меня в то место, где Спарафучиле ждал меня. А у того было задание — убить первого, кто подойдёт… Вот она и решила сунуться туда первой… И ей это удалось. Так она спасла меня. А сама… Так я остался один. В смысле — без Джильды. Без своей едва обретённой любви. Хоть и не из-за её измены. И даже наоборот — из-за её чрезмерной верности… Но это чепуха. То, что я остался один. Главное — что не стало её… Да ещё и по моей вине. «То, что пусто теперь — не о том разговор»… Потом я узнал, что моя Джильда уже знала о том, что я назначил свидание Маддалене. Понимаете? Она знала, что я ей изменяю (ну или собираюсь изменить) — и всё равно бросилась спасать меня. Ценой своей жизни… А может ей уже и не хотелось жить из-за моей измены. Тогда моя вина ещё больше… Но она всё же не бросила меня и тогда. Она приходила ко мне, когда мне было особенно плохо. — Зачем? — спрашивал я у неё. — Ну зачем ты это сделала? Не надо было. Я этого не стою. Мир ничего не потерял бы, если бы меня не стало. А вот от твоего у хода потерял. Да ещё как. Взять хоть твоего отца — ты же была для него единственной радостью в жизни, его ангелом. С тех пор, как только ты удержала его в этой жизни после ухода его жены. Она не отвечала. Точнее, отвечала, но не словами. А взглядом. Но так выразительно, что я всё понимал, что он означает. Сначала она удивлялась мои словам и пожимала плечиками. Потом давала понять, что она не могла иначе и не жалеет о сделанном. Потом расстраивалась от моих слов. А знаете, что самое… самое. В тот самый момент, когда моя Джильда меня спасала, погибая сама, я, как часто бывало, снова напевал свой излюбленный мотивчик. Да-да, тот самый. «Сердце красавицы полно измены». Когда моя любимая и моя красавица уже отдала за меня жизнь из-за своей чрезмерной верности. Ну и кто я после этого? Я думал, что после такого навсегда потерял шанс снова хотя бы встретиться с ней. Ясно же было, что она попадёт в рай, где самое место таким ангелам. А я по-любому не в рай. Куда мне до него. Даже если бы я не встретил Джильду. Так нет же. Сначала Джильда навещала меня при жизни. Хоть и редко. Потом мы были вместе в переходном мире. А потом снова встретились в новой жизни. И у нас всё почти получилось. Я преклонялся перед моей богиней. Хоть не помнил в новом воплощении о нашей прошлой встрече в прошлой жизни. Разве что мои чувства, отчаянность моей любви в нашей новой жизни были связаны с моей памятью о моих прошлых чувствах к ней, когда её звали Джильдой. И с моим раскаянием в той роли, которую я вольно и невольно сыграл в её несчастии. Но нам снова не суждено было быть вместе. Груз прошлого оказался слишком тяжёл. И он помешал нам стать простой счастливой парой. Моя негативная карма, созданной мной прошлыми ошибками, настигла нас. И это дало возможность разлучить нас. Впрочем, это уже другая история.