Мое отражение.

Я ночью делал то, за что мне утром стыдно. Я будто был во сне — своём лучшем сне. И каждый такой раз мне всё очевидно: Я ночью был на дне. Я был на дне! (Мот-На дне)

***

Денек выдался не из легких, поэтому мы легли спать, ну очень уж рано. Только я погасил свет в номере, как вдруг раздается стук в дверь. - Клевакин, открывай! Разговор есть, — начал Можайкин. - Я спать ложусь…не один. Давай до завтра оставим. - С Пануфником? И к нему разговор есть. Что за хуйня произошла сегодня за обедом? - Нет, я с девушкой, и ты нам сильно мешаешь братан, завтра обсудим. - Вот ты подонок, тебе похуй ведь на Юльку, трахаешь все что движется. - Ага, так ты дашь мне кончить этой ночью? - Урод, жалко Юля этого не слышит. Танцор ударил в дверь и ушел. Так и хотелось ответить, что она все слышит, но тогда «сюрприз» будет уже не в радость. Николаева растеряно посмотрела на меня, а потом на дверь. - Ты чего? Он ушел уже, все нормально. Если страшно, то могу и рядом пристроиться, - ухмыльнулся я. - А почему нет? Твоя же кровать, ложись рядом. Чревато это последствиями, Олег. Ну, да и хрен с ним, я спать хочу сейчас намного больше, чем трахаться. Мой организм не подвел меня, как только я лег рядом с девчонкой, то буквально через пару минут провалился в сон. Когда я проснулся, Николаева уже была в душе. На телефоне непрочитанное смс от Мигеля: «Поздравляю ребятки, у вас два выходных, наш подарок для вас». Беседа в вк уже надрывается от сообщений с предложениями о том, где можно провести эту ночь. Когда я прочитал все сообщения в беседе, а было их более пятисот, Николаева выплыла из своей обители. - Ну, наконец-то, почитай беседу, там много интересного. Только стоя в душе, под струями холодной воды, я вспомнил о том, что девчонка заложница этого номера. Оставлять ее одну в этот вечер не очень круто, а с другой стороны будут вопросы, ибо если кто-то затеял тусовку, то, скорее всего это я или Тоха. За весь проект не пропустил ни одной вечеринки, даже если это был полный тухляк, то я просто напивался, угорал и уходил восвояси. И как же поступить? Из душа я вышел с задумчивым выражением лица, мелкая обратила на это внимание. - О чем думаешь? О том, что член слишком маленький? Секунду я пытался переварить то, что выплюнул ее маленький ротик. Кажется, что мое общение с ней приносит пагубные плоды. - Эй, кто научил тебя таким словам, мелочь? Большой у меня член, побольше Ваниного будет. - А откуда ты знаешь, какой у него? - В сауну вместе ходили…со всеми пацанами, а не с ним вдвоем, маленькая извращенка. Уже не смущает мой видок? Вон как глазки заблестели. Рано тебе еще наслаждаться этим, — я надел белье. - Ну, это мы еще посмотрим, — буркнула Николаева себе в нос. - Тебе чего принести-то? Есть же захочешь, а выходить тебе запретили, -проигнорировал я. - Хочу пироженку и молочный коктейль. - Ничего не слипнется? Ладно, жди меня, и я вернусь. Весь день я провел в номере с Николаевой, мы смотрели фильмы, танцевали и даже затеяли уборку, но вечером я должен был появиться в клубе с танцорами. Все собирались внизу ровно в восемь. Недалеко от отеля открылся новый ночной клуб с огромным танцполом, мы не могли пройти мимо. Я хорошо выпил в баре и хотел двинуть в середину толпы, но меня остановил Можайкин. - Мы не поговорили, кажется. - Ага, когда «кажется»…чего хотел-то? - Мне рассказали о том, что ты сделал вчера. - Пф, и что теперь? Не я все это придумал. - Так у тебя девушка есть, какого фига ты так поступаешь? - Кто сказал? - Вчера ты с кем спал? - Это не моя девушка, тебе вообще какое дело с кем я сплю и кого целую. Если бы ты был порасторопнее, то Николаева была бы с тобой в тот момент, но ты предпочитаешь долго думать, не удивляйся потом, если у нее кто-то появится. - Кто-то это ты? Я, кажется, говорил тебе, чтобы ты не приближался к ней. - Извини, забыл записать. И вообще она не твоя собственность, чувак. - Ошибаешься, — глаза танцора налились кровью, и он с силой толкает меня. - Хочешь поиграть в игру? - Какую к черту игру? Ты все свои мозги пропил? - Кто первый трахнет Николаеву. - Урод, только попробуй! -он ударил меня в лицо. Я не стану отвечать, а просто уйду, да-да, уйду к себе в номер, в котором меня ждет его светлая, добрая Юленька. Или уже не его? Это я и хочу проверить. Именно сейчас я понял, что готов, реально готов отомстить ему. Лицо заживет, а эта душевная рана будет жить в тебе вечно. - Хорошо, — я улыбнулся, смотря ему в глаза, развернулся и пошел к выходу. Танцор находился в полном недоумении, но не пошел за мной, не стал останавливать. Скорее всего, подумал, что я пропустил его удар, оставил без ответа, но он сильно ошибается. По дороге в отель решил заехать в магазин, купить чего-то вкусного для мелкой. Когда я вернулся, Николаева лежала на кровати и читала какой-то учебник. - Всем школьникам привет. Я тут принес тебе вкусных штук. - О, Олежа, привет. Голос был подвыпившим. Но по внешнему виду, она находилась в сознании. -Бухаем без меня? А уроки как учить? - Ну, вы там развлекаетесь, я тоже хочу. Пошли, покурим на балконе? - Вредно это для твоего юного организма, но тебе плевать, я понял, пошли. - Как отдохнули, чего так рано вернулся? И только сейчас заметила, что у тебя губа разбита. - Да? Какой-то придурок докапываться стал, вот мы с ним и решили все проблемы по-мужски. - А я тут без тебя кучу фильмов пересмотрела, точнее перемотала. Многие из них откровенное фуфло. А ты смотрел «50 оттенков серого»? - Нет, у меня не так много свободного времени. Мне некогда смотреть художественную порнуху. - Давай посмотрим? Мне интересно. - Мне в твоем возрасте тоже это интересно было. Когда сам не пробовал еще хочется узнать об этом побольше. Ну, давай посмотрим. Девчонка радостно запрыгала и убежала в комнату, включать фильм на ноутбуке. Боже, на что я подписался-то?! Ну и хрен с ним, может, неплохо сняли? Но уже через 20 минут я понял, что это кал. Не знаю как у Николаевой, но у меня больше не оставалось желания смотреть на все происходящее. Поэтому я вспомнил о том, что месть это холодное блюдо. Потом объясню почему. Я долго выжидал и наконец, настал тот хваленый момент с пошлятиной. Аккуратно кладу ладонь на бедро девчонки, она вздрагивает и поворачивает голову на меня. Ловлю момент и как можно нежнее целую ее в губы, танцовщица поддается порыву и пытается стянуть с меня футболку. Ухмыляюсь, но даю ей сделать это самой. Вижу в ее глазах неподдельный интерес. Хм, а она исчезнет, если я сниму с нее одежду? Ее майка летит в один конец комнаты, шорты в другой. А девчонка, дрожащими пальцами, тем временем пытается расстегнуть пуговицы на моих джинсах. Помогаю ей, и вот ее ручки потянулись к моему достоинству, она касается губами его головки, и я издаю сдавленный хрип. Она продолжает свое дело, мое тело начинает дрожать. На этот раз я не могу отступить, да и не хочу. Отталкиваю девчонку от себя и кладу на спину, она уже раздвигает ноги. Ухмыляюсь и очень медленно целую ее шею, грудь, спускаясь все ниже и ниже. Дохожу до самого сокровенного, ласкаю языком и даже слегка покусываю. Моя девочка начинает стонать и извиваться. Добавляю по одному пальцу, ввожу их осторожно с нарастающим темпом, и вот она прогибается в спине и издает громкий грудной стон. - Николаева, ты сейчас сведешь меня с ума. - Клевакин, ты сводишь меня с ума постоянно. - Ты действительно хочешь этого со мной? Я навис над танцовщицей, пальцами подготавливая ее к моему проникновению. - Да… У меня никогда не было девственниц, но я точно знал, что порвать ее плеву можно только резкими движениями. Поэтому я целую ее в губы и в этот же момент агрессивно вхожу в нее. Она вздрагивает, ее рот издает сдавленный писк. Эти чувства не передать словами, я просто на седьмом небе от надвигающегося счастья. - Потерпи, будет больно, но потом тебе понравится. Не отталкивай меня, прижми к себе. Николаева делает глубокий вдох и обхватывает меня своими ногами, но в это же время впускает в мою спину свои ногти. Сейчас это было как никогда в тему, я начал ускорятся, сдерживать свои чувства становилось все сложнее, но говорить что-то милое не в моих правилах, поэтому я оставлял на ее шее багровые засосы. Танцовщица начала стонать все громче, оставляя на моей спине глубокие царапины. Боже, что она творит со мной?! Не с одной девицей мне не было так хорошо. Но ведь дело не только в ее девственности? Конечно, нет, она такая светлая, добрая, что полностью противоречит моему образу. Ты слышишь себя? ОБРАЗУ! Сейчас не лучшее время для того, чтобы думать над этим. Кажется, я чувствую свой Армагеддон. Касаюсь влажными губами лба Николаевой и, запрокинув голову назад, закатываю глаза, на этот раз от удовольствия. Чувствую, как горячая жидкость изливается прямо на тело…девушки. Да, теперь ее можно называть «девушкой». Но для меня она навсегда останется моей маленькой девочкой. Поверить не могу, что мне отдалась самая юная участница проекта. Уже через какое-то время, когда мы оба сходили в душ и поменяли постельное белье, лежа рядом на кровати и, видимо, пытаясь осознать все то, что произошло, Николаева спрашивает: - Это очень больно, у меня теперь сильно тянет внизу живота, это пройдет? - Конечно, у меня есть обезболивающее… Я быстро встал с постели и направился к ящику с препаратами. - Вот, держи, это поможет, — протягиваю стакан воды и таблетку. - Спасибо… Олег? - Что? Сильно болит? Я обещаю, что пройдет, оно сильнодействующее, — беру ее за руку. Твою мать, зачем?! Но ведь ей плохо и виноват в этом ты, мудак! Покайфовал, теперь создай и для нее удобную атмосферу. - Ты можешь сделать то, о чем не просят? Я ухмыльнулся и начал целовать ее везде: в лоб, щеки, губы, веки и даже уши. Николаева начала смеяться. - Мне так мама в детстве делала. - Мне тоже. - Я, кажется, люблю тебя, Клевакин. С-с-сука! Ну, какого хуя?! Почему сейчас?! Я ведь сам на эмоциях, даже покурить не успел. Но ты же разобрался со своими чувствами к этой «девушке», что было час назад? А любовь ли это? Молчать тоже не вариант. Сам виноват, придурок. - Это очень сложно. - Ты постоянно в себе, ты ни с кем не разговариваешь. Откройся мне, пожалуйста. Если я тебе дорога, конечно. И зачем она добавила это в конце? Открыться малолетке? Вывернуть все грязное белье? Нет, она не готова еще ко всему говну, которое у меня внутри. - Юль, я никогда не имел серьезных отношений. Никогда никого не любил. Но…я что-то чувствую к тебе, честно. Я не могу знать любовь ли это, думаю это что-то похоже на нее. Танцовщица долго смотрела мне в глаза, оперевшись рукой на кровать. Затем она опустила глаза, легла мне на грудь и взяла за руку. Больше она ничего не говорила, и я смог погрузиться в свои мысли. Находясь глубоко в себе, я на автоматизме гладил ее по волосам. Что сейчас происходит, Клевакин? Ты влюбился? Невозможно! Это просто страсть, ничего более. Ты ведь хотел отомстить Можайкину, тебе удалось, но душу это не греет. Ее греет тепло, которое ты ощущаешь от того, что сейчас на твоей груди сопит Николаева. Олег, ты на дне. Ниже падать некуда. То, что ты сделал уголовно наказуемо. А может это нравственный взлет? Мне плевать на Ваню, я сделал это, потому что хотел ее, хотел быть с ней, хотел оказаться зависимым от нее. Ты подсел, наркоман. Пусть так, но теперь я знаю, что если меня сможет что-то исправить, то это она, ее любовь ко мне. Так ты влюбился? Возможно…