Тайное зеркало

На следующий день Гарри ходил, загруженный мыслями выше головы. Вываленная гоблинами информация о его наследстве, бесконечные цифры, документы и прочее, а еще живые и здоровые Поттер и Блэк не давали сосредоточиться на чем-то другом. Гарри очень не хотелось получить удар в спину от них. Хоть гоблин и постарался успокоить его, говоря, что напрямую они навредить не могут, уверенности в собственной безопасности это не добавляло. На уроки он шел, как сомнамбула, не замечая дороги, хорошо хоть, не засыпал на ходу — спасибо Снейпу! На последней мысли Гарри хмыкнул. — Гарри, — Гермиона взяла его под локоть, — ты свернул не туда. — Извини, задумался. — Может, поделишься? — предложила она. — У нас сейчас История Магии, так что будет возможность поговорить. Они сели втроем за последнюю парту, и Гермиона накинула полог тишины на них, чтобы никто не подслушал. — Выкладывай, дружище, — Рон, хоть и казался деревенским простачком, но на самом деле мало что проходило мимо его внимания, и пришибленный вид друга он сразу заметил. Гарри, как на духу, выложил события прошедшего вечера, не утаивая подробностей. — Поздравляю, — Рон пихнул его плечом, указывая взглядом на пальцы, хоть колец и не было видно — гоблин объяснил, как их скрыть. — Присоединяюсь, — толкнула в другое плечо Гермиона. — Спасибо, — Гарри впервые со вчерашнего вечера расслабился: друзья поддержали, а это главное. — Что думаешь делать? — Гермиона, как всегда, не давала впасть в уныние, заставляя искать выход из ситуации. — Думаю… Скажи, Мио, есть какая-нибудь книга, которая бы учила быть главой рода, обязанностям и правам? — Конечно есть, — ухмыльнулась Грейнджер, — она так и называется — Родовая магия. А что? — Ну, в ней же должны быть прописаны способы, которыми глава рода может призвать к порядку членов своей семьи. — А ты не хочешь их отрезать от рода? — спросил Рон. — Хочу, очень хочу, — Гарри сжал кулаки, — но не могу. — Почему? — что Рон, что Гермиона недоумевали. — Позволить им выйти из-под моего контроля? Дать волю на любые поступки? Ну уж нет! Пока я не прочитаю эту книгу, не буду делать поспешных, опрометчивых поступков. — Где же ты ее возьмешь? — Гермиона нахмурилась, вспоминая. — В хогвартской библиотеке я только упоминания о ней нашла, поэтому и название знаю, а сами книги подобного толка хранятся только в родовых библиотеках. Гарри улыбнулся, Гермиона, при всем ее уме, иногда забывала элементарные вещи. — Так у меня есть такая, — девушка посмотрела на него, не понимая, что же она упускает, — в Блэк-холле. — Точно, — Рон радостно хлопнул в ладоши, — но туда же попасть нужно, а как? — А домовик на что? — удивленно поднял брови Гарри. — А ты, Мио, молчи. Освобождать мы никого не будем. Ребята ненадолго замолчали, а Гарри собирался с силами, чтобы кое-что рассказать Рону. — Рон, я должен тебе рассказать, но не знаю как, — начал Гарри. — Говори, как есть, — предложил парень, понимая, что хороших новостей таким тоном не сообщают. — Сегодня утром, когда ты ушел в душ, а я еще валялся в постели, Дин и Симус… они… короче, они обсуждали Джинни… — И что? — не понял рыжик, а Гермиона покраснела и отвернулась: слухи о распущенности младшей Уизли еще с прошлого года ходили по школе. — Они обсуждали, как вчера вечером вдвоем… вдвоем спали с ней… — Что? — Может, это и неправда, но я должен был тебе сказать, предупредить, чтобы ты как-нибудь повлиял на нее. Все-таки она твоя сестра… — Я услышал тебя, — Рон покраснел и с ненавистью уставился на Томаса и Финнигана, — спасибо, что сказал… *** На том же уроке, под таким же пологом тишины, переговаривалась еще одна троица — Малфой, Нотт и Паркинсон. Тема у них была немного другая. — Драко, — Панси посмотрела на друга детства, — ты же тоже получил от отца сегодня письмо? — Панс, что за глупые вопросы? Ты сидела рядом и сама видела, — Драко скривился, не понимая, что могло произойти, чтобы отец вдруг категорически запретил не то, что конфликтовать с Поттером, а и приближаться к нему. — Видела, видела, — Панси наморщила аккуратный носик. — Тебе тоже запретили задевать Поттера? — Почему ты спрашиваешь у меня, спроси у Тео, — признаваться в этом Драко не хотел. — У меня она уже спрашивала, как и у многих остальных. Лорд отозвал приказ о поимке Поттера, — Теодор задумчиво чиркал в пергаменте, — и мне очень хочется понять, с какой стороны дует ветер. Что такого вдруг произошло, что Темный Лорд приказал своим и детей предупредить? — По-моему, — Панси с нажимом посмотрела на парней, — лучше послушаться и не вмешиваться. Если родители так написали, то, значит, причины весомые. — Весомые, — эхом повторил за ней Драко, а потом скорчил рожицу, — но узнать их жуть, как хочется. А другие что ответили? — Все наши решили послушаться приказа, — ответил Тео, — никто больно-то и не горел желанием марать руки, поэтому Поттер все еще здесь, а не в темнице. — Значит, и мы будем послушными детками, — решил Драко, — тем более мне надоело таскаться сталкером за Золотым мальчиком. *** В родовом гнезде Гонтов на массивном алтаре лежал Темный Лорд. Он не стал предупреждать Люциуса о времени проведения ритуала по воссоединению своей души, решив сделать сюрприз. Сам же ритуал был прост, как кнат — нужно было просто «позвать» осколки к себе, а если судить по тому, что он не почувствовал процесс возвращения кусочка от Поттера, то и от этих возвращенцев болезненных ощущений не должно было быть. Зато образовалась куча времени, чтобы подумать. А думать он решил о своих отношениях с Люциусом, ни больше, ни меньше. Все остальные проблемы отошли на второй-третий план, а вот красавец аристократ занял все мысли, обострил вдруг появившиеся чувства, заставил вспоминать о прошедшей жизни. Вспоминать было не о чем, м-да… прискорбно — прожить долгую жизнь и не иметь светлых воспоминаний о первом поцелуе, влюбленности, сексе. Нет, все это было, но не отложилось в сознании, не заставляло сладко замирать сердце, и приливать кровь к… щекам. Сначала была политика, интриги, борьба, а позже — пытки, безумие, долгие годы ожидания хоть какого-нибудь тела. И все это в одиночестве. Не к кому было прийти вечером, не с кем было поговорить по душам, никто не прижимал его ночью к себе, делясь теплом. Томасу стало так жаль… Как говорил классик — «Жизнь нужно прожить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы»? У Тома накопилась целая жизнь таких лет, за которые больно, горько и обидно, а счастливых и одного года не наберется. Он бросился в отношения с Малфоем, как в омут с головой, решив рискнуть, открыться… Люциус — сильный, щедрый на ласку, откровенный. Не боящийся того, что между ними происходило. Мужчина, в самом полном смысле этого слова. Не трусивший показать слабость, одарить нежностью. А еще умный, язвительный, хитрый — настоящий слизеринец. Том был уверен, что Малфой ни перед кем так раньше не открывался, видимо, они были совместимы на каком-то тонком плане, поэтому ни у одного, ни у другого не вызвало проблем быть откровенными. Откровенными до предела. Люциус так легко признавался в своей влюбленности, так щедро одаривал ласками, так властно брал и так полно отдавался, что Темному Лорду не оставалось ничего другого, кроме как только следовать за ним. Они еще не говорили о будущем — Том опасался загадывать, но… Он всегда ненавидел это «но», но не в этом случае. Это «но» давало надежду на то, что все будет… Мысли расползались… сознание гасло… сон… Душа собиралась из осколков, срастаясь, залечивая рубцы, возвращая чувства, память, ясность мысли. Тело менялось вместе с душой. Кожа загрубела, стала похожа на камень, потом покрылась мелкой сеточкой трещин и с тихим треском осыпалась на пол, открывая заново перерожденного Томаса Марволо Гонта. Мужчина лет тридцати пяти — сорока на вид, с коротким ежиком темных волос, мощного телосложения, с неожиданно красивыми кистями рук с длинными пальцами. Высокие скулы, волевой подбородок с ямочкой, чувственно-мужской изгиб губ, черные росчерки бровей и черные ресницы, пока что сомкнутые. *** Люциус уже привычно перенесся камином к Снейпу, неся в руках большую коробку с ингредиентами. Он поставил свою ношу на стол и устроился в кресле, решив дождаться друга. Том ушел куда-то с самого утра, загадочно улыбнувшись, а ему напомнил про зелья. Том. Люциус никогда не думал, что придет время и он будет называть Повелителя по имени. При воспоминании о последней ночи и обоюдных откровениях у Люца екнуло сердце. Та юношеская влюбленность никуда не делась, она осталась в закрытом сердце, напоминая о себе редким покалыванием и острым разочарованием в Темном Лорде. Ведь когда-то он был очень харизматичным, и юный Люциус смотрел на него, как на недосягаемый идеал, а потом… даже вспоминать противно. Лорд сошел с ума, Вальпургиевы рыцари стали больше похожи на рабов, чем на рыцарей. Вместо политических интриг начался кровавый террор. Вспоминать те годы не хотелось, как и их повторения. Но теперь все налаживалось. Люциус был очень благодарен Поттеру за тот кусочек души, что он немыслимым образом вернул Тому. Ведь именно благодаря ему Люциус смог вновь увидеть в Темном Лорде того, кто когда-то заставлял его сердце биться быстрее… — Люц, ты чего тут? — Северус, вернувшись с ужина, никак не ожидал увидеть Малфоя в своих апартаментах. — Я принес тебе посылку, — Люциус махнул рукой на стол. — Подрабатываешь почтовой совой? — не преминул поддеть Снейп. — Угу, угу, печеньку подашь? — заухал Люциус подражая сове. — Темный Лорд подаст, — хмыкнул Снейп, — это все, или еще что-нибудь? — Все. Лорд велел поторопиться с зельями. Укрепляющее ему нужно уже завтра, — ответил Малфой. — Завтра? Значит ритуал он проводит сегодня? — С чего ты взял? — Люциус пытливо смотрел на зельевара. — С того, что зелья нужны после ритуала, когда душа и тело уже будут цельными, — Снейп пожал плечами, а Малфой с руганью кинулся к камину, призывая на голову отдельно взятого Повелителя все кары за скрытность. *** Ровно в восемь вечера Гарри вновь стоял перед классом зельеварения. Его немного потряхивало от злости и омерзения. Джинни, после пары дней затишья, вспомнила о нем и решила, что Поттер принадлежит ей со всеми потрохами, потребовав немедленного свидания, а еще субботнего похода в Хогсмид, подарков, объятий и поцелуев. И если первые пункты не вызвали у Гарри проблем (а в Хогсмид он вообще ходить теперь не мог, спасибо директору, причем совершенно искреннее), то последние два пункта вызывали тошноту. После всего, что он узнал, к Джинни он испытывал отвращение, а после того, как Дин и Симус утром, думая что Поттер спит, обсуждали как прошедшим вечером делили ее на двоих, то смотреть на эту малолетнюю шлюшку он не мог. Дверь открылась, и Северус втянул Гарри в класс. — Что такого могло произойти, что вы в таком состоянии, Гарри? — привычный пузырек с успокоительным перекочевал в ледяные руки Поттера. — Моя так называемая невеста потребовала моего внимания, — ответил Гарри, передернулся и залпом выпил зелье. Снейп отвернулся, сжимая руки в кулаки, совершенно неожиданно понимая, что дико ревнует. Немного успокоившись он повернулся к Поттеру и предложил присесть перед разговором. — А вы, Гарри, не хотите… кхм… вам она не нравится? Как девушка, я имею в виду. Можете же просто повстречаться. — Быть очередным? Увольте, профессор. — И до вас дошли слухи о ее поведении? — Северус приподнял бровь. — Дошли, — кивнул Гарри, — но вы-то откуда знаете? — Я пару раз ловил на месте преступления, так сказать, — ответил Снейп, — но не о ней пойдет речь, Гарри. Разговор предстоит серьезный, поэтому предлагаю пройти ко мне и за чашечкой кофе поговорить. — А директор сегодня не придет? — Он покинул территорию школы, так что сегодня обойдемся без его визитов, — хмыкнул Снейп. Они прошли в профессорскую гостиную, где домовики уже накрыли для них стол, и устроились в креслах. Гарри с наслаждением понюхал пряный напиток и сделал маленький глоток, зажмурив глаза. Северус завороженно следил за сменой эмоций на его лице, за дернувшимся небольшим кадыком, за зажмуренными от наслаждения глазами, за юрким язычком, слизавшим капельку кофе с губы, и понимал, что пропал, окончательно и бесповоротно. Гарри и так в последнее время занимал значительную часть его мыслей, но теперь поселился в них окончательно. — Так о чем вы хотели поговорить, сэр? — голос Гарри вырвал его из грез. — Да, поговорить, — Северус тряхнул головой, — о Темном Лорде, о ваших с ним взаимоотношениях. — О том, что он мечтает меня убить, — кивнул Гарри, напряженно вглядываясь в Снейпа. — Сейчас, Гарри, я расскажу вам то, о чем умалчивает директор и весь остальной Орден Феникса. Расскажу правдивую историю того, что происходило, а чтобы вы мне верили, я выпью Веритасерум. После вы сможете мне задать любой вопрос. Договорились? Гарри не мог поверить в происходящее. От него всегда скрывали правду, ему никогда не говорили всего до конца, использовали втемную, а сейчас тот человек, от которого невозможно было этого ожидать, предлагал ему правду. — Профессор, — Гарри откашлялся, — не нужно зелья, я и так вам верю. Просто расскажите мне.