Сладкий завтрак

Альфред проснулся утром с улыбкой на лице. Минувшая ночь была просто прекрасной, а потому Америка чувствовал себя как никогда прежде удовлетворенным. Потянувшись всем телом и блаженно пожмурившись, он решительно повернулся на бок, чтобы заключить в крепкие объятия своего любовника и пожмакать его, как плюшевого мишку. Однако любовника рядом не оказалось. Джонс замер, открыл глаза и проснулся окончательно. - Россия? Того в поле зрения не было. Исходя из того, что находился Альфред сейчас в спальне Брагинского, и, соответственно, в его же доме, далеко тот запропаститься не мог. Джонс бездумно уставился в потолок, а потом подумал о том, что он очень хочет кушать. А еще хочет потискать Россию. И еще не известно, чего же хочется больше. Хмыкнув, он поднялся с кровати и, отыскав свои любимые трусы в расцветке американского флага, натянул их на свой голый загорелый зад. Некстати вспомнился зад Ивана, который Америка имел честь лапать минувшей ночью, да и за две ночи до этого тоже. Вот это и правда шикарная попка, просто всем попкам попка. Решив, что особо одеваться не стоит, Альфред направился на кухню. Едва дойдя до порога, он понял, что Россия там. И правда – тот стоял за столом, припевая что-то себе под нос. Стало быть, готовит обед. Как кстати. Америка замер, уставившись на Ивана. Тот был одет в просторные спортивные штаны и чудесный милейший фартучек розового цвета. Поясок фартука был завязан как раз на пояснице в милый бантик, а штаны едва ли не сползли, открыв чудесный вид на задний фасад. Джонс крепко так задумался, а после довольно улыбнулся. Мысли о том, что он, вообще-то, голоден, как-то сами собой ушли на второй план. - Хай! Он вольготно прошел в помещение и поспешил обнять Брагинского со спины и прижаться к нему всем телом, уткнувшись лицом в изгиб шеи. В самом деле, Россия весь такой большой и мягкий, просто грех его не лапать при каждом удобном случае. - А ну цыц! – Иван угрожающе выставил нож, которым нарезал редиску. – Не мешай мне готовить обед. Америка чуть не обиделся. - Но я же не мешаю. - Мешаешь, - отрезал Брагинский, который всегда бывал немного не в духе по утрам после бурной ночи. – Лучше умойся или прими душ. Джонс хмыкнул, но руки прочь убрал. Не то, чтобы он сдался… Взгляд словно сам собой упал на задницу России. Она такая большая, округлая, мягкая. Альфред хорошо помнил, какая она притягательная и приятная на ощупь. Одна лишь эта задница стоила того, чтобы терпеть все выкрутасы Ивана, его противные шуточки и подколы, которые он щедро пускал в ход по поводу и без. К черту это все, ведь только Америка имеет право хватать Россию за мягкие места и жмакать их, сколько душе угодно. Как же порой приятно от души шлепнуть Ивана по заднице, заставив того недовольно вскрикнуть и отвесить в отместку подзатыльник. А еще приятнее вцепиться в эту задницу руками и трогать до посинения. Или… - Хмм… Брагинский уже было подумал, что от него отстали, однако не тут-то было. Альфред сперва замер за его спиной, а после присел на колени и вцепился в пояс брюк. Как удачно, что они на резинке. - Эй! Россия не успел даже удивиться, как с него стянули штаны. Едва лишь он попытался дернуться, как Джонс схватил его за могучие бледные бедра, удерживая на месте. - Расслабься, детка, - усмехнулся он. Тот обернулся и прожег его недовольным взглядом. - Я же просил не мешать! Америка лишь невинно улыбнулся. - А я и не мешаю. Шинкуй дальше, а я пока буду наслаждаться десертом. - Что?! На сей раз Джонс засмеялся в голос и уткнулся в лицом в чудесные белые половинки. Эта задница не сильно соответствовала всему остальному телу, потому как казалась слишком уж по-женски обольстительной и мягкой. Ее в самом деле можно было лапать хоть целую вечность, уж больно она хороша. Россия явно намерен был вырваться и начать убивать, но жаркое дыхание в самом постыдном месте заставило его замереть. Как бы он не твердил обратного, ему нравились эти бесстыдные и подчас грязные ласки любовника. Было в этом что-то… возбуждающее. До сумасшествия. Тем более, что Джонс знал толк в таких ласках, он хорошо знал, как заставить любовника кричать от удовольствия. Альфред огладил ладонями задницу Ивана, в который раз наслаждаясь гладкостью кожи. Приблизив лицо, он смачно чмокнул правую половинку, а потом провел языком по коже. - Чертов придурок… - сквозь зубы выдохнул Россия, который уже смирился с неизбежным. Поняв, что сопротивления не будет, Америка решительно раздвинул половинки и уставился на чуть сморщенный розоватый анус. Иван не успевал стать снова узким, уж больно часто Альфред его трахал. Так хотелось провести языком по промежности и присосаться к этому анусу, но Джонс не спешил. Он принялся, точно одержимый, целовать мягкие половинки, то и дело сжимая пальцами крепкие бедра. Когда он, увлекшись, несильно прикусил кожу, Россия вскрикнул от неожиданности, но вырываться не стал. Он лишь отложил в сторону нож, отодвинул подальше разделочную доску и оперся животом о стол, невольно открывая любовнику доступ получше. Альфред усмехнулся и снова прикусил кожу, а после чуть отстранился и с размаху шлепнул Ивана по попе. Звук при этом был просто волшебный, а округлая попа так мило покачнулась, что Америка не удержался от восторженного вздоха. - Классно как… - Ты охренел, ублюдок? – едва ли не с рыком поинтересовался Брагинский, уже злой от нетерпения. - Да, - засмеялся Джонс, вновь вцепившись руками в половинки. Он уже чувствовал, что собственный член занял боевую стойку и теперь просто рвется на волю из любимых трусов. К слову, Россия тоже равнодушным не остался. Решив, что хватит уже тянуть, Альфред вновь раздвинул половинки как можно шире, а затем провел кончиком языка по анусу. Иван едва не подавился воздухом, но от громких стонов все же сдержался. Джонс уже особо ни о чем не думал. Он активно задвигал языком, щекоча и заставляя Брагинского снова и снова вздрагивать. В какой-то момент Америка скользнул ниже и остановился как раз у подтянувшихся яичек Ивана. Эта часть тела любовника ему тоже всегда нравилась. Потянув их к себе пальцами, он не без удовольствия вобрал в рот одно яичко и принялся сосать, точно мороженное или сладкий леденец. - Блядь! Россия вздрогнул всем телом и задрал голову, едва не взвыв от удовольствия. Джонс был доволен этим эффектом. Пососав еще немного, он вновь вернулся к анусу, а правой рукой провел по крепкому горячему члену Ивана. Собственный член также требовал внимания, но Америка сперва хотел насладиться этой задницей языком. Он коснулся хорошо смоченным пальцем нежной кожи, перед этим быстро-быстро скользя по ней самым кончиком языка. Можно было сильно не напрягаться, так как Альфред вчера довольно неплохо растянул его, трахнув два раза подряд, но все же особо спешить не хотелось. Когда он ввел в анус самый кончик указательного пальца, Россия громко выдохнул. - Сука ты… - шикнул он. – Урою… Америка весело засмеялся. - Еще бы! Он резко протолкнул палец внутрь, заставив Ивана взвизгнуть от неожиданности. - Блядь… - снова выругался русский, а потом прижался лицом к гладкой поверхности стола. – Чертов ебучий засранец… Джонсу всегда безумно нравилось, как ругается любовник. Ведь только он сам мог вызвать в нем такие яростные эмоции и заставить вот так пошло стонать. - Тебе хорошо? – почти издевательским тоном спросил он. – Скажи мне. Ты хочешь, чтобы я вставил тебе? Россия промычал нечто неразборчивое, но даже не попытался хоть сколь-нибудь отстраниться. Это был определенно очень хороший знак. Америка активнее задвигал пальцем, словно уже трахая Ивана, а после снова присосался губами к его заднице, намеренный оставить приличный такой засос. Опустив член Брагинского и стянув пониже собственные трусы, Джонс поднялся на ноги. Когда чужой палец покинул его задницу, Россия недовольно захныкал. К слову, он уже понимал, что ему сейчас хорошенько вставят нечто побольше и погорячее. Джонс все так же не спешил. Он провел головкой члена по анусу, лишь слегка касаясь, размазывая собственную смазку. Ему нравилось дразнить Ивана, заставлять его требовать трахнуть себя быстрее. Определенно, такие моменты делали каждый их секс просто незабываемым. К слову, Альфреду еще нравилось вот так касаться своим агрегатом этой прелестной задницы. Они, как бы это сказать, хорошо смотрелись вместе. - Я тебя… порежу… сука… - промычал Брагинский, чуть двинув бедрами навстречу Америке. В который раз Джонс не удержался от довольного смешка. - Ладно-ладно. На сей раз он толкнулся в растянутый анус, уверенно двинулся вперед, чувствуя, как мышцы поддаются его напору. Ему всегда очень нравился именно этот момент, когда он растягивает Россию и вставляет ему до самых яиц. А вот Брагинскому нравилось, когда его жёстко и со всей силы ебут так, что аж в ушах звенит. И Джонс хорошо знал об этом, а потому, не теряя времени, он сразу задал быстрый темп, не осторожничая и впиваясь руками в чужие бедра. Иван застонал от этого безумного напора. Он вцепился руками в края стола и с силой сжал, стараясь не елозить по слишком гладкой поверхности. Альфред трахал его ровно так, как надо, и Россия перестал стесняться своих громких стонов. Все прочее ушло на второй план. Почувствовав, что продержится недолго, Америка вновь обхватил рукой член Ивана, чуть наклонившись и касаясь грудью его спины. - Давай, Ваня, покажи мне, как тебе хорошо. Россия рыкнул и сжался так сильно, что Джонс едва сам не взвизгнул от восторга. Иван с громким стоном кончил в ладонь Америки, а спустя несколько бесконечно долгих секунд Альфред излился в него, заполнив своей спермой. Они оба громко дышали, пытаясь привести в норму дыхание. Альфред с хлюпающим звуком вышел из задницы России и не без восторга посмотрел на то, как его сперма вытекает из ануса. Потом он посмотрел на свою ладонь, на которой осталось семя Вани. Следуя порыву, он слизал с ладони сперму, едва ли не замурлыкав от удовольствия. - Это самый сладких завтрак из всех, что я только помню, - сказал он. - Пидор ебучий, - беззлобно выругался Брагинский. Америка довольно усмехнулся и, вновь склонившись, поцеловал любовника в лопатку. - Я тоже тебя люблю.